– Помилуй всех нас, Господи! – Плакала она, не в силах ни понять, ни объяснить, что происходит.

Девушка закончила молитву тогда, когда на сердце стало немного спокойнее. Она ничего не могла объяснить, повинуясь неизвестному порыву. Встав с колен, Катя вышла на кухню и налила себе стакан воды, невольно взглянув на время – три тридцать две. Рука, держащая стакан все ещё дрожала, хотя Кате казалось, что она почти успокоилась.

Рано утром позвонила Екатерина Сергеевна. Обе семьи уже знали о том, что дети решили пожениться, хотя до объявления в церкви Катя и Пётр попросили никому из родных и друзей не сообщать. Родители обоих молодых людей уже настолько привыкли видеть детей рядом, что никто не удивился сообщению о предстоящей свадьбе.

– Катюша, привет! Как ты спала?

– Ночью почему-то проснулась и не могла уснуть, пока не помолилась, – призналась Катя.

– У меня было то же самое. А в какое время?

– Когда я успокоилась, было три тридцать две.

– У меня то же самое. Что же там произошло? – с тревогой спросила женщина, прекрасно понимая, что они обе получат ответ только по возвращении их родных домой, если всё закончится благополучно.

– Я решила взять на сегодня пост, – сообщала Катя.

– Я тоже буду в посте, – поддержала мать Петра.

Через неделю мужчины, наконец вернулись домой. На вопрос встревоженных женщин они удивлённо развели руками.

– Как это возможно? Вы обе почувствовали? – поразился Андрей Владимирович.

– Так что у вас произошло? Не томи, рассказывай! – перебила его жена.

– Мы ехали по горной дороге, было очень скользко. Мы спешили домой и потому решили ехать в ночь. Я сидел на пассажирском сидении и спал. Мы так загрузили машину подарками и покупками, что на заднем сидении совсем не было места, я даже ноги вытянуть не мог. Мне казалось, что наш сын решил «закупиться» на всю свою дальнейшую жизнь. Он умудрился втолкнуть в машину даже автоматическую стиральную машинку, чтобы Кате ни одного дня не пришлось стирать бельё на руках. Мы – то свои «стиралки» и сушилки купили только когда четвёртый ребенок родился. А Петя решил всё и сразу. Хорошо еще, что я был пристёгнут, несмотря на ночь и желание вытянуться. Это мне потом Петя рассказал, что из-за поворота навстречу выехал грузовик на большой скорости. Похоже водитель уснул за рулём. Наши машины должны были столкнуться «лоб в лоб». От нас бы «мокрого места» не осталось. Петя рефлекторно посигналил и дёрнул руль с сторону, и мы слетели с дороги. В этот момент я проснулся и увидел, что мы «сокращаем путь» по серпантину, «срезая» прямо по горе. Впереди росли несколько елей, и мы летели на них. Петя, как на санках сумел проскочить между ними, даже не оцарапав машину. Через несколько мгновений мы оказались снова на асфальте, и Петя повернул руль, чтобы остаться на дороге, не пролетев её. У него получилось вывернуть, но дорога была скользкой, и мы чуть на влетели под другую встречную машину. Это было страшно! При всём моём опыте, я не уверен, что у меня хватило бы скорости реакции на все манёвры. Бог усмотрел, что именно наш молодой сын оказался в это время за рулём. Я мог только оценивать с некоторым опозданием то, что он делал, чтобы не попасть в аварию и осознавал, что будь я на его месте, каких-то мгновений мне не хватило бы, и мы бы разбились. Могу сказать, что у нас сын – хороший водитель и Бог очень милостив к нам! – сообщил Андрей Владимирович.

– Слава Богу! – выдохнула Екатерина Сергеевна.

– Аминь, – тихо добавила Катя. – А тот грузовик как? Он не разбился?

– Мы не слышали об аварии на той дороге. Возможно но от сигнала Пети тоже проснулся. – ответил Андрей Владимирович.

Вся семья дружно склонилась перед Богом, благодаря Его за милость и сохранность жизни.

Через месяц Катя и Пётр сыграли свадьбу. Родные пытались убедить молодых подождать до лета, но Петя возмутился:

– Я и так столько ждал! Хватит! Место для жизни у нас есть, и пока Катюха или кто-то еще не соберется заводить семью, мы можем пожить в нашей времянке. А к тому времени, может быть, мы сможем что-то придумать.

