Весь второй акт я не находил себе места.
Если найти укромное место, то я смогу изменить внешность. Подсобка в конце фойе вполне подойдет для моих целей. Следовательно, покинуть наше ложе нужно незадолго до окончания второго акта.
С одеждой, конечно, придется смириться – мне не во что переодеться. Но, с другой стороны, на смокинге же не написано, кому он принадлежит. В этом плане лэрессы со своими неповторимыми нарядами явно проигрывали. А после театра в первую очередь раздобуду сменную одежду и сожгу ту, которая сейчас на мне, и дело с концом.
А вот дальше начинались трудности.
Каковы шансы прорваться через телохранителей в королевское ложе, чтобы стащить заколку, и потом сбежать из театра целым и невредимым? Придется занять позицию поблизости, изучить обстановку и действовать по обстоятельствам.
Никогда еще мой план не был настолько сырым – это еще при условии, что импровизацию можно назвать планом. Но время поджимало. Если рыжая с блондинкой покинут театр, то весьма сомнительно, что судьба предоставит мне еще один такой удобный случай для кражи. А значит – сейчас или никогда.
Тем временем дива на сцене, изображавшая богиню воздушной стихии, как будто всеми силами старалась вернуть мое внимание к опере. Она перешла от сопрано к мощному басу, чем привела в восторг искушенную публику, тут же взорвавшуюся аплодисментами.
Но и на этом сюрпризы не закончились. После пятиминутной арии басом дива перешла на чистый визг. По залу прошелся возмущенный ропот, а люстра жалобно зазвенела.
– Хватит! – взмолилась Эйса, зажимая уши руками.
Где-то хлопнула дверь, которая привела зал в движение.
Не мешкая, я встал и покинул ложе. Еще не хватало, чтобы мои таинственные незнакомки сбежали от насилия над ушами и унесли с собой заветную заколку. Конечно, если я разминусь с блондинкой, то особой беды не случится. Всего-то навеки вечные потеряю покой и сон. Ерунда, подумаешь.
В коридоре было пока еще немноголюдно, но и тех зрителей, что успели сбежать из зала, с лихвой хватило для воцарения хаоса. По всеобщему оживлению стало понятно: оперной диве удалось всколыхнуть столичных снобов. Сегодняшний вечер будут смаковать не меньше месяца.
– Нет, это крайне возмутительно! – мне наперерез, явно с целью обрести свободные уши, двинулась незнакомая пожилая лэресса, успевая при этом кокетливо поправлять шляпку.
Я с трудом успел разминуться с лэрессой, юркнув за собравшихся в круг дам, которые делились друг с другом впечатлениями, обмахиваясь веерами и картинно закатывая глаза, словно готовились упасть в массовый обморок.
Тем временем визги оперной дивы, которые доносились через приоткрытую дверь в одно из лож, сменились на благозвучное сопрано. Сбежавшие от пытки зрители стали возвращаться в зал, но чувствовалось, что с некоторой опаской.
Когда я неспешно дошел до подсобки, фойе опустело. К моему счастью, дверь в подсобку оказалась закрыта на обычный замок: будь она запечатана магией, пришлось бы искать другое укромное местечко.
Одно из несомненных преимуществ метаморфизма для вора и афериста – быть ходячей отмычкой. Сосредоточившись, я сделал указательный палец мягким и податливым, после чего сунул его в замочную скважину, легко трансформируя суставы и минуя запорные штифты. Щелчок – и дверь открыта.
Как только я вошел в подсобку, надо мной вспыхнули магические кристаллы, мягко осветившие небольшую вытянутую комнату. У дальней стены стояли картины для следующей экспозиции в фойе. При других обстоятельствах я бы обязательно изучил их, но сегодня у меня попросту не было на это времени.
Достав из внутреннего кармана маленькую фляжку, я выплеснул из нее воду прямо на стену. Пасс рукой – и передо уже мной висело зеркало. Хоть на такой простенький фокус моих скудных магических сил хватало – и на том спасибо, как говорится.
С выбором внешности сложностей не возникло – на такой случай у меня всегда имелся запас из двух-трех готовых матриц, чтобы в решающий момент не тупить. Быстро сменив облик, я осмотрел себя в зеркало. Теперь я выглядел точь-в-точь как официант из ресторана с Лавандовой улицы: карие глаза, вихрастые волосы и вишенка на торте – некрасивая бородавка на подбородке. Именно такие нюансы во внешности притягивают взгляд и запоминаются.
Оставалось только надеяться, что в полумраке королевского ложа никто не заметит, что мой смокинг шился в одном из лучших ателье столицы и точно не по карману обычному официанту. Ну или этому факту просто не придадут значения.
Я покинул подсобку и вместо королевского ложа направился в противоположную сторону. Облик официанта натолкнул меня на одну идею.
