Глава 7

Ярость невероятной силы вспыхивает в груди. Кровь закипает в венах. Дыхание застревает в груди. Но я с силой проталкиваю в легкие воздух. Сейчас нельзя терять самообладание окончательно. Дергаю руку, пытаясь вырвать ее из хватки мужа, но грубые пальцы только сильнее впиваются в нежную кожу запястья, стягивают ее, причиняя боль. Стискиваю челюсти, чтобы не застонать. Скорее всего, останутся следы, но мне плевать. Единственное, чего я хочу – чтобы Артем прекратил ко мне прикасаться теми самыми пальцами, которые были в…

Фу!

Кривлюсь. Дергая руку снова и снова, совсем забывая о боли.

Жаль, что хватка у мужа железная!

Открываю рот, чтобы потребовать отпустить меня, но не успеваю даже выдохнуть, как Артем разворачивается, хватает меня за плечи и вдавливает в стену.

Жесткий удар выбивает из легких весь воздух, но даже это не мешает мне злобно зыркать в пылающие бешенством глаза мужа.

– До чего ты опустилась? – рычит Артем, сокращает остатки расстояние между нами, нависает надо мной.

Его горячее дыхание опаляет кожу лица. Хвойный с древесными нотками аромат забивается в ноздри, оседает на языке. К щекам приливает кровь, но не из-за смущения, а из-за гнева, который рвется из меня с рваным дыханием. Сердце мчится с такой скоростью, будто готовиться выпрыгнуть из груди. Ладони зудят от желания врезать Артему, но он так сильно сдавливает мои плечи, что руки едва не отнимаются.

– Это ты до чего опустился? – выплевываю мужу в лицо, меня буквально разрывает от ярости. – Засовывать язык в глотку другой бабе посреди парка, да еще и при наших детях…

Мне становится настолько противно, что я договорить не могу, тошнота подкатывает к горлу. Приходится тяжело сглотнуть, лишь бы меня не вывернуло на идеально сидящий костюм мужа. Но, возможно, зря я это сделала, нужно было хоть немного нагадить ему, как он сделал с моей душой.

– Я всего лишь попросил Катю забрать девочек из садика, ведь ты опять задержалась на своей работе, – рычит муж, крепче стискивая мои плечи.

Едва не стону от боли, но, мне «везет», все чувства в мгновение ока исчезают под влиянием истинного шока.

Нижняя челюсть чуть ли не падает на пол. Несколько раз хлопаю глазами, после чего шумно втягиваю воздух.

– Что она сделала? – спрашиваю не своим голосом, настолько тихо он звучит. – Ты же сказал, что сможешь их забрать, – неверяще смотрю в зеленые глаза мужа, которые с прищуром смотрят на меня.

– Я был на деловой встрече. Что оставалось делать? – как ни в чем не бывало говорит Артем, а я едва не теряю самообладание.

Стоит только подумать о том, что любовница мужа пришла за моими детьми в сад, внутри все взрывается. Она встретилась с мамами друзей моих девочек, могла поговорить с ними, похвастаться, представиться… как их новая…

Силы, которые почти покинули меня, возвращаются. Поднимаю онемевшие руки, толкаю Артема в грудь. Он, видимо, не ожидавший от меня такой прыти, отступает на шаг назад, но меня не отпускает. Тогда я толкаю снова и снова! Не останавливаясь, пока руки мужа не исчезают.

Не долго думаю, разворачиваюсь и иду в нашу спальню с мужем. Именно там сейчас девочки смотрят мультики. Не хотелось бы их втягивать во взрослые разборки, но выбора нет. Они все равно пострадают, когда поймут, что папа и мама больше не вместе. Но я им обязательно объясню, что мы оба все равно будем их любить.

Ноги сами несут меня, тела не чувствую. В крови бурлит адреналин, в голове словно на повторе мелькает всего одна мысль.

Бежать!

Распахиваю дверь, влетаю в спальню и тут же спотыкаюсь, замечая, что девочки крепко спят, обняв друг друга.