Свадьба была не шумной и уютной. Всем было тепло и радостно на этом празднике жизни. Катя с Петей начали свою семейную жизнь в небольшой времянке в одном дворе с родителями Пети, но через время, обсудив и взвесив всё, они договорились с Натальей Викторовной. Понимая, что с возрастом ей будет все сложнее со здоровьем и передвижением, она решилась на переезд. Продав квартиру в городе, мама Кати согласилась жить с дочерью и зятем. Петя и Катя, добавив то, что сумели накопить, купили дом на два входа, на окраине города. Таким образом у Натальи Викторовны было своё личное пространство, где она могла ощущать себя хозяйкой, при этом молодая семья всегда была рядом, готовые прийти на помощь в любой момент.

С рождением внука Наталья Викторовна будто получила вторую молодость. Теперь ей было не страшно выходить на пенсию. Бесконечные «почему?» не давали женщине грустить.

– Я даже не представляла, что моя вторая часть жизни будет настолько полной и интересной, – нередко говорила Наталья. – В юности я не жила, а выживала. Теперь же я живу и дышу полной грудью, я люблю и любима, я нужна и близким людям, и даже Самому Создателю Вселенной. Разве может быть хоть что-то, лучше и выше этого?!

Катя и Петр живут дружно. Их семья не стала похожей ни на одну семью из их родственников. Она формировалась постепенно, складываясь и создаваясь, день за днём и стала особенной, не похожей ни на кого. Как неповторимы судьбы людей, так и линии жизни каждой семьи уникальны. И Катя навсегда запомнила, как сильно может измениться жизнь, стоит пройти один раз непривычным путём и не бояться перемен.

Ядовитый сюрприз

Мы сидели за столом, накрытым в саду. Ужин закончился, кто-то еще потягивал горячий чай с бисквитом и сухариками. Летние сумерки все сильнее стирали очертания предметов и черт лица. Старшая сестра принесла свечи в высоких стеклянных стаканах – наше изобретение для возможности посидеть на воздухе при свечах, чтобы легкий ветерок не погасил их.

Возможно где-то существовали специальные устройства для подобного. Но мы жили просто, и нам не часто «перепадал дефицит».

Перестройка в стране уже началась, и из магазинов исчезло даже то немногое, что было в «застойные времена». Но всё это не мешало нам радоваться жизни, устраивать себе удобства и комфорт. И вот сегодня мы затеяли «вечер при свечах».

На небе загорались звёзды и в горах, сквозь чистый, не загазованный воздух, они казались особенно яркими и близкими. Мы знали, что позже увидим даже млечный путь, который всегда казался капризом невидимого художника-экспрессиониста, который раскрасил черное небо взмахом кисти, обмакнув её в желтую краску.

В этот момент в центре внимания оказался один из гостей нашей семьи – бывший летчик. Он отлетал много часов и дней на вертолёте, служил в Афганистане и повидал немало. Его вертолёт был подбит вражеским выстрелом, но чудом «дотянул» до базы. На его груди в праздники появлялось немало наград за мужество и отвагу, и он честно заработал их.

Но в тот момент на лице Валерия ясно видны были следы алкоголизма, и их уже невозможно было скрыть.

– После выхода в отставку я совершенно потерял себя, – тихо рассказывал он. – Думал, что это и есть конец моей жизни, хотя многие твердили, что она только начинается. Мы же рано выходим на пенсию. – Тихо и задумчиво рассказывал Валерий, глядя на мерно горящую свечу. – Но тогда у меня даже семьи не было. Вся моя жизнь была связана с небом. – Он немного помолчал и добавил грустно, – и войной. Не знаю, почему так вышло в моей жизни, но все предыдущие полёты я плохо помнил. В памяти была только война, пустыня, песок на зубах, тревога.

– Вы же немало ребят спасли, – спросила Лиза, – мне ваши друзья рассказывали в прошлую нашу встречу.

– Да, было, – вздохнул он. – Из-под огня приходилось вывозить. Но ведь я и боеприпасы подвозил. Да и не один раз наши с площадки моего вертолёта обстреливали местные деревушки, где душманы засели. И погибших на базу доставлял. Так что всякое было, – все также задумчиво глядя на огонёк ответил гость.

– А были у вас какие-нибудь комичные случаи? – поинтересовалась одна из девушек, приехавшая в этот вечер в гости.

– Как же, конечно были, – улыбнулся Валерий. – Между полётами надо же как-то время коротать. Вот мы и развлекались по мере возможностей, сил и фантазии. Последняя база перед границей располагалась в пустынной местности. Жара, из растений только низкорослый, колючий кустарник, на котором листья только под микроскопом рассмотреть можно, – усмехнулся он. – Однажды поймали мы на территории кобру, вырвали её ядовитые зубы, ну и развлекались, носились с ней по базе, фотографировались. Назвали Машкой. Она даже стала нашей местной достопримечательностью. На других базах ребята тоже слышали о ней.

