Зачем он обратил очередную девку? За полгода она надоела ему хуже горькой редьки! Так ведь они-то и не против обращения! Сами просят. За всю жизнь обратиться в вампира отказалась только одна. Что-то в ней было особенное, наверное… ах, да. Она родила от него ребёнка. Девочку. Не могла родить мальчика? Была бы у Дарена семья. Сын. Плоть и кровь. Девочки ему были не нужны. Ни при каком раскладе.

Максим выслушал её очень спокойно и бесстрастно. По крайней мере, держал себя в руках – не охал, не ахал, глаза не закатывал. Видимо, все соответствующие эмоции уже были прочувствованы им, когда Макс следил за Джейн и видел, как она пьёт кровь из душегуба Георгия. А сейчас он просто спокойно выслушал и кивнул.

– Хорошо. Я понял, кто ты, и понял, как появилась на свет, такая вот необычная. Но есть вопросы…

– Задавай. – также спокойно ответила Джейн.

Уже давно наступило утро. Рассказ свой девушка начала только ближе к шести, до утра им было просто не до этого. Джейн не лукавила, она и правда соскучилась. А уж про Макса и говорить не нужно было. Её радовало, что ничего не изменилось. То, как Максим смотрел на Джейн, как касался её, как дышал ею, – она чувствовала прежнюю любовь. Ни любопытства, ни страха, ни тем более отвращения, не было.

Еды в холодильнике не оказалось, – Джейн редко ела дома, – и они заказали завтрак с доставкой из кафе неподалёку. Кофе сварил Максим. И приступил к вопросам:

– Почему ты убила того мужика? И того, на приёме? Почему ты их убиваешь?

– Я не думаю, что правда должна рассказывать об этом.

– Почему? Мы же договорились, что больше никаких тайн.

Джейн рассмеялась. Это как в анекдоте: «Ты на мне жениться обещал!» – «Мало ли, что я на тебе обещал!» Конечно, когда страсть и нежность смешиваются в одном флаконе и лишают на время разума, несложно на просьбу: «Больше никаких тайн! Обещай мне.» ответить: «Обещаю!»

– Я тебя втягивать просто не хочу, понимаешь? Какими бы я не руководствовалась побуждениями, я нарушаю закон. Будешь знать больше, чем нужно – всё. Считай, соучастник ты. Можно и присесть.

– При… присесть?

– Ну да. На нары.

– Господи, откуда у тебя такой лексикон?!

– Я нарушаю закон. Забыл? Иногда общаюсь с отморозками со всякими. И потом, что такого особенного я сказала? Ну нары и нары. Давай так, Макс! Ты спрашивай обо всём, о чём хочешь. А вот эту часть – кого убила, за что убила – давай оставим в покое.

Он молча смотрел на Джейн.

– Эта часть моей жизни только моя. Никого она касаться не должна. Соучастников у меня не было, нет и не будет. Надеюсь, всё ясно?

– Куда яснее… ладно. Но забыть о таком непросто. Как забыть-то?

Джейн пожала плечами.

– Ты потом ещё в один дом заходила. Но в том доме были плотно задёрнуты шторы, я не смог за тобой подсмотреть. Там ты тоже кого-то убила?

– Там, надеюсь, наоборот. – усмехнулась Женька. – Ты будешь ещё что-то спрашивать? Не про мою работу? Работа – табу. Договорились, или нет?

– Ты злишься, что ли? – догадался Максим.

– Уже да.

– Окей. Окей. Не злись. А вопрос такой… так ты всё-таки вампир, или нет?

– Наполовину. Живой вампир. Такая вот патология.

– Чёрт! Я даже не знал, что вампиры существуют!

– Максим, ты как маленький! Дыма без огня не бывает. Веками люди боятся вампиров, охотятся на них, а их не существует? Сам-то подумай.

– Ладно… я понял… а ты, чисто гипотетически, можешь обратить кого-то в вампира?

