– Конечно… Сейчас, – отвечаю с неохотой.

Пару-тройку минут въезжаем в курс дела. Ощущение, что она там вообще забыла, зачем Я вчера (именно вчера!) ей скидывал эти таблицы, и для чего она у меня ИХ просила…

Любим мы языками почесать.

Фуххх. Что там у нас дальше? Второй абзац! Будь внимательнее! Тааак. А здесь надо уточнять цифры. Вот это у меня есть где-то, надо будет поискать. Говорят, технология изготовления смартфона базируется на более, чем 250 тыс. индивидуальных патентов и изобретений. Я вот тут тоже пытаюсь сделать что-то «под ключ» из чужих циферок, слов и мыслей. Моё письмо основывается как минимум на 7 источниках. Неплохо бы проверить на свежесть и качество тот материал, что «дали списать». Коллектив у нас специфический, использовать у себя инородное – это как лезть в яму по чужой верёвке. Доверие не безопасно тут.

Вот здесь, чтобы написать качественный абзац, нужна информация, которая есть только у Андрея финансиста. О, помню, он готовил последний отчёт в министерство и героически собирал данные…

Настал мой черёд отвлекать коллег. Значит не всё можно писать в утреннем одиночестве, – мелькает в голове.

Набираю. Не отвечает, Андрей. Так и быть, подожду, займусь пока другими делами.

Собираюсь с мыслями, звонок из приёмной:

– Ты вчера отправлял документ по маршруту согласования; мы его в программе не видим, а на бумаге он подписан, да…

Она обаятельно вздыхает с каким-то удалением от трубки телефона (подозреваю, что их этому специально обучают)

– Стартуй заново, – говорит, – или разбирайся, ищи там у своих…

После слова «своих» она обрывается, не найдя подходящего слова.

Что сказать, минувший день всегда норовит влезть и заполнить настоящее. Эта бюрократическая вязкость… долгих четыре минуты уходит на рестарт. Опять сначала, опять «через Цицикар». А что поделать, искать потерянное «у своих» нет смысла – уже не раз проверено, проще сделать заново.

Звонок. Опять приёмная:

– Тебе письмо по министерству вернули на доработку (вздыхает). Забери, исправляй. (Тоже через Цицикар)

Бегу на трёх ногах.

При таком ускорении главное не столкнуться с внезапно распахнутой дверью или какой-нибудь утончённой особой при кружке на блюдце, – такое здесь не редкость.

Наверняка документ належался в лотках высокомерных распорядителей и теперь грозится стать «просрочкой». На каждой ступеньке ведь возвращали не по разу, дьяволы.

По подсчётам советских архитекторов, чтобы приготовить борщ на просторной кухне, надо пройти около 500 шагов. Скажу, что для написания простейшего письма «в нашей кухне» требуется не менее пары километров. И обычно нужно не ходить, а бегать.

Опппа! Отправлял на подпись вчера, а подписант-то уже не тот. Директор уехал, оставив за себя заместителя. Странная ситуация получается: исправил «на своё усмотрение» и отбыл восвояси. Подписывать должен тот, кто вчера мне его уже одобрил. Интересно, изменит ли этот товарищ своё мнение, оказавшись в новом амплуа? Особенно после того, как текст почеркал директор? Не понятно, чего ожидать от него. На эксперименты уже нет времени. Переделывать или нет?

Решаю выдать две редакции, и пусть выбирает. Кстати, руководитель новый, а, посему, и виртуальный маршрут надо менять: старый прекращать и запускать по иной схеме. Время тикает, день уходит, а Я всё со вчерашними документами разобраться не в силах.

В этом хитром программном обеспечении, чтобы зафиксировать выполнение задачи, надо её отправить обратно своему создателю. Инициатор должен увидеть результаты труда, ознакомиться, высказаться и может даже утвердить… Абсурд, но таков алгоритм фиксации отчёта о проделанной работе.

Это как беготня экспедитора за кладовщиком, чтобы тот подписал накладные. Вроде всю свою работу выполнил, а для получения отметки надо ещё похлопотать.

Ладно, чего-то Я отвлёкся.

Что там наш Андрей с цифрами? Не появился ли, случаем?

Звоню-алё. – Владимирыч, выручай…

Тормозим пару-тройку минут, шевелим рогами. Ему, как любому смертному, для начала бы сориентироваться, сообразить о чём идёт речь. Неизвестно, чем он занимался до моего обращения, может деньги считал, или в глаза себе чего бодрящего капал. Да и вообще, при таком ритме не сразу и себя вспомнишь. Понимаю…

Договорились на своём тарабарском языке, и заветная таблица наконец-то прибыла в мой почтовый ящик. Никогда не думал, что буду радоваться таким файлам.

«Вот так головоломка, – посещает мысль. – Ещё разобраться бы в этом… Как человечество вообще могло придумать что-то подобное??? Боже!

Нет, информация не применима, – это не то. Андрюшка меня неправильно понял, либо умышленно отмахнулся. Кто его знает?

Придётся быть назойливым.

Перезваниваю 3 раза по 8 гудков – опять тупик. Ушёл курить, предполагаю… Андрюха тоже человек, он слаб.

– Да Татьяна Васильевна, хорошо Татьяна Васильевна, конеч…, уточню Татьяна Васильевна, хии-хи-хи Татьяна Васильевна… – разносится из кабинета напротив.

Классическая подхалимская трель для этих мест. И ничего этой Татьяне Васильевне… нос не шибает.

