– Не знаю, – пожал плечами виконт, – демон, знаешь ли, не всегда может появиться в явленном мире на щелчок пальцев. Высшим, конечно, не нужны сосуды, они сами могут создавать себе тела, тратя при этом силу, но прорваться сюда – это не один миг, и зачастую стоит больших усилий. А может, у владык его Дома нет в этом мире интересов, и им наплевать, что с ним будет.

– Трандец…

Мы немного помолчали, пока я не ощутила, что виконт буквально сверлит меня взглядом. Он чуть облизнул губы и выглядел немного лихорадочно, казалось, глаза мерцают собственным светом, а не из-за отблесков уличных фонарей.

– Свяжись с ним, – очень мягко предложил мне Дэрэт.

– Я пыталась.

– И?

– И не смогла.

– Как именно ты это делаешь? Пентаграмма?

– Техномагия.

У Кейна чуть расширились глаза.

– Значит он тоже в явленном мире? Вот как. Понятно. Ну, что ж, значит, начнем с Феникса, больше нам ничего не остается.

Я немного помялась, обдумывая еще один вариант. Он мне совершенно не нравился, но ситуация выходила критическая, такая, когда хороши становятся все средства.

– Слушай, а если – не демон?

– В каком смысле?

– Обитатели Эмпиреев могут справиться с Абао?

– Боги? Долго. Все ритуалы мистиков завязаны на определенном времени. Хотя помолиться своему покровителю перед этой авантюрой я тебе весьма советую.

– А если не боги? Если ангел?

– Ангел? – он только фыркнул пренебрежительно. – Что ты знаешь об ангелах?

– Возможно, я могла бы связаться с одним.

– Нет.

– Кейн, если это чудовище…

Карету снова качнуло, мы вывернули, наконец, к дому летописца.

– Нет! – безапелляционно отрезал отцовский друг. – Связываться с ангелом, это всегда еще большие проблемы. В Бездну Эмпиреи. Сделаем проще, я пойду туда один, посмотрю, может, смогу вытащить девчонок, а потом мы попробуем что-то придумать.

– Но Кейн…

– Это не обсуждается.

Я покивала головой, глядя на него, не мигая.

– Я иду с тобой.

Он вздохнул, карета остановилась, и виконт галантно помог мне выбраться, сделав это, похоже, чисто на автомате.

– Уверена?

Сказать ему о моих догадках? Да какого мертвяка! Этот человек собирается рискнуть жизнью, не время для конспирации.

– Еще кое-что, пока мы одни. На счет Чиза. Он следил за нами, помнишь, что сказал Джазир? Возможно, он хотел найти того, кто создал Абао.

– Это бы отлично объяснило его поведение… Что?! Что ты сказала?

Мужчина до боли сжал мои плечи пальцами. Мы замерли перед крыльцом летописца, свет фонаря, падающий сбоку, превратил лицо моего спутника в причудливую маску. Но он совершенно точно был изумлен.

– Только «возможно».

– Ты смогла призвать Абао?!

– Это только догадка…

– Да как это вообще могло произойти?!

– В проклятом городе хаоситов, думаю, там я на некоторое время сошла с ума. Была в отчаянии. И не в себе. И ненавидела этот мир настолько, что желала ему провалиться в Бездну.

– Мне нужно это обдумать, – покачал головой спутник, отпуская меня, – и об этом стоит сказать Фениксу, раз уж мы пришли к нему за информацией, лучше выкладывать все начистоту. Возможно, это шанс уничтожить эту тварь.

– Хорошо.

Мы вошли в уже знакомую дверь, и снова двинулись бок о бок по лестнице, укутанной толстым пушистым ковром, когда мне в голову пришла еще одна внезапная мысль.

– Кейн, ты сказал, что я смогу пройти защиту Чиза из-за Печати, так?

– Да.

– Погоди… но ты тоже можешь пройти через его защиту. Он так сказал, я слышала своими ушами, значит на тебе тоже есть… Ой.