Дойдя до буфета, я нагло зашел за стойку. Три парня из персонала косились на меня, но не торопились останавливать, а когда на прилавок легли три золотых ксанта, то и вовсе потеряли ко мне интерес.
Я быстро обошел буфет, добыл поднос, поставил на нее вазу с фруктами, бутылку игристого и два бокала. И только после этого вместе со своей добычей отправился к королевскому ложу, молясь, чтобы заколка еще не ушла. В смысле, блондинка.
Вход в королевское ложе охраняли два гвардейца. Еще плюс два за дверью, и того четыре.
Найджел, один неверный шаг – и ты труп.
Но вместо того, чтобы сойти с пути грешного, я, нацепив свою фирменную улыбку, которую весь вечер репетировал с матушкой, отправился прямиком в пасть грифона.
Гвардейцы тут же подобрались, глядя на меня исподлобья. Мое приближение им явно пришлось не по душе. Оно и верно: чем меньше народу крутится около важных персон, тем проще их охранять.
– Стоять! – меня окликнули шагах в десяти от вожделенной цели.
– Закуски для прекрасных лэресс, – я слегка поклонился, признавая право гвардейцев развернуть меня.
Гвардейцы переглянулись и кивнули друг другу. Один из них подошел ко мне, провел рукой над подносом. Ладонь гвардейца слабо светилась. Ага, на яд проверяет.
Затем гвардеец обошел меня по кругу.
– Чисто, – финальный вердикт прозвучал почти как смертный приговор.
Второй гвардеец кивнул и открыл мне дверь в святая святых. Я едва заметно выдохнул и заулыбался еще старательнее, да так, что скулы начало сводить. Пройдя в ложе, мне оставалось только возблагодарить покровителей стихий, что мои прекрасные незнакомки выдержали испытание оперной дивы.
Я поставил поднос на столик между креслами, чувствуя, как мою спину сверлят взглядами еще два гвардейца, которые стояли по углам ложа. Пройдя ближе к креслу блондинки, и, нещадно кося глазами в сторону заколки, ловким движением открыл бутылку и наполнил бокалы. Тут меня заметила рыжая, кивнула в знак благодарности и взяла один бокал.
Кивнула. Слуге. В знак благодарности.
Это что-то новенькое.
Интересно, что простолюдинка делает в королевском ложе?
Впрочем, я тут не для этого.
Я поклонился рыжей в ответ, развернулся и споткнулся о ножку столика. Специально, разумеется. Потерял равновесие, начал падать в сторону кресла блондинки, которая или действительно меня не заметила, или сделала вид, что меня не существует. Говорил же, вышколенная.
Вот только мне это было на руку. Третью. Которую я успел отрастить, пока наливал второй бокал. И в которую так удобно легла вожделенная заколка. Рука вросла обратно в тело, припрятав заколку во внутреннем кармане пиджака. На все ушло не больше пяти секунд.
В мое плечо вцепился гвардеец, который молниеносно оттащил меня в сторону от кресла блондинки.
– Простите, – прошептал я.
– Вали отсюда, – шикнул телохранитель, разве что не выдав мне пинка для ускорения. – И чтобы я тебя больше не видел, бородавочник.
Я прекрасно понимал его желание и полностью разделял его. Но будем откровенны: гвардейцы сплоховали, и они должны были это осознавать. Будь я убийцей, то успел бы пару раз свернуть блондинке шею.
Гвардеец, продолжая придерживать меня за плечо, потянулся к ручке двери, но тут его напарник пришел в движение. Резкий пасс рукой в нашу сторону, и меня вместе с гвардейцем впечатало в стену сырой магией. Гвардеец ударился головой и тут же потерял сознание, навалившись на меня всей тушей и утягивая нас обоих на пол.
Что ж, повезло, что меня сочли неопасным, и основной удар пришелся не по мне. Сырая магия – это вам не шутки, особенно если учесть, что мои водяные щиты все равно что лист бумаги.
Рыжая обернулась на возню.
– Аврора, берегись! – рыжая вскочила, закрывая собой блондинку, и тут же выставила мощный огненный щит.
Быстро соображает, молодец.
Лжегвардеец сразу переключился на нее, так что я смог наконец спихнуть с себя тело.
– На помощь! – крикнула рыжая.
Но я отозвался на зов здравого смысла и бросился к выходу.
Из меня такой себе рыцарь и спасатель юных дев, зато за дверью стояли те, для кого это являлось долгом службы. Вот только лжегвардеец оказался шустрее меня: в ручку двери прилетела струя воды, в считаные мгновения скрывшая ее под монолитным куском льда.
Но и рыжая не растерялась. Почти сразу в дверь врезался огненный шар размером с тыкву – я едва успел отскочить в сторону, чтобы меня не поджарило. Рыжая не мелочилась: она не просто расплавила лед, но и заодно испепелила дверь.
