Отзывы на книги автора «Люси Мод Монтгомери»

Есть несколько типов уютной, терапевтической литературы, которая помогает справиться с напряжением реальности и успокоить нервы. Для кого-то это детективы, для кого-то романтическое фэнтези, у кого-то детская литература (хоть тебе и немножко за тридцать). Цикл про "Энн Ширли", написанный Люси Мод Монтгомери, тоже является такой терапевтической литературой, которая помогает укрыться и успокоиться, по крайней мере первые семь книг. Восьмая книга выбивается из цикла как минимум потому, что этот цикл про Аню, но в конкретно этой, восьмой книге она почти отсутствует. Аня в романе конечно же есть, мы её наблюдаем, но очень редко и с эмоциональной точки зрения это самый неинтересный и самый блеклый персонаж книги. На первом плане у нас понятное дело Рилла и, как ни странно, домработница Сьюзан.

Сьюзан здесь в основном комический персонаж, через неё хорошо показано как меняется мир, меняется отношение ко многим вещам в обществе, но такие люди как она, а именно старая дева в возрасте шестьдесят плюс, остаются верны своим принципам и продолжает жить по правилам, которые вымирают уже в течение многих десятилетий. Часто благодаря этому персонажу у автора получается вводить интересные диалоги, саркастичные, сатирические. Нередко они напоминали мне шутки от вдовствующей графини из сериала Аббатство Даунтон.

Рилла подросток, который растет на наших глазах из юной школьницы в зрелую девушку. Она переживает свою первую серьезную любовь, как ни странно, воспитывает не своего первого ребенка, взрослеет, ищет свое место в мире. Она во многом противовес современному (для 1921 года) типу девушки, которая по мнению общества должна хотеть одного, но почему-то хочет совсем другого. Вообще, Рилла для меня очень сложный, во многой непонятный персонаж. Я в своей жизни не встречала подобных людей, поэтому мне было сложно ее прожить. Отдельную сложность добавляла форма романа. Если бы весь роман представлял собой дневник, я была бы сконцентрирована исключительно на внутреннем мире Риллы, но помимо дневника, повествование ведется так же от первого лица разных персонажей, либо от лица автора и это постоянно сбивает внутренний темп.

Больше всего удивляет, что основной акцент книги сфокусирован на первой мировой войне. Первые семь книг мы жили в камерном мирке, будучи сферическим конем вакууме, из-за чего вторжение мировых проблем выглядит по-настоящему шокирующим. Мы наблюдаем все четыре года этой войны, точнее, как канадские семьи переживали её, отправляя своих сыновей, братьев и мужей на войну. Мы наблюдаем за военными действиями из газет и телефонограмм, оставаясь в уютном доме, завтракая, обедая и ужиная, и совершая обычные будничные дела, осознавая что где-то за океаном идут боевые действия и кто-то из братьев, мужей, сыновей может не вернуться. Автору хорошо получилось передать это постоянное чувство тревоги, переживания и страха, таким образом уютная терапевтическая литература внезапно превращается в исторический роман, чья цель музеефицировать явление давно прошедшей эпохи. Но в конце, конечно же, роман вспомнит, что от него ждет читатель и все это даст.

За восемь романов очень сильно прикипаешь к этой семье, становишься её частью, переживаешь искренне каждую утрату и искренне радуешься каждому счастливому моменту. Если захочется поплакать - это книга полностью удовлетворит данную потребность. И помимо поплакать в книге очень много сильных эмоций и жизненных переживаний, наполняющих тебе изнутри жизненным опытом и новым уровнем эмпатии.

