– Мама, ты мне одолжишь деньги? – я больше не могла выслушивать недовольства матери. Каждый раз она говорила одно и то же, а все из-за того, что я не захотела жить, как она, что не осталась в деревне. Я решила выделиться, и оказалась за бортом семейного круга.

– Конечно, одолжу. Сама, конечно, от пенсии до пенсии тяну, но раз уж такая ситуация.

Я с тяжелым сердцем положила трубку. Просить деньги у мамы было не просто, но это для меня единственный вариант прожить до возвращения мужа. Подруг у меня не было, а мамы на детской площадке не настолько мне близки, чтобы я могла доверить им свои проблемы.

Едва только мы с Сережей переступили порог квартиры, навстречу выбежала свекровь.

– У меня серьги пропали, – выпалила она, глядя на мочки моих ушей. Я даже испугалась от неожиданности, хоть и была абсолютно уверена, что ничего чужого не брала.

– Я не видела.

– Может Сережка взял? Они на тумбочке лежали.

– Мы не заходим в вашу спальню.

Я не пускала сына туда, потому что комната свекрови была забита мелкими хрупкими предметами. Здесь были статуэтки, сувениры, вазы, бокалы на тонкой ножке. Все это привлекало внимание Сережи.

– А кто же взял? – она пожала плечами, недоверчиво глядя на меня. Почему-то в моей голове сразу же всплыл правильный ответ, и я молча ждала, когда и свекровь это осознает.

– Вспомните, где вы их видели в последний раз? – за моей внешней доброжелательностью скрывалась дикая тревога, словно я несла ответственность за ее серьги.

– На тумбочке, говорю же, – свекровь недовольно надула губы, – сняла их перед тем, как на дачу уехать.

– Может закатились куда?

– В карман они в чей-то закатились, – дурное настроение свекрови полностью передалось мне. Я всегда принимаю близко к сердцу чужие эмоции.

Сережа стал бегать по квартире. Бабушка несколько раз одернула его и пригрозила привязать к батарее. Пришлось увести сына в спальню и занять настольными играми, чтобы создать в квартире тишину.

Если серьги действительно кто-то взял, то это Андрей. Кроме него некому. Но сказать в лицо свекрови я это не могла. Она охотнее поверит, что это моих рук дело, чем любимого сына, который крепко сидел на ее шее.

Я старалась не думать о серьгах, но необъяснимое чувство справедливости сгрызало меня изнутри. Может, у нее вообще ничего не потерялось? Может она забыла, куда положила их? Много разных может всплывало в моей голове.

Я снова позвонила Илье. Его телефон был недоступен. Значит, он еще на работе, а телефон ему не вернули. Я сама придумала эту историю и охотно в нее поверила. Мне не хотелось представлять худшие варианты событий.

Уже вечером мои надежды оправдались. Звук, с которым Илья отпирает дверь, я узнаю из тысячи. Пулей выскочив из комнаты, я бросилась на шею мужа, который растеряно застыл на пороге.

– Илюша, Илюшка! – моей радости не было предела. Я не одна. Я теперь не одна. Мне станет гораздо легче, когда рядом надежное плечо.

– Тань, я так устал, – он слегка отодвинул меня от себя, скинул ботинки и направился на кухню. Так же, как и Андрей, он первым делом всегда проверял содержимое холодильника. – Накормишь?

– Конечно! – я принялась с воодушевлением доставать все кастрюли из холодильника, – жаль, что Сережа уже спит. Он бы обрадовался. Снимай грязную одежду, я сейчас ее постираю.

– Тань, давай поедим сначала, – лицо Ильи округлилось, я заметила небольшой выпирающий живот. Мне казалось, что вдали от дома он должен непременно похудеть и осунуться, но все оказалось совсем не так.

– Что с твоим телефоном? – спросила я, поставив перед ним тарелку с супом.

– Батарейка в поезде села, – Илья набросился на еду, как волк.

– Ты за пять дней ни разу не взял трубку.

– Мне нельзя на работе пользоваться телефоном.

– А после работы?

Илья поднял взгляд от тарелки. Его глаза были красные от усталости, я чувствовала от него слабый запах алкоголя.

– Тань, ты чего разошлась? Мужа месяц дома не было. Чего звонила-то? Денег хотела попросить?

