1. Высокие каблуки означают власть. Кари

В настоящее время

Кари любила запах страха.

В отличие от Дайширо, которого страх, зависший в спертом воздухе, отталкивал больше, чем слабость. Когда Кари была маленькой, он приказывал служанкам сажать ее в ванну и отскребать, пока этот запах с нее не сойдет. Если нужно, то ее растирали часами, пока кожа не начинала гореть. Тогда Кари не понимала, от чего он хотел ее отмыть. Она хотя и могла испытывать страх или видеть его на трясущихся губах и в сломленном выражении глаз других людей, но различать этот запах пока не умела.

Когда она спросила об этом дона Немеа, он ответил:

– Ты еще научишься определять запах страха, моя райская птичка. Это талант, дар и в то же время проклятие, которые можно развить, если достаточно часто пробовать страх других на вкус. Он пахнет тлением, сладковато и тяжело, как смесь подгнивших фруктов, пролитой крови и экскрементов. Когда ты впервые вдохнешь эту вонь, тебе от нее уже не избавиться.

Он оказался прав почти во всем. За одним исключением. Для Кари страх вонял не разложением, а сладчайшим из всех соблазнов. Тем, о чем она мечтала всю жизнь и за что должна была бороться изо дня в день.

Запах страха был сродни запаху власти.

И она втянула воздух ноздрями, когда в сопровождении двух телохранителей – чернявого Харуо и сребровласого Генджи – проходила мимо здоровенного охранника, который в дверях сделал вид, будто при появлении госпожи совсем не оробел.

– Д-добрый вечер, мисс Немеа, – приветствовал он Кари, склонив голову.

– Я даже надеюсь, что вечер будет очень добрый, – ответила она, слегка приподняв уголок губ.

На лбу у него выступила испарина, а на шее – капли пота. Когда она улыбнулась еще шире, его веки нервно задрожали. Ах, это и была она, сладость страха, которую ни с чем не спутаешь.

Харуо подошел к Кари сзади и пробормотал ей на ухо:

– Подожди здесь, пока я проверю бар.

Она тотчас уловила в его голосе повелительные нотки.

– Нет.

– Кари…

Она повернулась к телохранителю, заглянула прямо в серые глаза. При этом они едва не соприкоснулись носами. На какой-то момент по телу Кари пробежали мурашки. Было время, она мечтала оказаться так близко к Харуо. Короткие черные волосы, многочисленные татуировки, которые покрывали накачанный торс и стальные руки, непроницаемое выражение лица – Харуо выглядел именно так, как в ее представлении должен был выглядеть божественный воин. Она мечтала о нем, пока тайком подсматривала за его тренировками, надеясь, что и талантливый боец ее заметит. Но то была другая Кари, более слабая, более наивная версия теперешней.

– Если попросишь как следует, я тебе, может, и разрешу, – прошептала она.

Харуо сжал губы. Он ненавидел эти господские забавы. С тех пор как двенадцатилетним подростком поступил на службу в клан Скарабеев, он по праву завоевал титул неуловимого наемного убийцы, теневого ассасина. В отличие от большинства боевиков клана дона Немеа, которые любили разбивать носы и проливать кровь, Харуо выполнял любое задание молниеносно и не оставляя следов. И хотя собственно убийство совершалось чище, используемые методы оказывались ничуть не менее эффективными. Кроме того, Харуо никогда не промахивался.

Этим он обеспечил себе уважение в рядах боевиков клана Скарабеев. Теперь ему было уже двадцать четыре года, и ходили слухи, что Дайширо подумывает, не сделать ли его настоящим Немеа. Путем усыновления, как он это сделал с Кари много лет назад, или пообещав ему в жены одну из своих дочерей – может, как раз Кари. Если это случится, то Харуо станет не только равным Кари по рангу, но будет стоять даже выше – и это ее совсем не устраивало.

