Туман окутал тушу, мгновенно превратив ее в пыль. Ветерок, подхватив прах, развеял его в воздухе. Ула, нахмурившись, медленно выпрямилась, купаться расхотелось. Можно, конечно, расставить здесь ловушки на сумеречных духов, однако если ее подозрения верны и один все же вырвался через границу на перевале – такое редко, но случалось, особенно если дух силен, – вряд ли он вернется сюда. Эти твари крайне осторожны, выследить их очень сложно. А судя по туше, Ула предполагала – да что там, была почти уверена – что дух уже успел воплотиться в чье-нибудь тело. Мелькнула мысль выпустить духа-хранителя, но стражница со вздохом отказалась. Только силы потратит, волчица не выследит тварь. Вот гончий помог бы, да только где ж его взять здесь, в этой глухомани. Их и так немного, да и князь ими не разбрасывается, вряд ли ради одного злобного духа, еще и в животном, расщедрится на помощь.

Ула вернулась к коню хмурая и задумчивая. Сначала сны, теперь эта туша… Вспомнились слова Шаари про знаки. Не о них ли шла речь? Вскочив в седло, стражница решила наведаться к Сумеречному перевалу – вдруг что-то там подскажет?

– Поехали, родной, – пробормотала она, похлопав гнедого по шее.

До перевала несколько часов, пока туда-обратно обернется, уже вечер настанет. И дайте духи, чтобы там ничего тревожащего не оказалось.

…Перевал вел себя спокойно. Туман все так же клубился, медленно перетекая, морды оттуда не скалились, невидимую границу пересечь не пытались. И печати оставались не нарушенными. Ула вернулась в дом, еще больше встревоженная и задумчивая. Что делать дальше, она не знала, обходить с дозором окрестные леса каждую ночь в надежде натолкнуться на духа бессмысленно. К такому ее учитель не готовил…

Спать она легла с тяжелым сердцем, и хорошо, что кошмары в эту ночь стражницу не беспокоили.

Эргед устало присел на лавку, прислонившись затылком к стене, и на несколько мгновений прикрыл глаза. Он только что вернулся из рейда и хотел только две вещи: горячую ванну и много еды. Желательно мяса. Хорошо прожаренного, с нормальным гарниром. О, и обязательно пряного хмельного меда! Вкусного, ароматного, как делала только почтенная Нугвен, внушительных размеров дородная повариха на их заставе. За этим медом к ним даже из окрестных деревень приходили…

Позволив себе выдохнуть, Эргед встряхнулся и принялся решительно раздеваться, небрежно скидывая пропыленную одежду прямо на пол, завтра в прачечную отдаст. И отчет начальнику заставы тоже завтра. Все завтра… Рейд был сложный, целых три случая одержимости, и в одном из них – совсем молодая девчонка. Проклятый дух слишком сильно вцепился в ее душу, у бедняги просто не осталось сил сопротивляться и бороться.

Гончий поморщился, отгоняя неприятные воспоминания. Сколько лет прошло, а душу все так же крутит, не привыкнуть никак. Эргед дошел до уборной, оставшись в одном исподнем, выкрутил сразу два крана, мысленно возблагодарив того, кто построил заставу на горячих источниках. Ради нормальной помывки он сейчас душу готов был продать, особенно после трех недель пути по лесам и студеной воды в горных реках и озерах. Забравшись в исходившую паром воду, Эргед едва сдержал стон удовольствия, выдохнув и отодвинув все мысли и воспоминания в дальний угол. Сегодня у него законный отдых, а в столовой ждет сочный ужин и восхитительный хмельной мед. Минут через сорок, одетый в чистую рубаху и штаны, с еще влажными волосами, Эргед спускался из своей комнаты на первый этаж, в заставскую столовую, откуда тянуло невероятными ароматами. Ноздри хищно раздулись, светлые глаза гончего блеснули в предвкушении. Однако до столовой не дошел – его окликнул знакомый голос. К лестнице подходил комендант заставы, и от смутного предчувствия у Эргеда екнуло сердце, а настроение сразу испортилось.

Он подавил раздраженный вздох и, хмуро глянув на начальство, буркнул:

– Поужинать хоть можно?

– Можно. – Усмехнувшись в пышные усы, комендант протянул конверт с княжеской печатью. – Вот, передали вчера для тебя.