– Могу и не гипотетически. Но этот человек будет обычным вампиром. Мёртвым. Ты понимаешь, кто такие вампиры вообще? Они мертвы!

– Ну, то есть, такой вампир на солнце уже не выйдет. Так?

– Не выйдет. Сгорит, если выйдет. И его будет мучить жажда крови. У меня такой проблемы нет.

– А ты обращала кого-нибудь?

– Никогда. Не было у меня повода, обращать кого-то. Вообще, я не сторонник развития вампиризма. Вампиры убивают людей. Это часть пищевой цепи. Или, ты думал, куда люди пропадают?

– Их убивают вампиры? Всех?!

– Да ну конечно, не всех! Среди людей ведь тоже хватает отморозков. Торговля органами, секс-рабство, трудовое рабство, и прочая мерзость. Это всё люди. Но какой-то процент пропавших – дело рук вампиров. Поэтому, я не приветствую обращение людей в монстров.

– Сказала девушка, которая чуть не отгрызла башку мужику. – хмыкнул Максим.

– Да хватит уже! Мне иногда нужна кровь. Но кусаю людей я крайне редко. Просто поверь, что тот мужик заслужил именно такую смерть. Макс… ты меня начинаешь утомлять. Давай сменим тему. Пожалуйста.

– Ладно. Скажи, ты любишь меня?

– Чего-о?

– Это простой вопрос, Джейн. Ты любишь меня, или нет?

Восьмилетний Стас Широких вышел из своей спальни, спустился на первый этаж и громко позвал:

– Мам!

– Да, сынок? Что такое?

– Я есть хочу.

– Тебя уже не тошнит? – Рита вышла из кухни в холл и остолбенела.

Её сын, который сутки пролежал в кровати, прячась под одеялом, отказываясь от еды и от скорой помощи, стоял сейчас перед ней и выглядел… нормально. На лысой голове уже виднелись следы роста волос – едва проклюнувшийся ёжик. Щёки Стаса утратили свою бледность. И… худобу?! Как это возможно?

– Стас… ты вчера буквально говорил, что тебя тошнит. И это уже дело привычное. Но сейчас ты выглядишь, будто… будто…

– Будто я здоров? Я здоров, мам.

– Что?!

– Я здоров. Так есть еда?

– Погоди! – воскликнула она. – А где катетер? А где трахеостома?

Рита подбежала и задрала Стасу пижаму, посмотреть гастростому. Трубки не было, но это было не самым странным. От дырки в животе не осталось и следа. Как, впрочем, и на шее.

– Стас… мне страшно… что с тобой?

– Я просто выздоровел. Разве ты не должна радоваться?

– Но… как?! И где? Должны же были остаться следы… я не понимаю… я не могу поверить… как это? Что это?!

– Мам. Покорми меня, пожалуйста! А потом можем поехать в больницу. И там возьмут анализы. Ты тогда поверишь.

– Это чудо какое-то, да? Чудо? Я не понимаю…

Рита села на пол и зарыдала. Вчера Стас ныл, говорил, что его тошнит, просил оставить в покое и не соваться к нему с тарелками и предложениями вызвать скорую помощь. У него бывали такие дни. И поскольку по всем прогнозам оставалось уже не долго, Рита с Сергеем шли ему навстречу. Не дёргали и не приставали. Ни с лекарствами, ни с едой. Если Рита была дома одна, она просто тихонько плакала в кухне. Если муж был дома, он обнимал её и утешал, хотя сам не в силах был сдержать слёз.

Может она спит? Спит и видит сон. Рита ущипнула себя за руку и вскрикнула. Оказалось, что она не спит. Сидит на полу, а Стаса в холле уже нет. Из кухни раздавались какие-то звуки. Рита встала с пола и направилась туда. Сын уже нарезал колбасу, на столе гудел чайник.

– Есть я хочу, мам! А ты странная какая-то.

– Я странная!?

