Но всё-таки это нарушение правил. Моих правил, которые я установил для городских кровососов… И вообще, вампирша вполне могла обойтись не прожаренным куском говядины; в крайнем случае, поймать в подвале крысу. Но она предпочла рискованное питание. А я лишь уловил частички магии и отголоски, например, заклинания Покоя, которым она убаюкала врождённую защиту человека.

– Остановись, Габриэла! – громко сказал я.

Араб не должен был слышать меня. Заклинание Покоя имело довольно продолжительный эффект, – и пусть хоть пушки гремят возле его ушей, он ничего не смог бы услышать!

Но в этот раз мне показалось, что араб притворялся. Он только делал вид, что находится в стадии глубокого гипноза. Возможно, этот самый Аббас был прислужником Габриэлы или какого-то другого вампира. А теперь скрывал свои прегрешения, поскольку с прислужниками у меня разговор особенный, который мог закончиться казнью.

Ну что же, сейчас мы проверим каков характер портного. И если они в сговоре, то Габриэла сливала кровь за отдельную плату или просто запугала его, или засыпала обещаниями. В любом случае, они не хотели делиться правдой. Да мне и неважно, какого хрена здесь происходит! Факт преступления на лицо – так что снимай штаны, милочка, буду тебя лечить!

– Здравствуй, Григорий, – немного испугалась вампирша и тут же убрала кружку, спрятав её за спину.

Кровь ещё секунду ползла вниз каплями на ладонь Аббаса, пока Габриэла не остановила её, лишь прикоснувшись кончиком пальца к ранке. И уже не видно даже маленького шрама. Вампирша, словно опытный и умелый хирург, штопала человеческое тело, не оставляя даже рубцов.

Я стоял с мешком дров, перекинутым через плечо. Габриэла сидела с неполной кружкой крови за спиной. Но за дрова было уплачено, а вот за кровь? И кровь, это не деревяшки из леса, в конце концов!

– Я плохо себя чувствую, Григорий. Мне нужно поправиться… откормиться, – заверяла она. – Это в последний раз, Григорий! Я клянусь тебя, что подобного больше не повторится! Только дай мне выпить красное топливо! Мне очень надо… ну, пожалуйста! Не пропадать же добру.

Я только кивнул и прислонил мешок к стене. Если уж так вышло, то пусть побалует себя.

Габриэла жадно сделала три глотка и опустошила кружку, ну а я спустил штаны. Мой агрегат смотрел вверх, в полной боевой готовности.

– Что ж теперь делать-то… – облизнулась вампирша и всплеснула руками, – ничего не поделаешь… Ты прав, Гриша… Раз уж попалась, то надо отвечать… Это ведь закон. Таковы твои правила…

Она привычно задрала юбку. Довольно шустро сняла трусы и повернулась ко мне задом.

– Возьми меня, мой охотник. Я готова! – прорычала она.

А вот ты и не угадала, моя амозоночка!

– Раздевайся полностью, Габриэла! – сказал я. – Я хочу видеть тебя обнажённой!

Вамприша было запротестовала, но я был непреклонен. И ей осталось лишь подчиниться.

Она сняла блузку, потом на пол упали чулки и бюстгальтер, и миру явилась огромная грудь, – от чего мой член стал ещё крепче!

– Встань сюда! – приказал я.

Габриэла уже поняла, что спорить со мной не возможно.

Она упала животом на стол. Её в глаза смотрели точно на араба. Могу поклясться, что из бородатого Аббаса вышел бы невероятной мощи и глубины актёр, поскольку держался он взгляд ровно, будто его действительно заколдовали. На смуглом лице не было даже тени испуга, стыда или удивления. Аббас смотрел в пустоту, вальяжно откинувшись на спинку кресла. У араба не бегали зрачки, но его выдавало движение члена под брюками. Он жадно хотел Габриэлу. Мужик!

Я трахал вампиршу. Брал её сзади. Она стонала, скребла пальцами, собирая складки из плотной ткани, которой обтянут стол… Я убирал с её лица кудрявые волосы, чтобы портной мог видеть глаза вампирши. И он видел! И он возбуждался!