– И не страшно было, – передёрнула плечами девушка, – они же ужасные! Я бы никогда не смогла змею в руки взять.

– Ну, девушек у нас там не было, так что некого было нашей Машкой пугать, – улыбнулся Валерий.

– Ужас! – раздались голоса других девушек.

Ребята спокойно молчали. Среди них не оказалось ни одного, кто боялся бы змей. А может и был боязливый, но не рискнул признаться. А Валерий продолжал:

– Прилетел к нам как-то новичок, увидел кобру, которая пыталась скрыться в кустах, спрашивает: «А кто это?» «Машка» – отвечает один из наших парней. «А можно с ней сфоткаться?» – спрашивает молодой. «А кто может помешать? Если фотоаппарат есть» – отвечает наш мужик. Парень изловчился, поймал змеюку. Она шипит, капюшон свой раскрывает. Но парню без разницы. Он подал свой аппарат сослуживцу, стоит перед ним, позирует. Хорошие кадры получились. И вдруг из-за казармы выходит другой солдат с коброй в руках.

Все за столом нервно рассмеялись, ярко представляя событие. А Валерий продолжил:

– «Кто это у тебя?» – спрашивает наш солдатик. «Машка, – отвечает тот, – Я её в террариуме в казарме взял, а у тебя кто?» Наш герой побелел и осел в том месте, где стоял, выпустив из рук змею. Та уползла в кусты, так и не укусив солдата. Наверное, она просто от удивления забыла, как использовать свои зубы. Мы потом весь вечер того солдата сначала валерьянкой, потом просто водкой отпаивали. Конечно, нашему мужику влетело от командира за злую шутку. Но солдату повезло. А ведь могла и укусить.

Все гости со смехом и причитаниями некоторое время обсуждали рассказ Валерия. Сначала он тоже смеялся, но потом загрустил. Остальные гости, развеселившись, наперебой стали рассказывать различные курьёзные случаи.

– Что-то случилось? – поинтересовалась я, заметив, что Валерий мысленно улетел куда-то, и ему там совсем не весело.

– Да так, подумалось, что в моей жизни кобра оказалась не настолько безобидной, – тихо ответил Валерий. – Я ведь когда в церковь пришел, о Боге услышал, покаялся, так счастлив был! Для меня действительно новая жизнь началась. Тогда я совсем пить бросил, а ведь перед покаянием спивался.

– А почему так грустно рассказываете об этом? – не поняла я. – Это же чудесно!

– Да, тогда я и влюбился в свою Олечку, женился. Всё было так чудесно! – грустно продолжал он.

– Но что же произошло, что теперь вы говорите обо всём этом в прошедшем времени? – заметила я.

– Я недооценил «зелёного змия», – вздохнул гость. – Думал, что у него не осталось ядовитых зубов. А со мной не вышло чуда. Он применил свои зубы. Через пять лет после покаяния, пять лет трезвости и счастья, я решил «расслабиться» с друзьями и выпил пива. Я понимаю, что для кого-то это было бы безобидной забавой – всего лишь бутылка пива. Но не для меня. Простой вечер с друзьями закончился тяжелым запоем. Через время за ним последовал ещё… Теперь я – алкоголик. Запои бывают не часто, но я чувствую, что из одного из них я уже не выйду. Олечка, к моему удивлению и стыду, всё же терпит, не уходит от меня.

Жена Валерия, которая в это время отсутствовала, уйдя на прогулку с подругами, подошла к столу и случайно услышала последнюю фразу мужа.

– Ты же даже в запоях добрый и ласковый, – подойдя к сидящему мужу со спины, она обвила руками шею, положив ладони на его грудь. – И я очень надеюсь, что ты всё же сможешь вылечиться. Ты очень нужен мне, и я тоже боюсь, что из одного из своих запоев ты не выйдешь.

Мы встали из-за стола, отошли немного в сторону и разговаривали вполголоса. Остальные гости на слышали нас.

– Я буду молиться о вас! – искренне пообещала я, не зная, чем ещё могу помочь?

Выросшая в христианской семье, в которой водка покупалась только для настоек и растираний, я никогда не сталкивалась с последствиями алкоголя. Но я видела, что в этой семье есть серьёзная проблема, которая может скоро обернуться бедой, и искренне хотела свободы для обоих супругов.

