Глава 7. Артур

 Открывается дверь и первое, что бросается в глаза, так это идеальная чистота. Разве с детьми квартира может быть без бесконечного беспорядка?

Взгляд тут же находит висящие на вешалке яркие детские курточки, на полу стоят сапожки, а на комоде две шапки и варежки. Нет никакого сомнения, что в этом доме живут дети.

Но нас никто не выходит встречать. В квартире полнейшая тишина… Даже звука телевизора или радио не слышно.

– Дети точно здесь? – спрашиваю, прислушиваясь.

– Да, – кивая, заверяет Рита.

Она так уверена в своей правоте, даже не придерешься.

– Зайчики мои, я пришла! – громко говорит, и тут же из комнаты выбегают мальчик лет семи и заплаканная девочка.

– Агаша, почему плачешь? – обнимая малышку, гладит ее по волосам, целует в щечку, а девочка все сильнее расходится в плаче.

– Она испугалась, – поясняет мальчонка. Косится на меня.

– Артур. Мамин друг, – представляюсь.

Мальчик недоверчиво смотрит на меня, но все-таки делает шаг вперед и протягивает для пожатия руку.

Поражаюсь столь взрослому поведению маленького человека, но руку пожимаю. Хорошие привычки нужно поощрять.

– Рома, – называется в ответ. – А это Агата, – показывает на сестренку.

Девочка больше не плачет, она успокоилась и изредка шмыгает носом. Риту не отпускает, вцепилась в нее, будто видит в последний раз.

– Ты пришел нас спасти от папы? – с самым невинным выражением лица задает вопрос. Попадает в самое сердце.

– Кхм, – не сразу нахожусь с ответом. Не говорить же, что я не собирался вписываться в эту историю, у меня своих дел за глаза.

Мы с Ритой расстались не на самой хорошей ноте. По факту она ушла от меня к Борису, а тот никак не может простить ей, что она в принципе со мной была.

Мы заклятые враги еще со времен университета. Он вечно вставлял мне палки в колеса, я только и делал, что их доставал.

Рита ушла от меня к нему без объяснения причин, выскочила замуж едва ли не через месяц после нашего расставания, и после этого мы не виделись порядка трех лет.

Наша встреча вышла вот такой же случайной. Она сбегала от мужа с маленьким сыном на руках и без средств к существованию.

Тогда я ей помог и эта помощь едва не стоила мне жизни. Борис нашел супругу и сына, вернул их, а мне дал четко понять, что с замужними женщинами дел лучше не иметь.

Никогда.

Теперь же…

Спустя шесть лет мы снова встречаемся, снова случайно, и ей снова нужна помощь.

Только вот уже не моя.

Надо быть полнейшей идиоткой, чтобы снова пытаться связаться со мной, ведь я буду первым человеком, кого Боярышников станет мониторить.

Рита для него трофей. Достижение. Она для него лишь очередное напоминание о своем превосходстве.

Но сейчас, стоя на пороге квартиры и видя не скрываемую надежду в глазах маленького мальчика, я сомневаюсь в своем решении не влезать.

Боярышников ведь найдет их. Заберёт. И все повторится с начала.

– Ромашка, дядя просто подвез маму домой, – считывая мое нежелание отвечать, поясняет сыну Рита.

– Значит, он не станет нам помогать? – печалится мальчуган.

Смотрит на меня прямым, открытым взглядом.

– Тете плохо стало. Она на весь дом кричала! – выдает ни с того, ни с сего. Бросаю взгляд на Риту, а та становится краснее вареного рака. – Помоги нам. Спаси от папы. Он заболел.

– И чем же он заболел? – пытаюсь хоть немного разобраться в произошедшем.

– Не знаю, – пожимает плечами малыш.

Нехорошее предчувствие все сильнее разрастается в груди, тревога за девушку не желает меня покидать.

Если не я, то кто придет к ней на помощь?

Перевожу вопросительный взгляд на Риту.

– Пояснишь? – спрашиваю у нее в лоб.

Теряется. Опускает глаза в пол.

