Глава 19 Малыш подрастает

А что же сам Одиссей, еще не знавший, что отец его не отец по крови, а только муж его матери?

Пока только для него это происшествие оставалось страшной тайной. Но в те времена был жив не только Лаэрт, но и отец его, дед Одиссея Автолик. Он как раз решил появиться на острове, тогда они в первый раз и встретились лицом к лицу, хотя Одиссей этого ничего не помнил.

Дед появился не просто так, он взглянул на ребенка, смутно догадываясь, что произошло, то ли сатир какой ему о том поведал, только старик тут же принял решение, – без кентавра Хирона не обойтись. Пусть он расскажет ему обо всем, что знает сам.

– Дурное семя будет уничтожено, – заявил Автолик, – и ты все для того сделаешь.

Хирон никогда не отказывался помогать людям, тем более у него был должок перед стариком. Но если бы его и не было, и тогда не стоило вмешиваться в то, что там теперь творилось, отталкивать их. Ведь со временем они могут очень пригодиться. И хотя кентавры жили обособленно, но тянулись они именно к людям, чтобы как-то свой мир разнообразить. Они были слишком вольнолюбивы и скандальны, чтобы связываться с богами, на стороне титанов, которые всегда проигрывали, им тоже оставаться не хотелось. А вот люди, совсем другое дело, за ними грядущее, и если хорошо их обучить и воспитать, а Хирон это делать умел, то цены им не будет.

Кентавр сразу понял, что это не худший из его учеников, вот и старался, трудился, не покладая рук, а вернее копыт.

№№№№№№№

Эрида удивленно смотрела на малыша и полуконя и старалась что-то припомнить:

– Это тот, которого убьет наш Геракл? – спросила Эрида, прикинувшись, что она забыла о том событии. Она даже не могла припомнить было ли оно или еще только будет, время для нее текло каким-то странным образом, словно в разные стороны разливалось.

– Это тот самый, – кивнула Геката, – но до того момента еще должна была пройти целая жизнь и Троянская война, сколько воды еще утечет, прежде чем все это случится.

– А потом он отправился к деду на Парнас, получил подарки и был ранен на охоте в ногу, – что-то смутно припоминала богиня Раздора, но все было так смутно, что она и сама не понимала, что это за воспоминания такие.

– Вепрь оставил Одиссея в живых, но отметина от его клыков тоже осталась, – усмехнулась Геката.

Она так радовалась, словно она сама пометила героя. Да какого там героя, перед ней был малыш, который не то что с вепрем, а с обычной птицей или змеей не справится. Он не был таким могучим, как Геракл, на вид он вовсе богатырем и не казался.

– Эта отметина сослужит ему добрую службу, ведь именно по ней смогут узнать вернувшегося домой Одиссея все, кто знал о ее существовании.

А когда ты странствовал так долго, то ничего другого и не остаётся, только искать какие-то знаки и особые приметы, если конечно они были, так что дело вепря не прошло даром.

Богини смотрели, как кентавр ушел куда-то в укрытие, а перед мальчиком появился Лаэрт. В то время он был еще молодым совсем царем, его не сразу и узнаешь в том старике, коего вместе с героем им придется позднее встретить в Аиде.

Он о чем-то громко говорил, смеялся и хвалил смышлёного паренька за успехи. Как же хотелось Лаэрту верить в то, что это его сын, что в его теле течет его кровь.

– Бедный Лаэрт, – вздохнула Геката, – вот случается же такое из-за всяких проходимцев. А хорошие люди вынуждены потом страдать и жить в обмане. А главное – растить чужих сыновей, как своих. Как чудовищно несправедлив этот мир.

– Глупый Лаэрт, того, кто выдает желаемое за действительное, ждут очень большие разочарования, он даже не представляет, как они велики.

Так и начался спор богинь из-за самого странного из всех героев.

Глава 20 Путешествие в Мессену

А между тем наследник подрастал не по дням, а по часам, как это обычно в сказках бывает, и вскоре он должен был совершить свое первое путешествие – отправиться в Мессену. Долго наслаждаться беззаботностью юного возраста Одиссею не пришлось. Так как отец не слишком любил заниматься делами, то все пало на плечи юного сына.

Это была не легкая увеселительная прогулка. Царь этой страны украл у них сотню быков вместе с пастухами – наглость, достойная самого Гермеса, и теперь должен был вернуть должок.

Лаэрт словно поджидал, пока подрастет сын, чтобы испытать его. И случай сразу же представился. Он надеялся, что тот отнесется к молодому царевичу по-доброму и не станет его терзать.