– Поедем к врачу?

– Да. Да, поедем.

К врачу надо было, конечно, съездить. Только не к тому, который лечил Стаса. Потому что привезти ребёнка и сказать: ещё вчера у нас стояли стомы, а под ключицей – катетер, теперь же ничего этого нет, а плоть затянулась, как и не было – такого Рита себе представить не могла. На вид Стас был совершенно здоров. Наверное, это какое-то чудесное исцеление. Какого рода исцеление? Бог услышал молитвы Риты? Так она не молилась! Разве что, совсем немного…

Налив Стасу чай в его любимую кружку, Рита начала вспоминать. Что случилось за последнее время. В посёлке сгорел дом Жоры, козла и живодёра. Рита вспомнила несчастного щенка, Рики, и кольнуло сердце. Ладно! Дом сгорел вместе с хозяином позапрошлой ночью. На следующий день Стас закрылся от всех, забился под одеялом, жаловался на тошноту… такое нечасто, но бывало. Пока всё в пределах нормы, и даже сгоревший дом. Рита же сама лично заказала подонка, и денег заплатила. Заказала странной девице, которая убивает людей, а самой лет двадцать от силы. И не похожа на убийцу. А на кого она похожа, эта Джейн? Она похожа… она похожа на студентку-мажорку, вот на кого! На модель женского нижнего белья. На победительницу конкурса красоты, которая по недоразумению напялила джинсы и черную кожанку. Девушка яркая и красивая, но… в то же время внешность её не слишком запоминается – это вообще как?

А совпадение странное. Рита встречается с Джейн, та выполняет свою работу, пишет сообщение, получает деньги. А через полтора дня вдруг оказывается здоров Стас. Странно? Очень!

Рита схватила трубку и позвонила Наде. Они были дальними родственниками. Не кровными. Сын Нади, давно уже покойный, был женат на старшей сестре Сергея, мужа Риты. Они давно разошлись, сына подкинули на воспитание Наде. Сестра Сергея уехала из страны Бог знает когда, а её бывший муж, сын Надежды, спился и умер. Но когда-то Сергей ещё ребенком бывал у них в гостях. Когда все были живы и жили дружно. Надя Гуминская очень нравилась Сергею. И хотя она была всего лишь свекровью его сестры, но Сергей привязался к ней. Поддерживал отношения. Старался помочь. Делился своими переживаниями. Так Надя была в курсе всех дел семьи Широких, она же и посоветовала им Джейн, когда Сергей порывался собственноручно наказать живодёра.

Наде уж сколько? Около восьмидесяти? А она всё Надя… забавно. Ну, такой человек…

– Надюша, прости, что я тебя беспокою. Привет! Как ты?

– Всё хорошо, Маргоша. Как у вас дела?

– Дела… дела у нас странные. Я думаю, по телефону не стоит об этом говорить.

– Марго, что за конспирологические штучки?! Никто нас не прослушивает. Что за странные дела у вас?

– Давай мы приедем, и я расскажу. Ты можешь нас принять?

– Да, конечно! Приезжайте. С Серёжей?

– Да нет. Со Стасом.

– Со Стасом? Ты уверена, что это разумно? Мальчик болен…

– Надя! Скажи мне! – не выдержала Рита. – А эта Джейн, она вообще кто?

– В каком смысле, кто?

– Тебе она кто?

– Подруга моя. А что?

Надя была, конечно, специфической… дамой. Но двадцатилетняя подружка – это слишком даже для неё. Или нет?

– Ладно. Мы заедем. Сначала в больницу, потом к тебе.

Стас дожевал бутерброд и сказал:

– Мам, а к Джейн поедем?

– Откуда ты знаешь Джейн?!

– Я не знаю её. Ты назвала это имя. Только что, когда Наде звонила.

– Ты не знаком с Джейн? Незнаком, так ведь, сынок?

– Нет. Незнаком. – ответил Стас.

