Глава 2. Второй сон Юлии Ветровой

Устроившись уютнее и закрыв глаза, утомленная Юлька стала проваливаться в мягкую чёрную бездну, но почувствовала чьё-то присутствие. Рядом лежал человек! От него веяло теплом и запахом топлёного молока. Юля слышала тонкий сап.

– Кто здесь? – она приподнялась на локте.

Мать не имела привычки лежать в её постели, даже когда Юля была крошкой и просила об этом. Кроме неё в квартире никого не должно быть. Отодвинувшись, окончательно пробудившаяся девушка стала шарить вокруг, в надежде разувериться в своём впечатлении. Нащупала руку, плечо, мягкий бок. Кожа у лежащего на её кровати человека была гладкая, горячая, немного влажная от пота. Юлька вскочила, и только запутавшись в балдахине, обнаружила, что она не дома. Фу ты! Опять этот до жути реальный сон! Тронула ткань и кружево рубашки – та самая, что в прошлый раз не неё надели. Переступая по холодному полу босыми ногами, Юля ёжилась от озноба. Где-то должны быть свечи или керосинка какая-нибудь! Ничего подходящего не попадалось. Добрела до окна и отодвинула в сторону портьеру. Утро. Небо светлое, укутанное призрачной дымкой. Часов десять по ощущениям. Закрепив штору подхватом, Юлька огляделась и забралась в ближнее кресло с ногами. Сидела она недолго, за балдахином завозились, и через минуту оттуда выползла девушка. Всмотревшись, Юля узнала молчаливую служанку. Правда, на сей раз та выдала речь, достойную рекламного ролика. Горячо и долго сыпала непонятными фразами, то заламывая руки, то указывая на кровать, то утирая слёзы. Судя по тону, девушку обидело бегство принцессы из-под одеяла. Ну и порядки тут!

Как только красноречие служанки иссякло, Юля вытянула руку в сторону двери, для убедительности ещё и подбородком указала направление, куда проследовать негоднице. Та сгорбилась и засеменила к выходу. Не успела Юля успокоиться после стресса и вернуться в постель, как в смежной комнате послышались шаги. «Да у них тут целый табор расквартирован!» – внутренне возмутилась девушка, оставаясь в кресле и вглядываясь в темноту. Сначала показалась рука с небольшим масляным светильником, потом и вся фигура знакомого Юле старика. Установив плошку на тумбе рядом с Юлиным креслом, старик поклонился и вытащил из висящей на плече котомки два кожаных ремешка.

– Что это? – поинтересовалась девушка.

Незваный гость протянул один ремешок ей, а второй повязал себе на голову. Юля повертела в руках невзрачный аксессуар и после призывного жеста старика последовала его примеру.

– Теперь ты будешь понимать всё, что говорят, – сообщил он на чистом русском языке.

– А что же раньше-то? – возмутилась Юля.

Старик покачал головой.

– Редкий артефакт. Пришлось напрячься, чтобы восстановить его силу.

– Это что же? – с сомнением покачала головой девушка. – Мне так и ходить с двумя этими шнурками?

– У тебя будет один. Чтобы понимать, достаточно. А говорить по-нашему сможешь через три дня. Такая задержка.

Да разве это задержка – три дня на изучение иностранного языка! Только она не собирается тут задерживаться, вот что! С колдуном этими рассуждениями не поделилась, лишь постучала пальцем по лбу, глядя на чёрную полосу над седыми его кустами бровей, – не очень-то симпатично смотрится. Снимать нельзя?

Старик покачал головой:

– «Толмач» станет невидимым минут через десять, только на ощупь его найдёшь. Снимать не советую. Полежи пока, не попадайся никому на глаза.

Что ж, это можно. Юля выбралась из кресла, скользнула к постели. Старик забрал с тумбы плошку и потопал в другую комнату.

– И не поговорите со мной? – крикнула ему в спину Юлька.

Он покачал головой:

– Не надо, чтобы меня видели здесь. – Прежде чем скрыться, добавил: – Помалкивай. Тебя никто не поймёт, только напугаешь. Три дня, потом сможешь разговаривать.

«Ага, три дня. Щас!», – подумала девушка, зевая и закутываясь в одеяло.

Посетители шли косяком! Не успел исчезнуть колдун, как скрипнула другая дверь. Юля машинально нырнула под одеяло с головой, оставив щёлку. Неслышно ступая, в комнату зашла мама. Благодаря отодвинутой шторе утренние лучи высветили её стройную фигуру в длинном белом халате с ярким орнаментом по краю подола в виде фруктов и кувшинов. «По-домашнему, без церемоний», – подумалось. Наряд королевы не то чтобы не понравился Юльке, но показался слишком вычурным. Женщина подкралась ближе, прислушалась. Девушка изобразила сонное дыхание, вспомнив, как притворялась застигнутая за ночным чтением. Глубокий вдох, долгий выдох, пауза, снова вдох… С минуту посетительница не шевелилась. Юльке надоело, она уже собралась потянуться, будто пробуждаясь, но не успела.