– «Ой», – передразнил он, криво усмехнувшись, – сама-то как думаешь? «Ой»!

– Поэтому Джазир так испугался тебя в конце? Поэтому, а не из-за шпаги?

– Да.

– И это была… женщина?! – не унималась я, вцепившись в его рукав до побелевших пальцев. – Ты же вчера говорил не о Леонелле?! Та женщина? Как язык пламени?

Он только покачал головой и ничего не ответил.

– Но как ты пережил это?.. – пролепетала я, и снова не получила никаких объяснений: виконт распахнул дверь, и мы вошли в гостиную, освещенную неверным светом свечей. А я на миг снова вспомнила стигийца, ощутив к нему некое подобие сочувствия. Как посерело его лицо, когда он понял, что оба врага перед ним – с Печатями высших.

«Абао смогло открыть глаза, впервые за долгое время. Вокруг все так же была только Тьма, но теперь оно могло ее видеть. А совсем недалеко, за поворотом ощущались два трепещущих огонька, две жизни, окрашенные во все оттенки страха. Их придется съесть. Просто чтобы дождаться, когда, наконец, придет Она: госпожа Шанс, госпожа Призрачная Надежда – Абао придумало ей тысячи имен, но все никак не могло выбрать. Но если оно будет голодно, когда придет его Чудесная Возможность, оно может наброситься на Нее, и случайно повредить хрупкую оболочку, так что нужно сначала поесть. Невозможно хрупкая… Чудесная и легкая… Яркая, как язычок пламени… И внезапно Абао определилось и именем для своей надежды, идеальным именем: «Пестрая бабочка». Да…

Оно медленно, через силу поползло вперед, туда где мерцали две несомненно питательные жизни…»

– Надо же! Кто вернулся! – Феникс насмешливо переводил взгляд с меня на моего спутника, он сидел, потягивая сложный цветной коктейль из длинного узкого бокала.

– Мы, похоже, нашли Абао, – с порога выдал Кейн, я успела привыкнуть, что он вообще не отличается терпением, и предпочитает переходить к делу сразу.

Улыбка завяла на лице мнимого подростка, как оставленный на солнце срезанный цветок, он нахмурился, и в комнате внезапно стало прохладно, не смотря на весну и горящий камин.

– И чего ты хочешь от меня? – поинтересовался он серьезно, отставляя бокал.

– Информацию. Как избавиться от этого существа? Или что еще с ним можно сделать вообще?

Феникс принялся барабанить пальцами по подлокотнику, не сводя глаз с моего спутника. Насколько я знаю демонов, в этот момент в его голове одновременно прокручивались тысячи вариантов ответов.

– Ты что, хочешь вмешаться? – мягко и вкрадчиво спросил хозяин дома, будто бы обращаясь к буйно помешанному, пожелавшему заткнуть жерло начинающего извергаться вулкана собственным телом. – Почему, могу я узнать?

– Мне бы хотелось, чтобы этот мир пожил еще, – пожал плечами виконт Дэрэт, небрежно изображая браваду, – мне, знаешь ли, тут нравится.

– Так-то оно так… Хотите вина? Нет, ну ладно, как хотите. А кофе? Чудесно. Мария! Поухаживай за гостями, будь добра.

– А, да, – проявил неожиданную заботу мужчина, – Мария, ты не могла бы подобрать для Кристины удобную одежду? Так вышло, что части своей – она лишилась, а возвращаться домой и переодеваться у нее времени сейчас нет.

– Лишилась? – с сарказмом уточнил хозяин дома, даже не раздевая – облизывая меня взглядом.

– Ты говорил о парне из Пронзающих, помнишь? – поинтересовалась я, привалившись плечом к косяку и сложив руки на груди, а потом попыталась, как могла, скопировать интонации демона.

– И?

– Это он сожрал мои чулки. И белье.

– Ого. Веселый вечер?

– Приятный.

Феникс расхохотался, запрокинув голову.

– Кейн, мне кажется, ты плохо влияешь на девушку. Твои очаровательные манеры на лицо.