Вот это я понимаю – талант!
Гвардейцы, стоявшие в фойе, среагировали быстро. Меня снова оттеснили к стене, взяв в клещи нападающего, чтобы не дать ему сбежать. Рыжая помогала, отрезав путь отступления через балкон.
Я переминался с ноги на ногу и беспомощно наблюдал, как лжегвардеец не только успешно отбивает атаку за атакой, но и успевает нападать сам. Светопреставление то еще, и оно не осталось незамеченным.
Оперная дива замолчала, в зале включился свет. Кто-то закричал о нападении Нистэрии и новой войне. Среди зрителей разразился всеобщий хаос.
Я бы, наверное, так и стоял памятником самому себе до окончания битвы не на жизнь, а на смерть, если бы не пролетевшая в опасной близости от моей головы ледяная стрела. По-хорошему следовало уносить отсюда ноги, все равно в магическом сражении я ноль. Я не мог ничем помочь, разве что…
Ох, чувствую, я еще пожалею о своем решении. Но еще больше я буду жалеть, если сбегу как последний трус. Да простит меня теневой клан, которому я сейчас планировал перейти дорогу.
– Бежим!
Я подскочил к креслу, в которое вжалась перепуганная блондинка, схватил ее за запястье и потащил за собой. Гвардейцы и рыжая не возражали, но исключительно потому, что сейчас им было не до нас.
– Да быстрее же, ну! Тут опасно оставаться!
Блондинка наконец сообразила, чего от нее хотят, и ускорилась.
Лжегвардеец первым заметил наше отступление. На доли секунды я встретился с ним взглядом: удивительно, как только искры не полетели во все стороны – с такой ненавистью он на меня смотрел. Взгляд его серых глаз обещал мне все земные страдания, если ему удастся до меня добраться.
Оставалось только посочувствовать официанту, облик которого я принял. Ему точно не поздоровится, если лжегвардейцу удастся выбраться из театра и найти его.
Я выскочил в фойе, продолжая держать блондинку за запястье. К счастью, Аврора – так ведь ее назвала рыжая? – послушно следовала за мной, а большего мне сейчас и не требовалось.
Влившись в поток паникующих, мы покинули театр через настежь распахнутые двери. С высоты второго этажа открывался неплохой вид на город, который погружался в мягкие сумерки. Широкий проспект рассекал свет фар от быстро едущих мобилей, повсюду зажигались фонари, а рядом со мной прекрасная девушка, которую надо было спасать… Романтика, одним словом.
Сбегая вниз по лестнице, я бросил взгляд в сторону парковки, где стоял припаркованный мобиль родителей. У меня был доступ к нему по отпечатку ауры, но если мы уедем на нем, то это сразу раскроет мое инкогнито. К тому же если я угоню семейный мобиль, то матушка мне при первой же возможности открутит голову. Она и без того давно мечтает об этом – ей только повод дай.
Так что пришлось действовать по старинке. Оказавшись у самого бордюра, я зажег на ладони крошечную искру, наполненную сырой магией. К счастью, почти сразу возле нас остановился свободный мобиль.
Я распахнул дверцу и буквально закинул блондинку в салон. Сам устроился на сидении напротив и закрыл дверь.
– В Банковский переулок, – приказал я, дотронувшись искрой сырой магии до специального артефакта.
Артефакт впитал искру, и мобиль плавно тронулся. Я развернулся к окну и стал шарить глазами по толпе. Сам даже не знаю, кого я там искал. Родителей? Сестру? Убийцу-лжегвардейца?
– Ты как? – спросил я после того как только театр с его белоснежными стенами и мраморной лестницей скрылся за поворотом.
– Вроде в порядке, – пробормотала блондинка, старательно пытаясь прикрыть голые коленки остатками платья.
И когда только успела порвать? Впрочем, это же нистэрийский шелк, на него дыхни чуть – уже разваливается. Пробовал я из такого рубашку сшить – увы, только ткань испортил. Лучше бы белошвейкам отдал.
Тут я осознал, что пялюсь на голые коленки блондинки. Опомнившись, стянул с себя пиджак и передал своей спутнице. Та спешно схватила его, как утопающий хватается за соломинку.
Надеюсь, матушка никогда не узнает об этом позорном пятне в моей биографии. Все что угодно, вплоть до краж, но только не это. За неуважительное отношение к девушке она меня просто живьем съест.
Кстати, о матушке. Надеюсь, с моими родственниками все в порядке и им удалось выбраться из давки невредимыми. Сбагрю блондинку и сразу же свяжусь с родителями.
– Послушай, эээ… Тебя ведь Аврора зовут?
Спросил и снова дал себе подзатыльник. Где мои манеры? Уже и на «ты» перешел. Может меня тоже успело шарахнуть по голове, а я и не заметил?