– Я знаю, что в первый раз Бог дал мне свободу в подарок. Но я пренебрёг этим подарком. Теперь мне придётся проходить обычным путём, чтобы я смог оценить, то, что далось в первый раз просто так, без моих усилий. – Вздохнул Валерий.

– Я постараюсь помочь, чем смогу, – тихо произнесла Ольга.

– Если бы не моя любимая жёнушка, я бы, наверное уже опустил руки и согласился погибнуть, – признался он.

– А я не согласилась бы помогать, если бы ты не боролся, – призналась Ольга.

– Я верю, что победа вновь вернётся, потому что вы согласились трудиться и молиться вместе. А Иисус обещал исполнить просьбу тех, кто движется в согласии! – уверенно сказала я. – А теперь и я к вам присоединяюсь. Если вы позволите, я попрошу некоторых из наших друзей поддержать вас в молитве. Но только тех, кто не станет сплетничать, а действительно будет молиться.

– Да, это важно! – согласилась Ольга. – Я бы не хотела, чтобы наша проблема стала предметом обсуждения.

– Да, конечно, от души согласна! – подтвердила я. – Тем, кто не представляет, как сложно проходить этим путём, я не буду даже намекать. Не стоит возлагать сто килограммов на плечи того, кто и десяти не может поднять.

Мы еще немного поговорили и вернулись к столу. Но с этого момента я тоже молилась об этой семье. Через некоторое время Валерий позвонил:

– Кажется я нашел путь, как уходить от мыслей об алкоголе, и нашел способы снимать стресс без него, но всё также нуждаюсь в молитвенной поддержке, – сообщил он. – Я больше не играю со змеёй, помню её опасные зубы.

Прошли годы. Валерий больше не вернулся к своей беде. Но он понял, что должен всегда заполнять свою жизнь интересными и важными событиями, мыслями, учёбой. Он не раз говорил, что стал намного больше ценить тот подарок, который Бог дал ему при покаянии и не раз повторял новообращённым:

– Не играйте со змеёй. Она обязательно ужалит! Не стоит рассчитывать на чудо. Ведь оно называется так, именно потому, что происходит слишком редко, иначе называлось бы «закономерностью».

Теперь, получив свободу, Валерий смог свободно рассказывать о прошлом и о том, как много труда и сил пришлось прилагать для того, чтобы второй раз получить то, что в начале далось легко.

Там, за поворотом…

Глава 1

Солнечным воскресным утром поздней весны, Катя возвращалась домой из больницы, в которой она посещала свою мать. Это было плановое обследование и лечение, при котором Наталья должна была лежать в больнице несколько дней, чтобы ей продолжали выплачивать минимальную пенсию по инвалидности. Женщина нередко возмущалась, вынужденная брать больничный на работе:

– Что, за год моя нога вырастет, если за всю жизнь не доросла?

– Мы понимаем, что ваша нога не увеличится. Но, правила есть правила, – сообщала врач. – Бывает, что пенсию начинают получать родственники, посадив больного на наркотики, или держа дома взаперти. Так что мы просто должны убедиться, что всё осталось как прежде, да и подлечиться вам тоже не мешает.

И вот сейчас, отнеся маме домашний завтрак, Катя возвращалась в пустую квартиру, где её сегодня никто не ждал. Она шла по улице не спеша, вдыхая запах цветущих деревьев. Совсем не хотелось возвращаться в душное помещение, ведь на улице пели птицы и весенний ветерок играл волосами. Она подставила лицо ветру, чуть прикрыв глаза. Затем, едва заметно улыбнувшись своим мыслям, повернула в проулок и пошла в сторону от привычного пути, решив сделать «крюк».

Оказавшись на улице, на которой бывала не часто, она легко шагала, наслаждаясь поздней весной. В больнице Катя случайно услышала фразу одной из женщин в палате, где лежала её мать:

– В этом году Пасха позже обычного, уже довольно жарко, наверное скоро ласточки прилетят.

Катя шла и думала: «Пасха. Интересно, что это за праздник? Откуда он? Вроде официально не объявляли. Говорят, что это какой-то религиозный. Но с чем он связан?»

В этот момент она проходила мимо большого общественного здания, окна которого были распахнуты. Она проходила мимо середины длинного здания, когда из окон послышался негромкий шум, как она потом догадалась – одновременно вставали со своих мест много людей. Но сначала она не поняла, да и вообще, не обратила внимания на звук. И вдруг из окон послышалась музыка в исполнении фортепиано и хор запел:

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя-а-а-а,

Воцарился Господь Вседержитель! Аллилуйя, аллилуйя,