Крысиное сердце

Жан долго не мог уснуть, мучая кровать беспрестанным ерзанием, напоминая скорее страдающего бессонницей пенсионера, нежели двенадцатилетнего мальчика. Открыв глаза, он увидал прямо перед собой звездное небо. Как ни странно, это его не удивило, хотя минуту назад на месте мерцающих светил красовался недавно побеленный потолок. Звезды весело мигали, словно переговариваясь друг с другом на неизвестном ему языке, а то и вовсе пускались в причудливый пляс, совершенно невероятным образом создающий небесную гармонию. Вдруг мальчик почувствовал, будто невидимые крылья поднимают его все выше и выше, пока он не оказался на твердой почве, напоминающей булыжную мостовую.

Не отдавая себе отчета в том, что с ним происходит, отрок смело направился в сторону огней.

Достигнув цели, он увидел перед собой огромные и, казалось, никогда не отпираемые двери. Напрасны были его попытки достучаться до хозяев. Засовы оставались запертыми. «Черт бы их побрал, – подумал Жан. – Неужто мне так и не удастся узнать, что скрывается за этими воротами».

Не успел он и подумать это, как двери, словно по мановению волшебной палочки, бесследно исчезли. Пока мальчик пытался понять, что произошло, раздался пронизывающий до самых костей могильный голос:

– Зачем ты здесь, мальчик? Этот путь лишь для избранных героев, а не для детей.

– А разве дети не могут быть героями? – не растерявшись, спросил мальчик, удивляясь собственной храбрости.

– Хм… Возможно. Ведь храбрость не связана с возрастом. Но все равно, тебе еще рано стучать в незнакомые двери далекой страны. Все твои ровесники сладко спят и видят красивые сны. Последуй же и ты их примеру.

– А в какой я стране, если не секрет, уважаемый голос? – продолжал неугомонный паренек.

– Ты нравишься мне, отрок. Так и быть. Я открою тебе тайну. Но знай, что узнав правду, ты потеряешь возможность покинуть эту страну без моего разрешения. Подумай, мой дорогой.

Искушение было настолько великим, что справиться с ним двенадцатилетнему подростку было не под силу.

– Да, я согласен, – выпалил он. Все это казалось ему сном. Стоит лишь открыть глаза, думал Жан, как видение исчезнет. Тогда надо будет снова каждое yтpo тащиться а школу. А так хочется спать по утрам и нежиться в теплой постели.

– Говори же скорее. Где я и кто со мной разговаривает? – настаивал он. Но голос не спешил приоткрывать завесу таинственности.

– Одного лишь слова недостаточно, – сказал он коварно протяжным голосом. – В нашей стране имеет силу только клятва, написанная кровью.

Зловещее звучание последнего слова заставило мальчика вздрогнуть. Но вслух он сказал:

– Подумаешь, что я кровь никогда не сдавал, что ли? Дайте мне нож, я сделаю надрез на мизинце. И перо с бумагой.

– Все это давно перёд тобой.

Как и когда появился маленький столик со всеми принадлежностями, Жан не заметил. Победоносное любопытство подавляло не только логическое мышление, но и растущий страх. Он взял нож и уже готов был произвести маленький надрез на левом мизинце, как таинственный голос остановил его.

– Э, нет. Ты должен написать клятву не своей кровью.

– А чьей? – Жан почувствовал тысячу мурашек, пробежавших по его спине.

– Что-то не нравится мне все это. А может и впрямь вернуться? Но тогда я всю жизнь буду считать себя трусом. Может, сегодня мне дано узнать нечто такое, что перевернет мою жизнь, превратит ее из жалкого существования в настоящую сказку. Но есть же такие вещи, через которые нельзя переступать, несмотря ни на что! Я никогда убийцей не стану. Уж лучше вернуться, – сказал он твердо.

– Неужели, – вкрадчиво продолжал голос, в котором появились сладковато-липкие интонации, – ты думаешь о нашей стране так плохо? Это всего лишь формальности. Кого из живых тварей ты не любишь?

Кошку, собаку, курицу?

– Очень даже я их люблю – обиделся мальчик.

– Но кого ты все-таки любишь меньше, – не отставал голос.

– Пожалуй, крыс.

– Прекрасно, крыс так крыс.

На столе, откуда ни возьмись, появилась спящая крыса.

– Смелее, мальчик, докажи, что ты – будущий мужчина. А может, в этом теле бьется девичье сердце? – провоцировал голос.

Все естество двенадцатилетнего мальчугана сопротивлялось бессмысленной жестокости. Что-то кричало в нем, пытаясь схватить за руку. Но у самого этого чего-то рук не было. Поэтому, как вы уже догадались, остановить мальчика ему не удалось. Закрыв глаза, мальчик, желающий вырасти сильным человеком, решительно взмахнул ножом.