Кари не знала, много ли правды в этих пересудах. И пусть Дайширо Немеа официально считался ее отцом, но он не настолько доверял ей, чтобы делиться своими планами, а уж тем более выслушивать мнение Кари о потенциальных брате или супруге. Он не доверял приемной дочери настолько, что не был готов выпускать ее из дома одну. Вот истинная причина, по которой двое телохранителей всюду следовали за Кари тенью. Они были при ней не для того, чтобы защитить – это она сумела бы и сама, – а чтобы следить за тем, как бы она не нарушила одно из неписаных правил.

Второй телохранитель, Генджи, был меньшим из зол. Он держался на заднем плане и питал к Кари слишком большое почтение, чтобы ослушаться ее указаний. Зато Харуо воспринимал работу слишком всерьез, по крайней мере по мнению Кари. И именно поэтому она так любила его позлить.

– Ну и где твое «пожалуйста-пожалуйста»? – прошептала она и кокетливо округлила ротик.

Губы Харуо задрожали, и он пронзил Кари взглядом. Она выдержала его напор. Раньше он мог устрашить ее таким приемом. Не то чтобы она его действительно опасалась, она, скорее, боялась ему не понравиться. Но теперь это прошло.

Наконец он фыркнул:

– Пожалуйста.

– Хороший мальчик. – Кари потрепала его по голове, как послушного щенка.

Харуо молча протиснулся мимо нее и пошел по темному узкому проходу, в конце которого неприметная дверь вела внутрь бара. «Люминер» был тайным салоном азартных игр квартала Скарабеев.

Кари последовала за ним, цокая высокими каблуками. Она привычно скользила взглядом по окружающей обстановке. Сумеречный красноватый свет мягко окутывал помещение, в воздухе висел сигаретный дым. Полдюжины золотых птичьих клеток свисали с потолка. В них находились дракончики величиной с попугая; вообще-то, их чешуя должна была отливать всеми цветами радуги, но в заточении приобретала серый цвет.

Кари было их жаль. Когда-то давно драконы были гордыми созданиями, парящими над землей и высокими башнями Бухты Магнолия. Но больших драконов не стало, а их мелкие потомки выродились и, превратившись в живые амулеты, чахли в клетках. Совсем как Кари.

Она отогнала эти мысли прочь. Жалость к себе – полное убожество.

За несколькими столами сидели мужчины и женщины и играли в покер, маджонг или в кости. Другие приходили сюда, чтобы напиться или одурманить себя чем-то другим: «Серебряным дымом» или искристым порошком – и то и другое добывалось из огня драконов. Или предавались плотским удовольствиям.

В дальнем конце бара на диванах Кари заметила двоих мужчин, которые развлекались с «женскими оболочками». Безгласные существа сидели в тонких платьицах, в париках и с румянами на щеках. Тем не менее сразу было видно, что они не настоящие люди – так неподвижно и безучастно они замирали на коленях у мужчин. «Оболочки» были не рожденными существами, а сотворенными магическим способом, их покупали за очень большие деньги. У них не было собственной воли, не было ни чувств, ни души… И хотя их тела состояли из плоти и крови, по сути «женские оболочки» были лишь куклами. У Дайширо имелась добрая дюжина таких, часто он отдавал их своим солдатам, чтобы те могли испробовать действие своего оружия на настоящей плоти.

Большинству посетителей в «Люминере» хватало ума опускать глаза, пока Кари обшаривала взглядом все уголки помещения. Завсегдатаи уже знали Кари, а всем остальным один ее вид говорил, что с этой девушкой лучше не шутить. Облегающее платье из бирюзового шелка, до колен, с открытой спиной, длинные светлые волосы были зачесаны на одну сторону, так что спина оставалась на виду. Или, вернее сказать, видна была татуировка – пестрая райская птица, узор от плеч до талии, – знак, подтверждающий, что Кари была райской птичкой из клана Скарабеев.

И никто – действительно никто – не хотел бы столкнуться с дочерью дона Дайширо Немеа и навлечь его немилость.

Кари с наслаждением втянула воздух, который вдруг наполнился ароматом свежего граната, душистых палочек и магнолий. Ах, этот сладкий страх.

