Цитаты из книги «Почему так важен Оруэлл»

«Вкратце – основная мысль профессора Хайека заключается в том, что социализм неизбежно ведет к деспотизму, и германские нацисты сумели преуспеть, так как социализм сделал для них большую часть работы: особенно работы интеллектуального плана – ослабил стремление к свободе. Установив контроль над всеми сторонами жизни, социализм неизменно передает власть внутреннему кругу бюрократии, члены которого практически всегда оказываются людьми, желающими власти для личных нужд, и они ни перед чем не остановятся, чтобы ее удержать. Он утверждает, что Англия сегодня идет по пути Германии, в авангарде движется интеллигенция левого толка, от нее не отстает партия тори. Единственное спасение заключается в возврате к внеплановой экономике, свободной конкуренции, к акцентам на свободе, а не на безопасности.

Триумф честности и чистоты истории и литературы, свершившийся во славу рабочего класса, угнетенных народов, а также свободомыслящих интеллектуалов, акт проявления уважения к имени Оруэлла со стороны Каталонии – это меньшее из всего, что мы имеем право ожидать. В этом небольшом событии, в скромном переименовании, прошедшем в Барселоне, многое говорит о нравственности левых. Надо признать, что в двадцатом веке марксизм подарил миру Андреу Нина, но и Ким Ир Сен появился тоже благодаря ему. Очень печально, но слишком многие из тех, кто сам называет себя леваками, либо слишком глупы, либо слишком морально слабы, чтобы признать оба эти факта, а иногда внутренней испорченности некоторых из них хватает на то, чтобы отдать предпочтение второму.

И предсказания Оруэлла до некоторой степени сбылись. Ложь, к примеру, действительно проникла в историю. В 1971 году не кто иной, как Реймонд Уильямс, был приглашен редакцией престижной, пользующейся большой читательской популярностью серии «Современные мастера», чтобы кратко сформулировать всю важность Оруэлла для новых поколений. Никто не стал протестовать, когда по поводу «Памяти Каталонии» Уильямс написал следующее: «Многие историки согласны с мнением, что революция – большей частью анархо-синдикалистская, хоть в ней и принимала участие ПОУМ, – была неуместной попыткой отвлечь внимание от безысходности войны. И в то время, и сегодня некоторые даже описывают ее как преднамеренный саботаж военно-экономической деятельности. С другой стороны слышатся лишь редкие возражения тех, кто утверждает, что подавление революции большей частью республиканских сил явилось проявлением политики силы, за которой стояли Советы, что стало изменой тому делу, за которое сражался испанский народ».

«Меня пугают подобные вещи, потому что нередко они заставляют думать, что в современном мире вообще исчезло понятие объективной истины. Кто поручится, что эта или подобного рода ложь в конце концов не проникнет в историю?.. Все такие рассуждения конечной целью имеют оправдание кошмарного порядка, при котором Вождь или правящая клика определяют не только будущее, но и прошлое. Если Вождь заявляет, что такого-то события «никогда не было», значит, его не было. Если он думает, что дважды два пять, значит, так и есть» .

Также утверждается – иногда с теми же извинениями, – что если бы они догадаться, что такое сталинизм, они также смогли бы отбросить все свои сомнения для пользы дела. Поразительно, но сам Оруэлл ни разу не переживал фазу увлечения сталинизмом, ему не пришлось пройти через выздоровление или очищение посредством внезапного «крушения иллюзий», и в этом – сила его способности смотреть неприятной правде в глаза

Другими словами, всего пару лет спустя после смерти Оруэлла его книга о секретной книге, циркулирующей только в пределах Внутренней партии, сама стала секретной книгой, циркулирующей только в пределах Внутренней партии.

. “1984“ не есть продукт одного ума, он произведен на свет культурой»

Так, Оруэлл, который считается человеком, символизирующим все английское не в меньшей степени, чем ростбиф и теплое пиво, родился в Бенгалии и первую свою работу опубликовал на французском. Оруэлл, который никогда не любил Шотландию и шотландский культ, построил свой дом на Гебридских островах (по общему мнению, необитаемых) и оказался одним из немногих писателей того периода, предугадавших потенциальную силу шотландского национализма. Оруэлл, который в юности мечтал всадить штык в кишки бирманского жреца, становится защитником независимости Бирмы. Сторонник равноправия и социалист, в то же время он раздумывает о вреде централизации и государственной собственности. Человек, ненавидящий милитаризм, поддерживает войну ради спасения страны. Брезгливый анахорет, выпускник частной школы ночует под открытым небом в компании босяков и уличных женщин и заставляет себя терпеть в ночлежках клопов и нечистоты. Самое неожиданное в этом его дауншифтинге состоит в том, что осуществлен он был с сознательной самоиронией, но без тени религиозного самоуничижения или смирения. Враг ура-патриотизма и агрессивного христианства был лучшим автором, писавшим о патриотической поэзии и литургической традиции.

Ответ на вопрос, относятся ли честность и принципиальность к холодным добродетелям рассудка или же к горячим качествам души , остается неясным, и туманы Англии, возможно, не лучшее место для его прояснения.