А не подать ли вам кофе в антракте? – поинтересовалась служительница. У Паддингтона заблестели глаза. – Да, конечно! – воскликнул он. Какие всё-таки в театре замечательные порядки! Он хотел было проскочить на своё место, но служительница преградила ему дорогу.
Паддингтон твёрдо решил, что, когда вырастет, обязательно станет актёром. Для начала он влез на тумбочку и попробовал повторить некоторые из поз, которые видел на фотографиях.
был занят тем, что бросал суровые взгляды то на картину, то на бородатого художника, которому вдруг стало очень жарко и неуютно. – Между прочим, – заявил медвежонок, обращаясь ко всему белому свету сразу, – могли бы и не переворачивать мою картину вверх ногами. Далеко не на каждой выставке первый приз достаётся медведю!
Во-первых, краска почему-то слезала неровно, клочьями, хотя он и вылил на картину почти полбутылки растворителя. Во-вторых, и это было уж совсем неприятно, там, где она слезла, внизу ничего не оказалось. Только серый холст.
Однажды, взвесившись с особой тщательностью, Паддингтон прибежал к мистеру Круберу. В лапах он держал лист бумаги, испещрённый сложными вычислениями. Паддингтон обнаружил, что после плотного воскресного обеда тянет почти на шесть килограммов. Получалось… Паддингтон ещё раз для верности глянул на листок бумаги… Получалось, что он стоит почти три тысячи фунтов
Он сурово глянул на продавца, который смутился и отвёл глаза в сторону. Паддингтон умел иногда так посмотреть, что человеку становилось не по себе. Этому взгляду его научила тётя Люси