Глава 1
Semper immota fides – «Всегда непоколебимая верность»

Поскольку в истории существует две основные ветви Воронцовых – князей и графов – герб графов во многом сходен с гербом князей. У князей он только увенчан княжеской мантией и княжеской шапкой. Гербовый щит разделен по горизонтали на две неравные части. В верхней, меньшей, на черном поле изображено золотое стропило с тремя гранатами, а вокруг стропила – три серебряные звезды. Эта часть герба свидетельствует о заслугах Михаила Илларионовича перед императрицей Елизаветой Федоровной при ее восшествии на российский престол.

Стропило с гранатами и серебряные звезды на черном поле входит в гербы всех лейб-компанцев.

Лейб-кампа́ния (лейб-компания) – гренадёрская рота лейб-гвардии Преображенского полка компания телохранителей, с группой приближенных ко двору знатных лиц, под личным руководством дочери Петра I – Елизаветы, – силами которых, 25 ноября 1741 года, в Российской империи был произведен бескровный дворцовый переворот, и на престол возведена императрица – Елизавета Петровна.

Нижняя часть герба, бо́льшая, разделена по диагонали от правого верхнего угла к нижнему левому на два поля. Правое поле красное, а левое – серебряное. На диагональ положены две розы, а между ними – лилия. Таким образом, половина каждого цветка находится в красном поле, а половина – в серебряном. В красном поле розы и лилия имеют серебряный цвет, а в серебряном поле – красный. На щите покоится графская корона, а на ней – три дворянских серебряных шлема с золотыми обручами и цепями. На правом шлеме – дворянская корона, из которой выходит шесть знамен: два красных, два белых и два золотых с изображенными на них российскими орлами. На среднем шлеме изображена графская корона и на ней российский двуглавый орел с короной, клювом золотыми когтями. На левом шлеме – лейб-компанская шапка и с каждой ее стороны по одному черному орлиному крылу с тремя серебряными на нем звездами. Намёт с правой стороны черный с золотом, а с левой – красный с серебряным.

Намёт – геральдическое украшение, обязанное своим происхождением крестовым походам. Уже во втором походе, когда появились первые топфхельмы (рыцарские кавалерийские шлемы), рыцари, чтобы шлем не раскалялся от лучей солнца, стали покрывать его макушку куском материи, которая в походе и сражениях превращалась в причудливые лохмотья. В геральдике намёт получил изящный, узорчатый вид. Если щит герба увенчан шлемом, то последний почти всегда имеет намёт, состоящий из двух узорных украшений, обыкновенно в виде листьев, соединенных между собой и выходящих из-за шлема и вьющихся по боковым сторонам щита. Цвет намёта соответствует цвету герба.

Щит держат передними ногами два белых коня с красными градскими коронами на шее. На гербе начертан обязательный девиз на латыни «Вечно непоколебимая верность».

Градская корона – корона с квадратными, прямоугольными или иной «архитектурной» формы зубцами, несущая на своей поверхности изображение каменной кладки. Чаще всего используется как внешний элемент герба, показывающий, что он принадлежит городу.

Глава 2
Воронцовы на службе Отечеству

Рассказывая о жизни любого государственного деятеля или исторического лица, охватывавшего своей деятельностью различные сферы общественного бытия, поневоле возникает вопрос, взаимодействуют ли личность и общество, а если взаимодействуют, то как? В самом деле, много ли может сделать вообще добра личность громадной массе, представляющей результат вековых стихийных влияний? Может ли она, и в особенности за период времени, охватываемый человеческой жизнью, улучшить положение народа и содействовать его духовному просветлению? Перед государственным человеком стоит трудная задача улучшения быта целых миллионов людей, утопающих во мраке: постановка на прочную почву целого государственного организма и необходимость провидеть его далекое будущее.

По меткому высказыванию Василия Огаркова, «Тамерлан в несколько лет мог превратить целые государства в пустыни, но Генрих IV во всю жизнь не добился даже скромной „курицы в супе“ для своего народа».

Василий Васильевич Огарков (1856–1918) – русский писатель, поэт, литературный критик, горный инженер, делопроизводитель, действительный статский советник. Брат жены писателя А. И. Эртеля. Автор семи биографий государственных деятелей и литераторов для серии «Жизнь замечательных людей» издателя Ф. Павленкова: биографии Дашковой, Воронцовых, Демидовых, Потемкина, Фонвизина, Кольцова и Жуковского. Последнее прижизненное издание датируется 1915 годом.