Отстраняется от дочери, целует ее в щечку и отправляет вместе с Ромой в комнату.

– Пройдешь? – кивает в сторону кухни. – Чаю попьем, поговорим.

Пан или пропал?…

Пофиг! Все равно, если не останусь с ней, пожалею.

– Чайник ставь, – вместо “да” отвечаю.

Глава 8. Рита

– Помоги с разводом, – обращаюсь к единственному, кто не побоится пойти против моего мужа.

– Ты хочешь, чтобы я устроил тебе развод с человеком, из-за которого ты меня бросила? – усмехается Власов.

– Мне не к кому больше идти, – признаюсь.

– Знаю, – жестко режет. – Ни один адвокат не согласится встать на твою защиту, ты потеряешь не только все свое имущество, но и детей. Он никогда не позволит тебе их воспитывать.

– Они не от него, – меня трясет, как осиновый лист.

– Еще скажи, что от меня, – одаривает скептическим взглядом.

– Мои дети от тебя, – озвучиваю правду, о которой предпочла промолчать. – Это твои дети. Помоги с разводом, и ты сможешь участвовать в их жизни.

Власов меняется в лице. Его взгляд становится черным и колючим, словно из него выкачали весь свет.

– А кто сказал, что я хочу становиться их отцом? – спрашивает надменно, ударяя своими словами в самое сердце.

Не сдерживая эмоций, размахиваюсь и со всей силы прикладываюсь раскрытой ладонью ему по лицу. Артур хватается за горящую красным пламенем щеку.

– Совсем уже? – зло сверкает глазами.

– Хам! – парирую я.

Меня трясет от переизбытка эмоций, адреналин зашкаливает и кажется, что из этого состояния нет выхода. Власов ведет себя как самый последний гад.

– Рома и Агата – твои дети! – говорю громче, чем следует.

Артур одаряет меня красноречивым взглядом. Его глаза наполнены не просто злостью, а яростью.

Он вне себя.

– Еще скажи, что Борис не проверил, чьи это дети, – усмехается, стараясь как можно большее меня уколоть. – Он никогда бы не позволил тебе родить от другого мужика, – рычит, плотно стискивая челюсть. Аж зубы скрипят.

– Как видишь, позволил, – говорю, понижая голос. Я не хочу, чтобы детки услышали наш разговор.

Агата и Рома считают Бориса отцом, он для них пример, и они его любят. Я не хочу разбивать их маленькие сердца.

Ошибки взрослых не должны касаться детей, они ни при чем вообще. Мы сами должны нести ответственность за совершенное.

Жаль, что в реальной жизни, это не так.

Артур поднимается из-за стола и начинает расхаживать по кухне.

– Бред, – не веря, крутит головой. Бросает на меня наполненный горечью взгляд.

Его боль острой стрелой попадает мне в грудь и пронзает сердце навылет, оно, истекая кровью, отстукивает последние удары.

Сижу не дыша.

– Это правда, – шепчу, а у самой внутри все немеет от страха. Страха за будущее своих детей.

Рано или поздно Борис нас найдет. От встречи с ним никуда не деться.

Если, уезжая от мужа, я действовала на эмоциях и лишь поэтому смогла решиться на столь отчаянный шаг, то второй раз я буду не способна на подобную авантюру.

Я не питаю иллюзий касаемо супруга и прекрасно осознаю, что Борис не отпустит нас просто так. Он заберет детей, а меня вышвырнет на улицу, никогда не позволит с ними увидеться.

Он очень жесток.

Мне нужно было думать раньше. До того, как я, поддавшись эмоциям беременной, сбегала от Власова.

– Агата и Рома – твои дети, – повторяю. Пытаюсь достучаться до него.

Если Артур откажется помогать, то все пропало…

Он единственный остался, кто может побороться за нас. Последний шанс.

– Прошу, помоги, – всхлипываю. Слезы крупными каплями льются из глаз. – Не ради меня, – делаю судорожный вдох. – Ради детей. Твоих детей! – добавляю чуть громче.