Конечно, не дряхлая голубка - а рыженькая мечтательница.
Как долго и упорно я пыталась это сделать - встретиться с Энн Ширли и отправиться на прекрасный остров Принца Эдуарда...
Да - мое детство прошло с прекрасной мечтательницей Анечкой - еще до того, как в нее вошли и Гарри Поттер, и Таня Гроттер. Но с последними как-то сподручней было взрослеть, потому что мы тогда были ровесниками. Ну а Энни взрослела слишком быстро - и в третьем томе я уже могла лишь переживать за них и умиляться.
При этом - чудовищно сложно ее перечитывать во взрослом возрасте и состоянии старой пиратки. Особенно первые книги: потому что едва появлялась "Я назову их Аллеей Мечтаний и Снежной Королевой. Спокойной ночи, Поляна грез..." - желание читать как-то резко нивелировалось. При этом читать - нужно, потому что помнила я - ровно эпизод с игрой в Прекрасную Элейн. И думала, что то событие, которого с трепетом ждут преданные читательницы - наступит пораньше...
Если есть среди нас незнакомые с сей прекрасной девой - позвольте вас представить. Энн (можно Аня) Ширли - сирота, потеряла родителей, жила в приемных семьях и приюте. И - в результате некоторой ошибки - попала в семью Мэтью и Мариллы Кутберт. Им нужен был мальчик-помощник по хозяйству - но на самом деле им нужна была Энн...
С первых страниц - возможно, с Энн и сложно будет подружиться. Она не просто мечтательница - она практически эскапист, которая не просто видит вокруг сказочное королевство, но и себя - немного другим человеком, и порой буквально уносится в свои фантазии. Но, если подумать - жизнь у ребенка была не сахар, и в приемной семье, где она нянчила три пары близнецов, и в приюте. И даже если Марилла и приняла ее поначалу сурово - Грингейбл уже больше был похож если не на замок, то - на свой дом.
Первые главы меня забавляют тем - что в них все недоумевают. А потом - даже негодуют. Энн из-за своей мечтательности порой влипает в истории - которые и будет наблюдать благодарный читатель. Но порой меня даже возмущало, что не во всех "фортелях" Энн была виновата она сама. Марилла тоже внесла свою лепту - и при этом отчитывала Энн. Я понимаю, что она пыталась вернуть свою мечтательницу на землю и показать ей - что не все в жизни случается, как в радужных мечтах. Потому что отличительная черта Энн в первой части - это невероятная экзальтированность. Радоваться - почти взлетая, горевать - до разрыва сердца. Но то, что не убивает - делает сильнее, и Энни тоже этому со временем научится.
Первая часть посвящена взрослению Энн у Кутбертов, где она проходит путь от девчушки до совсем уже девушки. Вторая - первые шаги во взрослении и профессии. Нелегкую она выбирает - учительницы - и я вспоминала свои первые дни в школе...
Вторая часть - я думала, будет больше посвящена учебе и работе, но - это скорее такие деревенские хроники. Эвонли - небольшой городок, где все друг друга знают всю жизнь - и происшествия у них соответствующие. Как говорится в книге

Так как он вел себя не так, как принято в Эвонли, все пришли к выводу, что он с завихрениями

И эта часть была - какой-то теплой и милой. Если первая мне напомнила - "Поллианну" не читала, но читала Луиза Мэй Олкотт - Маленькие женщины . То вторая... Что-то вроде Дорин Тови - Кошки в доме - общие происшествия, радости и горести и спокойные дни.
Конечно, порой книга излишне переслащена или назидательна. Далеко у меня закатились глаза от "розового фартучка со множеством оборочек". Как кремовый тортик, да - гора масляного крема, от которого тошнит после пары ложек. Или душеспасительные беседы жены пастора "Порой если все идет, не как нам хочется - так и было задумано". И все же... Энн - не похожа на этих викторианских "краснеющих барышень на выданье". Она не потерпит несправедливости - ни к себе, ни к другим. И столкновение с местной кумушкой-сплетницей миссис Линд - одна из лучших сцен в первой части. Она - неунывающая, целеустремленная, упорная. И если и предается порой своим мечтам - часто это только раскрашивает серые будни. Мы притягивает то, чего заслуживаем - так и Энн попалась на пути Обитель Радужного Эха. Ну а мои фавориты - молчун, но очень добрый Мэтью и мистер Гаррисон - на лицо крикливый женоненавистник, но... И хотя уже в середине стало понятно, чем закончится вторая часть (но вот про мистера Гаррисона - было даже неожиданно))...
Наверно, я просто совершила решительную попытку в правильный сезон. Эта книга - очень весенняя и летняя, она полна - лугов, цветов, красок и солнца. Когда после трех (четырех, пяти) месяцев зимы унылые палки вдруг начинают покрываться листиками, а белый (голубой, розоватый, серый) цвет сменяется зеленью и золотом - это же просто чудо! Поэтому отрекомендую мою книжную подругу Энн - тем, кто любит такие романы взросления и детские приключения вроде "...женщин". Но дети взрослеют слишком быстро - и последующие части будут - уже о деревенских буднях и происшествиях и взрослых бедках. Не знаю, станете ли вы родственными душами - но интересной компаньонкой и собеседницей эта солнечная мечтательница способная стать. Если есть книжное место, приближающее и хранящее весну - это определенно Грингейбл.
Только - умоляю, заклинаю, взываю!!! - не пренебрегать книгой в угоду сериалу от Нетфликс. Это - надругательство. Это - чудовищно. У Нетфликса мозгов и кишков не хватает, чтобы передать этот дух - нет, не нафталина и оборочек, а - милого винтажа и девичьей весны. Если мне сказать "А мне сериал понравился" - я моментально проклинаю до седьмого колена на понос и безбрачие. Ну Энн же - совершенно не такая. Да, она порой экзальтирована - но не пубертатная истеричка! На крайний случай есть очень милая экранизация 1985 года. Но лучше всего - книга, и неважно, Энн там или Аня, Грингейбл или "Зеленые крыши". В моем детстве у подружки просто был этот голубой трехтомник - поэтому он мне ближе. Главное - не Нетфликс. Эх - бессердечный ты с...триминг.

