Наступил новый день. И в этом дне появилась новая я. На работе без Дена было пустовато. Но отсутствие Оли делало меня свободной. Всё-таки конкуренция отнимает слишком много сил. Я старалась не думать об этой медовой командировке. Но не думать о Дене я не могла. Мне были не совсем понятны события ночи, но однозначно хотелось повторения.
К концу рабочего дня позвонил мой бывший.
– Я заеду сегодня?
Привычно ответив:
– Да, конечно, – я задала себе вопрос: «Зачем?». Наверное, в очередной раз мне захотелось услышать, какая я умница, решила я.
Очень странный парадокс. Чем менее нам интересен человек, тем привлекательнее мы для него. Наверное, это сила нашей естественности, незачем играть и эта цель – вовсе не наша цель.
Когда раздался звонок в дверь, я неспешно продефилировала по коридору. Это был Ваня. Минута в минуту. «Вот бы так да когда-то», – улыбнулась я сама себе, вспомнив то время, как когда-то он до меня просто не доходил.
Его лёгкая растрёпанность и трёхдневная щетина говорили о том, что Та новая лучшая – снова не та. Погрузившись в кресло, я принялась слушать о том, что с женщинами что-то не так и что лучше меня всё-таки нет. В какой-то момент я поняла, что теряю время, но желание слушать оды о себе было сильнее. Хотя ценность этих слов для меня сильно нивелировалась. Поверженный мужчина жалковат. И все эти комплименты не что иное, как зализывание своих старых ран или острое желание, чтобы их зализал кто-нибудь другаЯ.
В кармане завибрировал телефон. Я оторвалась от своих мыслей. Ваня прервал свою медовую лесть. Ден. На экране моего телефона светилось лицо Дена. Какое-то родное.
– Привет. Как прошёл твой день?
Судя по сопровождающим звукам, я поняла, что у Дена день закончился, но вечер только начался. Мысленно рисуя картинки «Ден и другие», подавляя ревность, я ответила:
– Спасибо, хорошо. Но бывало и получше. Не хватало тебя на работе.
– Ты знаешь, всё хочу у тебя спросить…Ваня закашлялся и Ден осёкся:
– Ты не одна?
– Заглянул старый знакомый, – ответила я.
– Хорошо, понял. Давай позже. Хорошего вечера.
– Спасибо и тебе.
Хотелось швырнуть телефон в Ваню. Затем захотелось ударить себя за то, что снова впустила его в свою жизнь.
Заметив явную перемену в моём лице и поведении, Ваня почувствовал конкуренцию и перешёл к решительным действиям.
– Давай начнём всё сначала.
Как долго я ждала от него этих слов! Как я мечтала это услышать! Когда-то давно… И вот он передо мной. А я перед ним. Звучит это долгожданное предложение. Но…
И вдруг меня осенило – люди не меняются. Обычно люди говорят эту фразу, когда кем-то сильно разочарованы. Но ведь я тоже человек, а значит, снова играю по старым правилам, создавая идентичные ситуации. И перемены во мне не такие уж и перемены. Стабильность затягивает, даже если она паршивая. Чтобы изменить ход этой бесконечной игры и не ходить по кругу, я должна сменить тактику. А не подыгрывать, а затем злиться на Ваню. Жизнь-то моя. Мысли лавиной пронеслись у меня в голове, и я ответила:
– Давай оставим всё как есть, в воспоминаниях. Наше время прошло. Мы были там. И даже часто счастливы. По какой-то причине ты ведь решил сделать шаг в сторону от меня. Не будем повторяться. Незачем.
– Мне уйти?
– Пожалуй, так будет лучше.
Пара осознанных мыслей и удаётся свернуть с накатанного скользкого пути. Пара фраз и происходит разворот.
Печально? Да, немного. Но путь наименьшего сопротивления, который привёл меня однажды в никуда, – это уже не мой путь. Это моё прошлое.