– Я знаю, что ты здесь и слышишь меня, – сказала мать, обращаясь явно не к ней. – Девушка чуть приподняла край одеяла, увеличивая обзор, и заметила, как женщина в белом прохаживается по комнате, глядя на потолок: – Умоляю, доченька! Вспомни о долге! Вернись! – она указала на кровать, и Юля инстинктивно сжалась: кто сюда должен вернуться? Мать, помолчав, перевела взгляд в сторону окна и продолжила уговоры: – Это может получиться, пока твоё тело спит. Душа, призванная по ошибке, сейчас находится в другом мире. Так мне объяснили. Прошу, сделай это. Подумай о подданных, они нуждаются в тебе. Ты же видела, как ликовала толпа, когда слухи о твоей смерти не подтвердились.

Пройдясь по комнате туда и обратно, королева посмотрела на спящую, словно ожидая её пробуждения. Юля, помня просьбу колдуна не показываться никому, лежала не шелохнувшись.

– Не хочешь, – упавшим голосом сказала мать. – А ты подумала, каково мне придётся без вас? Муж третий год пропадает неизвестно где, дочь вознамерилась отправиться к Праматери… – тут она перешла на крик: – Я не владею фитрами! Стоит кому-то заподозрить, что это, – она снова указала на Юльку, – не ты, меня тут же погонят с трона пыльными тряпками.

Она ещё немного помолчала, будто ожидая ответа. Не получив его, заговорила вновь:

– Допустим, тебе не жаль свою мать, но чем тебе не угодили жители Росистых лугов? Начнётся война. Сначала главы могущественных родов затеют спор, кому из них править страной. Потом наши соседи из Болотных трясин спохватятся и нападут, пользуясь тем, что у нас больше нет фитров! Разве я не права?

Она была права. Юлька верила каждому слову этой женщины. Никакой логики не видела, но верила безоговорочно. Удивительно, что её дочь не спешит с криками: «Да, мамочка, я всё сделаю, мамочка» и не бросается обниматься. Юлька бы так и сделала, будь эти слова обращены к ней. Стоп! Если не она дочь королевы, то кто же? Села и уставилась на маму. Что в ней не так? Черты вполне привычные. Выражение лица слегка надменное, но у мамы бывает такое, когда она чем-то или кем-то недовольна…

– Хорошо спалось? – спросила та, поворачиваясь и скрестив руки на животе. Юлька кивнула. Мать одарила её улыбкой и, направляясь к выходу, сообщила: – Я велела тебя не тревожить. Надеюсь, долгий отдых пошёл тебе на пользу.

Проводив королеву взглядом, девушка вскочила с кровати. В комнате стало светло, и она сразу заметила стоящие рядом домашние туфли и аккуратно сложенный на стуле пеньюар. Мигом облачилась и, чуть не спотыкаясь, побежала в смежную комнату. Надо расспросить старика, что за путаница здесь происходит! Однако библиотека пустовала. Пройдясь мимо шкафов, заглянув за портьеры и под стол, Юля облокотилась на конторку и замерла. Хотя чему тут удивляться? Во сне и не такое бывает! Смириться с исчезновением человека из комнаты, не имеющей выхода, было нетрудно. Другое дело мать, не признающая тебя дочерью. Юля, бывало, обижалась на родительницу, перечила ей и поступала наперекор, но не до такой степени, чтобы от неё отказывались, пусть даже и во сне. Слёзы подступили, в носу стало щекотно. Пыль ещё эта! Бьющие в окно лучи высветили миллиарды вьющихся словно микроскопическая мошкара пылинок.

– Не нравится мне здесь! – сказала девушка вслух и взглянула в зеркало, поблёскивающее словно гладь схваченного первым ледком озера.

Круглое зеркало висело между двумя шкафами, стоящими в нишах, и удивляло качеством отражения. Юлька казалась нереальной красавицей. Кожа светилась. Глаза выглядели больше и выразительнее, чем на самом деле, нос, который хозяйка считала широким, смотрелся вполне утончённо. А с фигурой что-то явно не так! Задрала рубашку, разглядывая выпирающие ключицы, обтянутые кожей рёбра, впалый живот. А уж грудь – лет в тринадцать у неё такая была.

– А ещё говорят, что у Кощея Бессмертного не было детей, – криво усмехнулась Юля, опуская подол. – Срочно качаться! Где тут тренажёрный зал? Она приблизила лицо к зеркалу. – Но мордашка – восторг! Свет удачно падает? – тронула стекло пальцем. – Вот бы домой такое.

Поверхность поддалась нажиму: образовалась углубление и, как в пропечённом тесте, выправилось, лишь Юля убрала палец. Пытаясь, понять, что это за удивительный материал, девушка чуть не носом уткнулась в поверхность. Нанотехнологии!

– Ясная заря! Где вы, госпожа? – послышался встревоженный девичий голос из спальни.

