Отзывы на книги автора «Кио Маклир»

Книга для меня оказалась легкой и хорошо подходящей для летнего чтения, несмотря на то, что в книге автор охватывает целый год, где в большей степени краски более тусклые, серые.
Автор рассказывает о своей семье: о родителях, муже и детях. О том, как важно и не критично просто остановиться в суете городской и домашней, расслабиться и наслаждаться текущем моментом.
В какой-то степени именно бёрдинг помог писательнице понять такую простую истину - если ничего не делать, то мир не рухнет. Наблюдение за птицами бывает в основном длительным и часто безрезультатным, учит терпению и принятию происходящего.
И действительно, читая книгу, для себя открываешь множество простых и понятных вещей, которые в быстром жизненном темпе привыкли считать чем-то неправильным.
Так же писательница плотно снабдила свой труд цитатами и наблюдениями различных известных личностей, что тоже послужило для меня вроде ликбеза.
Само оформление книги покорило! Много разных зарисовок, живописных фотографий птиц.
В общем, книга мне понравилась, когда-нибудь точно перечитаю.

Автор Кио Маклир оказалась в непростой жизненной ситуации: ее отец тяжело болен и сделать уже ничего нельзя, только ждать. Из-за этого бесконечного тупого ожидания жизнь словно замедлилась, все поставлено на паузу, ведь горе может застигнуть в любой момент.

Кио надо было чем-то отвлечься, встряхнуться, и неожиданно она увлеклась бердвотчингом (наблюдением за птицами). Целый год она провела в компании бердвотчера-музыканта, а потом написала книгу о своем опыте. Книгу полную не только птиц, сколько самопознания, наблюдения за миром, за собой в мире, книгу о семейных и детско-родительских отношениях, о счастье, о своей любви к отцу. С отцом они вышли принципиально разными - военный корреспондент, он не боялся ничего и шел туда, где страшно, и писал о том, что страшно, а Кио пишет детские книги, да про ее книгу о птицах, искусстве и жизни отец сказал, что тема мелковата.

Он принимал утраты и горести, не теряя присутствия духа, но так никогда и не научился принимать счастье как должное

, прожил жизнь так, словно участвовал в гонке и стремился к финишу как можно скорее, расплачиваясь упущенной радостью.

Понравились мысли Кио на тему, что мы разучились бездельничать. Стоит остановиться, перестать куда-то бежать, что-то делать, чего-то достигать, и оказывается, мы неспособны больше к покою и созерцанию ,к тому, чтобы просто быть - тут же подкрадывается чувство стыда и вины.

Книга вышла очень личной, медитативной, захотелось погрузиться в себя, нащупать какую-то внутреннюю точку опоры, ту точку, где понимаешь, вот оно счастье, вот жизнь, вот любовь, вот ты.

Наверное сейчас самое подходящее для этой книги время. Время борьбы со страхами, тревогой, для разрешения навалившихся дел и время работы нон-стоп на удаленке. Не смотря на медитативную практику бёрдинга, изложенную в автофикшене Кио Маклир, книга кажется быстрой в прочтении и поэтому ее следует читать медленно, с платновским созерцанием. Здесь есть много точек входа, есть за что зацепиться в исследовании окружающей среды и темпоральности сознания. Размышления и подход автора в изучении птиц дает возможность познакомиться и с ее собственным выбором литературы, связанным с бёрдингом, антропологией, природой в целом, так же упоминается и детская литература, например потрясающая книга Шона Тана «Ничья вещь». Я не была знакома с книгами Маклир раньше (как мне казалось) и обратила внимание на эту книгу, тк по описанию представляла, что это будет нечто похожее на книгу Оливии Лэнг «К реке. Путешествие под поверхностью» 2011 г, в России - 2019 г. тоже издательства Ad Marginem. Примечательно, что Кио Маклир упоминает Оливию Лэнг в этой книге, а что еще больше меня приятно удивило, так это то, что у Маклир вышла в 2011 году детская книга «Вирджиния Вулф» с иллюстрациями Изабель Арсено, и тут помимо пересечений с Оливией Лэнг, оказалось, что я все же так или иначе была знакома с творчеством Кио Маклир и раньше, тк помню иллюстрации Изабель Арсено (занимаюсь иллюстрацией и она одна из самых любимых художников). Книги Лэнг и Маклир разные как по своей протяженности так и по тональности повествования, хотя их и объединяет природа, взаимодействие человека с окружающей средой. Маклир не одна в увлечении бёрдингом, она следует за проводником, молодым музыкантом и как это подчас важно найти нужного человека, который хотя совсем не похож на автора, но тем не менее она смогла посмотреть его глазами на птиц, на людей, увлеченных птицами. 