– Это было опасное дело, но отец не боялся за своего единственного наследника, то ли был безрассуден, как многие цари, то ли верил, что с ним ничего не может случиться, – задумчиво говорила Геката. Она словно сама переживала то, что должно было заставить повзрослеть Одиссея

– И что же с ним случилось там?

№№№№№№№

Эрида то ли не знала происходящего, то ли просто решила заставить Гекату поговорить немного.

– Да ничего такого особенного и не случилось, хотя здесь он встретился с царем Ифидом, тот тоже требовал вернуть украденное, не одному царю Итаки досталось от воров. И они подружились в юном возрасте. Этот царь и стал первым другом Одиссея. А первая дружба, как и первая любовь, никогда не забывается, это людям, да и богам хорошо известно.

Новый друг подарил ему знаменитый лук, из которого он убивал женихов, оставалось только найти яд для стрел, чтобы убивать наверняка. С этим Луком Одиссей не расставался до самой войны, а потом он оставался в его доме, ждать хозяина.

– А я как раз хотел спросить, откуда взялся тот самый лук у Одиссея, – подал голос Цербер.

Богини так привыкли к его появлению, что даже не удивляясь, слыша, как он нагло встревал в разговор. Но даже Эрида не пыталась на него дуться, потому что неизвестно было, что можно от него ждать. – адский пес все-таки. Хотя, положа руку на сердце, он ее совсем не раздражал, а уж показать, что она его боится, ее бы не заставило ничто на свете.

– И в те дни по всем царствам поползли слухи о том, что появился новый герой, он готов убить всех, если не стрелами из волшебного лука, то какими-то иными хитростями. Хирон хорошо потрудился тогда, – закончила свой рассказ Геката.

Странно было возвращаться в прошлое, быть в настоящем и заглядывать в грядущее одновременно. И хорошо, что людям не дано последнего, они бы окончательно запутались во всем, что творилось. И это бы сыграло со многими злую шутку.

А так они стараются не думать о прошлом, если оно не слишком привлекательное, не замечают настоящего, и не знаю своего будущего,

Вот знала о нем троянская царевна, да и то не по своей воле, а потому что Аполлон от обиды ей такой дар преподнёс. И как скверно это закончилось и для нее и для ее мира. Никто ей не поверил, а если ты не царевна, а простая смертная, то и вовсе ничего не сможешь сделать.

С царем все обошлось, он получил все, что требовал Одиссей, и с чувством исполненного долга тот вернулся домой. И надо сказать, что там ждали его большие перемены.

Глава 21 Что случилось с царем

Когда Одиссей вернулся из своего первого путешествия, Лаэрт был жив и невредим.. Но с какой-то тревогой он дожидался Одиссея, ведь могло случиться всякое, если тот не вернется назад, да и все цари под Танатосом ходят. Возьмет он и заявится сюда, что тогда делать? А ведь он уже надеялся на то, что в самое ближайшее время освободится от бремени власти.

Но волнения и страхи оказались напрасными, он явился и не запылился с данью от вероломного царя, и на эти деньги остров мог прожить безбедно несколько лет, а пока пусть новый царь подумает, что делать и как жить дальше.

Но после пира, как только радость от встречи немного стихла, он взял, да и передал ему власть, а сам удалился куда-то, никому и ничего не объяснив. Говорят, что он в первый раз узнал о том, что это не его сын и

наследник, и началась у него скука смертная, и все перестало ему нравиться и все уже не трогало и не волновало больше.

Царица прибывала в страхе, похожем на панику. Конечно, ее сын справился с тем, что было поручено, но разве это значило, что он сможет стать царем в одночасье? Это было похоже на тайную месть ее мужа, неужели он о чем-то узнал? Ей показалось это каким-то странным предательством, ведь не было видимых признаков для того, чтобы так просто избавиться от власти, и обычно никто другой бы никогда так не поступил. Она даже пожалела, что вышла за него замуж. Но старалась не думать об обмане. А ведь тайное всегда становится явным, разве не так?

№№№№№

Царица пыталась поговорить с Лаэртом перед уходом, объяснить ему, что мужи и цари так не поступают. Что сначала надо бы обучить парня всему, что знает он сам, а уже потом отправляться странствовать по свету.

– Но у тебя есть сын. Вот и оставайся с ним, и пусть ему отец помогает, – обиженно бросил он жене.

Кого он считал отцом, царица уточнять не стала, не хотела, ненароком выдать страшную тайну.

Эрида оживилась, встрепенулась сразу.

– А Сизиф тогда еще был жив? – спросила она.