Юля ещё раз всмотрелась в отражение и, убедившись, что ремешок на её голове стал незаметен, поспешила на зов. Что там стряслось? Неужели хорошая погода на заре так необычна, что надо вопить об этом на весь дворец? Едва она перешагнула порог, служанка – та, угрюмая, что спала ночью в Юлькиной постели – повалилась на колени:

– Ясная заря, чем я провинилась? Почему вы прогнали меня? Неужели я стала неугодна?

От обилия вопросов голова шла кругом. Юлька чуть было не ответила, но спохватилась: колдун предупредил, что её не поймут. Пожала плечами и, пройдя через комнату, остановилась около окна, будто заинтересовавшись верхушками сбросивших листву вётел. Служанка поднялась и взглянула исподлобья:

– Мне больше не нужно согревать вашу постель, госпожа? – Увидев, что Юля отрицательно качает головой, она вздохнула и робко спросила: – Прогоните меня? Я не могу потерять работу. Семья нуждается в моём жаловании: маленькие сёстры, больной брат. Отец выбивается из сил… – На сей раз отрицательный жест её обрадовал. – Умываться? Завтракать? Я мигом!

«Вот как это называется, – хмыкнула Юля, когда служанка со всех ног бросилась за необходимыми принадлежностями, – согревать постель».

После завтрака Юлю нарядили в знакомое платье со шнуровкой – постиранное и выглаженное – и повели на прогулку. Служанки топтались сзади, а рядом шествовали незнакомые девушки, как предположила Юля – фрейлины. Обращались они с ней как с больной: говорили мало и негромко, старались упредить желания. Собственно, желаний не возникало, девушка таращилась на диковинные растения. Изумительные розы поражали разнообразием оттенков и ароматов. Одни пахли фруктами, другие – ягодами, третьи – мёдом. Юля улавливала запахи вина, ландыша, пряностей, даже мха с грибами. Особенно поразил её откровенно неприятный и резкий запах, напоминавший скипидар. Девушка поскорее отошла в сторону. Зачем посадили вонючий сорт в чудесном цветнике?

Налюбовавшись полураскрытыми бутонами и готовыми отцвести розами, девушка задрала голову, ожидая увидеть стеклянный купол. Она не сомневалась, что находится в гигантской теплице или в зимнем саду – поддерживать комфортную температуру и влажность в осеннее ненастье невозможно на открытом воздухе. Над розарием синело небо – широкое окно в серой пелене, откуда лился поток ласковых солнечных лучей. Если и была крыша, то невидимая.

– Вам, наверное, неприятно здесь находиться? – фрейлина, отдалённо напоминающая пухленькую Ритку загородила тропу, ведущую к уединённой скамье. Юля собиралась там отдохнуть и удивлённо уставилась на девицу, та же озиралась, ища поддержки у подруг.

Другая спутница – прямая и жилистая, словно жердь – наградила толстуху презрительным взглядом:

– Знаешь, Лита, быть может, Ясная заря забыла, что именно в этом месте её пытались отравить.

Приподняв двумя пальцами подол и отставив локоть, Юля решительно двинулась к лавочке. Указывать ей ещё будут! Фрейлины поспешно расступились.

Пытались отравить! Ничего такого она не помнила. Возможно, это случилось в предыдущих бесследно исчезавших под утро снах? Место казалось уютным. Скамейку недавно отдраили, по сравнению с другими она выглядела почти новой, но усевшись, Юля заметила на листьях ближайшего куста бурые пятна, точно их побило ржавчиной . Перехватив её взгляд, Лита бросилась обрывать подозрительные листы, а третья фрейлина, до этой минуты сохранявшая безразличное спокойствие, возмутилась:

– Надо же, камень отмыли, а тут не заметили. Руки им оторвать!

Юлька обернулась за разъяснениями к Жерди, та покусала губу и сухо сообщила:

– Ничего страшного. Падая, вы ударились затылком. Когда вас несли во дворец, кровь сочилась из раны, вот и попала на листья.

Кивнув, Юля тронула затылок и сразу же нащупала затянувшуюся сухой коркой рану. Всё было до безобразия реально! Захотелось вскочить и убежать подальше, но она из упрямства продолжала сидеть, более того, взглядом пригласила и остальных расположиться рядом. На сиденье хватило места ещё двум девушкам, Лита, как самая объёмная, примостилась на подлокотнике, чуть навалившись на подругу, та, стиснув зубы, терпела соседство. Служанки мялись на главной дорожке, не решаясь показаться на глаза, но их перешёптывание улавливалось из-за куста. Жердь с намерением заполнить паузу, делилась познаниями о сортах посаженных неподалёку роз.

– Шелда, – всплеснула руками фрейлина, имени которой Юля пока не слышала, – откуда ты столько знаешь?! Просто поразительно, как можно запомнить все эти сложные названия!

– Будто не догадываешься, Ветти, она мечтает породниться с Аполами. И поскольку других достоинств не имеет, упирает на интеллект, – сказала толстуха и прыснула, прикрыв рот ладошкой. Ветти подхватила её смех, хитро поглядывая на Жердь, та выпрямилась ещё больше и осадила хохотушек: