Глава 16. Рынок

* * *

– И что ты на все это скажешь, Тали? – Каарина со своим неизменным белым спутником шествовала по влажной от вчерашнего дождя и ночного тумана дороге между бедняцких домиков окраины Гельсингфорса.

Талисман, легкомысленно повиливая хвостом, совершенно неподобающе для помеси собаки и полярного медведя склабил жутковатую улыбку облупленным стенам, веревкам и корзинам с бельем, закутанным в платки женщинам, перебирающим чечевицу, детям, забавляющимся с тряпичными куклами.

– Да, понимаю, для меня тоже все это ново, – кивнула девочка, тщательно отслеживая лужи на своем пути.

Наконец узкая улочка нищенского квартала уперлась в стену, и грязный проход вывел на каменный мост через сверкающую под солнцем Вантаа. По ту сторону начиналась городская набережная. Кайя облокотилась о парапет и привстала на носочках, чтоб разглядеть свое отражение на речной глади.

– А, может, так и вступают в новую жизнь? – спросила она реку, теребя свою косу. – Ломая старую?.. Ведь все, Тали, все, что было моей жизнью, растоптано правдой: я не дочь заботливой Нуры. А нелюбимый отпрыск жестокого Леннокса. А я почти боготворила его! В итоге, мое стремление к яркому будущему привело к… полному крушению прошлого. Тогда я не хочу больше ничего нового, – девочка всхлипнула и слеза упала на ее блеклое отражение в реке. – Новое теперь страшит меня…

Талисман залаял.

– Да, да, ты прав, – встрепенулась Кайя, утирая щеку. – Мы должны успеть разыскать рынок. А я что-то расчувствовалась. Посмотри только на Рома! Он ни капли не несчастен от того, что не может ходить. С утра Ром не дал ей скучать. Хотя она проснулась рано, цыган был уже на ногах, если так можно выразиться – сидел возле этого своего утюга и рассматривал придирчиво какую-то непонятную железную штуку.

– Раз собираешься тут жить, будешь моими ногами, – сказал он девочке сурово вместо «доброго утра». – Пойдешь на рынок, купишь картофель и брюкву. Вот тебе восемьдесят пенни. Смотри, не потеряй. На обратной дороге смотри в оба – найдешь металлолом, тащи сюда. Да постарайся обернуться до полудня. Зайди к старику Укко, он тебе даст кумжи к обеду. Все поняла?

Кайя только кивнула. Затем было велено открыть тот ящик, похожий на сундук, и взять лепешку на завтрак. В ящике была куча всякой всячины, но еды немного: кувшин с маслом, ржаная мука в маленькой кадке, несколько незнакомых корешков, стопка из пяти лепешек.

– Вы кузнец? – спросила она Рома перед уходом, сунув в карман деньги и подняв лепешку повыше, чтоб Тали не добрался до нее раньше времени.

– Задание не понятно? – ответил вопросом на вопрос Ром, не отрываясь от своего осмотра металлической штуки с колесиками.

– Задание?.. А, да, я понятно…

И ни слова об Академии, а ведь Укко обещал его помощь! Но сейчас не время пререкаться, важно сохранить за собой право на крышу над головой.

– Тогда не стой столбом, – махнул рукой Ром требовательно.

И потому теперь надо отыскать рынок. Неважно, что случилось. Это случилось. Старая жизнь отодвинулась назад. Пришла новая, которой так желалось. Так стоит встретить ее достойно.

Кайя тряхнула своей большой головой и перешла мост.

Набережная встретила ее утренней суетой крикливых торговок, деловых спешащих клерков, всезнающих купцов, водителей паровых тележек и самоходных экипажей, которым кричали: «Такси!», а они ловко выруливали сквозь толпу к заказчику, и все это под звуки гудков, гомона и плеска реки. Сначала девочка отскочила к парапету над Вантаа, в ужасе глядя на толкотню, но вот она заметила мальчишку, как ни в чем ни бывало прицепившегося к задку очередного такси, и задор наполнил все ее существо. Каарина влилась в толпу, готовая к новым впечатлениям, и поток народа увлек ее вперед.

Страсти доходили до городского рынка. «Толкучка», – так кто-то сказал кому-то в толпе. Кайя очутилась среди деревянных прилавков, полных всевозможных запахов и товаров, попрошаек и воришек, солидных домохозяек с корзинами и вчерашних луж. Девочка положила руку в карман, оберегая свои монетки от случайности – на ежегодной ярмарке частенько купцы жаловались на срезанные с пояса кошельки – и несмело двинулась по рядам, где торговцы громко расхваливали свой товар.

– Кайсу! – вдруг услышала она изумленный женский возглас и чья-то пухлая рука схватила ее за запястье.