– Ну беги, одевайся. Ты как? Всё хорошо?

– Всё отлично. – мальчик убрал кружку и тарелку в раковину. – Я не знаю Джейн. Но мне очень нужно к ней. Мы спросим у Нади, где она живёт?

Рита положила руку на грудь и опустилась на стул.

Звонок избавил Джейн от необходимости отвечать Максиму.

– Я должна ответить, извини.

– Женька! – возмущённо воскликнул Макс.

Он ждал простого ответа на простой вопрос. Всего три слова: «Я тебя люблю» – так просто. Но для Джейн это была граница. Черта, за которую ей совсем не хотелось заходить. Скажешь, и сразу всё изменится. И появится ответственность, а зачем она? Зачем ответственность в бесперспективных отношениях?

Нет, были моменты, когда эти слова произносились. И у них с Максимом была пара таких моментов. Но не всерьёз. Без упора на любовь. Просто на эмоциях. С тем же результатом можно в гневе сказать: «Я тебя ненавижу!» – это же не станет правдой. Вот и о любви люди иногда говорят под влиянием обстоятельств. Во время близости, например. Говорят, потому что именно это и чувствуют. Но всерьёз сказать, не в постели, а в жизни… нет. Джейн не была готова отвечать на этот вопрос серьёзно.

– Я правда должна ответить на звонок, – твёрдо сказала Джейн.

Звонила Надя. Голос у неё был странный.

– Мы можем встретиться? – спросила Гуминская.

– Случилось что-то?

– Давай увидимся, и я скажу.

– Ладно, – Джейн восприняла звонок как повод улизнуть из дома. – Сейчас приеду.

Она быстро оделась. Посмотрела на Макса и сказала:

– Я ухожу. Ты останешься, или к себе поедешь?

Он сидел и разглядывал кофеварку.

– Макс! Остаёшься ты?

– А зачем? Если ты меня всё равно не любишь.

– Да не надо за меня домысливать! Я… я просто не очень понимаю в этом во всём. Я ж не совсем человек. А любовь – чувство, свойственное человеку. Не требуй от меня ответов на такие вопросы. Нельзя, что ли, просто жить?

– Можно, – сказал Макс, вставая со стула. – Поеду к себе. Позвоню.

– Вот и ладненько.

Они даже поцеловались, перед тем как расстаться. Макс поехал к себе домой, а Джейн села в машину и отправилась к Наде. По дороге купила её любимый зефир. Что там могло случиться у Нади? Внук что-нибудь опять учудил? Джейн сто раз предлагала Наде повлиять на бестолкового Никиту. Внушить ему жить по-человечески. Работать. Не пить. Не менять женщин, как перчатки.

– Я не хочу, чтобы он был не собой, – противилась Надя.

– Да собой он будет! Просто немножко зачарованным собой.

– Да не надо, Джейн, – вздыхала Надя. – Если у него самого к тридцати годам не хватает ума жить по-человечески, так и Бог ему судья.

Но когда Никита попадал в неприятности, вытаскивала его, конечно, всегда Джейн. Из рук кредиторов, из полиции, из больницы – однажды непутёвый внук Нади чуть не умер сразу от двух факторов: палёной водки и травм, полученных в драке. Тяжких телесных повреждений, если быть точнее. Джейн тогда едва успела. И здорово психанула. Уж лучше один раз зачаровать Никиту, чем пачками гипнотизировать докторов и сотрудников МВД. И кредиторов ещё. Джейн уже начала подумывать, не внушить ли Никите без ведома Нади. Проблема в том, что подруга сразу догадается, в чём дело. Обидится ещё…

– Привет! Что случилось? С Никитой что-то опять? – спросила Джейн, входя к Наде.

– Привет. Спасибо, – машинально поблагодарила она за зефир. – Никита в порядке. У него сейчас девочка с характером. Спуску ему не даёт. И пить не даёт. И играть. Ничего, в общем, не позволяет. Я прям не нарадуюсь. Так что, Никита в норме. Если так можно сказать…

Надя была странно задумчива.