– Виконт не при чем, – покачала я головой, – просто мне страшно. Я всегда так реагирую на страх. Что там на счет одежды?

– Разумеется, – низкий, чарующий голос прозвучал прямо за моей спиной, – полагаю, тебе самой проще выбрать, идем.

Я вздрогнула, не понимая, как это существо так незаметно подкралось сзади, но не обернулась, позволив ей обогнуть меня и пройти вперед, плавно покачивая обтянутыми тонким шелком бедрами. Я заметила, что и Кейн, и Феникс чуть не облизываются, провожая женщину глазами. По крайней мере, со спины, вампиресса была идеальна: точеная фигура, черные тяжелые волосы ниже пояса свободно распущены, а на запястьях и щиколотках широкие серебряные браслеты. В соседней комнате обнаружился рай приверженного кладбищенской тематике шопоголика: шкафы и вешалки, шляпные коробки, полки с обувью, ремни, сумочки, украшения, но абсолютно все – черного и серебряного цветов.

Мария обернулась, и восхищение во мне смешалось с жалостью. Когда-то идеальный, ровный овал фарфорового лица ото лба до подбородка, через всю правую щеку пересекал уродливый шрам в виде креста, будто кто-то один раз ударил ее слева направо, а потом справа налево. И еще прекрасней казались на его фоне огромные глаза цвета белой ртути без зрачка в обрамлении угольно-черных густых ресниц, не нуждавшихся в туши. Она смотрела чуть насмешливо и с вызовом, ожидая мою реакцию на ее внешний вид.

«Ух ты… – выдохнул Шепот. – Потрясающе экзотическая нежить!»

Видимо, что-то такое и отразилось на моем лице, потому что она слегка нахмурилась.

– Надеюсь, ты не ограничиваешься яркими цветами в одежде? – поинтересовалась Мария. Выбирай, что хочешь.

– Помоги мне, – попросила я, – штаны, рубашка, камзол, белье, если у тебя такое есть.

Она усмехнулась, вытаскивая вешалки и бросая их на спинку стула.

– Попробуй это.

Через несколько минут ростовое зеркало отражало натуральную ворону: свободные штаны, заправленные в мягкие сапожки, шелковая сорочка и тканевая куртка с глубоким капюшоном – все было оттенка безлунной ночи. Но если на вампирессе это, наверняка, смотрелось органично, то на мне – странно, особенно в сочетании с седыми волосами, свежим порезом на щеке и совершенно дикими глазами. Живая иллюстрация к фразе: что-то в жизни пошло не так.

– Ну вот, по-моему, неплохо, – узкие ладони Марии легли мне на плечи, пока она разглядывала из-за моей спины отражение в зеркале.

Оно, кстати, там было только одно – мое. Забавно. Мне всегда было любопытно, отражаются ли вампиры в зеркалах? Или это все очередные байки?

– Спасибо, – кивнула я, оборачиваясь… и отпрянула.

Серебряные глаза заливало знакомое мне алое сияние, постепенно затапливая всю радужку.

– С тобой что-то не так, – проговорила женщина, пятясь назад, – почему ты пахнешь Мертвым Миром?! Ты – жрица Хэль?!

Лицо ее исказилось от злобы, а ногти на руках заметно удлинились. Так уж вышло, что местная богиня смерти считает нежить своей сбежавшей собственностью, которую она желает вернуть, а те платят ей всей ненавистью, на которую только способны те, кто уже мертв.

– Нет-нет, стой! – я машинально вскинула руку с револьвером, понимая прекрасно, что я ей – вообще не противник. – Все не так! Я не служу Хэль, она ненавидит меня и хочет мою голову.

– И почему же? – прорычала вампиресса, пока мы начали медленно кружить вокруг кресла.

– Я вытащила Жнеца, – выпалила я, вспомнив, с каким почтением реагировали на него оба Веги – мои знакомые братцы-вампиры.