– Ну, и это тоже, – я отвела взгляд. Мне стало неудобно, не хотелось выглядеть корыстной, ведь я очень люблю Илью. Мне не важно, сколько у него материальных благ, для меня он – родной человек.

Я решила оставить мужа в покое и дать ему отдохнуть. Он так много работал, проделал длинный путь домой, и все ради нас, ради нашего семейного счастья.

***

Я видела, что с Ильей происходит что-то не то. Мой муж вел себя не так, как обычно. Он постоянно молчал, задумчиво глядя в одну точку. Я наряжалась, крутилась перед ним, игриво хихикала, но он не реагировал на мои ужимки. Сережа тоже всеми способами привлекал внимание отца, но в отличие от меня, у него это получалось гораздо лучше.

– Что-то случилось? Что-то на работе? – спросила я, когда мы сели обедать. Сережа уже спал, – тебя поймали с телефоном?

– Нет, – Илья пожал плечами. Он улыбнулся, и я выдохнула. Наверняка, сложно жить в таком графике, как у него.

– У твоей мамы пропали серьги…

– Я знаю. Она мне говорила.

– Мне показалось, что она намекает, что это сделала я, – шепотом поделилась я с мужем. Илья покосился на меня, нахмурив брови.

– Она просто спросила. Не бери в голову.

– Нет, Илюша, она не просто спросила. Это была претензия.

– Таня, не придумывай. Ты – последний человек, на кого мама подумает. Есть кандидатуры получше.

Я глубоко вздохнула. Во мне сидело столько тоски и усталости от обстановки, в которой мне приходилось жить, но как начать об этом разговор, я не знала. Илья снова вспылит. Тема денег для него самая больная.

– Илюш, я скоро выйду на работу и мы сможем позволить себе съемную квартиру. Может, я пока начну ее искать?

– Я ничего тебе не обещал.

– Я… устала, Илюш, – осторожно продолжила я, стараясь сделать тон мягче, – я хочу жить отдельно от всех родственников. Нашей семьей.

– Таня, не продолжай. Мы будем жить здесь, пока не появится стабильность.

– У меня такое ощущение, что она никогда не появится, – я почувствовала слабость во всем теле. Мне так хотелось, чтобы Илья поддержал меня, но я снова наткнулась на глухую стену.

– Тебе все не нравится. Живешь на готовом, приняли тебя, как родную, мама старается чаще на дачу ездить, чтобы вы могли друг от друга отдохнуть.

– А Андрей в этот момент своих друзей приводит. Они до ночи могут на кухне просидеть, даже выйти страшно. А потом в дверь кулаком стучат. Это не лучшая атмосфера для ребенка.

– Сережка еще маленький и ничего не понимает.

– Все он понимает. Дети быстро учатся.

– Знаешь что, – Илья вскочил и прошелся по кухне, – тебе не угодишь. Я уже наизнанку вывернулся, в попытке нашу жизнь наладить. Думаешь легко это, за тысячу километров от дома уехать на месяц?

– Я не говорила, что легко, – я покачала головой. Илья умел перекручивать смысл сказанных мной слов, – я всего лишь хочу спокойно жить, спокойно спать ночами, не считая, с какого раза твой пьяный брат попадет в замочную скважину.

– У тебя самой, как будто семья идеальная.

Я покачала головой и спрятала лицо в ладони. Мысль о том, что муж не поддерживает меня и придется дальше жить здесь с его родственниками, сводила меня с ума. Да, мои родственники не самые правильные на свете, именно поэтому я и не живу там, но Илья с завидной регулярностью напоминает мне, откуда я приехала.

– Мне тоже все надоело, если хочешь знать, – Илья резко показал на меня указательным пальцем, – ты все время что-то требуешь от меня. И знаешь, я много думал и решил, что нам с тобой надо взять паузу в отношениях.

– Как это паузу? – до меня не сразу дошел смысл сказанных Ильей слов. Он даже выдохнул. По всей видимости, эти слова вертелись у него на языке со вчерашнего дня, а я своими просьбами помогла им вылезти наружу.

– Я хочу подумать, нужны ли мне эти отношения. Ну, и ты тоже подумаешь?

– Мне не надо думать, я и так знаю, что мне кроме тебя никто не нужен. И Сереже тоже нужен папа.

– Это временно. Мне нужно перевести дух, – Илья застыл напротив окна спиной ко мне. Мое сердце бешено стучало, я боялась, что от перенапряжения оно и вовсе выскочит из груди.

