Цитаты из книги «Память Вавилона»

– Некоторые люди становятся предметами еще при жизни

Некоторые люди становятся предметами еще при жизни, miss

Некоторые люди становятся предметами еще при жизни

Я не Другой! – запротестовала Офелия. – Она не Другой, – глухо произнес Торн. – Вы не Другой?! – удивленно воскликнул Амбруаз. – Она не Другой, indeed, – уверенным тоном произнес Лазарус. – Она всего лишь та, кто его освободила.

Я вас предупредил. Я запрещаю вам повторять те слова, что вы произнесли. Голос звучал по-прежнему сурово, но властная интонация, похоже, давала сбой. Офелия чувствовала, как его ладони обжигают ей щеки. А ее собственное сердце билось так сильно, словно хотело выскочить из груди. Без сомнения, Торн – самый загадочный человек, которого она когда-либо встречала, но именно рядом с ним в ней начинала бурлить жизнь.

Офелия робко коснулась его плеча. Девушка хотела полностью завладеть вниманием Торна и наконец освободить слова, рвавшиеся из ее груди на волю: – Я давно вас люблю.

– Сначала поговорить с вами? – завершил вместо нее Торн. – Вспомните, в последние дни вы были совершенно недосягаемы.

ует разглядеть. И наконец обнаружила то, что искала: у входа в гигантскую башню высилась почти неразличимая в уличном тумане безглавая статуя

голосом. – Вы можете приписывать мне любые недостатки, но я запрещаю вам называть меня эгоистом! Если вам нравится самовольничать, пожалуйста, делайте что угодно, – заключил он, разрубив ладонью воздух, – но только не отнимайте у меня время! С этими словами Торн повернулся к ней спиной и пошел к дирижаблю, бросив напоследок: – Наше сотрудничество окончено. Офелия знала, что любая попытка объясниться только ухудшит дело. И все же, не сдержавшись, протянула руку, чтобы остановить Торна, заставить его обернуться, помешать уйти. Но она не успела дотронуться до него. Резкая, жгучая боль пронзила ее руку, как электрический разряд. Офелия едва успела схватиться за сапог обезглавленного солдата, чтобы не упасть. Она изумленно смотрела расширенными глазами сквозь покосившиеся очки, как Торн, даже не оглянувшись, исчезает в ночной темноте под жуткий скрип своего стального аппарата. Он воспользовался своими когтями… против нее.

Офелия! После долгих месяцев жизни под чужой личиной девушке так непривычно было услышать свое настоящее имя, что у нее перехватило дыхание. Неужели Торн сейчас произнесет их – те слова, которые она так мечтала услышать?! Он стоял, опираясь обеими руками на стол и пронизывая ее тяжелым взглядом. – Вы уверены, что вам больше нечего мне сказать?