Разве не чудесно, что есть так много вещей на свете, которые можно любить?

Аня или Энн, Энни, а может быть Поллианна или Ребекка с фермы «Солнечный ручей»? Рыжие девочки-сиротки так похожи друг на друга. Доброжелательные, неутомимые оптимистки, болтающие без умолка, их воображению можно позавидовать.
Из всех рыжих проказниц первой была Ребекка из книги Кейт Дуглас Уиггин - Ребекка с фермы Солнечный Ручей .
Аня из Зеленых Мезонинов подхватила эстафету у рыжеволосой Ребекки, о чем говорит сама писательница, описывая ручей в Зелёных Крышах

Я даже здесь слышу, как ручей смеется вдали. Вы когда-нибудь замечали, какие радостные создания эти ручьи? Они всегда смеются. Даже зимой я слышу их смех из-подо льда. Я так рада, что здесь, возле Зеленых Мезонинов, есть ручей.

Почему-то именно Аня из Зелёных Мезонинов вызывает у меня чувство родственной души. Сама Аня считала самым ценным в жизни обрести родственную душу, разве только богатое воображение имело для неё не менее важное значение.
Аня рано потеряла родителей, выросла в сиротском приюте и с малых лет, а сейчас ей 11, трудилась помощницей в многодетной семье, где работой её на стеснялись загружать, и уж поверьте, в доме с тремя парами маленьких близнецов работы не поднять головы.
Вот как найти во всем хорошее при таком тяжелом детстве? Только имея богатое воображение. Например, нет вещей, зато саквояж легкий, а это очень важно, так как ручка у саквояжа отваливается; в приюте трудно найти простор для воображения - вокруг все сироты, но стоит представить, что рядом в столовой сидит дочка герцога, которую украла злая нянька, так и ночью не заснешь, все будешь придумывать подобные истории. Одетое в белое кружево дерево напоминает Ане невесту, и тут же она вспоминает, что любит красивые платья, которых у неё нет, но это совсем неважно, потому что она может вообразить себя в любом роскошном наряде.

-Если бы вам предложили, что бы вы выбрали: божественную красоту, ослепительный ум или ангельский характер?

и тут же отвечает

- Но это не так уж важно, все равно ничего такого у меня нет и никогда не будет. Уж ангельского характера — точно.

Не важно, потому что она увидела цветущую яблоневую аллею. Но разве можно это место называть просто аллеей или просто красивым местом, если "царственно прекрасное" вызывает "блаженную боль". И Аня тут же называет аллею Белым Восторгом, а пруд Лучезарным Озером.
А вы никогда так не делали в детстве? У меня с подругой все знаковые места были названы только нам известными именами. И до сих пор для нас сохраняются эти названия.
В Зеленых Мезонинах Аня встретила любящую семью, приобрела "задушевную подругу", а ее не ангельский характер поспособствовал нахождению множества приключений. Поэтому-то при чтении скучать не приходится.
Девочка, дающая имена всему прекрасному: домам, улицам, полянам, наконец, встретила эту красоту:

Огромная вишня росла так близко к дому, что ее ветви, сплошь покрытые цветами, из-за которых нельзя было разглядеть ни единого листика, постукивали по стене. Справа от дома яблоневый сад, слева — вишневый, и в траве, засыпанной белыми лепестками, желтели одуванчики. В палисаднике огромные лиловые грозди сирени испускали головокружительный аромат. Дальше, за садами, тянулось зеленое клеверное поле, которое отлого спускалось к низине, где в окружении березок вился ручей... за ними простирались поля, а на горизонте синело и искрилось море.
Энн жадно всматривалась в этот прелестный пейзаж: бедной девочке за свою короткую жизнь пришлось видеть так много уродливого, а тут ее взору открылась красота, которая вполне могла соперничать с ее грезами.