– Тебя не было месяц, от чего ты так устал? – мой и без того хрупкий мир рушился у меня на глазах, а я сидела не в силах как-то на это повлиять.

– Не спрашивай. Я так хочу. Возможно, через месяц что-то изменится.

– Это временно, – повторила я его слова. Мне придется уйти из этого дома, но куда, я пока смутно могла сообразить. Либо остаться здесь и с видом верной жены терпеливо ждать заблудившегося мужа.

Больше Илья не удостоил меня ни словом, ни взглядом. Оставшиеся выходные он провел с друзьями и приходил домой только ночевать. Я всеми силами пыталась убедить его передумать. Илья не шел на контакт и отрицал любую мою попытку еще раз все обсудить.

Ложь, что все временно. Он уже решил для себя все, просто оставил мне малюсенькую надежду на наше воссоединение и целый месяц терзаний и ожидания. Я старалась держать перед сыном невозмутимое лицо, читала ему смешные стихи, и мы вместе катались по полу, щекоча друг другу пятки. Сережа не должен был знать, что внутри я стремительно умирала.

Свекровь не замечала нашей размолвки. Она по-прежнему ходила вокруг Андрея, заставляя его, то поесть, то побриться. У нее больше не было других дел, потому что основная работа была на мне. Я готовила, делала уборку. Не смотря ни на что, я знала, что Илья пожалеет, что ушел от меня. Он не найдет себе лучше. Никто не будет готовить ему каждый день разнообразные блюда, никто не будет так хорошо общаться с его родственниками, хотя временами они совершенно этого не заслуживали. Никто не будет воспитывать его сына с терпением и пониманием. Я – идеальная для него, он это поймет.

Я твердо решила, что никуда не уйду. Я останусь и через месяц, когда он вернется домой после вахты, он не узнает меня. А когда Илья упадет к моим ногам, я буду решать, будем мы вместе или нет.

С такими мыслями я проводила мужа на вахту. Он обнял Сережу, стоя у порога с большой дорожной сумкой, сказал мне сухое «пока» и ушел.

Илья выгреб из шкафа все свои вещи, словно уезжал не на месяц, а на всю жизнь. На полке лежали деньги, небольшая сумма, которой едва хватит на пару недель. Мне хотелось рыдать, но я ждала, когда уснет Сережа. Он не должен видеть моих слез.

– Ох, жаль мне Илюшку, – причитала свекровь, собираясь на дачу, – работает, себя не жалеет. Говорила я, что жениться вам слишком рано. Детей нарожали, а теперь вот на шее моей сидите. Про Андрюшку я ничего не говорю, он всегда был такой безответственный, с него какой спрос? А вы…. Одно спасение – дача. Хоть там можно выдохнуть.

Свекровь не обращалась ко мне, она говорила сама с собой, но секрета не было, в чей адрес прилетали эти слова. Я молчала. Я всегда молчала. Пока я живу на ее территории, я не могу сказать ей наперекор.

У меня было мало денег и единственный вариант покинуть эту квартиру – уехать к маме в деревню, а это значит окунуть своего сына в ту жалкую, убогую обстановку, в которой я сама прожила много лет. А потом до конца жизни слушать маму, что я слишком многого в жизни захотела, что надо сидеть там, где ты родился и не высовываться.

Еще немного и я соглашусь с ней.

Свекровь напомнила мне про сережки.

– Будешь пылесосить, осторожнее, вдруг найдется.

Я кивнула, хотя и не собиралась наводить порядок в ее спальне. Но теперь я обязательно это сделаю, а если найду пропажу, гордо швырну ей, чтобы та перестала с подозрением на меня коситься.

Свекровь уехала. Бедняга так от нас устала, что умчалась на последнем рейсовом автобусе, едва ли не на ночь глядя.

– Свобода! – послышался за моей спиной довольный голос Андрея. От апатичного, унылого мужчины не осталось и следа. Он энергично замахал руками, намекая на то, что сегодня у меня будет очередная бессонная ночь.

***

Сегодня у меня день рождение. Мне исполнилось двадцать пять лет, и я впервые отмечаю этот праздник без Ильи. Мой муж не звонил целую неделю. Я с утра не сводила с телефона глаз, ожидая его звонка. Не может же он не поздравить меня? Или может?