Взяв послание, Эргед не сомневался: ничего хорошего там нет, а посему, коротко кивнув начальнику, он решительно направился к столовой. Сначала ужин и мед, а потом дурные вести. Так что к конверту князя гончий вернулся часа через два, сытый, расслабленный и, пожалуй, готовый принять, что там несло послание его светлейшества. Устроившись в кресле перед камином, вытянув ноги к живительному огню, Эргед решительно взломал печать и достал письмо. «Ты срочно нужен мне в столице. Дело важное, не терпит отлагательств, я доверяю только тебе. Касается наследника. Аргорд». Поморщившись и вздохнув, Эргед смял послание и уставился на огонь.

С князем они и правда давние друзья, еще с тех времен, когда молодой гончий состоял в свите охраны Аргорда, тогда являвшегося наследником. Потом жизнь развела их, Эргед сам попросился на заставы – не сиделось ему в сытом и спокойном дворце, беспокойство одолевало, и все тянуло в горы, дух-ищейка внутри звал за собой. Аргорд отпустил друга, понимая, что там, среди сел и уединенных деревень, гончий принесет гораздо больше пользы, чем просиживая штаны в княжеском дворце. И вот Аргорду понадобилась помощь… Конечно, Эргед поедет, какие тут размышления. Только завтра утром.

Он встал с рассветом, быстро оделся, подхватил походную сумку – с вечера даже не распаковывал – и спустился в столовую. Нугвен уже вовсю хлопотала у плиты, что-то шкворчало и булькало, наполняя просторное помещение вкусными ароматами.

– Опять срываешься? – проворчала почтенная повариха, покосившись на Эргеда. – И чего не сидится-то? Хоть пару дней отъелся бы да отдохнул!

– Дела, Нугвен. – Гончий развел руками и вздохнул.

– Ладно, сейчас соберу тебе на дорожку. – Кивнув, она скрылась в недрах кухни, а через некоторое время вынесла внушительных размеров холщовую торбу. – Вот, держи, – проворчала, вручая припасы. – Хлебушек свежий, пирожки с мясом, с ягодами, с капусткой тоже. Сидра налила яблочного, свеженького, овощей сушеных положила, мяса вяленого да сыра козьего, – перечислила она.

– Благодарю, почтенная. – Эргед склонил голову, забрав мешок, – он у Нугвен был особенный, духами заговоренный, и продукты в нем долго оставались свежими.

Через некоторое время гончий покинул заставу, отправившись по дороге к выходу из долины. Нормальным ходом до столицы княжества дней пять, но у таких, как Эргед, имелись особые тропы: духи-ищейки знали тайные пути, по которым он доберется до города дня за два. Отъехав подальше от заставы, мужчина свернул в густой лес, направив коня прямо между деревьями, и, прикрыв глаза, потянулся к духу. Тот отозвался сразу, окатив тело теплой волной, и спустя миг окружающая реальность подернулась дымкой, словно выцвела, лишь тропинка под ногами скакуна оставалась яркой и вела вперед.

Время на тропах духов текло тоже по-своему, путнику казалось, он едет всего несколько часов, хотя на самом деле проходили дни. Эргед старался пользоваться ими пореже, ходили слухи, что на этих тропах можно легко заблудиться, если потерять бдительность или встретить что-нибудь странное. Или кого. Поэтому Эргед ехал, глядя прямо перед собой, даже если краем глаза улавливал какое-то движение. А впереди трусил призрачный волк, показывая дорогу. Здесь царила глухая ватная тишина, ни единого звука, лишь иногда странный, едва слышный шелест. К нему тоже не стоило прислушиваться, иначе в голове начинали звучать голоса, и Эргеду совершенно не хотелось знать, что они нашептывают.

Время застыло капельками росы на паутине, даже стук копыт не слышался. И хотя гончий не первый раз путешествовал путями духов, все равно нет-нет да пробирала дрожь. Тропинка ровно ложилась под ноги коня, смазанная реальность медленно двигалась, пока вдруг неожиданно Эргеда не оглушили звуки, а цвета резанули по глазам. Тропа духов закончилась, выведя его на широкую утоптанную дорогу, по которой явно часто ездили, и вскоре он приехал в большое село. Солнце клонилось к закату, окрашивая верхушки гор в розовые и золотистые тона, раздавалось мычание коров, заливистый лай собак, на опушке леса бродили кони, пощипывая траву. Сверившись с картой, Эргед выяснил, что до столицы всего два дня, завтра к вечеру должен быть на месте.