Ферма «Зелёные Мезонины» на остров Принца Эдуарда, принадлежавшая кузену Люси Мод Монтгомери, сейчас стала музеем, и туда съезжаются многочисленные Анины поклонники.

Разве не чудесно, что есть так много вещей на свете, которые можно любить?

Аня или Энн, Энни, а может быть Поллианна или Ребекка с фермы «Солнечный ручей»? Рыжие девочки-сиротки так похожи друг на друга. Доброжелательные, неутомимые оптимистки, болтающие без умолка, их воображению можно позавидовать.
Из всех рыжих проказниц первой была Ребекка из книги Кейт Дуглас Уиггин - Ребекка с фермы Солнечный Ручей .
Аня из Зеленых Мезонинов подхватила эстафету у рыжеволосой Ребекки, о чем говорит сама писательница, описывая ручей в Зелёных Крышах

Я даже здесь слышу, как ручей смеется вдали. Вы когда-нибудь замечали, какие радостные создания эти ручьи? Они всегда смеются. Даже зимой я слышу их смех из-подо льда. Я так рада, что здесь, возле Зеленых Мезонинов, есть ручей.

Почему-то именно Аня из Зелёных Мезонинов вызывает у меня чувство родственной души. Сама Аня считала самым ценным в жизни обрести родственную душу, разве только богатое воображение имело для неё не менее важное значение.
Аня рано потеряла родителей, выросла в сиротском приюте и с малых лет, а сейчас ей 11, трудилась помощницей в многодетной семье, где работой её на стеснялись загружать, и уж поверьте, в доме с тремя парами маленьких близнецов работы не поднять головы.
Вот как найти во всем хорошее при таком тяжелом детстве? Только имея богатое воображение. Например, нет вещей, зато саквояж легкий, а это очень важно, так как ручка у саквояжа отваливается; в приюте трудно найти простор для воображения - вокруг все сироты, но стоит представить, что рядом в столовой сидит дочка герцога, которую украла злая нянька, так и ночью не заснешь, все будешь придумывать подобные истории. Одетое в белое кружево дерево напоминает Ане невесту, и тут же она вспоминает, что любит красивые платья, которых у неё нет, но это совсем неважно, потому что она может вообразить себя в любом роскошном наряде.

-Если бы вам предложили, что бы вы выбрали: божественную красоту, ослепительный ум или ангельский характер?

и тут же отвечает

- Но это не так уж важно, все равно ничего такого у меня нет и никогда не будет. Уж ангельского характера — точно.

Не важно, потому что она увидела цветущую яблоневую аллею. Но разве можно это место называть просто аллеей или просто красивым местом, если "царственно прекрасное" вызывает "блаженную боль". И Аня тут же называет аллею Белым Восторгом, а пруд Лучезарным Озером.
А вы никогда так не делали в детстве? У меня с подругой все знаковые места были названы только нам известными именами. И до сих пор для нас сохраняются эти названия.
В Зеленых Мезонинах Аня встретила любящую семью, приобрела "задушевную подругу", а ее не ангельский характер поспособствовал нахождению множества приключений. Поэтому-то при чтении скучать не приходится.
Девочка, дающая имена всему прекрасному: домам, улицам, полянам, наконец, встретила эту красоту:

Огромная вишня росла так близко к дому, что ее ветви, сплошь покрытые цветами, из-за которых нельзя было разглядеть ни единого листика, постукивали по стене. Справа от дома яблоневый сад, слева — вишневый, и в траве, засыпанной белыми лепестками, желтели одуванчики. В палисаднике огромные лиловые грозди сирени испускали головокружительный аромат. Дальше, за садами, тянулось зеленое клеверное поле, которое отлого спускалось к низине, где в окружении березок вился ручей... за ними простирались поля, а на горизонте синело и искрилось море.
Энн жадно всматривалась в этот прелестный пейзаж: бедной девочке за свою короткую жизнь пришлось видеть так много уродливого, а тут ее взору открылась красота, которая вполне могла соперничать с ее грезами.