– Няня Теиджа?! – с ужасом разглядела Кайя лицо его обладательницы.

Няня. Из дома профессора. Из дома ненавистного отца! Девочка попыталась выдернуть руку, но Теиджа обладала мертвой хваткой, как оказалось.

– Дитя, как ты могла исчезнуть? Да ты хоть знаешь, что мы тебя ищем?! Весь дом с ног сбился, уже поставили в известность полицию, а ты прогуливаешься по рынку! – посыпались упреки от ничего не подозревающей няни. – Грязная какая!

– Профессор за меня переживал? – с робкой надеждой спросила Кайя.

– Он же в ответе перед твоей матерью!

Надежда погасла.

– Вот что, идем-ка, – решительно поправила Теиджа шерстяной платок на плечах, все еще держа беглянку за руку.

– Никогда! – бунтарски дернулась Кайя.

Не в силах вырваться, она вложила все силы своего щуплого тельца в сопротивление и заставила няню остановиться.

– Стоит сказать «никогда», – наставительно возразила Теиджа, – и это обязательно случится. Ну, отчего ты не хочешь возвращаться?

Каарина помедлила с ответом. О родстве с профессором она никому рассказывать не собиралась. Выдумать вескую причину времени не было. Оставалось усыпить бдительность няни и сбежать.

– Это не так уж и важно. Но вы же пришли за покупками? Давайте я вам помогу все купить. А вы меня научите правильно выбирать овощи, – надо было и о будущем подумать, совет опытной хозяйки очень бы пригодился.

– И то верно, – согласилась Теиджа. – Сегодня я собираюсь готовить клецки, так что покупаем имбирь, изюм, петрушку и укроп, а еще свежие сливки. Муку Отсо должен привезти от мельника.

– А как делают клецки?

– Девочка, неужто тебя мама не учила? – поразилась няня, выходя к молочному ряду.

– Учила, но я не помню.

– Придешь на кухню и поможешь мне приготовить, – было сказано бескомпромиссно. – Привет, Ханна, как поживаешь? – обратилась Теиджа к знакомой молочнице.

В этот момент она отпустила руку Кайи, которая только того и ждала. Пятясь задом, девочка воспользовалась толпой и сбежала от занятой разговором женщины. Рецепт клецок можно узнать и из других источников.

* * *

Глава 17. Маарика

* * *

Каарина притаилась за ящиками с брюквой, пропахшими влажной землей. Теиджа знала чуть ли не весь рынок, и вскоре все торговцы и покупатели искали «смуглую девочку со светлыми косичками и перепачканной юпе с красным орнаментом», поощренные «вознаграждением от самого профессора Леннокса».

– Миссию «рынок» мы провалили, Тали, – по привычке обратилась к мохнатому другу Кайя, пытаясь нашарить его успокаивающе теплую шерсть. – Тали? – щенка рядом не было. – Талисман! – позвала она громче.

Не мог же он ее бросить?..

– И ты, Тали! – к горлу подступил давно просящийся комок.

Но за углом напротив возня и жалобное поскуливание привлекли ее внимание. Тали, ее белый Тали, с безжалостно затянутой на шее веревкой, тщетно пытался вырваться из рук высокого парня в красной шапке, который все тащил его наверх.

– Стой! – изо всех сил закричала Каарина и бросилась вслед за похитителем.

Тот заметил ее и, криво усмехнувшись, подбоченился и даже остановился. Талисман обрадованно рванул навстречу хозяйке, однако, веревка была короткая и петля затянулась сильнее; щенок обиженно заскулил.

– Все нормально, Тали, – успокоила Кайя питомца нежно и потрепала по голове. – Отдайте мне Тали! – грозно обратилась она к обидчику.

Тот был выше ее на голову, худ и жилист, носил затертую зеленоватую куртку на несколько размеров его больше, дерзко глядел черными глазами на нее из-под отворота шапки, которую вполне мог бы носить гном.

– И с чего это ты мне указываешь, мелкая? – сердито ответил незнакомец девчоночьим голосом. – Будешь ерепениться, так я тебя сдам на рынке кухарке профессора. Лишние монетки не помешают.

Кайя застыла. Сбитая с толку всем произошедшим и непонятной личностью на пути, она почувствовала, как в носу начинает щекотать.

– Зачем… зачем тебе Тали. А мне он друг.

– Друг, – фыркнула, как все же оказалось, девчонка. – Соври получше. Я знаю эту породу. Их разводили для дамских шубок, да что-то пошло не так… Выгодно иметь такого. Сдам на живодерню и…

– На живодерню?! – вскричала Кайя. – Нет, нет, нет! Ну, хочешь, выдай меня на рынке… забери себе деньги профессора, только не надо Тали на живодерню! Я тебя очень прошу! – и, сама того не ожидая, девочка залилась слезами.