Тут она заметила молодого человека у стойки бара; он смотрел на нее, не опуская глаз. Он прямо-таки уставился на нее с вызывающей улыбкой на губах. Харуо тоже на него сразу обратил внимание. Он подошел к Кари ближе и застыл, положив ладонь на пояс, где торчали его любимые игрушки – ножи разной формы и величины. Большинство людей этот жест заставил бы в страхе скрыться в уборной, но парня у стойки он совсем не впечатлил.

– Подождите здесь, – приказала Кари своим телохранителям.

Тотчас Харуо встал перед ней, оттесняя в сторону.

– Давай я его сначала проверю, – предложил он куда более мягким тоном, чем перед этим.

Пару секунд Кари колебалась, последовать ли его просьбе. Может, оказать ему любезность, позволив поиграть в защитника? Но потом все же закатила глаза и зацокала каблучками к стойке бара. Села на табурет рядом с незнакомцем. Не успела толком устроиться, как к ней подвальсировала леди Винн, владелица «Люминера».

– Добрый вечер, мисс Немеа. Какая честь приветствовать вас в нашем заведении, – прошептала она.

– Как и каждый месяц, – ответила Кари.

Улыбка Винн казалась вымученной.

– Как обычно или я могу угостить вас напитком? – машинально спросила она.

Обычной была ежемесячная дань, которую леди Винн платила клану Скарабеев за покровительство.

– Я бы выпила джина, – согласилась Кари.

– Конечно, лучший джин из наших погребов только для вас, – прошелестела леди Винн и обозначила поклон.

Не успела она повернуться, как к бармену обратился мужчина, сидевший по левую руку от Кари:

– Пожалуйста, два джина. – И, обернувшись к Кари, продолжил: – Я угощаю.

– Не надо, – отрезала она, даже не взглянув на молодого человека. – Меня угощает заведение.

– Заведение меня наверняка простит, если я возьму оплату на себя.

Кари неторопливо повернулась к нему и посмотрела прямо в лицо, на котором проступил убийственный отпечаток превосходства. Брови парня элегантно разлетались над прямым носом. Черные волосы падали на правую сторону лба и прикрывали ухо. Кожа была темнее, чем у Кари, а глаза черные, как море во время грозы ночью. Это был самоуверенный нахал, из тех, кому достаточно лишь приподнять уголок губ или просто подмигнуть – и женщины уже выстраиваются в очередь. Черт побери, и он об этом знал. И действительно, когда их взгляды скрестились, его губы растянулись в кривую улыбку и он ей подмигнул. Кари пришлось взять себя в руки, чтобы не фыркнуть.

– Как насчет одной партии? – спросил он все с той же самонадеянной улыбкой, доставая из кармана колоду карт с драконами на рубашке.

Кари заметила, что Харуо и Генджи заняли места с краю и следили за каждым ее движением. Стоило этому незнакомцу перейти границу, он и глазом моргнуть не успеет, как нож воткнется ему в лоб.

– Я не играю, – заявила Кари.

– А что делает в игровом заведении человек, который не играет? – упорствовал тот.

– А вот это тебя не касается, – закрыла она вопрос и положила ладонь на стойку так, чтобы он увидел ее запястье, на котором красовался знак рода Немеа – скарабей, держащий в лапках полумесяц.

Собственно, в этот момент парень должен был осознать свою ошибку, извиниться и как можно быстрее пересесть куда подальше. Или вообще улизнуть из бара. Все знали, на севере Бухты Магнолия три клана были настолько могущественны, что даже правительство и его государственные воинские формирования оставляли их в покое, и клан Скарабеев был сильнейшим из трех.

Но парень лишь поднял брови. Скорее всего, он просто не опознал этот знак? Вполне возможно; по крайней мере, Кари до сих пор ни разу не видела этого парня в кварталах мафии.

– А жаль, – сказал он и положил свою ладонь рядом с ее.

Кари чуть не столкнула его с табурета, чтобы показать, кто тут главный в квартале дона Немеа, но ее внимание привлекла брошь, приколотая к его рукаву. Крошечный значок, блестящая ониксовая поверхность которого почти сливалась с чернотой его куртки. Лилия, обрамленная огнем.