В просьбу я вкладываю все свои силы. Окровавленное сердце застывает и падает вниз, разбиваясь на сотни мелких осколков.

– Помоги, – шепчу.

Артур резко разворачивается, наши взгляды встречаются. Ахаю.

Его глаза горят в агонии.

В три широких размашистых шага он рассекает пространство между нами, припечатывает меня к стене, а сам нависает сверху.

Дрожу. Колени подкашиваются.

Не смею дышать.

Исходящая от него энергетика сбивает с ног. Она бешеная!

– Ты скрыла от меня детей! – рычит, едва контролируя нарастающий гнев. – Дважды! – произносит явно на повышенных тонах.

Молчу. Реву. Кусаю губы.

Мне нечего больше на это сказать.

– Отвечай! – требует грозно и яростно. От его голоса аж стекла звенят. – Почему? Почему не сказала, что Рома мой сын, когда мы встретились в прошлый раз?? – кричит, требуя ответа. – Почему не призналась в беременности? Зачем скрыла Агату?

Хватается за голову. В глазах сплошная боль.

– Почему не сказала, что у меня есть дочь? – уже гораздо тише требует от меня.

– Мамочка? – от кухонной двери раздается подрагивающий тихий голос.

Поворачиваю голову и встречаюсь глазами с сыном.

– Ромочка, – ахаю.

– Папа нам не папа? – спрашивает, а у самого подбородок дрожит.

– Маленький мой, позволь я все объясню, – прошу, глотая безостановочно льющиеся из глаз слезы.

– Нет! Не надо! – убегая, кричит.

Власов делает шаг в сторону, срываюсь с места и бегу за сынишкой. Душа рвется на части от боли, поделать с собой ничего не могу.

Входная дверь дергается. В нее начинают громко стучать.

Раздается звонок.

Застываю.

– Ты кого-то ждешь? – с тревогой в голосе спрашивает Власов у меня.

Глава 9. Рита

– Будь здесь, – властно произносит Артур.

Выключает свет и решительным шагом направляется к входной двери.

Заключив в объятия обоих детей, прячу их за стенкой шкафа. Прижимаю к груди, вдыхая сладкий запах детства и прислушиваюсь к происходящему за стеной.

Не мог Борис так быстро нас найти.

Не мог. Это не он.

Не верю!

– Мамочка, – Рома хнычет. – Нас папа не любит? – всхлипывает.

Ему горько как никогда.

– Ну что ты, малыш, – мягко заверяю его. – Ваш папа вас очень любит, – заверяю шепотом.

Борис пусть суров и требователен к детям, но все же он заботится о них, как может уделяет время. С ним не забалуешь, он готов лишь обучать, а не играть, но тем не менее, Боря занимался их воспитанием.

– Тогда почему ты говоришь, что он нам не папа? – продолжает допытываться сынок.

Чуть отстраняюсь от Ромы, смотрю ему в глаза и пытаюсь придумать, как грамотно донести информацию.

Ромочка хоть уже достаточно большой, но все равно маленький.

– Вы нас топите! – с лестничной клетки раздается полный возмущения женский крик.

– Мы никого не топим, – спокойным тоном отвечает Артур. Я поражаюсь его выдержке, если честно.

– У меня вода с потолка течет! – продолжает кричать настырная тетка.

– У меня ничего нет, – стоит на своем Артур.

– Пусти в квартиру! Докажи! – кричит. Лезет вперед.

Власов ее не пускает.

– Это частная территория, – говорит все таким же ровным и спокойным голосом, но я достаточно хорошо знаю Артура, чтобы понять, как сильно он взбешен.

Тетка с нижнего этажа поднимается на носочки, то и дело заглядывает в квартиру. Она лезет своим носом куда не следует, так и норовит пробраться внутрь.

Я начинаю сомневаться, точно ли перед нами стоит соседка.

В голову закрадываются нехорошие мысли…

– Мама, почему папа нам не папа? – Рома не отступает с вопросами.