Блондинка только кивнула, дрожа под моим пиджаком, как перепуганный крольчонок.
Меня словно молнией ударило. Я только сейчас осознал, что во внутреннем кармане пиджака лежит украденная заколка. Но не отбирать же сейчас пиджак?
– А я – Лис, – как ни в чем не бывало продолжил я. – Так вот, Аврора, тебя куда отвезти?
Блондинка резко вскинулась. В ней появилось что-то едва уловимое, гордое и несокрушимое.
– Надо немедленно вернуться за Джолин!
– Ты про ту рыжую, что тебя защищала?
Аврора снова кивнула.
Что ж, теперь я знаю имя своей прекрасной не такой уж теперь незнакомки. Рыжая… То есть Джолин сумела меня впечатлить.
– Мы не можем вернуться в театр, – как можно мягче произнес я. – Если ты еще не поняла, то целью была именно ты. Нет тебя – и убийце нет смысла бороться.
Еще как есть. Лжегвардейцу же теперь свою шкуру спасти надо. Но у меня язык не повернулся сказать Авроре правду. Она была вся такая хрупкая и нежная, что казалось – одно неосторожное слово – и ее внутренний стержень сломается.
– Скажи, куда тебя лучше отвезти? – спросил я. – У тебя есть родственники или друзья, которым ты доверяешь?
Аврора сразу сдулась, отвернулась и стала смотреть в окно. У меня появилось ощущение, что блондинка малость блаженная.
– Ладно, тогда мы едем ко мне, – так не дождавшись ответа, сказал я. – Для начала надо привести тебя в порядок, а потом уже сообщу о тебе в посольство.
Аврора никак не отреагировала.
Остаток пути до Банковского переулка мы проехали молча. Мне стало тревожно за Аврору. Она вела себя как послушная марионетка, ни в чем мне не переча.
Мы высадились около желтого кирпичного дома, прошли в парадную, поднялись на третий этаж.
– Ты уж не обессудь, но я не ждал гостей, – сообщил я, открывая отпечатком ауры дверь в свою квартиру.
Аврора прошла, без особого интереса оглядываясь по сторонам.
Откровенно говоря, и смотреть-то было не на что. Моя маленькая квартира-мансарда состояла из спальни-гостиной, кухни и санузла. Через окна можно было легко выбраться на крышу дома – отличный запасной выход на случай внезапного визита тех, с кем лучше не пересекаться.
Спальня делилась на две части длинным шкафом. Одну часть полностью занимала не заправленная кровать, а вторая являлась моей мастерской. Тут стояли швейная машинка и манекен, а пол был усыпан тесемками, нитками и обрезками тканей.
Блондинка с ее манерами никак не вписывалась в интерьер моей холостяцкой берлоги. Сама виновата, надо было сразу сообщить мне, куда ее везти.
Я распахнул шкаф, пытаясь сообразить, во что переодеть Аврору. Вытащил наугад пару симпатичных платьишек и поморщился. Они хранились на случай, если мне захочется прогуляться под женской внешностью, и уж точно не были рассчитаны на то, что их будет носить лэресса.
В дверь постучали. Признаться, я вздрогнул.
– Лис, я увидела, что у тебя в квартире горит свет, – я узнал голос мадам Катин. – Открой, надо поговорить.
– О нет! – я разве что за волосы не схватился, но руки были заняты платьями.
Моя квартирная хозяйка, вдова почившего пару лет назад банкира, была та еще настырная тетка. У нее имелись два пунктика: никаких женщин и вечеринок в съемной квартире, в связи с чем она периодически наведывалась в гости с проверкой.
В целом, меня вполне все устраивало. Я принципиально не светил свое место жительства, сделав из квартиры безопасный оазис. Мне еще ревнивых любовниц на пороге не хватало.
Я посмотрел на Аврору, перевел взгляд на распахнутый шкаф. Нет, конечно, идея заныкать в него блондинку очень заманчива, но…
– Лис, – стук повторился. – Открывай, я жду.
Ладно, делать нечего. Похоже, что в ближайшее время мне придется искать другую квартиру.
Вздохнув, я повесил платья обратно в шкаф и вышел в коридор, где сменил внешность на привычную матрицу рыжего парня с кучей веснушек. Именно под этим обликом я жил большую часть времени, чтобы не запятнать репутацию семьи Саттенли.
Я открыл дверь. За ней стояла мадам Катин собственной необъятной персоной: по крайней мере, в мою квартиру она всегда проходила боком. В руках мадам Катин держала горшок со странным растением с листьями бирюзового цвета.
– Лис, милый, не мог бы ты мне подсобить? – мадам Катин очаровательно улыбнулась. Лишний вес никак не отражался на шарме этой бесподобной женщины.
О проекте
О подписке