– Эй, – голос похитительницы чуть смягчился, – чего ревешь, как маленькая. Надо было головой думать, и не профукала бы свое зверье. Лет-то небось все двенадцать есть.

– Пят… пятнадцать, – проплакала Кайя.

– Пятнадцать?! – воскликнула странная девочка. – Быть не может, ты же такая чупошная. Мне вот пятнадцать так пятнадцать… – она растерялась. – Нельзя быть такой разиней в пятнадцать лет. На, – протянула она ей конец веревки Талисмана. – Раз он тебе так нужен, – Кайя утерла слезы и хотела было взять протянутый конец, но уличная хулиганка отдернула вдруг руку: – Негоже совсем меня с носом оставлять. Сколько есть?

– Что? – не поняла Кайя.

– Эй, не развешивай уши! Миру вокруг верить нельзя. Он тебя проглотит, если не будешь умнее! Давай пятьдесят пенни, и будет тебе счастье, – она потрясла веревкой с издевкой.

– Но у меня только восемьдесят, а еще надо… – начала Каарина нерешительно.

– Нужен тебе твой зверь или нет? – нетерпеливо спросила девочка. – Я на работу опаздываю.

– Нужен, – промямлила Каарина и вынула из кармана монеты, тщательно отсчитывая цену за спасение Талисмана.

– Я передумала. Давай все, – взмахнула грубиянка ладонью, как молнией, и ладошка Каарины опустела. – Забирай своего щенка, – отпустила она веревку и, резко развернувшись, побежала вверх по улочке.

– Но мне нужны деньги! – крикнула Каарина ей вслед.

– Загляни к цирюльнику! – помахала зеленая куртка рукой. – Он с радостью купит твои косы.

Талисман прильнул к ноге хозяйки, умильно закатив глазки. Она опомнилась и заморгала.

– Испугался? – присела к нему, выпутывая упитанную шею из пут веревки. – И я тоже, – девочка шмыгнула носом. – Ах, Тали, мир правда так ужасен? Как она сказала – «он проглотит тебя»? – Кайя в отчаянии уселась прямо на мостовую, не в силах сдерживать слезы. – Но что же мы скажем теперь херра Рому? Я потеряла его деньги и ничего не купила. Меня одурачили. Весь город объявил меня в розыск. Собственный отец ненавидит меня. А та, кого я считала матерью, обманывала всю жизнь… Нет, лучше я не буду об этом думать, а то сойду с ума! – девочка встала и решительно отерла рукавом щеки. – Поступлю, как она сказала. Не хочу с первого же дня прослыть растяпой. Идем искать цирюльника, – рядом с ее твердо шагающими каньгами засеменили крепкие лапки Талисмана. – Значит, ты точно из необычной породы? С медведями родство водишь? – завела непринужденную беседу Кайя. – Ну, вот постарайся мне больше не теряться, пожалуйста! Понятно? – она нагнулась и легонько потрепала пса за ухо. – Думаешь, нам предстоит с тобой стать такими же как эта шапка? – она поежилась. – Ну, уж нет! Дело принципа! Она же стала такой, как все эти взрослые. Которые забыли, что жизнь – это волшебное чудо… Если так, лучше вовсе не вырастать!

Они свернули на пустую площаденку перед набережной.

– «Цирюльня», – прочла девочка вывеску на угловом доме. – Смотри-ка! Вот и она, – Кайя прикоснулась к косам руками и вздрогнула. Но постаралась смахнуть грусть с голоса: – Запомни меня такой. Теперь уже не скоро я заплету косы. А впрочем… может, это и к лучшему? – она улыбнулась, и словно солнышко в этот пасмурный день сверкнуло из-за тучи. – Профессор ищет девочку в юпе. А если я остригу косы и оденусь так, как та шапка, то меня никто и не узнает. И мы сможем посетить рынок и выполнить поручение Рома! – радостно подмигнув щенку, она направилась к двери под вывеской. – Только, – обернулась Каарина к Талисману, – ты тоже не будь разиней. И не дай себя поймать, прошу!

– Эй, растяпа! – услышала она окрик за спиной.

Кайя обернулась: засунув руки в карманы, перед ними стояла та самая черноглазая воровка. Выражение ее лица было странным: несколько высокомерным, несколько растерянным и жалким.

– Ты решила вернуть мне сдачу? – важно приосанившись, спросила Каарина.

– Если хочешь стать мальчишкой, то нужна другая одежда, – вместо ответа кивнула та на юпу Кайи.