Hе успел он поставить точку на своей клятве, как началось будто светопреставление. Раздался неимоверный грохот, в глазах Жана потемнело. Он чувствовал, как теряет сознание. Словно этот самый нож вонзился в его грудь. Что-то проделывали с его сердцем. Чьи-то невидимые руки ловко орудовали внутри него. Вдруг, хихикая, заплясала игла, кокетливо виляя задом. Внутри него раздавалось гулкое бух-ух, бух-ух… Вскоре все смолкло…

Жан открыл глаза, но, к своему удивлению, оказался в собственной квартире на собственной кровати. А над ним белел их недавно побеленный потолок. Казалось, ничего особенного с ним не произошло. Мало ли, что может присниться. Но внутри все ныло. Он встал с кровати и почувствовал неестественную тяжесть в груди,

Черт его знает, что снится. Наверное, перед сном я начитался

страшных сказок, подумал Жан. Внутри него что-то хихикнуло, хотя он этого и не заметил.

В школу, конечно, идти он не собирался. Дерзкое желание возникло в его душе: а если позвонить директору школы и сказать, что не смогу прийти на занятия. Без тени сомнения он снял трубку и набрал номер.

Да, – послышался повелительный голос директора.

– С Вами говорит Жан Дюбуэ, – заговорил мальчик, поразившись стальной уверенности собственного голоса. – Вы меня поняли?

Да, – послышалось в трубке несколько мгновений спустя.

– Так вот, я сегодня в школу не приду. Надеюсь, Вам не нужны глупые объяснения и всякие там справки от жалких врачишек?

– Нет что Вы, господин Дюбуэ. Конечно, отдохните. Здоровье превыше всего.

Жан не узнавал голоса надменного директора, не терпящего никаких нарушений. «Теперь он у меня в кармане, – подумал он. – Ну, а плюгавенького учителя математики я сожру с потрохами».

Сознание собственного превосходства доставляло ему невероятную радость. Поражение директора было первым результатом его венчания с Властью, отпрыск которой уверенно сидел теперь в сердце бедного мальчика.

Шли годы. Жан Дюбуэ взрослел. По мере его физического роста росло и его могущество над людьми. Порой он и сам поражался магической мощи, которой он обладал. Довольно было одного, казалось, идущего с того света пристального взгляда Жана, и собеседник вставал на задние лапки, добровольно отдавая ему свою волю. Иногда Жан даже ощущал, как существо, сидящее в нем, лакомится волей того или иного человека, превращая его в бессловесную тварь, раба, продавшего свое достоинство.

А когда что-то внутри него все же пыталось восстать против такого жестокого уничижения, перед ним сразу же вставал образ зарубленной крысы. Только размеры ее были огромны. Она, подобно сказочному монстру, возвышалась над ним и громко хохотала. Два огромных клыка были выпачканы в крови, которая капала прямо на Жана, заливая его с ног до головы. Это видение преследовало Жана все беспощаднее по мере его внешнего процветания и благополучия. Говорят, иногда его видели отмахивающимся на улице от невидимых мух, а то и вовсе бегущим со всех ног домой, с искаженным от ужаса лицом. Кто преследовал Жана, и как закончилась эта история, нам приходится лишь догадываться.

Необычная охота
Экосказка

В далекой стране, где солнце и море, купаясь друг в дружке, ласкают собой все живое, жил юноша с красивыми, но удивительно печальными глазами. Все вроде у него было: и молодость, и внешность, и богатство, но почему-то с некоторых пор никто не видел его смеющимся. Будто какая-то таинственная печаль навечно поселилась в его сердце.

Как-то раз в город приехала принцесса – первая красавица королевства. Молва о ее необыкновенной красоте быстро облетела все уголки страны, и юноши сходились ко дворцу, чтобы хоть раз взглянуть на нее. Все, но не наш герой, страдающий от никому не ведомого горя. Об этом, конечно, узнала прекрасная принцесса. Ее задело явное безразличие печального юноши, и она решила узнать, в чем дело.

Позвав к себе придворную колдунью, принцесса повелела:

– Узнай, что творится с юношей. Почему он так странно себя ведет: гуляет лишь по вечерам, а днем целый день сидит в замке?

Старуха удалилась в свою комнату. Взяла чан, налила туда воды, бросила какое-то зелье и стала читать заклинание. Вода в чане закипела, зашипела. Вдруг поверхность ее разгладилась, и появилось изображение старого замка. Вы совершенно правы – это был замок печального юноши. По его красивому лицу было видно, что его что-то мучило. Он, словно затравленный зверь, метался по комнате, резко останавливался, падал на диван или забивался в угол, закрывая лицо руками…

Пробило полночь. Парень успокоился, вышел из замка и направился в лес. Свернув с дороги, он стал пробираться сквозь густые заросли к неведомой колдунье цели. Чем дальше продвигался юноша, тем труднее старухе было его разглядеть. Наконец, изображение стало настолько нечетким, что колдунья, вздохнув, отошла от чана.

