3

Алина въехала в Краснодар около четырех часов, узнала, где находится лучшая гостиница, и направилась туда.

– Два номера «люкс», – бросила администраторше.

– Вам? Два? – вытаращилась та, ведь за спиной Алины не было ни одного человека. Обычно все, кто желает получить номера, толпятся в ожидании бланков, хотя взять их может всего один человек.

– Мне два номера «люкс», – отчеканила Алина, раздражаясь. – На сутки.

– Заполняйте, – протянула администраторша бланки.

В одном номере она поселила детей и няньку, второй заняла сама, приказав Галке погладить платье и принести его в восемь вечера. Зайдя в двухкомнатный номер, даже не удосужившись рассмотреть, за что заплатила бешеные деньги, она упала на кровать и проспала до вечера. Проснулась, когда постучала Галка. Алина лишь забрала платье, не пустив няньку на порог, приняла душ, броско накрасилась. Спустившись в бар, вскользь оглядела зал, но ни одна личность из мужского состава не заинтересовала ее. Про себя она отметила, что несколько экстравагантно оделась, публика здесь сидела в более скромных нарядах. Ну и ладно. Алина села на высокий стул у стойки.

– Что будем пить? – спросил бармен.

– Спиртное, – угрюмо ответила она.

– А что именно?

– Все равно.

– Ну, а если я налью водки, вы тоже будете пить?

У бармена приятная улыбка, и внешне он очень хорош. Только один намек с его стороны, и… Раздевая его глазами, она ответила:

– Буду.

– Тогда начните с наших фирменных коктейлей.

Ей безразлично, что пить и что есть. Получив высокий стакан, Алина вынула из него соломинку, небрежно бросила ее на стойку и осушила добрую половину. Ничего напиток, по московским меркам недорогой. Видя, что бармен намеков не делает, Алина слезла со стула и двинула к свободному столику. «Первый, кто подойдет, хоть страшнее Квазимодо», – решила она, усаживаясь. Закурила. Алина не курит, в студенческие годы баловалась, потом бросила, но сейчас красный огонек и голубоватая струйка дыма от него являлись молчаливыми собеседниками. В обстановке, где ты чужая – как Алина в баре, – сигарета необходима, придает уверенности, ведь сидеть за столиком одной – дело далеко не из самых приятных. Сигарета становится единственным другом, когда одиноко, она не только читает мысли, но и отвечает на них.

А мысли вертелись вокруг мужа и секретутки. Невооруженным глазом видно, что она – дешевка с жидкими волосенками, плоскогрудая, сутулая, с губами-варениками, размазанными по лицу. И сколько же у него их было? Чего ему не хватало, чего? Как раз у Владлена всего в избытке. Вот! Избыток земных благ и сделал его порочным скотом. О, если бы деньгами можно было измерить счастье, Алина была бы мультисчастливой. Но большие деньги уродуют человека, потому что ведут к вседозволенности, они изуродовали Владлена, теперь изуродовали Алину. Наверное, ее ситуация – глупейшая донельзя: есть деньги, нет счастья. Школьная подруга, которой она однажды, давно, поплакалась в жилетку, окатила:

– С жиру бесишься! Подумаешь, изменяет он ей! Да простой сантехник изменяет поварихе, а тут банкир! Ты ноги лижи ему, чтобы не бросил тебя. Ух, мне бы так повезло, я бы сама поставляла ему девок, даже третьей согласилась бы быть! Не дури, у тебя все есть, у детей тоже. Нянька, кухарка, домработница! Шмотки в Европе покупаешь. Кому еще так повезло? Ты должна перед ним буквой «Г» ходить и не забывать произносить: «Чего изволите». А ты ноешь! Совесть имей.

Все есть… А где тепло, человеческое участие, радость общения с близким человеком, уважение? Без этого жизнь невозможна. Может, и возможна, но не нужна. Впрочем, Алина приняла жизнь такой, как есть. Чего конкретно хочет, она пока не знала, то есть планов на будущее не строила. Одно-единственное желание одолело: отыграться. И ей все равно, с кем лечь в постель – с хачиком, папуасом или чукчей. Тут главное – количество. Возможно, после этого она приобретет относительное равновесие.

– Скучаете?

Алина подняла глаза. У столика стоял симпатичный мужчина лет тридцати. Ну вот, очередной рог муженька не заставил себя ждать.