«В странствиях с музыкантом, я узнала, что красота может существовать в самых изувеченных, феноменально загаженных местах..». Это некий экзистенциональный путь на запрос души, путь от малого к большому, от незначительного к глобальному. «Бёрдинг - не просто время препровождения. Это особое состояние духа.» 

Отдельно хочется отметить, что эту книгу лучше читать в печатном виде, как впрочем и большинство книг Ad Marginem, это придаст восприятию книги дополнительное, эстетическое удовольствие приятной вёрсткой, бумагой и лаконичным дизайном.

В одну холодную, слишком раннюю зиму канадская писательница Кио Маклир обнаружила, что внутри нее что-то сломалось. За пару месяцев до этого ее отец перенес два инсульта. Пытаясь справится с болезнью отца, предчувствием возможной утраты и писательским кризисом, Маклир отправляется на поиски спасения от жизненных тревог. Её проводником в этом непростом путешествии становится добродушный музыкант, хобби которого – наблюдение за птицами.

Творческий человек больше обычного подвержен стрессу, разочарованиям и неуверенности в себе; часто это выливается в своего рода ступор – невозможность творить. Невысказанный упрек отца «А что-нибудь дельное ты разве не можешь написать?», страх не оправдать его ожидания и оставить больного без присмотра, служит причиной безмолвия Маклир. Уделяя слишком много времени скорби, ей некогда находить радость в повседневной жизни.

Книга «Птицы, искусство, жизнь…» — это своего рода медитация, размышление о значимости простых вещей. Наблюдая за птицами, за природой, за другими людьми, Кио Маклир понимает: новое хобби меняет ее взгляд на мир. Мы в свою очередь, наблюдая за Маклир, понимаем, как важно вовремя остановиться и сделать что-то незначительное.

Как и Кио, я не умею поддерживать жизнь в растениях. Самые крутые цветоводы вокруг меня - подруга и свекровь. А я уже полгода не могу купить земли и забываю поливать два своих непонятно как выживающих цветка. Но в книге на самом деле не так уж много о растениях. Просто матери Кио проще находить общий язык с ними, чем с дочерью. А поговорить им нужно о многом.

Начинается всё с внезапного открытия героини: тот, кого она всю жизнь считала своим отцом и недавно похоронила, не является им биологически. Мать отвечает уклончиво. Но приоткрытая тайна не дает покоя. Сравнивая генетические базы данных, Кио находит своих единокровных братьев (вообще я была в шоке, до чего техника дошла, что такое возможно). А потом уже начинает думать, как ей теперь поступить с этой информацией, и почему родители так долго её скрывали.

С одной стороны, хочется сказать - а может, уже и не надо ничего раскапывать? С другой, наверно, это так не работает, и человеку жизненно необходимо знать, откуда он появился и где его корни. И книга в том числе о том, какую лавину мыслей и чувств все эти открытия вызвали.

А еще она об идентичности, национальной принадлежности, о том, кого считать своей семьёй, о старости и смерти, о принятии, прощении и нежности.

"И на какой-то миг я готова поверить, что на практике увядание сада поможет мне смириться с деградацией моей матери. Я слышу, как мертвые цветы дают мне важную консультацию".

Мне кажется автофикшн это не мой жанр.

В целом книга хорошо написана. В начале книги (да и в процессе) возникает желание сходить в какой то ботанический сад или оранжерею (и чтобы за бортом была какая то холодная погода, и сидеть на лавке под куполом среди тропических растений)

Но все эти генеалогические изыскания - для меня их было:

1. слишком много;

2. как то местами неправдоподобно;

3. и наверное самое главное - что меня озадачило - это то что автора неоднократно просили не писать о том, что она узнает из жизни своей семьи. И все равно мы имеем на руках книгу. Да, имена тут сокращены просто до первых букв, но.... семья тут довольно таки публичная, и найти какие то подробности - думаю не сильно сложно при желании.

К концу книги осталось какое то "послевкусие" - что автор так ненавязчиво, вскользь, и постоянно  упоминает БЕЛЫХ - отца, его коллег, просто каких то собеседников - что для меня уже перебор (все эти движения за права этнических меньшинств - когда уже просто стыдно быть белым большинством). Автор как будто пересоздает какую то свою идентичность, и утверждает свое превосходство над всеми теми "белыми" которые относятся с пренебрежением и как то ущемляют в правах каких то этнически отличающихся людей...

В общем после прочтения остались очень противоречивые впечатления. Какие то моменты, касаемо природы - очень сочно описаны, но рассусоливания по поводу семьи - накопительным эффектом просто уже раздражают (и хочется просто это пропустить)

И по итогу я просто была рада что наконец то дочитала эту книгу....

