«Тише, голос, громче, звук…»
Тише, голос, громче, звук
Неопознанной свирели,
В небесах недоглядели,
В преисподней сбыли с рук.
Между небом и землёй
Затеряться – непрестижно,
Размышленье неподвижно,
Как судьба над головой.
Будь то меч или звезда,
По рожденью или славе, —
Камень судят по оправе —
По ошибке – вот беда.
Перевёртыша в толпе
Не затопчут только чудом,
Всё равно потом забудут,
Как неравного себе.
Он останется лежать
В придорожной мягкой пыли,
Тот, кого теперь забыли,
Не посмевший выбирать.
Лето 1990
«Я в Ваших руках – как ожившее пламя…»
Э.М.
Я в Ваших руках – как ожившее пламя,
Как новые силы, как поздние всходы.
Мы раньше встречались – не здесь и не с Вами.
Я призрак свободы.
За вечер до ночи, за ночь до рассвета
Мы кружимся в вальсе – по разные годы.
Я Вами любима на многие лета —
Как призрак свободы.
Когда-нибудь нас разведут километры,
Законы людей и законы природы.
И в Ваших руках два обратных билета —
Лишь призрак свободы!
6 декабря 1990
«Никому, никому, никому…»
Никому, никому, никому
Не нужна и не-интересна,
Не подруга – и не жена,
Просто – песня.
Прохожу, прохожу, прохожу
Мимо сада и мимо хлеба,
Ничего за душой не держу —
Кроме неба!
Не оправдываюсь, не виню —
Не в обиде. И не в ответе!
Только ветер под стать огню,
Только ветер!
14 января 1991
«Чей-то сон привиделся и сбылся…»
М.Цветаевой
Чей-то сон привиделся и сбылся,
Прежде чем ослепла под звездой.
Никому другому не случился —
Мне, исчезнувшая, голос твой!
Как рука, рождённая высоко,
Никогда не спавшая в гробу,
Опрокинутое небо окон —
К тяжело наморщенному лбу…
14 января 1991
«Мой таинственный друг, доколь…»
Ю.Л.
Мой таинственный друг, доколь
Не исчерпана эта драма,
В золочёных садах Приама
С нами радоваться изволь.
Видишь, радость моя, как встарь
Всё – не ново, но всё – не схема,
В опалённых садах Эдема
Воцарись, невенчанный царь!
Переполнена солнцем горсть,
Зачерпнувшая от покоя,
Виноградной увит лозою,
Отдыхай, мой чудесный гость.
Жизнь, не прожитая на треть,
Тяготит ещё слишком мало.
От свинцовой тоски бокала
Не тебе и не мне умереть…
Завершается трудный путь,
Все по кругу, мой друг, по кругу,
Дай же мне поскорее руку,
Постарайся теперь уснуть.
Непосильная твоя кладь
Непосильнее станет скоро.
От пожара и от позора
Не тебе и не мне страдать.
Не тебе и не мне, не – мне —
Перекличка под звуки утра.
Как все дети, легко и мудро
Улыбаешься ты во сне
И от пропасти в двух шагах —
Боже мой, ещё рано! Рано! —
В опустелом саду Гефсимана,
На моих занемевших руках…
10 июля 1991
«По рукам да по ногам – связана…»
По рукам да по ногам – связана,
Мужа грозного раба – разума,
Вниз по склону, по песку – разом и
Камнем, канувшим ко дну, —
Спать…
Сколько по разрыв-траве хожено,
Горе горькое, полынь – слаще, нет!
Сколько о крапиву рук сожжено,
Вниз по склону да в дурман —
Спать…
Не докличешься теперь – рано ли,
Не докличешься, поди, – поздно ли,
Не найти, не воскресить – раненых,
Не собрать, не помирить – розненных.
18 января 1991
«Как на воду сто венков спущено…»
Как на воду сто венков спущено,
Не богатого ищу – сущего,
Не учёного ищу – умного,
Не заводского гудка – струнного
Перебора – тихий звук, белый холм,
Да венок, да огонёк над венком
На Купалу в ночь…
Третьи сутки – дождь,
Третий год уж, как
Эхо – смолкнуло.
Ой, да куплен дом,
Да высок крыльцом,
Да широка дверь —
Не отомкнута…
25 марта 1991
«А ты и не знаешь, что я молюсь…»
А ты и не знаешь, что я молюсь
Весною, пробравшись в сад,
А ты и не знаешь, как я боюсь,
Что ты будешь мне не рад.
А ты и не вспомнишь, как я пою,
В небесный вступая храм.
И ты и не вздрогнешь, когда в бою
Поможешь моим врагам.
А ты и не знаешь, что на беду
Несу для тебя цветы.