Ферма «Зелёные Мезонины» на остров Принца Эдуарда, принадлежавшая кузену Люси Мод Монтгомери, сейчас стала музеем, и туда съезжаются многочисленные Анины поклонники.

Разве не чудесно, что есть так много вещей на свете, которые можно любить?

Аня или Энн, Энни, а может быть Поллианна или Ребекка с фермы «Солнечный ручей»? Рыжие девочки-сиротки так похожи друг на друга. Доброжелательные, неутомимые оптимистки, болтающие без умолка, их воображению можно позавидовать.
Из всех рыжих проказниц первой была Ребекка из книги Кейт Дуглас Уиггин - Ребекка с фермы Солнечный Ручей .
Аня из Зеленых Мезонинов подхватила эстафету у рыжеволосой Ребекки, о чем говорит сама писательница, описывая ручей в Зелёных Крышах

Я даже здесь слышу, как ручей смеется вдали. Вы когда-нибудь замечали, какие радостные создания эти ручьи? Они всегда смеются. Даже зимой я слышу их смех из-подо льда. Я так рада, что здесь, возле Зеленых Мезонинов, есть ручей.

Почему-то именно Аня из Зелёных Мезонинов вызывает у меня чувство родственной души. Сама Аня считала самым ценным в жизни обрести родственную душу, разве только богатое воображение имело для неё не менее важное значение.
Аня рано потеряла родителей, выросла в сиротском приюте и с малых лет, а сейчас ей 11, трудилась помощницей в многодетной семье, где работой её на стеснялись загружать, и уж поверьте, в доме с тремя парами маленьких близнецов работы не поднять головы.
Вот как найти во всем хорошее при таком тяжелом детстве? Только имея богатое воображение. Например, нет вещей, зато саквояж легкий, а это очень важно, так как ручка у саквояжа отваливается; в приюте трудно найти простор для воображения - вокруг все сироты, но стоит представить, что рядом в столовой сидит дочка герцога, которую украла злая нянька, так и ночью не заснешь, все будешь придумывать подобные истории. Одетое в белое кружево дерево напоминает Ане невесту, и тут же она вспоминает, что любит красивые платья, которых у неё нет, но это совсем неважно, потому что она может вообразить себя в любом роскошном наряде.

-Если бы вам предложили, что бы вы выбрали: божественную красоту, ослепительный ум или ангельский характер?

и тут же отвечает

- Но это не так уж важно, все равно ничего такого у меня нет и никогда не будет. Уж ангельского характера — точно.

Не важно, потому что она увидела цветущую яблоневую аллею. Но разве можно это место называть просто аллеей или просто красивым местом, если "царственно прекрасное" вызывает "блаженную боль". И Аня тут же называет аллею Белым Восторгом, а пруд Лучезарным Озером.
А вы никогда так не делали в детстве? У меня с подругой все знаковые места были названы только нам известными именами. И до сих пор для нас сохраняются эти названия.
В Зеленых Мезонинах Аня встретила любящую семью, приобрела "задушевную подругу", а ее не ангельский характер поспособствовал нахождению множества приключений. Поэтому-то при чтении скучать не приходится.
Девочка, дающая имена всему прекрасному: домам, улицам, полянам, наконец, встретила эту красоту:

Огромная вишня росла так близко к дому, что ее ветви, сплошь покрытые цветами, из-за которых нельзя было разглядеть ни единого листика, постукивали по стене. Справа от дома яблоневый сад, слева — вишневый, и в траве, засыпанной белыми лепестками, желтели одуванчики. В палисаднике огромные лиловые грозди сирени испускали головокружительный аромат. Дальше, за садами, тянулось зеленое клеверное поле, которое отлого спускалось к низине, где в окружении березок вился ручей... за ними простирались поля, а на горизонте синело и искрилось море.
Энн жадно всматривалась в этот прелестный пейзаж: бедной девочке за свою короткую жизнь пришлось видеть так много уродливого, а тут ее взору открылась красота, которая вполне могла соперничать с ее грезами.

Ферма «Зелёные Мезонины» на остров Принца Эдуарда, принадлежавшая кузену Люси Мод Монтгомери, сейчас стала музеем, и туда съезжаются многочисленные Анины поклонники.

Разве не чудесно, что есть так много вещей на свете, которые можно любить?