Увы, как ни симпатичны теории о быстром пересоздании человечества – сверху или снизу, теории, привлекающие к себе своею красотою в особенности страстную и порывистую молодежь, – но истинное достижение добра получается мучительно медленным путем, способным повергнуть человека в отчаяние. И благо тем деятелям, которые своею жизнью не прибавляют зла к массе его, – и так уже угнетающей мир, – а дают людям хотя бы крупицы добра, жатву посева которых увидят в в материальном мире наши потомки.

Жизнь и деятельность канцлера Елизаветы Михаила Илларионовича, его племянников Александра и Семена Романовичей и сына последнего – князя Михаила Семеновича – яркий тому пример. Как правило, большинству читателей, интересующихся историей, известны имена их сестер – Елизаветы и Екатерины. Одна – возлюбленная императора, другая в это же время фаворитка императрицы. А вот их братья остаются чаще всего в тени знаменитых сестер, хотя и сами играли значительную роль при дворе, да и переписка их с сестрами позволяет взглянуть на них не только как на государственных деятелей, но и чутких, заботливых и внимательных родственников. Если мы примем во внимание те условия, при которых приходилось жить и действовать Воронцовым, то увидим, что в атмосфере лести и угодничества, в раболепной обстановке, окружавшей фаворитов и «случайных» людей тогдашнего времени, и притом в стране, где «почти не было общественного мнения» (по выражению из автобиографической записки графа Александра Воронцова), самостоятельность убеждений и отсутствие льстивой угодливости составляли, несомненно, редкое и высокое достоинство. Способность «с улыбкою говорить правду государям», да еще таким, как Павел I, нельзя не считать доказательством душевной стойкости. А между тем в братьях Александре и Семене Воронцовых мы, несомненно, встречаем эти черты характера, которыми, может быть, в значительной степени объясняются превратности и неудачи их карьеры: холодное отношение к братьям Екатерины II, не переваривавшей сурового и стойкого нрава Александра Романовича и, как известно, даже тяготившейся Дашковой, а также и суровые меры императора Павла I по отношению к Семену Романовичу, последствия которых, к счастью, быстро были заглажены вскоре воцарившимся Александром I.

Разумеется, Воронцовы были истинными «детьми» своего времени и государственного строя их взлелеявшего, но чем больше мы пытаемся расширить горизонты нашего исторического восприятия, тем больше видим, что, обладая в слабой степени некоторыми из недостатков своего времени, въевшимися, так сказать, в людей органически, Воронцовы далеко превосходили современников своими достоинствами.

Глава 3
Воронцов Роман Илларионович

Поскольку в рамках одного издания невозможно достаточно полно осветить всех представителей рода, тем более такого большого и славного, как Воронцовы, остановимся на наиболее ярких его представителях, чьи жизнь и деятельность наглядно иллюстрирует становление и развитие Российского государства. Уже в краткой истории рода мы могли видеть, что Воронцовы не только служили русскому престолу верой и правдой, поддерживали российских правителей, но подчас и сами желали таковыми являться. Но и зачастую скорые на расправу цари не щадили своих вчерашних единомышленников. Очень показательна в этом смысле жизнь и судьба Романа Илларионовича Воронцова и его детей. Воронцов Роман Илларионович из старинного рода Воронцовых, брат М. И. Воронцова дипломата, отец Е. Р. Дашковой, первой женщины-президента Академии наук. Нередкий в истории династий случай, когда родители едва ли уступают детям по известности.

Итак, Воронцов Роман Илларионович (1707/17–1783), государственный деятель, граф (1760), генерал-аншеф (1761). Старший сын Иллариона Гавриловича Воронцова от брака его с Анной Григорьевной Масловой. Четырнадцати лет был определен камер-юнкером при дворе великой княжны Елизаветы Петровны и служил последней и пером своим, которым хорошо владел, и деньгами богатой своей свояченицы, жены его брата Романа, и был ею очень любим за исполнительность по заведованию поместьями ее высочества.

Позже Роман Воронцов служил офицером (1733) в лейб-гвардии Измайловском полку, в чине сержанта служил под началом брата знаменитого фаворита Анны Иоанновны подполковника Густава Бирона и был на хорошем счету. В 1730-х гг. поддерживал и ссужал деньгами цесаревну Елизавету Петровну, надо сказать, что использовал не только свои деньги, но и приданое супруги, но об этом позже. После дворцового переворота 1741 года, в котором принял активное участие, чем заслужил немалую признательность ставшей благодаря и его стараниям императрицей Елизаветы Петровны. А позже именно он, вчерашний подпоручик, сопровождал в заточение правительницу Анну Леопольдовну и всю ее многочисленную семью и челядь.

