– Да, может, ты и права, ― отвечает на мой вопрос. ― Брата он прислал любимого и очень значимого для рода. Видимо, действительно его беспокоит наша судьба.

Циничный Райан такая важная персона? Сомневаюсь! Но, кто я такая, чтобы перечить ей.

– Вы бы подлечили меня немного, ― осторожно прошу я.

– Ногу я тебе вправила её на дороге, а волдыри…― задумывается она, ― надо мазь специальную варить. У меня нет.

– Сварите, пожалуйста, ― хотела добавить, “я заплачу”, но вовремя закрываю рот. Платить мне нечем. Оглядываю себя и плакать хочется. ― У вас есть где постирать одежду?

Ведунья кивает на колодец во дворе. Обалдеть, это мне ещё и воду таскать и греть на печи. Настроение падает ниже некуда. И вот, казалось бы, я достигла дна отчаяния, как снизу постучали:

– Ты чего здесь расселась?

Из-за забора на меня, недовольно хмуря брови, смотрит генерал.

– А где мне сидеть? ― огрызаюсь я. Он вызывает во мне только негативные чувства. Да, с таким спутником до просветления далеко. ― Вы бросили меня на дороге, и мне пришлось самой добираться до лекарки.

Его губы сжимаются в узкую полоску, а в глазах плещется недовольство.

– Сказал же, ждать меня.

Я пожимаю плечами, сдерживая привычные для такого случая слова: “ да пошёл ты, генерал, в…пешее эротическое путешествие. Кажется, там вам самое место.

– Софи, ты, кажется, не понимаешь всю серьёзность ситуации… ― начинает Райан, а мне становится так смешно, что я не могу сдержаться.

Смеюсь и не никак не могу остановиться. Слёзы льются по лицу, болит живот, а я всё смеюсь.

Серьёзность ситуации. Надо же такое придумать.

– У вас специфическое чувство юмора, генерал, ― произношу я, непроизвольно икнув. Краснею и закрываю рот ладошкой.

– Ну вот всё ваше легкомыслие и вышло, ― говорит он, намекая на мою неуместную икоту. ― Рад, что хоть так вы избавились от неподобающего веселья, Софи.

Вот же гад, чешуйчатый. Как же хочется дать ему под дых, чтобы стереть эту самодовольную улыбку с физиономии.

– Прошу вас следовать за мной, ― приказывает он.

Он настолько выводит меня из себя, что я снова сжимаю кулаки, забыв о ранах. Он боли я тихонько скулю, а генералу нет никакого дела до моих страданий. Вспомнив, что он удобно устроился, у меня в глазах искрит от злости.

– Интересно, как это вы себе представляете? ― зло спрашиваю я. ― я еле-еле доползла сюда. Причём в буквальном смысле. А вы требуете, чтобы я шла за вами?

– Не нужно преувеличивать, ― отмахивается он от моих претензий, как от надоедливой мухи. Вот так и его брат не брал во внимание проблемы этого милого народца, пока жареный петух в одно место не клюнул.

– Меня сюда определили на постой, и я с места не сдвинусь, ― поворачиваюсь я к нему спиной.

– Ты можешь пожить в моём походном шатре, ― смягчившись, произносит генерал. Едва не поперхнулась собственной слюной, я медленно поворачиваюсь. Он умеет быть милым? Неожиданно.

– Не пристало девице жить в одном шатре с неженатым мужчиной, да ещё с репутацией бабника, ― холодно смерив его взглядом, снова отворачиваюсь я.

Пусть не думает, что, едва он добавил теплоты в свой сочный баритон, я сразу же паду к его ногам. Не на ту нарвался, господин генерал.

На меня ваше обаяние не действует. Ну, почти.

Глава 7

Софи Соколовская

― Хочешь ты или нет, но я за тебя отвечаю, ― спокойно, даже равнодушно говорит генерал. ― Тебе придётся.

Я развожу руками. Что с ним сделаешь? В глубине души я очень хочу, чтобы он настоял и забрал меня отсюда. Всё же жить в комфорте, пусть и с таким несносным типом лучше, чем поглаживать свою гордость, сидя на крыльце маленькой лачужки голодная и больная.

– Император тебе вещи передал, ― уговаривает меня он. ― И мазь от ожогов волдырника.