Женщина застыла истуканом и внезапно принюхалась, шевельнув изящно вылепленными ноздрями, точно хищное животное. Алое сияние в ее глазах стало еще ярче. Оно буквально гипнотизировало, но рука не дрожала, и дуло провожало ее точеный силуэт, как прилипшее.

– Ты была в Мертвом Мире? – глухо спросила она. – Живой? И смогла вернуться?

– Не скажу, что это было просто.

– Как?

– Мне помогли.

– Ты что-то ела там? Или пила?

– Глоток вина только, – призналась я, понимая, что опять происходит какая-то ерунда, и снова ничего не понятно.

– Серебристого? Густого?

– Да…

Она молча села в кресло, продолжая сверлить меня взглядом. Черные волосы тяжелой волной обрамляли бледное лицо, брови нахмурены, когти судорожно впиваются в подлокотники, оставляя глубокие борозды в темном полированном дереве.

– И ты не знаешь, что это значит, да? – тихо и ровно проговорила она. – Это понятно. Понятно. В твоем организме «Лунное серебро», вот почему мне так хочется твоей крови. Вытянувшиеся клыки немного мешали говорить и добавляли прелюбопытный акцент, напоминая младшего Вегу, когда он пил кровь из простреленной руки.

Я прикинула расстояние до двери и пришла к неутешительному выводу: не успею. Не мне тягаться с вампиром.

– Успокойся, – попросила она, – я не причиню тебе вреда. Поделиться «Лунным даром» можно только добровольно, я могу выпить тебя досуха, но ничего не добьюсь.

Глаза в глаза, сила высшей нежити против револьвера. Пауза. Миг двух застывших фигур.

– Что такое – «Лунный дар»? – я опустила оружие, не убирая его.

– Легенда… Наша прародительница обладала им, после того как Хэль напоила ее этим же «вином». Почему она вообще поделилась им с тобой? В это же просто невозможно поверить…

«Шаггорат заставил», – чуть не ляпнула я, все еще поддаваясь гипнозу ее глаз.

– Это не важно. Зачем тебе этот «дар»? Сила нужна?

Она уставилась на свои наконец укоротившиеся до нормального маникюра ногти, выкрашенный в черный.

– Сила, да. Я – ренегат, не могу появиться в Дарсуле и попросить их помощи, так что да, мне нужна сила.

– Зачем?

– Хочу найти своего мужа. Его хитростью поймали охотники много лет назад, проткнули сердце и держат с тех пор высушенной мумией. Для таких, как мы, это вечность боли, без какой-либо надежды на спасение. Я сама не справлюсь со жреческими заклятиями, даже если высушу перед этим полгорода.

– Разве Феникс не может тебе помочь? – удивилась я.

– Зачем ему это? – усмехнулась она с горечью. – Он – демон, его не интересует ничего, кроме собственной персоны и дурацкого хобби с историями.

Логично.

– И сколько крови тебе нужно?

– Глоток.

«Да почему бы и нет, мертвяки побери».

– Откуда я знаю, что это не жалостливая байка? – спросила я, чтобы потянуть время, и облокотилась на комод.

– Ниоткуда, – медленно покачала головой вампиресса, продолжая глядеть на меня снизу вверх, – ты можешь мне поверить или не поверить. Твой выбор.

Можно было сказать – нет. Можно – не сейчас. А можно было помочь.

«Надо будет Вег порасспросить, чего с нами еще теперь не так», – пробурчал Лусус.

«Еще?! – коротко хохотнул Шепот. – Да после всего, что с нами было, наша кровь должна напоминать содержимое алхимического котла в лаборатории безумца!»

«Ты жалеешь всех, да? Ты ничему не учишься?»

– Хорошо, – кивнула я, наконец, – ровно один глоток. И я не ручаюсь за то, что это тебе не навредит…

Она оказалась рядом быстро, не дав закончить фразу, а я не успела даже заметить это движение, и никаких тебе «Правда?», «Ты уверена?» или «Спасибо!». Вот Мария сидит в кресле, а вот уже сильные руки давно мертвой женщины сжимают меня в совершенно противоестественных объятиях. Алое сияние зрачков затопило весь мир. Короткая едва ощутимая боль в шее, а потом – легкость во всем теле, эйфория, блаженство, будто морские волны мягко укачивают. Так вот значит, как это бывает… Когда целует вампир… Кажется, это уже не один глоток, да?..