– Скучаю, – сказала она с заметным вызовом.

– Разрешите?

– Присаживайтесь, – разрешила Алина, но без улыбки. Не хочется улыбаться.

– Вы из Москвы, – определил он.

– На мне написано?

– По выговору слышно.

– А, да… – все же натянула на лицо улыбку Алина, а то завлекать мужчину с хмурой миной как-то противоестественно. – А мне кажется, что здесь говорят необычно и смешно.

– Россия бескрайняя, в каждом районе свой говор, по нему легко определить, откуда человек. Но я нездешний, как и вы. Мой ареал обитания – Крайний Север.

– Боже, так далеко? А как вас зовут? – нарушила она церемонию знакомства, ибо мужчина должен первый спросить имя.

– Кирилл. А вас?

– Алина.

– Алина, – повторил он, улыбаясь.

Что вызвало у него улыбку? Ее имя? Чем? Наверное, нелепое имя, как она сама. Нелепое имя, и нелепо она построила свою жизнь. Все Алину поучают, поучают… Вторая подруга, ставшая модным дизайнером, сознательно окрутившая высокопоставленного чиновника и умело сунувшая его под каблук, тоже поучала, когда Алина поделилась с ней своими проблемами:

– Сама виновата. Мужчин следует держать в постоянном напряжении. Когда мужик знает, что в любой момент может потерять женщину, только тогда он, опять же из чувства собственника, дорожит ею. Жизнь надо строить не с учетом его и детей интересов, а твоих, только твоих. Если у тебя есть мозги, построишь отношения так, как тебе удобно, а не мужу. А ты во что превратилась? В ничто. Ну кто ты такая, чтобы тобой дорожить? Хранительница домашнего очага, красавица? Да таких, как ты, – тысячи. Любить мужа и детей – это не заслуга, а глупость. Владлен знает, что ты никуда не денешься, поэтому ведет себя соответствующе.

Уничтожила. Алина перестала делиться с подругами своими горестями, осталась одна, то есть с детьми, но этого так мало. Неужели нельзя жить по-другому?

– У вас такое выражение лица, будто вы сидите на пороховой бочке, – сказал Кирилл.

Она очнулась. Совсем забыла, что ее цель – соблазнить этого человека.

– Простите, я много времени провела за рулем. А чем вы занимаетесь?

– Я нефтяник. Приехал на юг погреться на солнышке, у нас ведь солнца мало, а зимой его вообще нет. Я остановился в небольшом городе на побережье, а в Краснодар приехал встретить друга, он завтра утром прилетит…

Собеседником Кирилл оказался весьма занятным, он много путешествовал и по стране, и за рубежом. Собственно, и Алина побывала во многих странах, но об этом ей не хотелось говорить, она больше слушала. Время летело незаметно. Он предложил пойти к нему в номер, потому что в баре слишком шумно, но Алина вышла со встречным предложением – у нее номер с прекрасным видом и балконом, там будет уютно. Но суть ее предложения состояла в другом – на своей территории легче отбросить условности. Кирилл взял бутылку вина, фруктов, и они перебрались к ней.

Если первое дорожное приключение принесло моральное удовлетворение, оставив неприятный осадок, то на этот раз Алина убедилась, что существуют мужики получше ее мужа в постели. Владлен занимался сексом торопливо, заботясь о себе и только, потом поворачивался спиной и быстро засыпал. Кирилл это делал куда добротней! Алина впервые за долгое время по-настоящему расслабилась. Договорились встретиться днем и пообедать, но в десять утра Алина, пририсовав еще один жирный рог к голове мужа, села в машину и помчалась дальше на юг. Испугалась, что ей понравится спать с малознакомым человеком, прирастать она больше ни к кому не намерена.

Алина надумала остановиться в приморском городке, хотя мчалась в Сочи. Галка привела ее в чувство, сказала, что дети устали. А действительно, какая разница – Сочи или любой другой город у моря? Тем более что к Сочи дорога тянется по серпантинам, это опасно, так как Алина задумывается и забывает, что она за рулем. Единственное, чего в данном городе недоставало, – нормальных отелей. Алине пришлось объехать гостиницы, выбирая номера. М-да, курортный городок, а убогий. Еле нашла приличные номера, конечно, не ахти какие, но сойдут. Закрывшись в «люксе», она с час стояла под душем, потом легла и заплакала горько-горько.