Переночевав на местном постоялом дворе, он с рассветом вновь отправился в путь, за день всего раз остановившись перекусить пирожками Нугвен и закинуть в рот пару кусочков сыра. Дорога бежала вперед, время от времени Эргеда обгоняли одинокие всадники, он проезжал мимо телег и повозок крестьян. На ночь свернул в лес, сварил горячую похлебку и, как и рассчитывал, к вечеру следующего дня меж двумя зелеными сопками показался город. Добротные двухэтажные деревянные дома, окруженные заборами, и домики поскромнее, кое-где виднелись целые подворья из нескольких строений – Орвиш сильно отличался от равнинных городов. Во-первых, его не окружала стена, во‐вторых, улиц как таковых здесь не имелось, к тому же прямо среди домов росли деревья – их вырубали, лишь когда они мешали движению или строительству.

Ну и дом князя – тоже не классический дворец, а скорее приличных размеров терем с пристройками, где жил он сам с семьей, близкие родственники и несколько особо приближенных советников. Аргорд не любил условности и не отгораживался от простых жителей, по Орвишу спокойно гулял без охраны, самое большее брал с собой пару воинов из охранявшего территорию терема отряда – будучи сильным магом и отличным воином, князь вполне мог постоять за себя.

Эргед поднимался по улице, а вокруг царила обычная городская суета: спешили по своим делам жители, раздавался звонкий стук молота из кузниц, зычно зазывали в свои лавки и таверны владельцы, на небольших рынках еще шла торговля, несмотря на клонившееся к вершинам гор солнце.

Доехав до распахнутых ворот терема, Эргед вдруг встрепенулся и напряженно замер в седле: дух-ищейка внутри насторожился, поводя носом. Что-то было не так в княжеском доме… Нахмурившись, гончий спешился, бросил поводья конюху и поспешил к крыльцу, невольно сжав рукоять меча. Не поэтому ли вызвал его князь? Только если бы в наследника вселился сумеречный дух, ищейка уже рвалась бы с привязи, стремясь воплотиться и найти, растерзать врага, не оставив даже клочков.

Зайдя в просторный светлый холл, где обычно толпился разношерстный народ – от простых жителей с прошениями до праздных придворных, Эргед сразу направился к лестнице, иногда кивая полузнакомым лицам. Его никто не остановил, хотя некоторые провожали косыми взглядами. Пройдя несколькими коридорами и миновав общие комнаты, где тоже было людно, Эргед добрался наконец до личных покоев князя, в своем кабинете он и принимал. Двое безмолвных воинов пропустили без задержек, и гончий остановился перед добротной деревянной дверью, украшенной резьбой и рунами.

– Входите! – раздался зычный голос князя – он в принципе не признавал традиции держать секретаря и всеми делами занимался сам, в том числе и назначал время встречи, если надо.

– Звал, Аргорд? – Гость распахнул дверь и, шагнув через порог, скупо улыбнулся.

Здесь тоже было светло, два больших окна, пара шкафов, забитых книгами, свитками и папками с бумагами, в углу – печка, где потрескивали дрова, в другом углу небольшой комод, где Аргорд хранил напитки для особо именитых и важных гостей. На полу – шкура медведя-шатуна, которого князь убил собственноручно. Для отдыха – плюшевое кресло с небрежно брошенным пледом.

Услышав голос гончего, князь встрепенулся и, с облегчением улыбнувшись, поднялся во весь свой немаленький рост. Пшеничная кудрявая шевелюра, аккуратная борода, широкие плечи и твердый взгляд ярко-голубых глаз – Аргорд обладал привлекательной внешностью и в свое время разбил немало девичьих сердец. Однако вот уже шестнадцать лет оставался верен любимой супруге, какие бы призывные взгляды ни бросали на правителя местные красавицы.

– Звал, Эр, – густым сочным басом поздоровался князь и через стол протянул лопатообразную ладонь с мозолями от рукояти меча, сжав руку Эргеда в приветствии. – Спасибо, что приехал. Пойдем. – Он обошел препятствие и сразу направился к выходу.

– Что с Инаем? – Эргед чуть нахмурился, выходя за князем.

– Сейчас сам посмотришь, – коротко ответил тот, широко шагая по коридору, уводившему на половину личных комнат княжеской семьи.

– Гор, моя ищейка что-то чувствует, – вполголоса сообщил Эргед, снова ощущая беспокойство духа.

Широкие плечи князя вздрогнули, он чуть замедлил шаг и оглянулся. Во взгляде мелькнула неподдельная тревога.

– Значит, не зря я тебя вызвал, – помрачнев, тяжело отозвался Аргорд и, толкнув дверь, вошел в комнату.

Гончий шагнул за ним, и дух напряженно принюхался, пытаясь распознать угрозу.