Цитаты из книг автора «Joel F. Harrington»

колдунье, чтоб она смогла сделать так, что [муж Вагнерин] будет зарезан, пришиблен или утоплен .

Позже в этом столетии в Нюрнберге тоже поддались окружающей мании и казнили трех мужчин и двух женщин за колдовство (для сравнения, в окрестной Франконии — 4500).

территории их судебного округа), они не только потребовали эксгумировать и сжечь тело женщины, но и конфисковать все имущество ее семьи. Стремясь избежать паники, юристы Нюрнберга возразили, что ни обвинения, ни характер смерти в данном случае не могут быть окончательно установлены, и, таким образом, продолжали поддерживать безутешного вдовца и его сына на протяжении нескольких юридических атак со стороны маркграфства. В течение ряда последующих лет совет освободил трех мужчин из Альтдорфа, конфисковав их «магические книги и колоды карт», и двух старух, обвиненных в колдовском целительстве. Единственный, кто был наказан в такого рода делах, — лжесвидетель Ганс Ресснер, повторивший ошибку Фридриха Штиглера и распространявший ложные слухи и обвинения в колдовстве, хотя, в отличие от своего предшественника, он отделался заключением в колодки и пожизненным изгнанием (под угрозой казни в случае возвращения) дал 2

В течение следующих двух десятилетий магистрат Нюрнберга продолжал стойко сопротивляться панике, охватившей соседние территории. Менее чем через 18 месяцев после казни Штиглера одна ведьма в маркграфстве Ансбах под пытками показала на двух пожилых женщин из деревень, находящихся под юрисдикцией Нюрнберга, и они были заключены под стражу. Однако кропотливое расследование обоих случаев нюрнбергскими юристами не выявило достаточных оснований для пыток, и обвинения были сняты. Получив дополнительное свидетельство Майстера Франца о том, что обе женщины вряд ли перенесут физическое воздействие в силу преклонного возраста, городской совет снял с них все обвинения. В следующем году, когда власти маркграфства узнали о сокрытом самоубийстве предполагаемой ведьмы из Фюрта (но произошедш

Нюрнбергский палач, похоже, разделял в целом настороженное отношение своих начальников к обвинениям в колдовстве, а также их глубокий страх перед беспорядками и беззаконием, которые неизбежно пришли бы следом. Вероятно, с удивлением и отвращением он наблюдал за массовыми судебными процессами и сжиганиями ведьм во франконской сельской местности, по которой когда-то путешествовал подмастерьем. Как и Штиглер, Франц знал из своего опыта в Бамберге о методах охотников на ведьм, а также о ненадежности показаний, выбитых руками опытных мучителей. Ключевая роль профессионального палача в подобных разбирательствах по ложным обвинениям, должно быть, казалась ему неприятной и даже постыдной.

Сожжение трех ведьм в Бадене. Всеевропейская охота на ведьм почти точно совпала с годами жизни Франца Шмидта (1574 г.)

рассказал затем, как настойчивые просители наконец убедили его поделиться с ними опытом борьбы с колдовством, который он передал им в виде небольших мешочков с освященными солью, хлебом и воском, взимая по одному орту (1/4 флорина) за каждый. По словам Штиглера, мешочки, которые его научил делать мастер-палач в Абенсберге, могли использоваться как для защиты от ведьм, так и для нахождения на ведьме дьявольского пятна, которое, как всем известно, нечувствительно к уколам иглой .

Штиглер, имевший большой опыт работы с коллегой Франца в Айхштетте, утверждал, что на улице, где он проживал, им были опознаны 11 ведьм, в частности пять пожилых женщин и шесть «учениц-девушек». Во время допроса, включавшего в себя пытку на дыбе под руководством Майстера Франца, этот ветеран охоты на ведьм заявил, что сперва он долго отказывал местным жителям в их просьбах помочь с обнаружением ведьм в Нюрнберге, ссылаясь на то, что в городе «есть свой палач» для таких дел. Если это замечание было призвано обвинить Франца Шмидта в проявлении мягкотелости к ведьмам, то оно оказывало, скорее, обратный эффект на лояльных к нему работодателей, которые тоже относились ко всем обвинениям в магии с глубоким скептицизмом

Однако к июлю 1590 года даже город на Пегнице начал поддаваться истерии, охватившей весь регион. Городской совет отреагировал быстро, но, в отличие от властителей других земель, пошедших на поводу у паникеров, арестовал и заключил в тюрьму Фридриха Штиглера, изгнанного нюрнбержца и помощника бывшего палача в Айхштетте, « .

Профессиональные палачи эпохи Майстера Франца, как правило, были незаменимыми союзниками самопровозглашенных охотников на ведьм. Иоганн Георг Абриэль, коллега Франца в Шонгау, и Кристоф Хирт из Бибераха были весьма востребованными экспертами по поиску так называемой ведьминой метки и содействовали продвижению охоты на ведьм в Баварии и Верхней Швабии в 1590-х годах. Другие палачи играли свою роль, выбивая у «ведьм» признания под пытками и сея панику. Фактически в Южной Германии было произведено больше казней за колдовство, чем в любом другом регионе Европы, — около 40 процентов от 60 000 всех казненных. В частности, Франкония стала эпицентром повальной охоты на ведьм, местом печально известных Бамбергской и Вюрцбургской паник 1626–1631 годов, в результате которых были казнены более 2000 человек .