Если по-хорошему, то нужно было б разобраться с этим арабом. Но сейчас времена сложные. Каждый выживал, как мог. Но ателье всё же работало исправно. Я видел множество свёртков ткани вполне приличного качества. Вероятно, Габриэла помогала его бизнесу, а Аббас выручал её кровью. Возможно, он и не был прислужником.

Я схватил её за талью и силой стал прижимать жопу Габриэлы к себе. А потом я закончил сеанс!

– О-о!.. мой охотник… – прошептала вампирша.

Она продолжала нежиться. Лежала на столе и негромко хрипела. Моё семя отучало её пить человеческую кровь. Судя по заряду, который остался в теле вампирши – пару месяцев она не сможет даже смотреть на красное топливо.

Иногда мне казалось, что Габриэла была благодарна мне не только за удовольствие, которое я дарил как любовник, но и за то, что избавлял её от желания охотиться на человека. Так это или не так, я точно не знаю. Но хотелось верить в своё предназначение и исключительность.

Я застёгивал штаны, наблюдая за арабом. Тот сидел неподвижно. Даже не шелохнулся. Но член его стоял столбом! У Аббаса были железные нервы!

– Ещё раз поймаю, непременно отрублю ногу. А если состряпаешь себе прислужника, сожгу твоё сердце! Поняла меня, тварь? – строго предупредил я.

Габриэла не вставала со стола. Лежала раскинув руки, не открывая глаз.

– Я поняла тебя, Гриша. Больше не повторится… – тихо ответила она.

Я ещё раз посмотрел на Аббаса. Тот не дышал.

Потом я взял мешок с дровами и вышел на улицу.

Осталось пройти переулками. Ещё минут десять, и я в гостях у бывшего сыскаря. Жрать хотелось – просто жуть!

Я постучал в дверь. Ждать пришлось не долго. Владимир Сороколет открыл дверь и пригласил меня пройти, будто ждал.

– У нас проблемы, Григорий, – с порога сказал он.

Нет у меня проблем – проблемы только у вас, хотелось бросить в ответ. Но я дипломатично промолчал. Наверное, потому что надеялся хорошенько перекусить, а не сердить хозяина квартиры.

Я прошёл в комнату. У окна стоял Деймон. Взгляд его был озабочен.

Странно это выходит: вампир, которому больше тысячи лет, не может принять верного решения?

Отсюда напрашивается вывод, что это решение в силах принять только охотник Вершинский.

– Что случилось? – спросил я, высыпав дрова у остывшего камина.

Деймон указал пальцем на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

– Семён Никитин заражён нежитью, – прямо сказал Владимир Сороколет, покручивая пальцами кончик своих усов.

Я нахмурил бровь и посмотрел на Деймона.

– Не понял… ты зачем его покусал, зверюга? – задал я вопрос.

Вопрос звучал парадоксально, абсурдно! Ну а что я должен был подумать? Можно ещё заподозрить Штейнберга. Но это и вовсе какой-то каламбур получается…

– Григорий, да причем здесь Деймон?! – удивился бывший сыщик. – Его подрал какой-то ребёнок-вампир. Мы не можем добиться от Семёна внятных объяснений. Мы только знаем, что он заражён. Он в горячке – если можно так выразиться… А Деймон лишь принёс баночку человеческой крови. Поскольку сам понимаешь – или Семён станет вурдалаком, или останется в разуме.

Тут до меня дошло; то есть молодого милиционера укусил вампир? И что теперь получается? Я, значит, возлагаю на Сеню надежды, думаю о будущем всей Москвы, патроны ему зарядил, переживаю за него, а Сеня вот так между делом нашёл какого-то мелкого вампира и безвольно подставил свою шею? Так выходит?

– Получается, что он сейчас в той комнате инициируется в вампира? Он напился человеческой крови и теперь лежит, перевоплощается? – с изумлением понял я; ну а как здесь не удивиться?

– У меня не было выбора, Григорий. Или Семён превратился бы в вурдалака, или пополнит клан Московского клыка, – вставил слово Деймон.

– Но есть и третий вариант: прикончить его нахер! – покосился я на дверь в соседнюю комнату.

