«Ебать-копать, – думает, – вот и дожился! Узнал, блеать, тайну своего бессмертия. Значит, мне самого Тугарина нужно выебать, чтобы русским Мак-Лаудом сделаться! Это задачка во всех смыслах былинного богатыря достойная!»

Как встал тогда в полный рост добрый молодец, как развернул плечи свои богатырские, как свистнул, как крикнул играючи:

– Все, пиздец! Войною иду на Тугарина, чтобы этого Змея косоокого в жопу выебать. Воздать подлецу отмщением за поруганную честь моей матушки!

Такая вот хуйня, ребята, получается! Русский человек завсегда во всех своих бедах и трагедиях внешние силы винит. Так ему как-то сподручнее: экстраполировать вектор ненависти во внешние среды и геополитические конструкции.

С той поры завязал Ебатий пить горькую. И наркотиками, стало быть, уж не балуется. Пошел в зал тренажерный гимнастический, где таскает гантели и штангушки. Овладел всеми необходимыми навыками в тайском боксе, карате, многобориях. Параллельно же изучил теорию концентрации сил, медитации.

Вот не год проходит, не три. Целых десять лет богатырь к походу готовился. За это время храм построил Ильи Муромца, украсил цветами могилу матушки, за три моря сходил в далекую Персию за пером жар-птицы особенным.

Поднял до несказанного уровня все тактико-технические свои характеристики, а главное – план мудрый да хитрый выдумал, позволяющий ему поиметь собственного батюшку.

Тем временем Тугарин-Змей знай в Золотой Орде славно царствовал. Открывал по всем землям захваченным новые улусища. Ярлыки раздавал на княжения тем, кто в ножки ему поклонится, да сапог навозом конским вымазанный облобызает.

Вот и Ебатий весною года 1272-го от Рождества Христова, в ту Орду поехавши, вынужден был пройти через подобное унижение.

– Так и так, – говорит, – есть земелька малолюдная при слиянии рек Москва да Неглинная. Отродясь народ там живет поковерканный, уро-финский, судьбою обиженный. Народилась у меня идеюшка накинуть на них ярмо княжеское. Покорить, поставить церковь малую, брать дань с купцов-перекупщиков, что челны свои тянут волоком. Да служить тебе, Змей, верной правдою, сапогу твоему вонючему поклоняючись. Я уж и название для княжества выдумал. Называться будет Московия!

Похлопал его Тугарин по плечику:

– Гуд, гуд, говорит Евпатьюшка! Что это за имя у тебя такое знакомое? Уж не сын ли Евпатия Коловратова, который тридцать пять лет тому сильно нервы мне сделал под Вязьмою?

– Господь с вами, – отвечает добрый молодец, – это просто папа с мамой решили так выебнуться. Нет, чтобы назвать меня Сашкою, или хотя бы Сережкою, дали имя типа посконное. Ебатием меня с детства кликали. В школе пиздец как намучился!

– Понимаю, – вздыхает с сочувствием Тугарин-чудище. – Интеллигенция русская на всю голову ебанутая. Корчат из себя европейцев, а ковырнешь слегка, сука, те же татары дикие. Варвары степные евразийские. Но мы-то хоть не прячем нашей сущности. Прямо в очи говорим: да, мы уебища! А они все за культуру, блеать, ховаются. Изобретают всяческие учения, чтоб наебать весь мир: типа мы вам очень нужные. На понтах одних да комплексах весь мирок утлый их и держится! Такая моя мысль по этому поводу!

Приближается развязка нашей трагедии.

Поклонился Ебатий Змею на прощание и отправился в постылую Московию, где клещи и комар всюду царствуют да ужи с жабами целуются.

Минула зима в трудах праведных.

Переписал всех угро-финнов в землях своих Каловратище.

