Этот роман окончательно рассорил не очень любивших друг друга Тургенева и Гончарова. Последний однажды в узком кругу, где присутствовал и Тургенев, поделился планами о романе, в котором главная героиня из-за несчастной любви уходила в монастырь. И когда появилось "Дворянское гнездо", Гончаров обвинил Тургенева в плагиате, тот обвинения отверг, был "товарищеский суд", закончившийся ничем. С той поры два великих классика больше не общались, и даже не кланялись друг другу.
Но я думаю, что Гончаров явно погорячился, уход в монастырь, как деталь романа - вещь не ахти какая оригинальная, мог бы он написать свой роман, если для него главной идеей была эта. Тургеневский же роман совершенно не об этом. Я даже рискну сказать, что любовная линия, которой большинство рецензентов отдают основное внимание, не главная в романе.
Тургенева считают чуть ли не самым "дворянским" писателем русского XIX века, но парадоксальным образом его же можно назвать и самым "крестьянским". В Тургеневе причудливо смешались два идеологических течения русской интеллигенции того времени - западничество и славянофильство. Он сам называл себя “коренным и неисправимым западником”, в то же время Луконин однажды заявил ему: "Вот Вы то, пожалуй, больше славянофил, чем сами славянофилы!" А виднейший славянофил Константин Аксаков считал, что Тургенев больше других приблизился к "великой тайне жизни, которая лежит в русском народе".
Лаврецкий - это обобщенный портрет всего русского дворянства, недаром в его жилах течет мужицкая кровь. Этим обстоятельством, внесенным в роман, Тургенев хочет показать и единство русского народа, независимо от сословной принадлежности, и мужицкую составляющую дворянства, как источник чистоты и духовной силы, позволяющей не впадать в "умственные" соблазны и сохранять верность самому себе.
А ведь в детстве он прошел через суровое воспитание отца-англомана, державшего сына в "искусственном уединении" и в спартанских условиях. Но народная сердцевина, унаследованная от матери-крестьянки, уберегла юного Федю от нравственного разложения, к чему неминуемо вела отцовская система, и позволила ему сохранить духовный стержень, не расплескать самобытности, уберечься от сентиментальности и тщеславия.
Он, как русский человек с широкой душой, не избегнул увлечений и разочарований. И, если вдуматься, виной тому снова было отцовское воспитание, старший Лаврецкий пытался привить сыну презрение к женщинам, но сын отвергал такое видение, и наоборот, верил в чистое и сильное чувство, которое можно испытывать к женщине. И от женщины он, по наивности и честности своей, ждал того же. Но даже предательство Варвары Павловны его не сделало желчным и злым, он просто переступил через эту неудавшуюся страницу жизни, и попытался найти себя в служении Родине, как он это видел - дворянская обязанность заботиться как можно лучше о своих крестьянах, он возвращается в Россию "пахать землю, и стараться как можно лучше ее пахать". Кстати, в споре с Паншиным, где прозвучало процитированное признание, Лаврецкий высказывает вполне славянофильские взгляды.
В этом контексте два спора - с Паншиным и с Михалевичем - носят ключевой характер, в одном из них Лаврецкий энергично разбивает демагогствующего оппонента, в другом сам отбивается от наскоков, попадая под определение "байбак".
Но любовь снова врывается в его жизнь, и если в случае с Варварой Павловной он сам искал чувства, то с Лизой Калитиной чувство само нашло его. В образе Лизы снова нам приходится столкнуться с народным содержанием, ведь на неё оказала огромное влияние её нянька Агафья. Недаром Тургенев посвящает описанию жизни Агафьи целую главу, и еще вспомните, куда пропадает бывшая нянька - отпрашивается на богомолье и не возвращается, потом говорят, что её видели в каком-то монастыре.
Та религиозность которой наполнена Лиза коренится во влиянии Агафьи, но дело не только в религиозном чувстве, но и в общей схожести характеров, Лиза так же безропотно, как и Агафья, принимает обстоятельства, она поначалу даже не возражает против желания маменьки отдать её замуж за Паншина. Встреча с Лаврецким вносит смятение в её душу, заставляет пересмотреть свое отношение к жизни, познать истинную силу чувств. Но крушение надежд неудавшейся любви Лиза воспринимает как божье наказание. Она объединяет свои мнимые грехи с реальными грехами родителей, предков, и, ощущая "вину" убегает от самой себя в монастырь - Агафья снова напомнила о себе. Но в теме грехов предков звучит мысль отмаливания грехов всей семьи, всего сословия, это выглядит как пресловутая "дорога к храму"на пути объединения нации, даже здесь Тургенев возвращает нас к теме народности.
Мне приходилось слышать упреки в адрес Лаврецкого, что он не смог защитить свою любовь, спасовал перед трудностями. Но не забываем, что дело происходит в дореволюционной России, где святость венчанного брака ставилась очень высоко. В принципе, разводы тоже были возможны, но на их оформление уходили годы, вплоть до десятилетия, и человек, прошедший через процедуру развода сохранял на всю оставшуюся жизнь определенное клеймо.
У Лаврецкого и Лизы не имелось шансов быть вместе, и в первую очередь из-за того, что Лиза никогда бы не приняла порушение церковного брака, Лаврецкий очень хорошо это понимал и сразу же принял возвращение живой жены, как приговор счастью с Лизой.
Лишившись во второй раз в жизни надежд на счастье, ему оставалось вернуться к первоначальной идее - трудиться на благо народа, улучшать жизнь своих крестьян, терпеть и страдать, нести свой крест. Двойственность восприятия, свойственная его натуре, объединившей в себе крестьянина и дворянина, западника и славянофила, выражается и в последних его словах в конце романа: «Здравствуй одинокая старость! Догорай, бесполезная жизнь». С одной стороны Лаврецкий нашел себя в общественном служении, а с другой нереализованность в плане личного счастья этим не компенсируется, душевная боль остается с ним навсегда.