И ты не узнаешь, что я уйду,
Когда возвратишься ты…
12 марта 1991
Великий Устюг
Тёте Марине
1
Раздай всё добро людям,
Тебе ещё вдосталь будет
Золота да бликов
В городе невеликом,
В городе-на-воде
Золота – как нигде!
В небе – во весь размах
Золото в куполах,
В колоколах, в ветрах
В поле,
С горки на горку – ах! —
Золото в двух шагах —
В воле!
Допьяна, досыта —
Светлые россыпи!
2
Сухонское серебро,
Звонкое, как хрусталь!
Да воспарит светло
Гордая твоя стать.
Звёздная твоя ночь,
Чистая твоя трель.
Сухонское серебро,
Лучшее на Земле!
23 июля 1991
«Я сегодня больна стихами…»
Я сегодня больна стихами.
Слышу я, как вокруг стихают
Звуки музыки и голоса,
И пылит мне в лицо дорога,
И в руках у весёлого Бога
Полыхающие небеса!
Знаю я, что болезнь смертельна,
Мне прописан режим постельный,
И не встать мне уже, не встать,
Не вернуться к исходной теме,
И небесную душу в теле
Приземлённом – не удержать!
Но в бреду, за чертой, на грани,
На великом огне познанья
Наведённые сжечь мосты,
Чтобы, выбрав зерно от плевел,
Не винить этот горький пепел,
Что ладони мои пусты…
Июль 1991
«Кто нашёптывает мне в тиши…»
Кто нашёптывает мне в тиши:
«Ты пиши, пока живёшь, пиши!»
Кто подсказывает мне слова,
Убеждает: «Ты права. Во всём права».
Кто даёт мне силы и права,
Отнимает мой ночной покой,
Кто сияет в небе надо мной,
Управляется с моей судьбой?
Страшно мне одной в лесной глуши.
Друг, поговори теперь со мной!
Отвечает голос неземной:
«Ты пиши. Пока живёшь – пиши!»
10 июля 1991
«Берегите меня, берегите…»
Берегите меня, берегите!
Как подарок меня храните,
От соблазнов и от событий
На знакомый придя порог.
Не корысти, а чуда ради
Нету окон в высокой ограде.
От серебряной нити до пряди
Лишь один
телефонный
звонок.
6 октября 1991
«Впустую жизнь моя идёт. Впустую…»
Впустую жизнь моя идёт. Впустую.
Пустынный берег мой уходит от меня.
И я молчу давно. И я не протестую.
Я ничего уже не буду изменять.
Когда б и дан зарок – не зарекаться,
Не отменить свершившегося сна:
Не изменять себе, не изменяться,
В чужих пирах не пробовать вина.
Век на реке – теперь застыли льдины.
Как судорогой плача сведен рот!
Вот катится под горку мой родимый
Нежданный, откровеннический год.
О чём жалеть мне и чего бояться?
Все будем живы, кончится война,
Не изменять себе. Не изменяться,
В чужих пирах не пробовать вина!
2 сентября 1991
«Струны тронь своей гитары…»
Струны тронь своей гитары —
Не фальшивят ли они?
Мы сегодня слишком стары,
Но ввиду вселенской свары
Мы сегодня не одни.
Мы статисты в этой драме.
Исповедники дорог.
Но, истерзаны боями,
Мы своё спасаем знамя.
Это значит – с нами Бог!
17 октября 1991
«Белые ночи в Москве…»
Белые ночи в Москве!
Белые ночи в Москве!
Что ещё надобно мне —
Белые ночи в Москве!
Робкий туман по траве —
Как не поверить молве:
Ты ли научишь других – прясть
Тонкие кружева?
Что же ты дремлешь, Москва?
Раззолоти купола – всласть!
Шорох по сонной воде —
Ночь? День?
Всплеск у прибрежных вериг —
Миг!
Утру, пришедшему вслед,
Пойте, колокола!
Белые ночи в Москве,
Два белоснежных крыла!
Вечный проход часовых —
Вспять, вспять.
Шёпотом вдоль мостовых —
Спать…
7 июля 1991
«Вот и стихает боль…»
Вот и стихает боль,
Дремлющая в виске,
Вечер идёт – король,
Странствующий налегке.
У переплётов книг
Слабый мерцает свет.
Вечер идёт – жених
В первом расцвете лет.
И из окон квартир,
Не досчитав потерь,
В небо глядится мир —
Радостный белый зверь…
20 декабря 1991
«Сюда заказан путь всем кораблям…»
Махоше
Сюда заказан путь всем кораблям,
От тёплых стран и государств холодных,
Моя Обетованная Земля,
Пристанище гонимых и безродных.