– Все, пиздец, – сказал, – отныне вы русские. Приставку «ов» добавьте к своим прозвищам, да креститься научитесь, убогие! В бога верить вовсе не обязательно, но обряды чтить нужно искренне. Мы же со своими возможностями сделаем вам облегчение. Совместим обряды языческие с основами канонического православия. Почитайте Купалу своего, Додуха, Лелей всяких со Снегурками, только куличи пеките поисправнее да в водке себе не отказывайте, чтоб не было среди вас инакомыслия. А как явится такой – сразу в омуте топите либо наверх докладывайте. Вот вам и начальник политуправления. – И на помощника своего показывает.

С тех пор так и повелось в Московии, что люд православный хоть и крестится, веру свою на показ выставляючи, а в душе все идолам языческим молится, по знахарям да бабкам шастает. Водку жрет без мерушки, да стучит на своих же сотоварищей, что иногда мысль выскажут трезвую.

Так и живут с той поры московиты, аки демоны, ничего святого за душой не имеючи, все в дерьме, брехне да похоти, пораженные бациллой шовинизма великодержавного имперского, о котором речь пойдет в нашем дальнейшем повествовании.

Бацилла эта, идея, так сказать, мирового господства, была основополагающим духовным скрепом монголо-татарской нации. Чингизиды всяческие завсегда мечтали о великой империи. И жила бацилла эта в каждом лучнике, в каждом пешем и конном воине. Заражались ею половым путем. Ведь начальники, прежде чем принять в часть свою новых бойцов, должны были совершить с ними ритуальный коитус, причем не пользуясь никакими предохранительными средствами. А начальников в свою очередь высшее начальство отчитывало. Традиция эта тоталитарная, где главный начальник весь народ ебет, до сих в российской государственности, что от Орды пошла, крепко сберегается. Не могут народы угро-финские, волею княжеской в русских переписанные без хуя жить крепкого, верховного. Без жесткой вертикали власти жить не могут!

Хотя когда-то была и Русь-матушка настоящей Европою. С народными вече, с городами вольными. Да только подмяли ее под себя татары дикие, а опосля Московия традицию варварскую продолжила.

Во времена Иоанна Грозного вольный град Новгород – последний оплот истинной русской демократии с лица земли стерла. Почти сто тысяч людей вырезала. Вот какова она, настоящая Московия, что все окружающие народы терроризирует, называясь по современному Россиею. Все пыжится, кочевряжится, выдавая себя «особой цивилизацией», – а по сути дикая азиатская вотчина, бациллой великодержавного имперского шовинизма зараженная.

Однако слушайте, что дальше-то было!

Как всегда, по весне, вызывал Тугарин-Змей всех подотчетных князей да воевод к себе в Золотую Орду, чтобы выпить с ними, дань получить да как следует вдуть по старинному татаро-монгольскому обычаю.

Поехал туда и Ебатий Евпатиевич, прихватив с собою перо от жар-птицы. Увидел он в одном фильме порнографическом, как одна проститутка американская промежность клиента подобным пером пощекатывала.

И сложился у него в голове хитрый план. А какой? Дальше мой рассказ слушайте.

Упилися вином, медами заморскими все гости на пиру у Тугарина. Пришло время перейти к самому главному: «посвящать» в князья добрых молодцев, на Руси князьями ставшими.

Для этого был предусмотрен особый шатер-палаточка, где Змей проделывал культовый акт, лишая их девственности.

Вот подошел черед Ебатия Евпатьевича.

Зашел он, значит, в палаточку, где Тугарин-Змей кумыс особенный с виагрой пьет, да с порога и спрашивает:

– Раздеваться или как?

– Да, – супостат отвечает, – вон шкафчики отдельные стоят. Выбирай любой! Душ прими перед соитием, выпей стопочку анестетика, ибо в первый раз такое проделывать не совсем приятненько. Много вассалов моих от такой процедуры по-первах обсцыкалися. А потом ничего. Во вкус входили да множили подобную процедуру во всех землях от Камы до Вислушки, куда и поныне хуй мой длинный дотягивается.

Пошел тогда Каловрат к шкафчику, да на ходу пером волшебным жар-птицы и поигрывает. Заметил Тугарин движение необычное. Спрашивает:

– А что это там у тебя в руках, добрый молодец?

– Перо жар-птицы волшебное.

– Предназначение?

– Для игр интимных особенных.