Аня или Энн, Энни, а может быть Поллианна или Ребекка с фермы «Солнечный ручей»? Рыжие девочки-сиротки так похожи друг на друга. Доброжелательные, неутомимые оптимистки, болтающие без умолка, их воображению можно позавидовать.
Из всех рыжих проказниц первой была Ребекка из книги Кейт Дуглас Уиггин - Ребекка с фермы Солнечный Ручей .
Аня из Зеленых Мезонинов подхватила эстафету у рыжеволосой Ребекки, о чем говорит сама писательница, описывая ручей в Зелёных Крышах

Я даже здесь слышу, как ручей смеется вдали. Вы когда-нибудь замечали, какие радостные создания эти ручьи? Они всегда смеются. Даже зимой я слышу их смех из-подо льда. Я так рада, что здесь, возле Зеленых Мезонинов, есть ручей.

Почему-то именно Аня из Зелёных Мезонинов вызывает у меня чувство родственной души. Сама Аня считала самым ценным в жизни обрести родственную душу, разве только богатое воображение имело для неё не менее важное значение.
Аня рано потеряла родителей, выросла в сиротском приюте и с малых лет, а сейчас ей 11, трудилась помощницей в многодетной семье, где работой её на стеснялись загружать, и уж поверьте, в доме с тремя парами маленьких близнецов работы не поднять головы.
Вот как найти во всем хорошее при таком тяжелом детстве? Только имея богатое воображение. Например, нет вещей, зато саквояж легкий, а это очень важно, так как ручка у саквояжа отваливается; в приюте трудно найти простор для воображения - вокруг все сироты, но стоит представить, что рядом в столовой сидит дочка герцога, которую украла злая нянька, так и ночью не заснешь, все будешь придумывать подобные истории. Одетое в белое кружево дерево напоминает Ане невесту, и тут же она вспоминает, что любит красивые платья, которых у неё нет, но это совсем неважно, потому что она может вообразить себя в любом роскошном наряде.

-Если бы вам предложили, что бы вы выбрали: божественную красоту, ослепительный ум или ангельский характер?

и тут же отвечает

- Но это не так уж важно, все равно ничего такого у меня нет и никогда не будет. Уж ангельского характера — точно.

Не важно, потому что она увидела цветущую яблоневую аллею. Но разве можно это место называть просто аллеей или просто красивым местом, если "царственно прекрасное" вызывает "блаженную боль". И Аня тут же называет аллею Белым Восторгом, а пруд Лучезарным Озером.
А вы никогда так не делали в детстве? У меня с подругой все знаковые места были названы только нам известными именами. И до сих пор для нас сохраняются эти названия.
В Зеленых Мезонинах Аня встретила любящую семью, приобрела "задушевную подругу", а ее не ангельский характер поспособствовал нахождению множества приключений. Поэтому-то при чтении скучать не приходится.
Девочка, дающая имена всему прекрасному: домам, улицам, полянам, наконец, встретила эту красоту:

Огромная вишня росла так близко к дому, что ее ветви, сплошь покрытые цветами, из-за которых нельзя было разглядеть ни единого листика, постукивали по стене. Справа от дома яблоневый сад, слева — вишневый, и в траве, засыпанной белыми лепестками, желтели одуванчики. В палисаднике огромные лиловые грозди сирени испускали головокружительный аромат. Дальше, за садами, тянулось зеленое клеверное поле, которое отлого спускалось к низине, где в окружении березок вился ручей... за ними простирались поля, а на горизонте синело и искрилось море.
Энн жадно всматривалась в этот прелестный пейзаж: бедной девочке за свою короткую жизнь пришлось видеть так много уродливого, а тут ее взору открылась красота, которая вполне могла соперничать с ее грезами.

Ферма «Зелёные Мезонины» на остров Принца Эдуарда, принадлежавшая кузену Люси Мод Монтгомери, сейчас стала музеем, и туда съезжаются многочисленные Анины поклонники.

Разве не чудесно, что есть так много вещей на свете, которые можно любить?

Аня или Энн, Энни, а может быть Поллианна или Ребекка с фермы «Солнечный ручей»? Рыжие девочки-сиротки так похожи друг на друга. Доброжелательные, неутомимые оптимистки, болтающие без умолка, их воображению можно позавидовать.
Из всех рыжих проказниц первой была Ребекка из книги Кейт Дуглас Уиггин - Ребекка с фермы Солнечный Ручей .
Аня из Зеленых Мезонинов подхватила эстафету у рыжеволосой Ребекки, о чем говорит сама писательница, описывая ручей в Зелёных Крышах

Я даже здесь слышу, как ручей смеется вдали. Вы когда-нибудь замечали, какие радостные создания эти ручьи? Они всегда смеются. Даже зимой я слышу их смех из-подо льда. Я так рада, что здесь, возле Зеленых Мезонинов, есть ручей.