Пока царит весна в твоих садах,
Благоуханных и благословенных,
Душа – бессмертна и любовь – нетленна
И далеко до Страшного Суда!
22 октября 1991
«Всё это было не со мной…»
Всё это было не со мной:
Блистательно-неровный стол,
Год должен был начаться, но
Всё это было не со мной.
Я не стояла у стола,
Не отражалась в серебре,
Ведь я исчезла в декабре
И не стояла у стола.
Потом был ветер и февраль,
И заметённое окно,
И надо мной звенел хрусталь,
И было мне немного жаль,
А впрочем – было всё равно.
Ведь Вы не предали меня,
А просто позабыли звать.
И я могла не отвечать,
И в ночь не зажигать огня,
Не вздрагивать на скрип дверей,
Не ожидать вестей с гонцом…
В великолепном декабре
Все стало – сном…
2 декабря 1991
«Край зеркала, как всякое стекло…»
Край зеркала, как всякое стекло,
Хранит в себе загадочность обрыва.
Венецианское ещё вскипает диво,
А по осколкам плачут – всё равно.
Степенно пресекаются пути
У берегов – высоких и пологих.
Но непоколебим закон порогов,
Которые вторично не пройти.
20 февраля 1992
Мать
Святая Анна
Струны вместе не звучат —
Плачут в одиночку.
При полуденных лучах
Родила я дочку.
В дом Господень отдала,
В светлые хоромы.
Божий Ангел два крыла
Распахнул над домом.
Божий Ангел встал над ней
В славе или в ссоре.
Где-то свет моих очей
Спит, не зная горя.
Где-то молится за мать
Ангел мой послушный…
Глухо стану я рыдать
По ночам в подушку…
Сколько лет уж как в бреду —
По чужим заботам.
Я сама её сведу
К городским воротам.
Уходи с моей земли,
Утекай сквозь плиты.
Лучше странствовать в пыли,
Чем лежать убитой.
Уноси своё дитя
От земного люда,
Неизвестно, где сейчас
Родился – Иуда…
* * *
Что ж, и мне не быть в раю,
Коли так поспорю.
Сколько слёз ни утаю —
Все прольются морем!
Я Небесному Отцу
Прошепчу моленье,
Руки поднесу к лицу,
Стану на колени.
Только тот, кто был спасён,
Вспомнит эти руки,
Неизбежный, вещий сон
Материнской муки!
Вот и выйдет каждый вздох
Ветром в чистом поле.
И меня услышит Бог,
Коли так поспорю!
5 декабря 1991
Новогоднее посвящение себе
Докажи себе раз, докажи себе два,
Столько, сколько доказывать сможешь,
Что зимою по-новой пожухнет трава,
Что природа по-прежнему в чём-то права
И себя ты напрасно тревожишь.
Закажи себе строчки другого стиха,
Где всё кончится так, как придётся.
В счёт свершённого кем-то когда-то греха
И тебе это тоже зачтётся.
Не грусти. Не старей. Не разменивай смех
На красивые прописи в книге.
Золотые цепочки бывают у всех,
А чугунные – редки вериги…
24 декабря 1991
«Рождённая Печалью неземной…»
Рождённая Печалью неземной
Смотрение Небесное приемля,
Дитя моё, поговори со мной.
Я никогда не покидала землю,
Откуда же такая Высота,
Что и за краем неба и у края
Твои глаза, что два моих Креста,
И эта складка скорбная у рта…
Я знаю всё.
Я ничего не знаю…
26 января 1993
Ave
Приглушу задрожавшие струны,
Не нарушу Твой чуткий покой.
Белый полог простёрся над юной,
Над лучистой Твоей головой.
Солнце падает жадно и косо
Из-за шлюзов задёрнутых штор.
Ты свои золотистые косы
Заплетёшь у Небесных озёр.
Твой Венец уже дивно исплетен
Из созвездий, доселе немых.
Сохрани Тебя Боже от сплетен,
От немыслимых сплетен земных.
Осенённая Вышней прохладой,
Душной ночью спокойно вздохнёшь.
Сохрани Тебя Боже от смрада
Мелких податей, рыбы и кож…
Се Раба и послушная Воле
Господина – чем сердце томить?
Сохрани Тебя Боже от боли,
От которой нельзя сохранить.
И от всех искусителей ада,
Белоснежный Покров, сохрани!
День Седьмой да повеет прохладой
На припухшие веки Твои…
Одиночество строя и лада —
Одиночество новой Луны.
Спи, родная. Но только не надо
Видеть страшные, вещие сны…
14 марта 1992
«Замри, Мария! Зеркало не лжёт…»
Замри, Мария! Зеркало не лжёт.
Здесь был чужой – ты различала крылья.