Адреналин тут же испаряется, по телу разливается слабость. В сердце словно сотни игл впивается, стоит мне подумать о том, что я могу лишиться своих ангелочков. Мотаю головой. Нет, нельзя об этом думать. Сейчас важнее другое.

На носочках подхожу к кровати, падаю на колени, откидываю плед, достаю черный чемодан на колесиках. Он покрыт пылью, поэтому сразу же чихаю. Поднимаю взгляд на девочек и с облегчением выдыхаю, когда понимаю, что не разбудила их. Пусть они еще хотя бы немного побудут в спокойствии.

Встаю, поднимая за ручку чемодан. Разворачиваюсь. Направляюсь к шкафу и застываю, краем глаза натыкаясь на мужа.

Артем стоит, прислонившись плечом к дверному косяку, и смотрит на меня, приподняв бровь.

– Решила, что роль матери не для тебя? – бьет по больному.

Стискиваю ручку чемодана, ногтями впиваюсь в свободную ладонь.

– Я ухожу и девочек забираю с собой! – чеканю.

Муж приподнимает вторую бровь.

– Такой опции нет, – уголок его губ ползет вверх.

– Я у тебя не спрашивала, какие опции есть! – стараюсь вложить в голос остатки сил, чтобы показать, насколько я серьезна. – Мы уходим от тебя и точка! Я подаю на развод!

Артем недолго насмешливо изучает мое лицо, после чего хмыкает.

– Ты забыла – они, – муж указывает подбородком на спящих девочек, – и мои дети тоже. И ты не имеешь права увезти их без моего согласия, – глаза Артема резко становятся серьезными, холодными. Нет, ледяными, от них мороз бежит по коже. – Я не шутил, когда сказал, что девочкам нужны оба родителя. Но как ты сама сказала, новую маму для них найти легко, – в глазах мужа мелькает гневный огонек. – Решать тебе, – Артем пару мгновений прожигает меня напряженным взглядом, после чего, не говоря ни слова, выходит в гостиную и захлопывает за собой дверь.

Глава 8

– Мама, а почему папа с нами не поехал? – Оленька вышагивая рядом со мной в голубом платьице, тянет меня за палец, за который держится.

Спотыкаюсь, запутавшись в синей шелковой юбке, которая доходит мне до щиколоток. Хорошо хоть удается сразу устоять на ногах, а не грохнуться на тротуар и утянуть с собой девочек. Солнце печет, поэтому блузка прилипает к телу, а волосы к лицо. Пытаюсь их сдуть, но ничего не получается. Поэтому бросаю это гиблое дело. Ладошки девочек после вчерашнего отпускать совсем не хочется.

– Да, почему? Бабушка не будет по нему скучать? – Леночка, держащая меня за вторую руку, выбегает вперед и заглядывает мне в глаза.

Она надела платье почти такое же, как у сестры, только со стразами, которые блестят на солнце. Малышка выглядит, как настоящее солнышко. Вот только мне не удается согреться в его лучах. Наоборот, холодок прокатывается по коже.

Говорить с девочками о папе – это последнее, чего мне бы хотелось. Но малышки не перестают о нем спрашивать. Я знаю, что они любят Артема, вот только мне от этого легче не становится. Наоборот, все внутри сжимаются, а челюсти сводит, когда они заводят речь о папе. За сегодня это уже третий раз.

Вчера после ухода Артема, у меня буквально руки опустились. Чемодан упал на пол рядом с моими ногами. Удивительно, как еще не отбил мне пальцы.

Я долго стояла посреди комнаты и смотрела на дверь. В ушах звенели слова мужа о том, что он найдет «новую маму для девочек», но, кажется, я не понимала смысла этих слов, настолько была шокирована.

Постепенно до моего мозга начал доходить смысл слов Артема, и меня пронзила самая настоящая острая, разрывающая душу, боль. Я осела на пол там же, где стояла. Моя жизнь разрушилась буквально на глазах. Ее осколки впивались в сердце, разрезали его на части, заставляли кровоточить.