Так и быть отступлюсь от намеченного курса, почитаю пока почту: чего там навалилось за последние сутки? Больше всего не люблю это занятие. Когда работаешь с информацией, и в обязанности входит отвечать на всякие вопросы, шлют ВСЁ, что не лень может пригодиться в практике. Главное «ознакомить», – дальше трава не расти. Делается такая рассылка без наводящих примечаний и подсказок. В среднем приходит по 10 уведомлению каждый час. Читать это муторно, не интересно и больно для мозга. К чему это? А вот это? – пойди догадайся… К тому же каждое сообщение хранит в себе какую-то скрытую подзадачу. Что-то нужно проверить, что-то увязать, где-то заменить один файл на другой (и не забыть при этом).

Раскидал, структурировал, сохранил в подобающих папках…

Вот нашлось ещё несколько безотложных ребусов. Надо переслать их своим подведомственным учреждениям, чтобы приступали по ним заранее шевелиться, а вот на это надо готовить справочку, и лучше заняться ею как можно скорее.

Закончить бы как-то эпопею… – сидит занозой в уме. Звоню наудачу ещё разок коллеге. В пустоту… Нет смысла его терзать сегодня: ему не до меня. В служебном чате даже не откликается вон, значит есть дела куда поважнее. Есть резон подумать, как уйти в тексте от этих навязчивых показателей. Попробуем написать в другом ключе. Это как собрать какое-то изделие без ключевой детальки – обойтись можно, но предстоит извратиться. Думай! Дууумай, работничек!

Голос с соседнего стола:

– Отсканируй листочек, пожалуйста?

Радушная улыбка. Таким не откажешь, да и сканер по иронии судьбы подключен только к моему устройству. Нет, не откажешь.

Всё б оно ничего, если бы ещё сканировать на нашем оборудовании было просто. Сейчас, теряя драгоценные минуты, надо будет переключиться на эту никчёмную ерунду…

Процесс усложняется подвисанием систем компьютера. Классика! Подозреваю, что сисадмины «майнят криптовалюту»: не может быть, чтобы всё было так ужасно с нашим оборудованием, без чьей-либо на то выгоды.

Компьютеры здесь словно такие же конторщики, которые только и думают, как увильнуть от работы. Стоит только начаться всеобщей безумице и спешке, они тут как тут вне игры.

В размышления вклинивается вспоминание о заявке, предназначенной для финансирование немаловажного объекта. Она же вообще горящей была. Странно, что ещё не прибежали с истериками и разборками, просто удивительно.

Нужно неотложно этим заняться. Звоню:

– Здравствуйте.

Я из департамента согласования согласований, Галаев – моя фамилия (представляться положено по регламенту). Елену Бенедиктовну бы мне.

– Минутку, переведу.

У них там тоже половина отдела на одной линии. Наверное, они как и Я, задолбались с переключениями.

– Алло!

– Доброго дня. Галаев говорит.

– Да (упрощённое ответное приветствие).

– Хочу попросить файлы заявки, чтобы прикрепить их в программу.

– Какой именно титул Вас интересует?

– Про Обход Моорска.

Пауза.

– А поточнее? У нас про него около тридцати наименований, – говорит собеседница с назидательным тоном.

– Я Вас понял, секундочку, зачитаю.

В этот момент на весь экран появляется кислотно-зелёное окно, блокирующее все приложения. Ежедневный тест на антикоррупцию! – stop machine. Требуется вдумчиво прочитать 15 строк и выбрать правильный вариант ответа.

Приношу извинения, обещаю связаться чуть позже. Кладу трубку и вижу толстенную прошивку у себя под носом. Крупным шрифтом на ней заковыристое название той самой заявки, о которой только что шла речь. Это её оригинал. Пока разговаривал и суетился, руки непроизвольно откопали её в куче корреспонденции. Какие самостоятельные и профессиональные руки…

Начинаю заново.

Поиски специалиста – минуты жизни.

– Это снова Я!

– Кто «Вы»?

Вставляю паузу вместо ответа. Артистично вздыхать, как наша секретарь не умею, а на вводную болтовню уже нет сил.

Название объекта: «Строительство окружной автомобильной дороги города от а/д Моорск – Север через Ермак, Борятинск, «Большая Земля» до дублёра Староберёзовского тракта. I этап (дополнительные объёмы №3). Участок км 0+510 – км 2+370 с транспортной развязкой по улице Дмитровская». (Компенсация за ущерб водным биологическим ресурсам)».

Nb^ Какое же страшное заглавие. Гвоздь бы вбить в голову тому выдумщику.

Вроде ничего не упустил.

– А, про рыбы?! – наконец-то радостный возглас. – Зашевелились, да? (вскользь, с неким укором). Укомплектую и скину в течении получаса.

Резкий обрыв диалога. «И причём тут рыба? – недоумеваю Я.

Надо будет, любопытства ради, чуть погодя обратиться к ним повторно и воспользоваться этим шифром «рыбы». Посмотрим, поймут ли, бесы.

Получаю электронные архивчики, принимаюсь за сверку их с бумажным носителем.

Мироздание ко мне внезапно становится благосклонным, наступает удивительной силы тишина. Словно мир застыл в ожидании чуда, и от этого ещё сильнее не по себе.

Нельзя терять ни мгновения: пользуясь случаем нужно привести в порядок мысли и светотени.

Пока обстановка располагает, сверяю буквы и символы на лицевых страницах. Избави боже запустить в производство хоть мизерное разночтение в сих талмудах – съедят живьём. Официальная ответственность на тебе, а не на этой лаконичной тётке! Потом не реально будет объясниться – пока не получат крови, не уймутся.

Время приближается к обеду, а Я ещё ни в одном деле толком и не продвинулся. И благо, что обошлось без «оперативных поручений».