Почему-то именно Аня из Зелёных Мезонинов вызывает у меня чувство родственной души. Сама Аня считала самым ценным в жизни обрести родственную душу, разве только богатое воображение имело для неё не менее важное значение.
Аня рано потеряла родителей, выросла в сиротском приюте и с малых лет, а сейчас ей 11, трудилась помощницей в многодетной семье, где работой её на стеснялись загружать, и уж поверьте, в доме с тремя парами маленьких близнецов работы не поднять головы.
Вот как найти во всем хорошее при таком тяжелом детстве? Только имея богатое воображение. Например, нет вещей, зато саквояж легкий, а это очень важно, так как ручка у саквояжа отваливается; в приюте трудно найти простор для воображения - вокруг все сироты, но стоит представить, что рядом в столовой сидит дочка герцога, которую украла злая нянька, так и ночью не заснешь, все будешь придумывать подобные истории. Одетое в белое кружево дерево напоминает Ане невесту, и тут же она вспоминает, что любит красивые платья, которых у неё нет, но это совсем неважно, потому что она может вообразить себя в любом роскошном наряде.

-Если бы вам предложили, что бы вы выбрали: божественную красоту, ослепительный ум или ангельский характер?

и тут же отвечает

- Но это не так уж важно, все равно ничего такого у меня нет и никогда не будет. Уж ангельского характера — точно.

Не важно, потому что она увидела цветущую яблоневую аллею. Но разве можно это место называть просто аллеей или просто красивым местом, если "царственно прекрасное" вызывает "блаженную боль". И Аня тут же называет аллею Белым Восторгом, а пруд Лучезарным Озером.
А вы никогда так не делали в детстве? У меня с подругой все знаковые места были названы только нам известными именами. И до сих пор для нас сохраняются эти названия.
В Зеленых Мезонинах Аня встретила любящую семью, приобрела "задушевную подругу", а ее не ангельский характер поспособствовал нахождению множества приключений. Поэтому-то при чтении скучать не приходится.
Девочка, дающая имена всему прекрасному: домам, улицам, полянам, наконец, встретила эту красоту:

Огромная вишня росла так близко к дому, что ее ветви, сплошь покрытые цветами, из-за которых нельзя было разглядеть ни единого листика, постукивали по стене. Справа от дома яблоневый сад, слева — вишневый, и в траве, засыпанной белыми лепестками, желтели одуванчики. В палисаднике огромные лиловые грозди сирени испускали головокружительный аромат. Дальше, за садами, тянулось зеленое клеверное поле, которое отлого спускалось к низине, где в окружении березок вился ручей... за ними простирались поля, а на горизонте синело и искрилось море.
Энн жадно всматривалась в этот прелестный пейзаж: бедной девочке за свою короткую жизнь пришлось видеть так много уродливого, а тут ее взору открылась красота, которая вполне могла соперничать с ее грезами.

Ферма «Зелёные Мезонины» на остров Принца Эдуарда, принадлежавшая кузену Люси Мод Монтгомери, сейчас стала музеем, и туда съезжаются многочисленные Анины поклонники.

Разве не чудесно, что есть так много вещей на свете, которые можно любить?

Аня или Энн, Энни, а может быть Поллианна или Ребекка с фермы «Солнечный ручей»? Рыжие девочки-сиротки так похожи друг на друга. Доброжелательные, неутомимые оптимистки, болтающие без умолка, их воображению можно позавидовать.
Из всех рыжих проказниц первой была Ребекка из книги Кейт Дуглас Уиггин - Ребекка с фермы Солнечный Ручей .
Аня из Зеленых Мезонинов подхватила эстафету у рыжеволосой Ребекки, о чем говорит сама писательница, описывая ручей в Зелёных Крышах

Я даже здесь слышу, как ручей смеется вдали. Вы когда-нибудь замечали, какие радостные создания эти ручьи? Они всегда смеются. Даже зимой я слышу их смех из-подо льда. Я так рада, что здесь, возле Зеленых Мезонинов, есть ручей.