Планов на этот день у меня никаких не было. Я в растерянности. У меня нет близких друзей, я совсем одна. Я и мой маленький сын Сережа, который даже не собирался меня поздравлять. Любой день рождения он воспринимал, как свой, спорил и ревел до тех пор, пока с ним не согласятся.

Сегодня я еще раз попытала счастье и сказала Сереже, как только мы проснулись.

– У мамы сегодня праздник. У меня день рождения.

– Это мой день рождения, – утвердительно ответил сын, и я кивнула. Когда-нибудь он все поймет, будет рисовать мне открытки и рвать с клумбы цветы. Мы будем разговаривать с ним по душам, мы станем хорошими приятелями. Я в этом уверена. Надо просто подождать, совсем немного. И постараться не утонуть в чувстве собственного одиночества.

День, как день. Обычный. Мы позавтракали, поиграли и приготовились к прогулке. Андрей еще спал. Он целыми днями пропадал и приходил глубокой ночью. Я уже привыкла не спать, даже раздражаться привыкла. Андрей шел на кухню, непременно опрокидывал стул или ронял столовые приборы, он не задумывался, что кто-то может спать в это время. Он вообще меня не замечал, и меня это устраивало.

Мне приходилось терпеть, потому что идти было некуда.

Я решила никому не говорить, что у меня день рождения. Мамаши на детской площадке начнут спрашивать меня, как планирую отметить? Или что подарил муж? И что еще хуже, рассказывать, как это было у них.

Мой телефон по-прежнему предательски молчал.

День тянулся мучительно медленно. Я ждала, что хотя бы кто-то вспомнит обо мне. Пришло сообщение от сестры. Это было первое и последнее поздравление за день. Я сама виновата, отдалилась от родственников, перестала общаться с подругами, я посвятила себя сыну и мужу, даже не замечая, как осталась одна.

Под вечер я не выдержала и набрала номер телефона мамы. Она опять куда-то спешила и разговаривала со мной запыхавшимся голосом.

– Мама, поздравляю тебя, – торжественно сказала я, стараясь скрыть обиду в голосе.

– С чем? – мама, по всей видимости, шла по деревне и параллельно со мной общалась со всеми встречными знакомыми, – Галя, тебе навоз привезли? А мне нет. Я же раньше тебя заказывала… Таня, с чем поздравляешь?

Эти слова были адресованы мне, но я уже не понимала, стоит ли мне отвечать на вопрос, потому что мама уже приветствовала какого-то Васю.

– С днем рождения твоей дочери, – все же напомнила я.

– Да, Таня, вот только хотела тебе позвонить, – всполошилась она, но я знала, что это неправда. Она забыла, а я не понимала, как такое возможно? Дата появления на свет моего сына врезалась в мою память ярким воспоминанием, я помнила все до мельчайших подробностей. Не представляю, что может случиться, чтобы я забыла об этом событии.

– Это и твой праздник, – ответила я.

– Мне вообще сейчас не до праздников. Ветер поломал ветку у яблони. Ты представляешь? А яблок на ней – просто усыпано. Жалко так, просто сил нет. Ищу кого-нибудь, чтобы спилили, а то ветка прямо на картошку упала… – мама тараторила без остановки. Она умела описывать обычные заурядные ситуации таким тоном, словно случился конец света, – Колька идет, пойду, попрошу его, пока трезвый. Таня, я тебе позже наберу, хорошо? Если успею. С днем рождения.

Мама, не успев положить трубку, громко позвала какого-то Колю. Я вздрогнула и отключила звонок. Вот и все. «Хэппибездейтую».

Я громко рассмеялась. Еще чуть-чуть, и у меня случится истерика. Сережа оторвался от игрушек и посмотрел на меня с интересом.

– Мы и сами отметим день рождения, – сказала я ему и отправилась на кухню. Я решила приготовить пирог с малиной, мы воткнем в него свечки и вместе с Сережей задуем.

Но мои планы поменялись. В квартиру с громкими криками ворвался Андрей, за ним шла Настя, его девушка. Они выясняли отношения на повышенных тонах с использованием ненормативной лексики. Я застыла в прихожей, быстро соображая, как поступить.

– Мне надоело это, – возмущалась Настя, – захотел – позвонил, захотел – нет. Чем ты занимался все это время?

– Работал, чем еще? – огрызнулся Андрей. Они не замечали меня. Напряжение между ними росло, та же, как и громкость их диалога.

– Что ты врешь? Ты нигде не работаешь. Тебя вообще уже посадят скоро за твои делишки.