Продолжение дневниковых зарисовок канадской писательницы. Год наблюдений за птицами окончен, в этот раз она наблюдает за миром растений. Кио вспоминает сады своего детства, рассказывает про сады настоящего и проводит параллели со своей жизнью, в которой много чего произошло. Её отец умер и, что еще хуже, оказался не её отцом. Её мать болеет, и на фоне больничных будней Кио пытается восстановить события прошлого и понять, как так вышло, что её семья — не то, чем кажется.

Что не понравилось:
Первая книга Маклир попала мне в сердечко так сильно, что я даже постаравшись не смогла к ней придраться. В случае со второй книгой придираться даже не пришлось, потому что продираться через «Корни: о сплетеньях жизни и семейных тайнах» было действительно непросто. Если в «Птицах» главной темой были птицы, а жизнь писательницы была скорее фоном, то здесь всё наоборот — очень много про жизнь, а природа выступает лишь декорацией. А про жизнь мне читать было почти больно, потому что тут триггерворнинг на триггерворнинге. Рак, деменция, измены, обманы. Вместо шелеста страниц слушаем грохот скелетов в шкафу и разбираем чужую семью по косточкам.

И здесь всплывает еще один изъян — эта книга заставила меня почувствовать себя не самым хорошим человеком. Я постоянно отгоняла от себя мысль: «Ну серьёзно, тут женщина перед тобой выворачивает душу, а ты вместо того, чтоб посочувствовать, глаза закатываешь, недостаточно развлекли тебя». И да, я закатывала. Я считаю себя эмпатичным человеком, но это упражнение на эмпатию я скорее провалила. То ли просто не совпала с настроением книги, то ли уж слишком большой груз на мои читательские плечи пыталась положить авторка.

Но я склоняюсь к другой версии. Если первая взрослая книга её пера мне показалась очень искренней, то здесь как будто торчали попытки скроить повествование по прежнему лекалу и повторить этот рецепт успеха. От чего и появилось некоторое ощущение искусственности, а на смену непринужденной искренности пришла вымученная откровенность.

️Что понравилось:
После абзацев выше может сложиться впечатление, что понравилось мне примерно ничего, но нет. Да, это не тот чистый восторг, который был после знакомства с этим автором, но читать её по-прежнему интересно. Мне нравилось следить за полётом мысли Маклир, меня завораживало то, как искусно она проводит параллели между миром людей и растений. Одни аналогии были познавательными и демонстрировали её глубокое погружение в тему, другие — просто очень поэтичными. Я даже пожалела, что не смогла в процессе чтения отогнать своего внутреннего критика, потому что некоторые метафоры были очень лиричные. И хоть циники мешали лирикам прочувствовать, но не помешали отметить, что это было красиво.

Еще меня не оставила равнодушной та нежность и хрупкость, которая сквозит в рассказах автора о маме и в их разговорах друг с другом. Несмотря на то, что их отношения далеки от безоблачных, и там много как невысказанного, так и высказанного сгоряча, сквозь строки чувствуется тепло между ними и пусть и неидеальная, но любовь.

Главной же ценностью для меня стал не сам текст, а те мысли, которые взошли на почве прочитанного. Например, в книге автор пишет о том, что с растениями мы стремимся избавиться от любых признаков несовершенства. Но вообще-то в природе пожелтевшие листья, опавшие цветы и увядание в целом — это тоже норма и часть цикла жизни. Уже не уверена, писала ли об этом сама Маклир, но я до сих пор думаю о противоестественности перфекционизма. Мы так хотим, чтобы все было идеально, будь то пинтерестные интерьеры, инстаграмный отпуск или отношения как в сказке, что в итоге в погоне за мечтой лишаем себя радости наслаждаться неидеальным настоящим. Мы настолько теряем навык приспосабливаться к условиям окружающей среды, что при любом дискомфорте убегаем в поисках лучшей жизни, превращаясь в истощенное перекати-поле. Безусловно, не в каждую почву стоит врастать корнями, но, кажется, иногда стоит дать себе шанс укорениться и окрепнуть, чтобы вырасти в лучшую версию себя.

«Птицы, искусство, жизнь: год наблюдений» - на первый взгляд красивый текст, но по больше части, увы, редкая тягомотина.

О бердинге (искусство наблюдения за птицами) я узнала из книги эссе Джонатана Франзена «Конец конца земли». Тогда это очаровательное занятие вызвало у меня отклик, потому что Франзен сопроводил небольшое эссе емкими фактами, рассказал о своей жизни и о том, как наблюдения помогают замечать больше. Что касается книги «Год наблюдений», то на мой взгляд, здесь было много воды, много размышлений, упоений этими размышлениями и описаний, которые никаким образом не важны.