«Нет, моя госпожа, ничего не разглядеть», – сказала она принцессе. – Может здесь замешаны чары посильнее моих. Ясно лишь, что что-то неведомое каждую полночь влечет юношу в лес. И это очень мучает его».

Услышанное еще больше заинтриговало принцессу, и она решила, во что бы то ни стало выведать тайну загадочного незнакомца.

Переодевшись бродячей торговкой, принцесса направилась в старый замок. Долго стучалась она в дверь прежде, чем ей, наконец, отворили.

«О, Господи!» – воскликнула принцесса. Перед ней стоял весь истерзанный юноша с по-прежнему печальными оленьими глазами. Волосы его были взъерошены, лицо и руки разрисованы ссадинами и царапинами, рубашка и брюки разорваны в клочья. И лишь взгляд его был безразлично-спокойным…

– Вам кого? – спросил парень.

– Я принесла Вам заморских товаров – начала, запинаясь, принцесса. – Не желаете ли посмотреть, господин?

– В том то и беда, что я уже давно ничего не желаю, – грустно, как бы говоря с собой, ответил юноша.

– А почему? – наивно спросила принцесса.

Парень лишь горько ухмыльнулся, оставаясь по-прежнему безжизненным.

– Вам еще что-нибудь нужно? – из вежливости спросил он, давая понять, что разговор закончен и уже собирался захлопнуть дверь…

– Да, – ответила осмелевшая принцесса, – Вы ранены. У меня есть различные снадобья. Разрешите, я Вам помогу.

– Мне ничего не нужно, – резко ответил юноша. – До свидания. И уже начал было запирать дверь, как совершенно неожиданно для себя принцесса крикнула:

– Тогда помогите мне, прошу Вас, я пропадаю. Меня преследуют, защитите, умоляю!

Парень подозрительно посмотрел на принцессу. Отворив дверь и, пропуская девушку в замок, он недоверчиво спросил:

– Кто же, извините, гонится за Вами?

– Колдун, – выпалила принцесса.

Юноша вздрогнул. Принцессе показалось, что ей удалось пробудить в нем хоть какие-то чувства, а может быть и просто любопытство. Но парень, не спросив больше ничего, направился внутрь замка. Девушка последовала за ним.

– Кофе, чай? – неожиданно спросил юноша.

– Спасибо. Я не хочу, – смущенно ответила девушка.

– Отчего же? Извольте.

– Хорошо, если можно, немного чая.

Парень дернул за шнур, который висел у его кресла, и к удивлению принцессы в комнату вбежала очень забавная лохматая собачонка. На ее белоснежном теле красовались два черных пятна, а шикарные черные уши свисали почти до земли.

– Грацци, два чая, – приказал юноша. Собачка тотчас же выбежала, на прощание кокетливо взмахнув пропеллероподобным хвостом. Не успела принцесса сообразить, что происходит, собачонка вбежала вновь, толкая перед собой красивую тележку. Столик был сервирован на двоих. Чай, восточные пряности, шоколад, изюм и т. д. Все это было расставлено с мастерством заправского официанта. Подкатив столик к парню, собачка лизнула его руку и, виляя хвостиком, так же стремительно выбежала из комнаты, как и появилась.

– Что это было? – спросила изумленная принцесса.

Мой единственный друг, – ответил юноша. – С тех пор, как… – вдруг он осекся и пристально посмотрел на девушку. – Итак, в чем, собственно говоря, проблема? – спросил он подчеркнуто холодно. – Чем могу быть полезным? Говорите, ведь Вам скоро надо будет уйти.

– Как уйти? – воскликнула принцесса. – А я думала, что мне можно будет переночевать в Вашем замке.

– Нет. Это исключено.

Но моя жизнь в опасности. Злой колдун поклялся превратить меня в жалкую мартышку за то, что я отказалась выйти за него замуж.

– По-моему быть обезьяной это даже здорово.

– Вы шутите?! – возмутилась принцесса.

– Нисколько. Обезьяна, во всяком случае, естественна, и всегда искренна. Ей не приходится притворяться, что она торговка барахлом и лгать, что за ней кто-то там гонится.

Принцесса была застигнута врасплох. Она не знала, что и сказать. Только чувствовала, что покрывается пунцовой краской. Глаза ее непроизвольно широко расширились, а губки обиженно надулись.

Парень, ухмыльнувшись, отвернулся, дабы не видеть столь откровенного признания в совершенном.

– Ну как чай? – спросил он.

– Чу-чу-чу… залепетала принцесса.

– Вы спешите на паровоз? – съязвил парень.

Я хотела сказать, чай чудесный, – выпалила, наконец, потрясенная полным разоблачением принцесса.

– Что ж, я рад, что Вам понравилось. Тем более, что чай не простой, а заколдованный. Через некоторое время Вы превратитесь в очаровательную обезьянку, которая уже никого не станет обманывать. Потому, что я и есть тот самый колдун, которого Вы на свою голову придумали.