– У драконов хорошие лекари, ― вставляет свои пять копеек ведунья.

Он тоже пытается избавить от меня? А как же клятвы в вечной преданности и обещания помощи?

Пожимаю плечами. Я так устала, что хочется лечь и уснуть даже на этом крыльце. А ещё жутко хочется есть, что аж голова болит.

– То есть мазь я получу только в обмен на переселение к вам?

Давай уже возьми меня на руки и отнеси в свой шатёр. Прикажи нагреть ванну и подать обед или ужин, мне без разницы, лишь бы поесть. Избавь меня от участи показывать свой гонор. Иначе я так и останусь у разбитой лачуги без еды и крова, потому что в домик ведуньи я точно не влезу.

– Хватит ломаться, Софи, я же вам ясно сказал, ― начинает злиться генерал, ― я несу за вас ответственность перед императором.

– Не пойду, ― ляпаю я, прикусывая себе язык. Лучше молчи, Софи.

– Вы уже показали свой гонор и характер. Поверьте, я оценил.

– Да плевать я хотела на вашу оценку, ― опять срываюсь я.

Вот почему он на меня так раздражающе действует? Я вообще перестаю здраво мыслить, когда он начинает со мной разговаривать.

– Вот я плевать хотел на ваше мнение, ― разозлившись, генерал распахивает калитку, в два шага преодолевает расстояние до крыльца.

Его вид реально страшен. Я сжимаюсь в комок, стараясь быть как можно незаметнее. Хотя делать это надо было раньше, когда генерал только появился у хлипкого заборчика дома ведуньи.

Райан подхватывает меня на руки, словно пушинку, и даже не попрощавшись, выходит со двора.

– Простите меня, матушка Северина, ― кричу я ведунье, но она почему-то поощряющее улыбается.

Неужели и она в своём почтенном возрасте подвержена обаянию генерала.

Я отворачиваюсь к груди Райана, чтобы никого не видеть. Мне ещё работать с этими людьми, а он роняет мой авторитет в их глазах. Но в глубине души я рада, что он поступил по-своему. Теперь я спокойно могу наслаждаться уютом и комфортом.

– Можешь не прятаться, всё равно нас никто не видит, ― успокаивает меня генерал. Я даже начинаю опасаться, что он читает мои мысли.

– А где все?

– На работе в шахте, до самой ночи.

– С таким графиком работ я удивляюсь, что они до сих пор существуют, а не вымерли как мамонты.

– Кто такие мамонты?

– Животные моего мира, которые исчезли с лица Земли.

– Земля, это твой мир?

Киваю. Я скучаю по своей работе и дому, хоть меня там никто не ждёт.

– Всё мы пришли, ― ставит меня в известность генерал.

Я поворачиваюсь и застываю с открытым ртом. Челюсть отпала, сейчас отнюдь не метафора.

Моё сердце бешено бьётся, когда я увидела огромный шатёр генерала, возвышающийся на кромке леса. Затаив дыхание, ощущая волнение, смешанное с любопытством, я перевожу взгляд на довольное лицо Райана.

Кажется, ему нравится моя реакция на его новый дом. И пожалуй, тут есть на что посмотреть.

Шатёр генерала ― настоящий колосс, его высокие стены из плотной ткани возвышаются над окружающими деревьями, словно бросая вызов самой природе. Никогда прежде не видела ничего подобного ― такое грандиозное и величественное сооружение. А уж я-то по своей работе насмотрелась всяких шатров.

Вышивка на поверхности шатра поражает своей красотой и тщательностью исполнения. Причудливые узоры, составленные из нитей различных оттенков, складываются в изображения драконов.

– Какая красота, ― не сдержавшись высказываю я своё восхищение. ― Вышивка просто восторг.

– Вышивка не только украшает шатёр, но и придаёт ему особую прочность, делая его устойчивым к ветрам и непогоде, ― рассказывает генерал, а я поражаюсь его предусмотрительности.

Меня охватывает чувство благоговейного трепета. Это не просто шатёр, а целый замок, воплощение власти и могущества, которые мне незнакомы.

Как будто заворожённая я изучаю причудливые узоры на ткани, разглядываю крепкие колья, удерживающие шатёр, и пытаюсь представить, как много людей потребовалось, чтобы возвести это огромное сооружение.