О соцсети! Как мы жили без них раньше?! Кто что ел, кто где был, кто с кем спал. Этим всем можно делиться и в то же время максимально контролировать мир. Здесь «Хочу всё знать» тесно переплетается с «Хочу обо всём рассказать». Но всегда ли мы видим именно то, что нам показывают и то ли нам хотят показать?
Моё утро началось, мягко говоря, не очень. По привычке заглянув в инстаграм ещё не поднявшись с постели, я об этом сильно пожалела. Я поняла, что Оля времени даром не теряет и что командировка Дена действительно удалась на славу. Фотографии счастливой Оли с букетом и без, с макияжем и без, при параде и томные, в небрежно накинутой рубашке Дена. Они были разные, но объединяло их одно – незримое присутствие Дена на всех снимках. Можно было предположить такой сценарий, но сложно было увязать его с последним визитом Дена ко мне.
Отдать должное, Оля была великолепна в любом образе. Как всегда, необычайно женственна и как никогда счастлива. Отчего я почувствовала себя серым застиранным чулком. Сердцу, конечно, не прикажешь, но как не прикажешь ему полюбить, так и не прикажешь ему не ревновать. Меня тошнило, жгло и ломало. Чтобы как-нибудь отвлечься, я начала изучать перечень спортивных клубов нашего города, приняв решение сегодня же начать тренировки.
Тот роковой понедельник, который никак не наступал для меня вот уже несколько лет, наступил сегодня, этим пятничным утром. Тот понедельник, с которого я собиралась начать новую жизнь, но никак не могла. Наверное, тем и прекрасны нелепые ситуации, в которых мы оказываемся. Убегая от них, мы решаемся на действия, в которых себе так долго отказывали.
Днём я сообщила о своём намерении подругам, чем сильно их рассмешила. Никто не верил в то, что я таки смогу. И это ещё больше подогревало мой азарт.
И вот он – долгожданный вечер. Я в спортклубе на розовом коврике для фитнеса. Я таки сюда дошла.
Мой тренер – измученный женским вниманием Аполлон. Но что-то в нём есть синтетическое – искусственное. Как женщины закачивают в пустеющее от времени пространство под обвисшей кожей ботокс, так мужчины закачивают в пустеющие отсеки своей души надуманную важность павлина. Это побочный эффект нашей зрелости. Когда мы зреем не там и не с теми, чем вызываем пустоту в себе, усиливающую скорость наступления старости.
На меня он, конечно же, практически не смотрел, в зале было много других. Да я и не хотела. Почему-то я испытывала непреодолимое желание прятаться и плакать.
Я снова чувствовала себя не такой. Он никак не мог за помнить моего имени, а я никак не могла понять, как такое может быть.
Есть женщины, которые всё хотят и всё могут, есть женщины, которые всё хотят, но ничего не делают, а есть женщины, которые уже ничего не хотят. Именно такой женщиной в тот вечер была я. Тот серый застиранный чулок, которым я чувствовала себя с утра, я умудрилась натянуть себе на голову.
Добравшись домой, я час маялась по квартире. Было пусто в душе и в голове. Эта пустота болела. Ей в унисон ныли мои мышцы. Аполлон знал толк в физкультуре. Чтобы уйти от этого состояния, я легла спать. Но сон где-то заблудился. Он бродил в отсеках моей памяти, поднимая всё моё смятение на поверхность. Затем я вспомнила секс с Деном. И поймала себя на том, что всё ещё хочу его. Хочу до изнеможения.
Странное ощущение – сексуальное желание. За его осуществление порой хочется отдать слишком много. Но порою отдавая слишком много за это удовольствие, позже мы узнаём, что заплатили тройную цену.
Голод – это страшное чувство. Даже если он сексуальный. Голодным человеком легко управлять. Голодный человек быстро падает в цене, но, несмотря на это, его никто не хочет покупать. У каждого голода есть своя причина. Но если он сексуальный – эта причина кроется в самом человеке. И это нелестно. Но как маскировать голод, когда одна только мысль о сексе превращает тебя в животное?