Зачем вообще плодить кровососов? Нет, ну понятно, что всегда можно найти разумное объяснение, почему Сеня должен остаться жить, то есть трансформироваться в нежить. Но я уверен, что молодого милиционера можно запросто заменить на другого молодого или не молодого милиционера. Я утверждаю, что через несколько дней после кончины Семёна, Штейнберг подберёт следующего кандидата на дожность моего осведомителя. Кто-то живёт долго и сытно, как например, Владимир Сороколет, а другим помощникам не везёт. Это естественный отбор, друзья!

– Тебе его не жаль? Ты хочешь убить Семёна? – спросил меня бывший сыщик.

– А как ты думаешь? – ответил я, в полной решимости зайти в комнату и раскромсать нежить Ледяным кинжалом.

Но кто-то постучал в дверь. Стучали назойливо. Били кулаком, долбили ногами.

– Секундочку, – сказал хозяин квартиры и отправился к двери.

Послышался какой-то шорох, потом шёпот, затем я увидел высокого старика с собранными в хвост седыми волосами. Лицо его показалось знакомым.

– Где мой сын? – смело спросил человек.

Вероятно, он говорил о Семёне.

Сегодня все казались такими храбрыми. Но чем я хуже? И у меня мелькнула альтернативная и весьма смелая мысль, напоить инициированного вампира кровью этого старика – и будет всё честно. Только вот крови может не хватить; хотя, Сороколет сказал, что Деймон баночку принёс… Так что моя идея скормить старика Семёну, имела здравое зерно…

– Григорий, прошу, – хмурил брови старик. – Во имя нашей прежней дружбы – не убивай моего сына! Молю тебя, охотник!

***

Как только охотник Вершинский вышел из ателье, мужчина, по имени Аббас, наконец-то, выдохнул свободно. Это ещё повезло, что Габриэла поддержала его колдовством.

Пока охотник совершал сеанс ЛКН, Аббас сидел, почти не дыша. Сдерживал себя, не шевелился. С заклинанием, произнесённым Габриэлой, держаться стало гораздо проще. Можно было даже не моргать и не водить зрачками. Но он всё слышал и чувствовал.

– Всё-таки красивое у тебя тело, Габриэла! И для такого восхитительного тела необходимо пошить особенное платье! – хвалил вампиршу хозяин магазина.

А Габриэла ни о чём не жалела и вовсе не комплектовала, что человек видел её не только обнажённой, но и практически изнасилованной охотником Вершинским. Хотя удовольствие она получила не малое. Признаться, она ещё бы не отказалось от Гришиных ласк. Если б Гриша схватил её, повалил её – она была бы не против.

– Ах ты проказник! Тебе нравится смотреть, как насилуют женщину? – улыбнулась вампирша. – У тебя стояк был, будто снова тебе шестнадцать.

Аббас подтянул свои брюки. У него выпячивался небольшой животик и накопилось немного лишнего веса, но в общем-то он ощущал себя ещё полноценным самцом. А когда рядом такая красивая женщина, то Аббас превращался в горячего арабского жеребца. Он готов был бросить к ногам Габриэлы самые щедрые дары, словно он не просто жеребец, а сам Великий султан.

И потому араб украдкой спросил:

– Может быть, тебе ещё хочется моей крови?

Габриэла брезгливо сморщилась. Не понятно, как эту гадость можно глотать. Нет, крови ей уже не хотелось. Ей очень хотелось трахаться!

Вампирши были существами неверными, непостоянными и весьма развратными. Габриэла приблизилась к Аббасу. Одно рукой она пощекотала густую броду, а второй – погладила его между ног, в том месте, где находилось стойло арабского скакуна.

– Когда меня брал охотник, я думала исключительно о тебе, мой чернявый друг! – томно говорила Габриэла. – Признайся честно, ты тоже хочешь меня?

– Очень, очень хочу! – затрепетал Аббас и его губы поцеловали вампиршу в шею, отчего дамочка застонала и силой прижала человека к себе.

Теперь утренний секс Аббасу покажется вечностью, потому что Габриэла не только жутко хотела трахаться, но и умела колдовать, заставляя своего любовника трудиться как бесправного сексуального раба.