– Что с тобой? – удивилась Джейн. – Ты здорова?

– Насколько могут люди вообще быть здоровы в моём возрасте – да. Всё в порядке.

– Любишь ты разглагольствовать, Надя. Нельзя просто ответить, да, или нет. В чём дело? Я злиться уже начинаю.

– Что ты сделала со Стасиком? – спросила Надя, едва они прошли в комнату.

– Дала ему своей крови, – спокойно сказала Джейн.

– Он что, подопытный кролик? Джейн! Ты что, не отдаёшь отчёт своим действиям?

– Слишком много «что», – усмехнулась Джейн. – Что случилось? Ему стало хуже? Или что за паника на корабле?

– У него зажили все стомы. Волосы начали расти. Аппетит появился.

– А трубки? – удивилась Джейн.

– Мальчик сообразительный. Он вытащил сразу, как почувствовал, что ткани затягиваются. Всё зажило, и следа не осталось. Мать боится его теперь врачу показать. Ты понимаешь? Как Марго поведет его в больницу? Врачи, наверное, полицию вызовут. И будут правы.

– Зачем вообще идти в больницу, если мальчик здоров?

Надя застыла, потрясённая. Такой вариант развития событий не пришёл в голову ни ей, ни Маргоше. А действительно, зачем мальчику в больницу, если он здоров? Джейн внимательно следила за лицом Нади, на котором отражались все её мысли и эмоции.

– Лучше, чтобы он умер, что ли? – уже с откровенным вызовом сказала Джейн. – Не за что! Обращайтесь.

– Но ведь есть проблема! Побочное действие како-то, наверное…

– Какое?

– Мальчик спрашивает о тебе. Говорит, что должен увидеть тебя. И Маргарита устроила мне тут целый допрос с пристрастием. Пыталась выпытать, кто ты, да что ты. Не верит она в такие совпадения.

Джейн подошла к столу, оперлась на него руками и опустила голову. Помотала головой из стороны в сторону, потом откинула её назад. Веером разлетелись волосы, после чего послушно упали назад:

– Что вы за народ такой, люди? Вместо того, чтобы просто порадоваться, начинаете лезть, куда не надо!

– Ты сама наполовину человек! – обиделась Надя.

– Слава Богу, что только наполовину! Я пойду, Надя. Мне не нравится этот разговор.

– Если бы Стас умер – это не лучше, конечно. Не лучше! Но я хочу понять, зачем ты это сделала? Тебе это для чего нужно было, Джейн?

Надя спрашивала умоляющим тоном. Что Джейн могла ей ответить? Она и сама не знала, зачем. Перед уходом, Джейн пообещала Наде, что наведается к мальчику и внушит ему забыть обо всём, не думать, не выдумывать. Неплохо бы и с родителями поговорить, конечно. Чтобы не задавали лишних вопросов.

На выходе Джейн обернулась и спросила у Нади:

– Что ты ей ответила? На вопрос, кто я?

– Ничего. Я ничего не ответила… я растерялась.

– Ясно.

Джейн не успела сесть в машину, как ей позвонили. Какая она, однако, сегодня востребованная. «Ферзь» – было написано на экране. Звонил Коля Фербер. Ничего сверхъестественного в этом не было, с Колей они были приятелями. Иногда она даже делала для него кое-какую работу. О принципах Джейн он знал. Никаких заказов, идущих в разрез с её политикой, Ферзь не предлагал.

– Ты не представляешь, насколько ты невовремя, – усталым голосом ответила Джейн. – Давай потом, что бы там ни случилось!

– Кто обидел мою девочку?! – взревел Ферзь. – Кстати, тебе передаёт низкий поклон и благодарность подполковник в отставке.

– Да он мне перевёл на карту благодарность. Достаточно, спасибо. Коль, слушай…

– Замочи для меня одну крысу. Деньги у меня украсть пытался. – быстро и деловито сказал Ферзь.

Джейн расхохоталась. Она подошла к машине и присела на капот. Смеялась и не могла остановиться.

– Ну вот. Другое дело, – довольно сказал Николай. – А то расклеилась девка совсем. На самом деле, есть у меня одно дельце. Не знаю, к тебе обратиться, или может ты знаешь кого… увидимся?

– Сейчас?

– Можно и сейчас. Давай в ресторанчике на Кропоткинской.

– А крыса-то твоя что? Уже закатал в бетон? Или рыбам скормил?

– Побойся Бога, Женечка. Нет никакой крысы. Выдумал я всё, чтобы вывести тебя из анабиоза. Понимаешь? Ну кто в здравом уме у меня красть станет?

– И правда. Никто не станет. Еду я.

– Такси возьми.

– Чего это?

– Выпить надо, Джейн. Надо нам с тобой крепко выпить.

– Что? Без пол-литра не разобраться в деле в твоём?

– Никак.

– Такси мне ни к чему. Я не пьянею, – сказала Джейн. – Ну, если уж вдруг, дашь мне какого-нибудь своего бодигарда на пару часов.

– Развратница, – хитро сказал Ферзь, и она снова расхохоталась.

Фербер был в курсе, что Джейн не была развратной, как и то, что она никогда не убила бы никого, кто просто украл деньги. Не её масштаб. Но такие вот шпильки Ферзя, сказанные им с особенной интонацией, всегда веселили её. И ничего она не могла с собой поделать. Ну не обижаться же на него, в самом-то деле.

В ресторане на Кропоткинской Джейн провели в отдельный кабинет в глубине зала, где Фербер уже ждал её за столом, накрытом с царским размахом. Николай увидел её и тут же налил Джейн выпить.

– Очень кстати, – сказала она и опрокинула стакан.

– Ну вот! А то – невовремя, невовремя. Что случилось-то у тебя?

Джейн только рукой махнула.

– Ну а не стареешь ты почему? – спросил Ферзь в очередной раз.

– Забей. Что у тебя случилось?

– Точно готова выслушать?

– Да-да. Говори, – Джей разломила клешню омара.

– Бабу у меня увели, дорогая. Вот такие дела. Не вздумай кому-нибудь сказать!

– Бабу? Жену, что ли?

– Да при чём тут жена! Жена тут совершенно не при чём. С женой всё отлично. Да и Ольгу тоже… я ведь и не знал, что её увели. Думал, убили. Думал даже, что мне отомстили. За какие-нибудь старые грешки. Она просто исчезла. Полгода назад исчезла. Ни я, ни родители, ни полиция, ничего не нашли. Вообще никаких следов, понимаешь? Сколько людей пропадает… и мало кто из них находится. Ну и Ольгу тоже… оплакали, да дальше стали жить-поживать. И я, и родные её, и друзья.

– Она твоя любовница, да? – перебила Джейн.

– Ну, да! Я её и правда любил, дорогая. Там ситуация была… седина в бороду. Лебединая моя песня. И вдруг она исчезает.

– А при каких обстоятельствах?

– Отправилась с подругами в ночной клуб. Пошла в туалет, и всё. Больше никто не видел.

– По камерам что?

– Зашла в туалет. Обратно не выходила.

Джейн кивнула.

– Чего ты киваешь? Ты что-то понимаешь?

– Всё зависит от того, есть ли в туалете окно. В основном сейчас нет окон в туалетах в заведениях.

– Там старое здание. Но я не помню ничего по поводу окна. Старое здание, и клуб на чердаке. Даже если окно там есть…

– Ну, неважно, Коля. Почему мы говорим с тобой об этом спустя полгода?

– Её недавно видели! Мои ребята. Видели живой и здоровой. С каким-то парнем. Пытались проследить, но потеряли из виду.