Оставляя Власова на растерзание соседки, переключаю внимание на расстроенного сына. Артур справится с разъяренной женщиной, ему не привыкать, а вот с сыночком дела обстоят гораздо сложнее.

– Малыш, понимаешь, иногда так бывает, – на ходу придумываю ответ. – Взрослая жизнь сложная. А ваш папа он…

– Все хорошо будет у тебя с папой, – перебивая меня, произносит Артур.

Поднимаю на него вопросительный взгляд, в голове сто тысяч и двести вопросов разом.

– Собирайтесь. Поехали, – отрезает сурово.

– Ты же не хотел нам помогать, – напоминаю ехидно.

Он одаривает меня как никогда красноречивым взглядом.

– Собирайся, – бросает взгляд на наручные часы. – У нас не так много времени, как тебе кажется.

Встречаемся глазами. Понимаю без лишних слов.

– Значит, я была права, – выдыхаю, крепче прижимая к себе малышей.

– Права-не права, – говорит раздраженно. – Давай шустрее, – поторапливает, подходя к окну и наблюдая из-за закрытых занавесок за тем, что происходит внизу. – А то ведь я и передумать могу, – предупреждает сурово.

Передумает он… Ага, как же!

Но только проверять свое мнение не стану.

– Детки, давайте с вами поиграем в одну увлекательную игру, – говорю, присаживаясь перед своими малышами.

Изо всех сил стараюсь их увлечь.

– В какую? – с любопытством интересуется Агаша. Она еще слишком мала и многое не понимает, это Рома у меня смышленый, как никто другой в его возрасте.

Рома по интеллекту превзойдет всех своих сверстников, он умный и сообразительный, рассуждает как взрослый. Я порой даже забываю, что передо мной стоит ребенок.

– В переезд! – азартно сообщаю ей.

– Опять? – печально вздыхает сынок.

– Не опять, а снова, – шепчу ему на ушко и чуть крепче обнимаю.

– Я домой хочу, – сообщает печально. – В свою комнату.

Его слова острым лезвием врезаются прямо в сердце и причиняют неимоверную боль. Крепко стискиваю зубы, делаю глубокий вдох и заставляю себя на пять секунд задержать дыхание. Мне нужно успокоиться, ведь расслабляться нельзя.

Здесь мы больше не в безопасности, Борис наш нашел. А если нет, то это всего лишь вопрос времени.

– Все обязательно будет, – Власов вновь приходит на помощь. – Но для этого нам сейчас нужно поторопиться, – давит тоном.

Артур специально встает так, чтобы сын видел его лицо.

– Рома, ты уже взрослый мальчик и должен понимать, – обращается к нему как к равному. – Мама очень сильно вас любит и делает все, лишь бы ты и Агаша были счастливы.

Пауза.

Сын бросает в мою сторону растерянный взгляд.

– Через десять минут к эту квартиру придут нехорошие дяди, – подключаюсь к объяснениям Артура. – Они заберут тебя и Агашу, – говорю честно.

Стоит об этом подумать, как меня начинает трясти.

– А тебя? – жалостно спрашивает сынок.

– Меня нет, – признаюсь. До крови закусываю губу, чтобы переключить эмоции и не разреветься.

– Рит, иди, собирайся, – Власов отстраняет меня от детворы. Выпроваживает из комнаты.

– А дети? – спрашиваю впопыхах. Сопротивляюсь, не позволяю себя выставить, но Артур все равно добивается своего.

– Не беспокойся, – заверяет. – Мы сами со всем разберемся.

Выставляет меня за дверь.

– Артур! – вспыхиваю.

– Собирайся, – отрезает сурово. Гневно сверкает глазами. –  Живо!

Власов прав. С ним лучше не спорить.

– Слушайте Артура! – говорю деткам, лезу шкаф, достаю чемодан и принимаюсь скидывать туда все, что мы доставали.

– Детвора, где ваши вещи? Игрушки? Несите все скорее сюда, – слышу голос Власова за спиной.

Глава 10. Артур

 Власов, опомнись! Прекрати творить несусветную дичь и вырви уже из сердца чувства к Рите.

