Цитаты из книги «Сделка и ее действие. Комментарий главы 9 ГК РФ (Понятие, виды и форма сделок. Недействительность сделок)»

целесообразность сделки (а тем самым – значение ее как средства) оценивается (за рамками собственно юридического анализа, с точки зрения «здравого смысла») в первую очередь и затем является тем вектором, той мерой, которые позволяют понять суть отношений.

сделка в то же время может быть представлена так, что, устанавливая обязательство (и достигая тем самым собственной цели), она является достижения того, что продиктовано мотивом, того жизненного блага, которое будет дано исполнением обязательства

Ведь чтобы придать силу действиям отвлеченным, не имеющим прямого, видимого материального результата, людям пришлось прийти к такому порядку, когда это невидимое действие почитается за силу, за действительность. Этот порядок признания силы за тем, что само по себе, иначе как по установлению между людьми и существовать не может, – и есть право. Эти тривиальные истины есть смысл помнить для того, чтобы не пытаться изменить сделку силами права. Сделка (как, обязательно нужно сказать, и деньги ) первична по отношению к праву и потому находится вне его технических возможностей.

Соответственно, требование действие, т. е. является одним из признаков той частной, хотя и самой важной, сферы, в которой бытует сделка.

Квалификация передачи вещи в качестве реального акта (поступка), но не сделки, как в немецком праве, кажется более последовательной в проведении взгляда на сделку как на акт неутилитарный, о чем уже говорилось (передача вещи имеет, очевидно, непосредственную полезность). Поэтому она кажется предпочтительной по сравнению с различными попытками трактовать передачу вещи как ту или иную сделку (хотя все же не обходится без помощи фикции), в том числе по сравнению с квалификацией исполнения как сделки по прекращению обязательства.

Наиболее наглядным примером такого удвоения можно полагать конструкцию вещного договора, особенно когда она переносится в российское право[29]. Удвоение состоит, напомню, в том, что вещь якобы отчуждается дважды: в момент заключения договора об отчуждении вещи и в момент передачи самой вещи. Оба акта в рамках таких представлений являются действительными сделками[30].

если договор об отчуждении совершен несобственником (или иным лицом, управомоченным на отчуждение вещи), он ipso iure становится недействительным. Суть запрета на продажу чужого неизбежно влечет противоправность волеизъявления об отчуждении (о продаже) чужой вещи.

В качестве ориентира возможно также опираться на п. 5.2.6 Концепции развития гражданского законодательства РФ, согласно которому «сделка может считаться совершенной на крайне невыгодных условиях, если цена, процентная ставка или иное встречное предоставление, получаемое или передаваемое потерпевшей стороной, в два или более раза отличается от предоставления другой стороны».

Во-первых, должно иметь место «стечение» обстоятельств, т. е. обстоятельства не являлись предвиденными и не могли быть предусмотрены заранее (в частности, поэтому предпринимательский риск исключает стечение обстоятельств, когда плохое материальное положение вызвано неудачной коммерческой деятельностью: отсутствие покупателей, малая проходимость потребителей по месту нахождения магазина и т. д. и т. п.). Во-вторых, такие обстоятельства должны привести к тяжелому материальному положению, например, в предбанкротное состояние. Так, известно дело, когда предприниматель был вынужден взять кредит на весьма невыгодных условиях, чтобы избежать банкротства в виду гибели его имущества. В-третьих, контрагент должен знать о наличии тяжелых обстоятельств у потерпевшего, поскольку он должен воспользоваться этим. В-четвертых, совершение невыгодной сделки должно быть вызвано указанными

4. Оспаривание кабальной сделки возможно при следующих условиях.