– Ухты! Ану, расскажи!

– Да чего уж рассказывать? Давайте лучше покажу вам, Тугарин-батюшка, как оно практически применяется.

Надоумил, значит, отца своего татаро-монгольского занять позицию ракообразную да давай у него по промежности пером водить чудодейственным. Закатило глаза чудо-юдище от ощущений крайне приятных неизведанных да расслабилось, беды не предчувствуя. А беда вот она, рядышком!

Как вскочил на него наш Ебатий, как встромил в Тугарина булаву свою богатырскую, как ввозопило чудище диким голосом:

– Сука, блядь, чего ты, падло, со мною делаешь?

А русский наш славный молодец знай сношает собственного батюшку да приговаривает:

– Вспомни, чудище рогатое, как насиловал тридцать с лишним лет тому мою матушку. Да куда тебе вспомнить, уроду скудоумному! Заявляю официально: сын я твой, хоть и зовусь Евпатием. Ебатием Каловратом меня народ за глаза величает. Убил ты отца моего потенциального. Обесчестил мою матушку. Теперь пришел мой черед воздать тебе практическим отмщением. Отныне буду зваться Каловратом-Тугариным. По твоей, значит, пойду фамилии, чтобы знали татары подлые, что в скором времени будет возвышаться над ними Рассеюшка. И Казань возьмем, и Удмуртию, и Мордовию с Забайкалием. Ибо заповедала мне Баба-Яга чудная, на Ирину Аллегрову похожая, что как поимею в твоем лице всех азиатских монголоидов, так и начнется с этого момента России возрождение. Могучей, так сказать, евроазиатской цивилизации!

Не знаю, то ли от этих слов, то ли от величия булавы богатырской, то ли просто от старости скончалось на хую у добра молодца поганое чудо-юдище.

Уморил, знать, Ебатище, свого родного батюшку и стал с той поры бессмертен.

Но поскольку презервативом не пользовался, подхватил от имперского татарина уже известную вам хворобу-наказание.

Стал мечтать о мировом господстве, народы да государства окрестные без меры напрягаючи.

Ходит и теперь по России бессмертный наш Каловратище, людей в мозги, уши, глаза и иные отверстия насилуя. Разнося хворь неизлечимую, что зовется шовинистической заразою.

Смотришь, бывало, нормальный человек: в кино играет как Охлобыстушка, кино ль снимает, как Говорушечка, как Михалков, бывает, шевелит своими усищами или, аки Табаков, называет укропов недоумками. И до них добралась елда великодержавная. Не говоря уже о партии и правительстве. Всех поимел богатырь с татаро-монгольской генеалогией, всех заразил проклятой бациллою.

Эх, горька ты, русская судьбинушка, на крови, похоти, подлости да убийствах замешанная, упивающаяся чужими страданиями.

Такова карма твоя метафизическая!

В науку и пример всем народам мира, как делать не надобно! В этом – главная идея национальная и смысл бытия российского.

Сгинь, пропади пропадом проклятое царство имперское, чтоб не осталось от славы твоей лихой и памяти!

Да только бессмертен Тугарин-Каловрат. И хочет уж подохнуть, да небеса одного требуют: «Расскажи всю правду о себе. Упади в ноги, покайся. Может, и простит мир твои злодеяния».

Да только где уж там! Гордыня – как наибольший грех – ему такое сделать не велит.

А смерть Каловрата – в правдушке. Как вытащат ее когда-нибудь на свет, как выставят миру этого черта вертлявого на обозрение, так он от стыда в тартарары и провалится.

Вот и поведал я вам сказочку о «русском мире», низовом, посконном, пропагандистскими трюками не приукрашенном. Ибо я – также часть этого мира, изнутри добре его знающего. Вам же нужно малое – анализировать, сопоставлять факты и информацию, ибо к тем, кто свободно мыслить научен, Тугарину-Каловрату ой как сложно подобраться, чтобы мозг своей елдой великодержавной вынести.

Приятного всем дальнейшего чтения!

Я же борщик пойду есть украинский, с ароматными чесночными пампушками.

Киев, июль 2015 г.