– Рот закрой, – процедил Андрей сквозь зубы, – давай, раструби еще на весь подъезд.

– Даже не смей мне больше звонить, придурок.

Настя выскочила из квартиры, хлопнув дверью. Андрей громко выругался, взъерошив волосы.

– Обломала, овца, – только сейчас он заметил меня. Все случилось так стремительно, что я не успела сообразить, куда мне деться. Андрей ухмыльнулся и осмотрел меня с головы до ног, – Танька, ты чего сегодня такая красивая?

– У меня день рождение, – ответила я, проходя мимо него на кухню.

– Да? – Андрей отправился проверять холодильник, – как отметим?

Я покачала головой, вовсе не собираясь планировать с ним совместное мероприятие. Пожалуй, от приготовления пирога я тоже откажусь.

– Давай на стол накрывай, – распорядился Андрей, – а я за шампанским. У меня сегодня тоже праздник, избавился, наконец, от этой ненормальной.

– Я не буду.

– Ладно, не ломайся, ты же мне, как родная, – он быстро подошел и стиснул меня в объятиях, – сестренка, с днем рождения.

– Спасибо, – я пыталась выбраться из его хватки, но все было безуспешно. Андрей был сильнее меня во много раз. Он дышал мне в лицо перегаром, и я почувствовала, как к горлу подступает тошнота.

– Нам надо с тобой держаться вместе, мы же родственники. На меня можно положиться, понимаешь?

– Все, Андрей, отпусти, – я с трудом проскользнула между его руками и отошла на несколько шагов назад. Он рассмеялся. Его забавляла эта игра.

Андрей ушел, и я надеялась, что надолго. Около магазина частенько ошивались его друзья. Есть большая вероятность, что он в ту же минуту забудет и про меня, и про шампанское. Было бы не плохо.

Так и получилось. Я с тревогой слушала шаги из подъезда и на лестнице, ожидая его прихода в любой момент. Но Андрей не появлялся.

Мы с Сережей почитали книгу и легли спать. Я долго не могла уснуть. Мой муж не позвонил мне сегодня, он не поздравил меня с днем рождения. За что Илья так со мной? Мама тоже не перезвонила. Сережа тихо посапывал, и я смогла вволю наплакаться.

Я совсем одна. Мне не на кого положиться. И что я вообще тогда делаю в этой квартире? Зачем я здесь? Кому и что я хочу доказать? Что лучше меня он не найдет? Что я верная жена и всегда буду его ждать? Я и так знала, что я хорошая хозяйка, жена и мама, но Илье чего-то не хватало. Вот бы узнать – чего именно?

Среди ночи пришел Андрей. К тому времени я успела задремать, но едва только услышала шаги около входной двери, тут же подскочила на месте. Он с трудом открыл квартиру. По всей видимости, Андрей был очень пьян. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди, и с каждым приближающимся его шагом, мне становилось страшнее.

Я услышала стук в дверь и вздрогнула. Стук повторился уже громче. Я накинула халат. Паника завладела моим телом, я не знала, что делать. Может позвонить Илье? Или свекрови?

– Таня, – позвал меня Андрей, продолжая стучать. У меня не оставалось выбора, мне пришлось выйти, пока он не разбудил Сережу.

Я осторожно вышла из комнаты, Андрей с трудом стоял на ногах. При виде меня он улыбнулся.

– Танька, с днем рождения, – сказал он заплетающимся языком. Я выдохнула, глядя на его безобидное лицо.

– Спасибо, – ответила я. Нужно было отправить Андрея спать. В ночной тишине его бас звучал слишком громко.

Он не сопротивлялся и под моим руководством направился в свою комнату. Андрей что-то бормотал, но едва его голова коснулась подушки, тут же отключился. Теперь я могла спать спокойно.

***

– Я сам, – сказал мой самостоятельный трехлетний сын, засовывая ложку с кашей себе в рот. Я не мешала ему. Сережа скоро пойдет в садик, и я должна научить его справляться со всеми трудностями. Для своих лет мой сын был достаточно хорошо развит, я посвящала много времени занятиям с ним. Мои труды не прошли даром.

Меня беспокоило только одно – Сережа был очень шумный, а в этой квартире никто не любил детских криков. Мне все время приходилось выкручиваться, чтобы отвлечь сына в тот момент, когда он начинал кричать.