И как с этим жить, когда всё тело предательски кричит и транслирует во внешней мир эту потребность?
«Нужна перезагрузка. Уйду-ка я в отпуск», – подумала я, а с принятием этого решения пришёл и сон.
Утро понедельника в компании чем-то напоминало улей. Все куда-то двигались, создавая при этом хаос. Но был в этом хаосе определённый порядок. Есть в таких ульях свои пчёлки труженики, свои трутни и своя матка. Обычно негласная матка предприятия – это главбух. Но сегодня ею была простая счастливая девочка из бухгалтерии в красивой юбке – Оля.
Командировка оказалась удачной во всех отношениях. Наша компания по итогам поездки подписала крупный контракт. Все ликовали – погружение нашего предприятия в долговую яму было приостановлено, пока нашими фантазиями. Директор был в приподнятом настроении и воспевал своих героев. От этого радостно жужжал весь коллектив. «Самое время слинять в отпуск», – подумала я. Прихватив заявление, я направилась в приёмную согласовать свои планы с директором.
В дверях меня перехватила Оля с кипой документов в руках, которые я готовила к командировке, за неимением свободных рук в таком важном отделе как бухгалтерия.
– Разложи, пожалуйста, по местам.
В какой-то момент мне показалось, что у меня появился новый самопровозглашённый начальник.
– Я не имею никакого отношения к бухгалтерской документации. Решите этот вопрос у себя в отделе, пожалуйста. Вас уже сегодня там предостаточно, чтобы это сделать.
Недоумевающая и оскорблённая моим отказом Оля вышла в коридор. Я последовала за ней. Мы обе направлялись в приёмную: я к директору с заявлением об отпуске, Оля к Дену с не пристроенной кипой документов.
Директор встречал посетителя из ещё одной конкурирующей организации. «Надолго», – подумала я и присела, решив дождаться, когда он освободится, здесь.
Оля же влетела в кабинет Дена, хлопнув дверью. Через какое-то время она вышла с улыбкой Моны Лизы на лице. А для меня последовало приглашение зайти к Дену в кабинет.
– Что за бунт на корабле? – поинтересовался он, сладко улыбаясь. Но, заметив лист с заявлением у меня в руках, насторожился.
– Надо отдохнуть, – сказала я холодно.
– Хочешь в отпуск?
– Очень хочу.
– Ты как-то изменилась. Улыбка тебе больше к лицу.
– Улыбаются без повода только дурачки и просветлённые, – жёстко ответила я.
Ден взял меня за плечи:
– Ревнуешь?
Я сглотнула ком в горле:
– Я не имею права тебя ревновать, ты мне никем не приходишься.
– Как минимум, я твой шеф. Разложи, пожалуйста, документы. Я твоё заявление сам подпишу. Слишком долго будешь ждать директора.
Я кипела внутри. От этого мне казалось, что этот ворох бумаги, перекочевавший снова в мои руки, загорится.
Мне хватило 10 минут, чтобы растолкать это всё по папкам. Спор же о том, кто будет это делать, длился около часа.
«Я не умею проигрывать», – вначале подумала я. Но снова столкнувшись с Олей, уже на курилке, я поняла, что побеждать я тоже не умею.
После обеденного перерыва ко мне подошёл Ден и отдал заявление, подписанное генеральным директором.
– Отдохни как следует, – дружелюбно подмигнул он.
– Я постараюсь. Спасибо.
Я не могла дождаться вечера, чтобы покинуть этот улей, в считанные дни ставший для меня пеклом.
По дороге домой я зашла в первое попавшееся турагентство. Горящая путёвка в Италию как будто ждала меня. 7 дней, 7 ночей. Вылет завтра утром, в 11 часов. Всё что нужно. Осталось собрать вещи. Но очень хотелось выпить. Я быстро набрала Леру.
– Не хотите ли вы проводить свою лучшую подругу в края заморские?
– Слушай, прекращай. Что опять?
– Просто отпуск. Просто завтра, – ответила я, – бери Вику и приезжайте ко мне. Нужно срочно собрать чемоданы. Боюсь не справиться с подбором гардероба.