Память у нее была скверная, да и почему она должна была запоминать даты и время, когда уходили ничем не примечательные цари. Хотел Сизиф жить, умудрился он переспать с царевной, только разве это повод для того, чтобы о нем так упорно помнить? – да нет, конечно. А вот Геката все прекрасно помнила.

– Да, тогда он был жив. Он издалека следил за своим наследником, но не вмешивался в то, что там творилось, а матушка все время оставалось вместе с ним. Говорят, он просто узнал, что сын – то Сизифа, а не его, вот и не хватило у него силы и воли оставаться царем, – напомнила Геката, – он бросил и жену, и Сизифова сына, нечего царей обманывать, а чужое оставалось чужим. Хотя если бы она ему обо всем сказала заранее, то такого бы и не случилось, скорее всего.

– Но он мог и не жениться на ней, – говорила Эрида

– Конечно, мог, только это было бы его решение, его выбор, а не ее обман жуткий, – размышляла вслух Геката.

– Долго же ему пришлось это выяснять, – не выдержала Эрида, – мнимый отец Одиссея нравился ей все меньше и меньше. Она терпеть не могла слабых мужей, а слабый царь, это просто катастрофа какая-то для его царства..

Но не знали они обе точной причины, почему царь вдруг при жизни решил уйти из дворца и сделаться простым смертным, путешественником, может его просто дороги дальние манили.

Неожиданно Одиссей и стал царем, осталось только жениться и своего наследника завести, но придется ли ему жить и радоваться жизни, ведь в воздухе пахло войной.

 
Когда ты стал царем не в срок, а так,
Устал отец, и удалился вдруг,
То остается видеть каждый знак,
И власть не упустить из слабых рук.
 
 
Твоя Итака так теперь бедна,
И так невзрачен царский твой дворец,
Что мир спасает богатая жена,
Тогда забудь созвучие сердец.
 
 
Любовь лишь беднякам была нужна,
Когда им больше нечего делить,
Ну а тебе богатая жена
Позволит править миром, просто жить.
 
 
Но все бунтует против этих уз,
Все не понятно, рядом миражи,
А люд так беден, мир подлунный пуст,
И все же надо выжить, просто жить.
 
 
К Елене устремились женихи,
Тебе ж своих проблем не перечесть.
Но поднимайся ты, туда иди,
Там для тебя невеста тоже есть
 
 
Гермес смеется, посылая знак,
Он точно знает, где ее искать.
И моря набежавшая волна
Тебе поможет в мире выживать.
 
 
И остров свой устроить в краткий миг,
И больше горя никогда не знать.
Махнул и растворился тот Старик,
И молча у порога встала мать.
 
 
Она стоит и ждет и ей понять,
Еще придется, что случилось там.
И не рушима с этим миром связь.
И прошлое плетется по пятам.
 

Часть 2 Мир перед войной

Глава 1 Молодость и спесь. Жених для Елены

Наверное, Одиссей еще не задумывался бы о женитьбе, если бы этого не требовали все внешние обстоятельства. Но нищета на острове, отсутствие хозяйки смущали молого царя. Он понимал, что не может жить так, как все остальные. Ему надо срочно что-то предпринять.

Отправляясь в Спарту, он не собирался подходить к Елене и заявлять о том, что тоже решил взять ее в жены. Даже если бы случилось так, что ее ему каким-то образом бы сосватали и тогда он нашел бы причину для того, чтобы увернуться от женитьбы. Представить Елену – дочь Зевса, а это ни для кого уже не было тайной, на своей Итаке он никак не мог. Не нужна ему была такая жена, пусть ее царь Микен или Афин забирает, там ей явно будет лучше.

А вся надежда была совсем на другое, на то, что там найдется и для него жена из простых смертных. Сидеть и ждать на острове с моря погоды он не мог и не хотел, не было у него на это времени.

Одиссей не был уверен в том, что ему улыбнется удача, а она все-таки улыбнулась. Ну конечно, не без помощи Гекаты и каких-то неведомых сил, которые ей, скорее всего, помогали, но он почти сразу узнал о том, что там для него есть невеста.

№№№№№

А пока Тендерей и Леда встречали его очень радушно, словно чувствовали, что в этом парне с неприметного острова есть нечто такое, что сделает его настоящим героем, и все они еще будут им гордиться.

Одиссей тогда еще не знал о том, что так примерно они встречают всех молодых женихов – разве можно так просто угадать, кто из них поднимется до небес, а кто окажется в Аиде, не успев на других посмотреть и себя показать.

Странно, конечно, но в тот момент Геката еще не знала о целях появления в Спарте Одиссея, иначе она бы не спросила у него: