Цитаты из книг автора «Лена Сокол»

А в том мире каждый сантиметр пространства пронизан запахом бунтарства, веселья и жажды жизни. Ничего подобного ей прежде не доводилось видеть.

Джема держалась за талию Яны и смотрела вдаль – туда, где несколько огоньков стремительно скользили по шоссе – мотоциклы. Яркие точки, взрезающие темноту ночи. Дикие, свободные.

– Отпусти ее! – Чей-то металлический голос оборвал эту пытку. Сердце Джемы, не слушаясь, заколотилось еще отчаяннее. – Убери руки! – Тень отделилась от перил и ступила в полосу света. Это был один из тех двоих, что стояли в метре от столика и разговаривали друг с другом. Сначала в свете ламп появился высокий силуэт, затем очертания стали четче, и через секунду девушка наконец смогла разглядеть его. Высокий, жилистый, в потертых темных джинсах, толстовке, с наброшенным на голову капюшоном и в кожаной куртке. Парень намеренно сутулился, чтобы большая часть его лица была закрыта тканью. Но едва он поднял на нее взгляд, как в груди девушки всё сжалось. Это тот самый человек! Молочно-шоколадная кожа, пухлые губы, черные глаза, пронзающие буквально насквозь, будто кинжалами. Черты его лица казались такими резкими, будто он скалился на нее от ненависти.

– Заметно. И что хуже – он тоже это видит. Воспользуется тобой и… – Ты просто завидуешь, – хмыкнула девушка, откинувшись на спинку стула. – Меня зовут, со мной хотят общаться, а ты им неинтересна. Правильная вся такая… – И вдруг, напоровшись на взгляд ошеломленной подруги, она осеклась. Джема зависла на секунду, затем резко вскочила и принялась собирать со стола тетради и письменные принадлежности. Ксюша молчала, глядя на это, а затем не выдержала: – Джема, я… – Ты меня даже не спросила! – Девушка остановилась, прижав сумку и тетради к груди. Ее губы задрожали. – Я написала, что в мой дом ночью ворвались люди. Они изрисовали стены моего дома! Они… Да, между прочим, один из них был в моей комнате, а ты даже не спросила меня ни о чем! – Джем… – Ксюша поменялась в лице. – Удачи тебе! – Девушка протиснулась между стульями и столами и метнулась к дальнему ряду на свободное место.

Обычная ночь. Густое черное небо над берегом заволокло сизыми тучами, матовый свет луны почти не пробивался сквозь их плотную пелену. Стрелки часов давно перешагнули за полночь. Обычная ночь. Ничто не говорило о том, что она изменит их жизни навсегда. Ничто не предвещало перемен.

А это что? – Это развратный снеговик от футболистов. Разве не помнишь? – Точно! А я думаю, что за куча? – Это как раз в тот день, когда выпало немного снега перед самым праздником, и Стас с товарищами собрали весь, что лежал на школьном дворе, слепили грудастую снежную бабу и поставили в холле. – Фельдман еще так орал, когда увидел лужу. – Вспоминает Костя. – Как пожарная сирена. – Хихикаю я. – Новая девушка Стаса. – Он берет следующий снимок. – Как ее? – Не помню. – Отвечаю я, взглянув на снимок, на котором Кощеев обнимает за талию одну из старшеклассниц на новогоднем вечере. – Тома? Или Таня? Можно даже не запоминать, это вряд ли что-то серьезное. После Алены у него уже было две или три девушки, но он так и не встретил свою настоящую любовь. Думаю, его история еще будет написана. Торопиться некуда.

– Привет. – Стас отделяется от толпы и подходит ко мне. Я смотрю на него, на его синяк под глазом и все никак не могу понять эмоций, написанных на его лице. Он как будто печален и доволен одновременно. Как чертов фаталист! – Стас, – я понижаю голос до шепота и отвожу его к стене, подальше от посторонних ушей. Волнение во мне в эту секунду вырастает почти до предела. – Я видела Никиту. Что это значит? Скажи мне честно, вы подрались? Он берет меня за запястья и наклоняется к моему лицу. – Тише, успокойся. – Произносит Стас. – Ты вся дрожишь. – Я спокойна. – Вот и молодец. – Его губы растягиваются в широкую улыбку. – Это из-за меня? – Нет. – Он мотает головой. Его руки теперь гладят меня по плечам. – Из-за меня, да? – Моих сил едва хватает на отчаянный вдох. – Я… – Не нужно. – Стас пальцем закрывает мой рот. – Тс-с. Все хорошо. – Прости. – Прошу я его, сама не зная, за что. – Алена, мы все прекрасно понимаем, что свой выбор ты уже сделала. И это Высоцкий. – Нежно говорит он. – Так что тебе осталось просто осознать это. – Что? – задыхаюсь я. – Что ты такое говоришь?! Стас берет мое лицо в ладони. – Я не в обиде. Мы все еще можем дружить. – Но… Что?! – Брось. – С улыбкой выдыхает он. – Не обманывай себя. Затем коротко целует меня и просто уходит в класс.

– Вся жизнь – игра. – Говорит он, наклоняясь. И целует меня в лоб. – Не надо переживать об этом. Над нашими головами раздается трель звонка. – Пора. – Напоминает Тая. – А то Алексеевну опять порвет со психу! – Иди. – Улыбается мне Стас. Какой-то он другой сегодня. И дело не в фингале. Не могу понять, что в нем изменилось, но у него даже взгляд какой-то необычный. Серьезный, что ли.

– Ладно. – Усмехается он. – Есть у нас один психованный в команде. Новенький. Я его, вообще-то, всю жизнь знаю, просто не думал, что он такой эмоциональный. Пришлось вот отбиваться. Повезет же его девушке, – подмигивает мне Стас, – всегда будет, кому за нее вступиться. – Так это во время игры произошло? – Я осторожно касаюсь пальцем его синяка, и он зажмуривается от боли. – Или после? Стас задерживает свой взгляд на моем лице дольше обычного, словно задумывается о чем-то, а затем его губы снова растягиваются в озорную улыбку.

– «Будет любовь или нет? Какая – большая или крошечная?» – Взмахнув рукой, цитирует «Облако в штанах» Тая.