Они тебя погубят.

Так и хочется надавать себе по башке за проявленную слабость, но вместо этого я беру наспех собранный чемодан и помогаю Рите с детьми залезть в свою тачку. Нужно поторапливаться, Боярышников не станет ждать.

Я уверен, его люди уже близко. Счет идет на минуты.

Убираю вещи в багажник, сажусь за руль, защелкиваю ремень безопасности и стреляю глазами по боковым зеркалам.

Чисто. Можно ехать.

– Пристегнулись? – спрашиваю, не поворачивая головы назад.

– Да, – говорит Рита. Сбоку от меня раздается щелчок. – Я тоже.

– Отлично, – произношу еле слышно, блокирую двери и трогаюсь с места.

Ловко маневрируя между плотно припаркованных друг к другу автомобилей, по узкой дорожке проезжаю вдоль соседних домов. Из двора Риты не рискую выезжать напрямую на трассу.

Если Борис в курсе, а в этом нет никаких сомнений, то камеры будут прослеживаться и в первую очередь обратят внимание именно на прямой выезд.

Рыскать по записям с других камер начнут лишь после того, как не найдут мою тачку на видео.

– Дорога будет долгой и интересной, – смотрю в зеркало заднего вида на встревоженных детей и, чтобы немного разрядить обстановку, подмигиваю.

– Я кушать хочу, – признается Агата.

– И я, – печально вздыхает Рома.

– Ох, блин! – ахает Рита и поворачивается ко мне с широко раскрытыми глазами. – Артурчик, дорогой, пожалуйста, давай заедем в кафе, – просит жалостно.

Одариваю ее красноречивым взглядом. Затыкается тут же.

– Зайки, как только будет возможность, то мы вас накормим, – спешит успокоить своих детей. – Сейчас на дороге могут появиться пробки, и нам нужно проскочить один опасный участок, – поясняет.

– Но я очень сильно кушать хочу, – продолжает канючить Алена.

– Рома, она не завтракала? – с плохо скрываемой тревогой в голосе Рита обращается к сыну.

– Не-а, – отвечает тут же. – Я тоже не ел, – признается.

Бросаю взгляд на расположенные на приборной панели часы.

М-да… Время – обед! Ничего удивительного, что дети голодные.

– Артур, – Рита несмело касается моего плеча. Я делаю вид, будто не чувствую прикосновения.

От ее близости и так голова кругом идет, а от новостей про отцовство из головы вышибло все здравые мысли. Помогая Боярышниковой и ее детям, я подписываю себе смертный приговор.

С немедленным приведением в действие.

– Давай заедем в автокафе, – просит меня. – Дети не завтракали, времени много.

От раздражения крепко стискиваю челюсть.

Нас подрезают. Едущая в соседней полосе тачка слишком резво перестраивается налево и, чтобы избежать столкновения с ней, мне приходится резко вдарить по тормозам, оценить обстановку и моментально перестроиться вправо.

– Придурок! – кричу, нажимая на центральную кнопку на руле. Машина нещадно гудит, а я вдавливаю тапку в пол и обгоняю придурка по правой.

Проезжаем метров триста и только после этого немного успокаиваюсь, придурок рядом с нами больше не появлялся.

Впереди маячит светофор. Он сменяет красный на зеленый и моргает, что вот-вот снова переключится на красный.

За нами плотный поток машин и я четко осознаю, что с их скоростью оттормозиться без причинения вреда жизни и здоровью не выйдет.

– Держитесь, – предупреждаю своих, и в тот же миг на высокой скорости въезжаю на относительно пологий “лежачий полицейский”.

Машину подкидывает вверх, затем она носом едва ли не врезается в асфальт, но, нажав на педаль газа, я достаточно быстро вывожу ее из опасного состояния.

На желтый сигнал светофора проскакиваем перекресток.

За нами пытается успеть еще около пяти машин.

Когда загорается красный, то за спиной раздается громкий хлопок, удар и шипение.

Ускоряюсь.