Через два часа мы уже сидели в полном составе у меня на кухне. Девочки допрашивали:
– Что у тебя происходит?
– Так случилось, что на меня напала зрелость, – ответила я.
Я не спешила рассказывать им о переменах в моей жизни. Возможно, потому, что видимых перемен и не было. Менялось что-то внутри. Снаружи всё было по-старому.
Девочек немного раздражала моя загадочность. Меня же настораживало их раздражение.
В какой-то момент я подумала: «А не та ли я некрасивая подруга в кругу своих более удачливых подруг?» Через час Лере позвонил муж и она засобиралась домой. Вика вспомнила о неотложных делах и тоже заторопилась.
– Веди себя прилично, – спешно чмокнули меня девочки и скрылись в лифте.
Как много времени было проведено нами вместе. И как много пережито. Эти мои внутренние изменения приводят к недопониманию со стороны. Я становлюсь неудобной? Было тяжело и одновременно как-то легко. Почему-то стало легко на душе. Сложно объяснить почему. Возможно, я начала себя ощущать. Отдельно от всего и всех.
Неспешно собирая чемоданы, я представляла, как буду дефилировать в новом платье по вечернему Риму. Впереди была целая ночь. Ночь, которая сна не предвещала.
Мир тесен. Мир очень тесен. И чем старше мы становимся, тем теснее для нас этот мир. Уже сидя в самолёте, я увидела знакомое лицо. В салон зашла эффектная дама. Одета она была безукоризненно. Держала себя с достоинством. Но самое идеальное в ней было то, что её багаж был в руках случайного мужчины. Неподражаемая Татьяна была узнаваема тем, что в любой ситуации она всегда оставалась женщиной. Той женщиной, которую нельзя не заметить, той женщиной, в присутствии которой любой мужчина чувствовал себя непревзойдённым. Она знала, как это делать, и это сильно отличало её от других женщин.
С Татьяной мы познакомились когда-то очень давно в больнице скорой помощи. Однажды попав туда ночью с ургентной операцией, наутро вместо сиделки около себя я обнаружила Татьяну, соседку по палате. Её очень беспокоило то, что я долго не просыпалась. Я только отходила от наркоза, а она прошла этот этап двумя днями раньше. Было паршиво не сколько в теле, сколько в душе. В голове мелькали события вчерашнего дня и от этого было страшно. А когда страшно – нужно говорить. Что мы с Таней и делали, пока не пришёл на обход врач.
Позже Таня спросила меня:
– А почему к тебе никто не приходит?
– Все мои близкие на приличном расстоянии от меня.
Меня случайным ветром задуло в этот город. Учусь здесь.
Я действительно здесь училась. Но больше почему-то выживать. За исключением нескольких человек в группе ко мне никто не приходил. Иногда подруги. Совсем иногда, когда были свободны.
В отличие от меня, у Тани постоянно были посетители. Здесь я и заметила это её главное отличие от всех нас – умение нести в себе Женщину. Приходили мужчины – приносили цветы. Часто. Помогали, переживали. Да что тут говорить, наш лечащий врач любил заглянуть к нам в палату по несколько раз в день, помимо того, что обход у нас обычно длился дольше положенного.
Таня как будто магнитом притягивала мужчин. Она дарила им какое-то определённое состояние, из которого не хотелось выходить и за которым хотелось снова и снова возвращаться. В древние времена её, наверное, звали бы ведьмой. Сейчас же это просто красивая женщина, умеющая своей красотой пользоваться.
Я была несмышлёной девчонкой, Таня – зрелой женщиной. Мы много с ней говорили, особенно я любила вечера, когда приём посетителей и больничный хаос заканчивались, тогда нас уже никто не прерывал. Однажды, во время очередной вечерней беседы, я была разговорчива как никогда. Таня внимательно меня слушала, а потом отметила:
– С такими суждениями должно быть очень сложно жить.
О проекте
О подписке