Небесный гость, как скоро он уйдёт!
А ты – одна завоешь от бессилья,
Тебе одной не станет вера впрок
В холодных сумерках ночного Храма,
Когда под утро ты очнёшься: «Мама!»,
Впервые в жизни забывая: «Бог!»
1991
«О люди, женщины! Прислушайтесь – поёт…»
О люди, женщины! Прислушайтесь – поёт
Одна из вас. Не правда ли, как странно?
Чужого языка напев гортанный
Кружится мерно ночи напролёт.
И сотни тысяч лун, внимая Ей,
Земля и Небо слиты воедино,
Пока Она поёт, качая Сына,
Похожего на ваших сыновей.
14 ноября 1991
Воскресение
За мгновение до срыва —
Тёплый шёлк знакомых слов.
Я Тебя узнала – диво,
Диво ли, что Ты – таков?
Не коснусь Тебя игриво,
Не нарушу Твой покой…
Я Тебе служила – диво,
Диво ли, что Ты – со мной?
Тихо шелестит олива,
Ангелы поют с небес…
Я Тебя любила. Диво,
Диво ли, что Ты – воскрес?..
25 февраля 1992
Преображение
Глаза откроются в бреду —
На этот раз не будет поздно.
В моих горах такие звёзды
Бывают только раз в году.
Глаза откроются – Его
Уже встречают на Фаворе.
Вскипает в белой пене моря
Небесной Славы торжество.
Глаза откроются во тьме —
Его распяли на рассвете.
Доносит оголтелый ветер
Проклятия моей стране.
Глаза откроются – в крови,
Гонениях, убийствах, смуте,
В одной-единственной минуте,
В одной-единственной Любви,
В одной-единственной, с Небес
Сияющей на землю брани.
Отвален погребальный камень.
Глаза открыты. Он – воскрес.
13 февраля 1992
«Далеко до урожая…»
Далеко до урожая,
Вьюга выстудит поля.
Эй, бояре, я – чужая,
Что ж не гоните меня?
Что ж дубовые ворота
Не запрёте от греха?
Или новая забота
Не печалит вас пока?
Не пристало вам, бояре,
На юродивых глазеть.
Я ж при новом государе
Буду те же песни петь
И на паперти под вечер
Вашей мелочью сорить,
И ребёночку при встрече
Божью правду говорить!
21 февраля 1992
«Ничего не возвращается…»
Ничего не возвращается.
Что же ты не рад?
Ты навеки с ним прощаешься,
А ведь он же – брат…
Ничего не возвращается,
Все плывёт из рук.
Ты его научишь каяться,
А ведь он же – друг.
С каждым шагом ближе к осени
Тропочка у ног.
Ты его пугаешь проседью,
А ведь он же – волк…
Он один – ответчик-стрелочник.
Свой средь пустоты…
Ты его продашь по мелочи,
А ведь он же – ты…
1 августа 1991
«Где-то у Неба притихшие трубы…»
Где-то у Неба притихшие трубы
Ждут Окончательных Дней.
Славная горечь сжигает мне губы
Горькой усмешкой своей.
Смерть кораблю на Эгейском просторе,
Коли певец – не Орфей.
Сгубят сирены, познавшие горечь,
Горькой усмешкой своей.
Тускло мерцает запретная чаша
Россыпью влажных камней.
Мы возвратимся в отечество наше
С горькой усмешкой своей.
Небо раскроет нам райские чащи,
Примет, как блудных детей,
Только Ему до конца просиявших
Горькой усмешкой своей.
24 марта 1992
«Мне было странно рвать его в саду…»
Мне было странно рвать его в саду,
Но я даю тебе цветок забвенья.
Ты только вздрогнешь от прикосновенья,
И я из памяти твоей уйду.
Грядёт покой, обещанный двоим,
Но новый свет рождает те же тени.
Ещё со мною ты, мой добрый гений,
И небо перед нами. Но под ним
Нет города, который полюбил
Мои шаги. Я ухожу изгоем.
Я стар и слаб. И я давно не стою
Прикосновенья осиянных крыл.
Когда б, о истина, не тяжкий крест – внимать
Тебе твоим свидетелем невольным!..
Я проклял город, где светло и больно,
Но перед ним с колен не в силах встать.
10 сентября 1992
«Ты меня больше не сможешь сломить…»
Ты меня больше не сможешь сломить,
Ты меня больше не сможешь убить.
Вся и надежда – на тонкую нить,
И – никогда никого – не любить!
И – никогда ничего – не забыть,
Всех повстречать, а тебя – проводить,
Всех – накормить, а тебя – опоить,
Мягко стелить – да жестоко будить.
О проекте
О подписке