Руслан и Сева до ночи объезжали гостиницы, санатории, пансионаты, дома отдыха в надежде, что в одном из этих мест обнаружилась пропажа женщины. Пока поездки не увенчались успехом, но далеко не все точки удалось объехать, а близился вечер. За это время установили примерный возраст убитой – от тридцати до сорока лет. Но кто она, откуда, где жила, с кем встречалась? Это и предстояло выяснить… если получится. Причем Сева не верил в положительный результат поисков, на что Руслан ответил:

– Такого не может быть, чтобы о ней никто ничего не знал. Тело-то есть, значит, должны быть и люди, знавшие ее.

– Вот именно – тело! – фыркнул Сева. – Изуродованное соленой водой и распухшее до неузнаваемости. У нас даже толковой фотки нет, ни один человек не опознает ее.

– Личность убитой мы все равно установим. Если она приехала на отдых, ее хватятся родные, когда не получат от нее известий, следовательно, обратятся туда, где она находилась последние дни, то есть к нам. А если она местная, это произойдет раньше. Я лишь хочу ускорить процесс. И потом, Всеволод, неужели у тебя не возникает желания распутать дохлое дело? Убийца думает, что он спрятал концы в воду, что он умный. А мне нравится, когда я оказываюсь умнее. Это же головоломка! Любишь головоломки?

– Нет, – буркнул Сева, отвернувшись.

– Ничего, под моим чутким руководством полюбишь.

Раньше Руслан был смурной, а Сева – весельчак, теперь они немного поменялись местами. Ну, к балагурству Руслан вообще не склонен, но некоторый подъем в нем заметен, во всяком случае, на работу он приходил последнее время в приподнятом настроении. Севу недавно бросила девушка, поэтому он немного расклеился. Ничего, пройдет. Кого в юности не бросали? Руслан намеренно не трогает больную тему, старается загрузить парня работой. За работой неприятности отступают на второй план.

А наутро к Руслану вернулось его обычное состояние – пасмурность. Он не подозревал, что встреча с женой будет невыносимо трудной. Собственно, он изменил жене в первый раз, отсюда – не имел опыта лжи, не знал, как ведут себя мужики в подобных случаях. Утром жена подала завтрак, мясо не высохло на сковородке, было сочным и вкусным, а есть не хотелось. Вчера, когда он приехал домой, она не спросила, где он пропадал несколько дней, подала ужин, что-то лепетала о подготовке сына к школе, о текущих проблемах… М-да, проблемы… вчера все казалось ясным и простым, а сегодня простота превратилась в стопудовую гирю, давящую на грудь. Оказывается, обманывать нелегко, стыдно. Руслан елозил вилкой по тарелке, с неудовольствием запихивая в рот куски. Наконец встал…

– Когда вернешься? – спросила она.

– У меня убийство, – буркнул он.

– Завтра сыну в школу, ты проводишь его?

– Конечно. – Зазвонил мобильник. Выслушав, Руслан с радостью сообщил жене: – И еще одно убийство. Когда вернусь, не знаю.

Черт, он подготавливает почву для очередной лжи. Конечно, новое убийство его не обрадовало, чему тут радоваться? А то, что сегодня он заедет к Клариссе, и оправдание перед женой готово: два убийства – шутка ли! Но противно. Он разозлился на жену потому, что ему приходится врать, разозлился на себя, что причина злости высосана из пальца, а дело в чем-то другом…

– Шура! – Он вздрогнул от резкого окрика жены, когда пересекал двор по направлению к гаражу. Она звала соседку, территория которой отделена от территории Руслана невысокой оградой. – Шур! Помнишь, ты весной давала мне варенье из алычи? Так я тоже сварила, скажу, не хуже твоего. Ты попробуй, попробуй, а то можно подумать, лучше тебя никто не варит…

– Прекрати, – тихо бросил Руслан.

– А что такое? – захлопала карими глазами Неля. – Пусть не хвалится зря, у меня варенье вкусней, не кислое, а у нее кислое…

Руслан развернулся к ней лицом и хотел сказать… Ничего он не сказал. Она не услышит, что варенье в жизни не главное, и сколько баллонов законсервируешь на зиму – не главное, не главное и одежда, и ремонт. Главное – они чужие. Это как раз и тяжко сказать. Руслан выехал из гаража, позвонил Севе, что едет к нему.