– Сколько можно возиться… – раздался голос Феникса с нотками недовольства, а потом он резко замолчал.

Я приоткрыла глаза, чуть повернув голову в его сторону и увидела, как изумление на лице демона сменяется яростью. Я замерла в каменных объятиях вампирессы, откинув голову назад, рука с револьвером бессильно висит, колени подгибаются, в голове приятно шумит. Мария никак не могла оторваться от шеи, кажется, перестав соображать, что она делает. И снова произошедшее занимает меньше мгновения. И вот уже я хватаюсь за комод, пытаясь избавиться от головокружения, а резкими ломаными движениями вытянувшийся и раздавшийся в плечах Феникс, с голубой кожей, словно покрытый узорами изморози, держит за горло в воздухе вампирессу, с уголка губ которой стекает тонкая красная струйка, а в глазах медленно гаснет лихорадочное алое сияние.

– Ты – рехнулась?! – рассерженной змеей шипит демон, больше совершенно не похожий на томного испорченного подростка. – Как ты смеешь трогать моих гостей?!

Мария хрипит что-то, сломанной куклой висящая в полуметре над толстым, пушистым ковром. За краткий миг я успеваю отлично рассмотреть хозяина дома в его истинной форме. Почти человеческое лицо, только вместо волос – грива черных, серебряных и голубых перьев, спускающаяся ниже пояса, и нос очень странной формы, немного напоминающий клюв, да стопы – почти как у птицы или ящерицы. А еще глаза вместо сосков, светло-голубые и абсолютно безумные. Ставший ему узким и коротким халат распахнулся, но я смотрела демону только в лицо.

– Стой, Феникс, стой! Я ей разрешила. Все нормально.

– Нормально?! – Феникс отшвырнул Марию к дальней стене, и двинулся ко мне, на ходу возвращая своему сосуду полностью человеческую форму, только черные провалы глаз выдавали его. – Да если твой владелец узнает, что моя игрушка вздумала тобой кормиться…

– Никто ничего не узнает, – покачала я головой, опускаясь в кресло, и раздумывая, с чего бы ему так дергаться, – и у меня нет владельца.

– Дай мне слово! Ни одно существо! – ладони уперлись в подлокотники, а лицо с фарфоровой кожей замерло в сантиметре от моего.

– Помоги мне разобраться с Абао, – протянула я ему ладонь, пользуясь моментом и повторила, – никто ничего не узнает.

Он чуть наклонил голову к правому плечу, нависнув надо мной и глядя мне в глаза. Но он стоял, а я продолжала сидеть, ожидая ответа. Мне внезапно вспомнился вечер знакомства с Тузатом, и как жуткая клешня душила меня, прижимая к спинке почти такого же кресла. Сейчас Феникс прорычит что-то вроде – да ты очумела, низшая! И после короткого рывка моя спина впечатается в стену рядом с Марией. Почти слышала уже, как захрустят ребра, и хорошо, если не шея.

Видение исчезло так же внезапно, как и появилось.

– Ты мне нравишься, – рассмеялся отступивший Феникс.

– Чем это?

– Наглая. Не боишься.

– Абао. Оно где-то здесь, прямо в Дайсаре. Думаешь, есть что-то, чего мне стоит бояться больше?

Хозяин дома фыркнул и оскалился.

– Я не сунусь в логово Пожирателя Миров.

– Ты как будто собираешься жить вечно, честное слово… – с сожалением покачала я головой.

Феникс изобразил саркастическую мину и кивнул.

– Да, смертная! Именно что собираюсь.

– М-м-м? И как – это? Когда ты настолько древний?

Внезапно вопрос доставил ему удовольствие.