Хорошо, хоть слез не было. Такое чувство, что они застряли на плотине, которую я выстроила между изнывающей в агонии душой и реальностью. Только горло сдавило с такой силой, что мне буквально приходилось проталкивать воздух через него. Я заставляла себя дышать, понимаю, что не могу сдаться. Не сейчас. Никогда!

Не знаю, сколько я так просидела, пытаясь найти выход из патовой ситуации, но ничего путного в голову так и не пришло. В том, что муж выполнит свою угрозу, сомневаться не приходится. Если он видит цель, то препятствия сами исчезают с его пути. Артему всегда было плевать, какими способами добиться желаемого, он, вполне, может играть грязно. Ни раз видела, как он принимал жесткие решения, касающиеся бизнеса. Иногда даже казалось, что Артем превращался в цербера, готового вцепиться в глотку сопернику, разорвать, лишь бы защитить свою территорию. Но вот с семьей муж всегда оставался… человеком. Хотя, возможно, просто никто не давал ему повода выйти из себя.

“Очнулась” я, в итоге, только когда услышала тонкие голоски дочерей.

Хоть придумать план у меня не получилось, кое-что я осознала четко – мне нужно оставаться сильной ради своих девочек. Я ни за что и никогда не оставлю их! А решение проблемы с мужем, найдет меня, нужно только его искать.

Ночевала я, в итоге, с девочками в их комнате, пытаясь уделить им столько внимания, сколько могла.

А вот Артем… он не вернулся домой.

– Папа… – голос садится, поэтому я прочищаю горло. – Папа работает, – смотрю перед собой, уже видя подъезд обычной многоэтажки, где живет моя мама.

– Ты тоже работаешь, но поехала с нами, – Леночка снова выбегает вперед.

Я аккуратно направляю ее в сторону, чтобы случайно не наступить.

– У меня сегодня выходной, – выдавливаю из себя улыбку.

Упавшие на лицо рыжие волосы, щекочут нос и губы. Дую на них, но они никак не хотят отлетать в сторону, возвращаясь на прежнее место.

– Папа обещал, что следующий раз мы все вместе поедем к бабушке, – в голос Оли звучит ничем не прикрытая обида.

На мгновение прикрываю глаза, ведь не знаю, что отвечать малышкам. Да, мы собирались на выходных забрать мою маму и поехать на дачу. Но в свете произошедших событий, вряд ли это когда-нибудь случится. Не говоря уже о том, что мне нужно поговорить с мамой наедине.

Подъезд стремительно приближается, поэтому, чтобы не врать девочкам, решаю перевести тему:

– Кто первый добежит до двери, тот выбирает, какое мороженое будем есть. На старт. Внимание, – придерживаю девочек, которые уже рвутся вперед. – Марш, – отпускаю ручки.

Малышки так быстро срываются с места, что я едва поспеваю за ними. Мы втроем в короткие сроки добегаем до подъезда, а потом под жаркие споры, кто же победил, поднимаемся на четвертый этаж.

Успокаиваю девочек, только у двери в квартиру мамы, напомнив, что они любят одинаковое мороженое – пломбир с клубничным вареньем. Пока они переглядываются, я нажимаю на звонок.

Шаги мамы слышу почти сразу. Они все приближаются и приближаются, после чего ключ поворачивается в замочной скважине. Мама распахивает дверь, и я тут же встречаюсь с ее зелеными глазами, которые подчеркиваю рыжие, собранные в гульку, волосы. Зеленое платье в пол словно специально подобрано, чтобы подчеркнуть худощавую фигуру.

В подсознание мелькает мысль, что мама дома обычно так не одевается, но я отбрасываю ее в сторону. Может, ходила куда-то.

– Привет, – подталкиваю девочек вперед.

– Привет, бабушка, – визжат они и обнимаю ее за ноги.

– Наконец-то, вы пришли, – мама широко улыбается, после чего бросает взгляд в сторону кухни. – Артем, девочки пришли.