Снежинки облепляли наши головы. Щелк-щелк-щелк. В кадр запрыгнули несколько белошейных воробьиных овсянок — толстеньких, откормленных. «Лапочка, лапочка».

Мнение двоякое: с одной стороны, дзен-текст, убаюкивающий, медленный, отвлекающий от тревоги, с другой - просто собрание мыслей и наблюдений без целостной системы и структуры, похожее на глубокое озеро. Брови, птицы, смерть, музыка - все смешено в одну кучу. Думаю, для того, чтобы получить наслаждение от слога, нужно было срезонировать с автором, а у меня подобного не произошло. И размышления показались банальным:

Ждать — значит болтаться около пустоты, чувствовать, как близко эта пустота, и верить, что это не просто пустота.

Сколько себя помню, всё время гадаю: как обрести душевный покой, когда бездельничаешь? Решение, которое бы меня устроило, я до сих пор не нашла, хоть и искала его разными, вполне предсказуемыми способами: неудачные романы, бездумный шопинг, путешествия, йога, неумеренные физические нагрузки, психотерапия, изготовление домашних соков, зависание перед телевизором, вязание, обжорство по праздникам и даже творческие практики»

(вот этот отрывок показался странным, то есть все вышеперечисленное по мнению Маклир - это безделие?)

Также меня несколько озадачило, как именно писательница критикует. В частности там есть отрывок, где неясно: такое мнение - это похвала режиссеру Терренсу Малику, или она умудрилась так изысканно его унизить?)

Хочу лично поблагодарить его за колоссальную самонадеянность, проявленную им в «Древе жизни». Kогда вы в последний раз лицезрели художественное произведение, которое так блистательно переоценивало бы свои возможности?

В общем, весьма странный закос под Оливию Лэнг, но не более того. Если у Лэнг есть тема исследования, структура, то в центре прозы Кио Маклир - личный внутренний мир и восприятие. Все эти наблюдения прерываются фразами художников, писателей и поэтов (от Сьюзан Сонтаг до Генри Миллера). Получается каша из фактов, слов и действий, медленная, густая, как сироп, где списков книг и цитат других творцов порой больше, чем мыслей автора.

В оригинале книга называется Unearthing - раскопки, поиск и находки чего-то, ранее спрятанного в земле. Маклир зарывается в свою предысторию, пытаясь раскопать причины своей тревожности, или закопаться от чувства утраты. Расследуя генеалогию, она ищет проекции в своей текущей судьбе, объяснения своих состояний. Я это вижу одновременно и как побег, и как сложный путь к себе. Убегая, она находит все-таки что-то просебя, формулирует, обнаруживает. И по ходу дела именно что заземляется - буквально, начиная садовые практики; физически, успокаиваясь от возни с растениями или визитов в оранжерею; метафорически - обнаруживая, что нарративы, в которые она привыкла прятаться, не всесильны, что в тишине, паузе, умолчании, незаполненности тоже важная часть истории.

Я не всегда с Маклир созвучна, но мне импонирует её откровенность, настырное желание высказать, назвать, раскопать. Почти против своей воли проникаюсь постепенно симпатией и уважением к её тексту.

Он вышел плотнее, насыщеннее, многослойней, чем первая книга, та мне кажется более легкой, может, потому что и темы там не такие фундаментальные. Там только предвестье смерти, страх утраты, а здесь и проживание состоявшейся утраты, и экзистенциальный кризис, в который её повергает вскрывшаяся семейная тайна, и мучительные попытки сблизиться с матерью, которая лечится от рака и вступает в деменцию.

Интерсно наблюдать, как она протаскивает метафору сада через весь свой текст о семейной истории. Временами, кажется, она в открытую сомневается, стоит ли это делать, но уже поздно отступать, такая работа проделана, весь текст пронизан корневой системой, её уже не вытащишь отдельно, только с комом почвы-текста, составляющей весь роман. Это роман? Вроде бы и нет, а все же вполне.

Темы: утраты, горевания, избегания (горя, близости, открытого выражения эмоций); созависимость с родителями; смешанные браки, расизм в отношении азиатов, антисемитизм; несчастливые браки, измены, семейные тайны, приемные родители, поиск корней, травма умолчания; родовые сценарии, потребность в семейных связях;  книжность, писательство, потребность в историях, в истории, в создании, поддержании, наращивании нарратива; сады, взаимодействие с растениями как реальные практики и воплощение личных и социальных потребностей, чаяний, мировоззрения.