Переворот 25 ноября (6 декабря) 1741 года – один из дворцовых переворотов в России XVIII века, в ходе которого были свергнуты малолетний император Иоанн Антонович и его родители, а на престол возведена дочь Петра I – 32-летняя Елизавета Петровна. Его называют самым бескровным государственным переворотом в истории России.

Заслуги Воронцова не могли остаться незамеченными, и помимо различных царских милостей, в 1760 году Роман Илларионович становится сенатором. В том же 1760-м и до 1763-го – назначается членом, а затем председателем Уложенной комиссии. В момент образования Российской академии наук становится и ее членом. В 1748 году его награждают орденом Святой Анны. 5 сентября 1751 года награжден орденом Святого Александра Невского. За время царствования Елизаветы Петровны Роман Воронцов стал одним из богатейших людей России, владельцем многочисленных поместий, мануфактур и заводов.

Уложе́нные комиссии – временные коллегиальные органы в России в XVIII веке, созывались для систематизации законов, вступивших в силу после принятия Соборного уложения 1649 года.

Всего было семь таких комиссий. Крупнейшая из них – собрания российских сословных представителей – была созвана Екатериной II в 1767 году.

Грамотой римского императора Франца I, от 8 (19 января 1760 года, действительный камергер, генерал-поручик Роман Илларионович Воронцов вместе с родным братом, действительным камергером Иваном Илларионовичем, был возведен, с нисходящим их потомством, в графское Римской империи достоинство.

Женат Роман Илларионович Воронцов был на богатой купеческой дочери Марфе Ивановне Сурминой. Как гласит семейное предание, когда-то Марфу, совсем девочку, в числе десяти других девушек привезли во дворец грозной Анны Иоанновны – показывать народные танцы. От страха перед императрицей «танцовщицы» упали в обморок, и только это спасло незадачливых танцовщиц от монаршего гнева. Тогда же юная красавица приглянулась князю Долгорукому, и вскоре состоялось обручение, а затем последовал и брак. Некоторые справочники указывают на рождение их нескольких совместных детей.

Необходимо отметить, что почти все дореволюционные и советские словари и энциклопедии неверно указывали год рождения графа Р. Л. Воронцова: 1707-й вместо 1717-го. Доказательства рождения будущего графа в 1717 году указывались еще в 1992 году [Алексеев В. Н. Граф Роман Воронцов (материалы к биографии). / Воронцовы – два века в истории России. Владимир, 1992. С. 23–33;], но и в настоящее время неверная дата 1707 год продолжает появляться даже в научных публикациях.

Несколько ошибок вкралось и в сведения, относящиеся к женитьбе Романа Воронцова. Его супруг Марфу Ивановну Сурмину почти все авторы называют «богатой сибирячкой, суживавшей деньгами цесаревну Елизавету Петровну». В действительности же Сурмины не имели отношения к Сибири, а являлись симбирскими помещиками. В Симбирском уезде (современная Ульяновская область. – Ред.) находилось их владение – село Сурмино, а, кроме того, в русском языке еще в XIX столетии существовало слово «симбиряк», то есть житель симбирских земель. Вероятно, от неправильного прочтения слова «симбирячка» и появилось новое и неверное «сибирячка».

Принято считать, что браку с Романом Воронцовым (в 1735 г.) предшествовал обручение и брак Марфы Сурминой с князем Ю. Долгоруким и, что грядущая опала Долгоруких при Анне Иоанновне заставила мать Марфы расторгнуть это соглашение и поспешно выдать дочь за Воронцова. На самом деле эта история была гораздо сложнее. Выданная за Долгорукова Марфа Сурмина оказалась уже беременной, что послужило основанием к бракоразводному процессу. И лишь через несколько лет Сурмину отдали за Романа Воронцова. Остается гадать, что заставило Романа Ларионовича жениться на разведенной и «уличенной во блуде» женщине. Кстати, уже вернувшись из ссылки при Елизавете Петровне, князь Ю. Ю. Долгорукий некоторое время все еще разбирался с Марфой Воронцовой относительно их прежнего совместного имущества.