Почему-то именно Аня из Зелёных Мезонинов вызывает у меня чувство родственной души. Сама Аня считала самым ценным в жизни обрести родственную душу, разве только богатое воображение имело для неё не менее важное значение.
Аня рано потеряла родителей, выросла в сиротском приюте и с малых лет, а сейчас ей 11, трудилась помощницей в многодетной семье, где работой её на стеснялись загружать, и уж поверьте, в доме с тремя парами маленьких близнецов работы не поднять головы.
Вот как найти во всем хорошее при таком тяжелом детстве? Только имея богатое воображение. Например, нет вещей, зато саквояж легкий, а это очень важно, так как ручка у саквояжа отваливается; в приюте трудно найти простор для воображения - вокруг все сироты, но стоит представить, что рядом в столовой сидит дочка герцога, которую украла злая нянька, так и ночью не заснешь, все будешь придумывать подобные истории. Одетое в белое кружево дерево напоминает Ане невесту, и тут же она вспоминает, что любит красивые платья, которых у неё нет, но это совсем неважно, потому что она может вообразить себя в любом роскошном наряде.

-Если бы вам предложили, что бы вы выбрали: божественную красоту, ослепительный ум или ангельский характер?

и тут же отвечает

- Но это не так уж важно, все равно ничего такого у меня нет и никогда не будет. Уж ангельского характера — точно.

Не важно, потому что она увидела цветущую яблоневую аллею. Но разве можно это место называть просто аллеей или просто красивым местом, если "царственно прекрасное" вызывает "блаженную боль". И Аня тут же называет аллею Белым Восторгом, а пруд Лучезарным Озером.
А вы никогда так не делали в детстве? У меня с подругой все знаковые места были названы только нам известными именами. И до сих пор для нас сохраняются эти названия.
В Зеленых Мезонинах Аня встретила любящую семью, приобрела "задушевную подругу", а ее не ангельский характер поспособствовал нахождению множества приключений. Поэтому-то при чтении скучать не приходится.
Девочка, дающая имена всему прекрасному: домам, улицам, полянам, наконец, встретила эту красоту:

Огромная вишня росла так близко к дому, что ее ветви, сплошь покрытые цветами, из-за которых нельзя было разглядеть ни единого листика, постукивали по стене. Справа от дома яблоневый сад, слева — вишневый, и в траве, засыпанной белыми лепестками, желтели одуванчики. В палисаднике огромные лиловые грозди сирени испускали головокружительный аромат. Дальше, за садами, тянулось зеленое клеверное поле, которое отлого спускалось к низине, где в окружении березок вился ручей... за ними простирались поля, а на горизонте синело и искрилось море.
Энн жадно всматривалась в этот прелестный пейзаж: бедной девочке за свою короткую жизнь пришлось видеть так много уродливого, а тут ее взору открылась красота, которая вполне могла соперничать с ее грезами.

Ферма «Зелёные Мезонины» на остров Принца Эдуарда, принадлежавшая кузену Люси Мод Монтгомери, сейчас стала музеем, и туда съезжаются многочисленные Анины поклонники.

"Только детские книги читать,
Только детские думы лелеять,
Все большое далеко развеять,
Из глубокой печали восстать."
Осип Мандельштам

Есть нечто непередаваемо прекрасное в первом чтении хороших книг для детей и юношества во взрослом возрасте. Некая особая романтическая ностальгия, легкая тоска по "заре туманной юности".

Главая героиня этой легендарной культовой серии сначала даже немного раздражала своей экзальтированностью, но очень скоро покорила необыкновенным жизнелюбием, чисто литературным воображением и эксклюзивным умением передать свои фантазии сложнейшими вычурно-красивыми фразами и редкими словами.

Блестящая литература для детей, ... и для взрослых.

That is my highest ideal of earthly bliss. I just love pretty clothes.

"Только детские книги читать,
Только детские думы лелеять,
Все большое далеко развеять,
Из глубокой печали восстать."
Осип Мандельштам

Есть нечто непередаваемо прекрасное в первом чтении хороших книг для детей и юношества во взрослом возрасте. Некая особая романтическая ностальгия, легкая тоска по "заре туманной юности".

Главая героиня этой легендарной культовой серии сначала даже немного раздражала своей экзальтированностью, но очень скоро покорила необыкновенным жизнелюбием, чисто литературным воображением и эксклюзивным умением передать свои фантазии сложнейшими вычурно-красивыми фразами и редкими словами.

Блестящая литература для детей, ... и для взрослых.

That is my highest ideal of earthly bliss. I just love pretty clothes.