в великую эпоху, то, что теперь кажется вашей слабостью, оказалось бы изумительной силой. В эпоху первых императоров вы были бы мучеником, в эпоху Реформации – анабаптистом, во время Французской революции – одним из тех энтузиастов-жирондистов, которые всходили на гильотину с Марсельезой на устах. А теперь вы мой раб, мой…