– Магия, дорогая Софи, просто магия, ― отвечает на мои невысказанные мысли генерал.

– Шатёр ― просто магия? ― моему разочарованию нет пределов.

– Нет, конечно, ― улыбаясь, отвечает Райан. А улыбка у него красивая, отмечаю я. ― Шатёр настоящий, устанавливают его с помощью магии.

Он подходит ближе и перешагивает за порог. Прям как новобрачные, мелькает шальная мысль, заставившая меня густо покраснеть.

– Не переживайте, Софи, у драконов не придерживаются так строго правил приличия, ведь всё можно проверить магически, ― неправильно истолковав моё смущение, подбадривает меня генерал. ― И раз уж мы будем жить под одной крышей, называйте меня Райан.

Я машинально киваю, потеряв дар речи от увиденного. Внутри его жилище выглядит ещё более впечатляюще.

Мы попадали в просторное и уютное пространство, разделённое на несколько функциональных зон. Первая комната встретила нас ярким освещением, создаваемым множеством масляных ламп, развешанных по стенам. Здесь же находится обеденная зона с огромным столом и шикарными удобными стульями.

– Этот шатёр я проектировал сам, ― с гордостью произносит он, радуясь, что его творение производит на меня такое сильное впечатление.

Райан проводит меня через арку, и мы оказываемся в спальном отсеке, отгороженном от основного пространства плотными войлочными занавесями. Эта комната поражает своей роскошью: здесь расположены мягкие ковры, пушистые подушки и несколько удобных лежанок, накрытых тёплыми шкурами.

– Здесь располагается мой кабинет, ― делает взмах рукой налево генерал и я вижу такую же войлочную занавеску.

– Я сначала хотел поставить деревянные двери и стены, чтобы они были прочнее, а потом счёл это глупостью. Таскать через портал дерево не рационально.

Такой роскошный шатёр сам по себе не рационален, а из чего он уже мало имеет значения. Особенно если переносит его грузовой портал, а устанавливает магия. При доставке и сборке ни одна лошадь не пострадала.

– Дальше, в самой глубине шатра, находится святилище ― место для медитаций, молитв и ритуальных практик, ― знакомит меня со своим домом генерал. ― Туда тебе хода нет.

Не больно-то и хотелось. Я вообще нерелигиозная. Была. До появления в этом мире.

– Вы постарались на славу, генерал…

– Райан, ― поправляет меня он, опуская на топчан и склонясь надо мной. Его глаза блестят лихорадочным блеском, дыхание учащается, а губы так близко от моих.

– Раздевайтесь, ― отрезвляет меня хлёсткий приказ генерала.

Вжавшись в пол шатра, я отрицательно мотаю головой.

– Как знаешь, ― пожимает плечами генерал, поднимает меня на руки и несёт в соседнюю комнату.

Меня охватывает паника. Неужели он воспользуется моей беспомощностью? Но вместо того, чтобы отбиваться, на меня нападает апатия.

Отбиваться всё равно нет смысла. Райан намного сильнее меня, да и с ожогами на ладонях не повоюешь.

– Отпусти, ― зло цежу я. ― Ты же генерал, неужели нельзя обойтись без насилия?

Он удивлённо смотрит на меня.

― А как, позволь тебя спросить? Ты не слушаешь ни советов, ни приказов. Что мне делать, по-твоему?

Я окончательно теряюсь. Странная фраза, в которой нет места страсти. Тогда куда он меня тащит, если не хочет…хм, провести со мной ночь.

– Что вы хотите от меня?

– Самую малость, чтобы ты разделась и приняла ванну. Мой денщик её уже приготовил.

О, боги! Ванна! Какое счастье! А я тут размечталась, но ванна превзошла все мечты.

– Затем я намажу тебе раны специальной мазью.

Киваю, вздыхая с облегчением.

– Эта ведунья со своими пророчествами даже не помогла мне.

– Зря ты так, ― укоризненно произносит генерал. ― Северину знает даже император. Она пророчица и очень сильная.

– Она представилась матушкой Севериной, ведуньей из Ивового ручья. Вправила мне ногу, а о ранах словно забыла. Вместо того чтобы помочь, начала кормить меня сказками.

– Для того чтобы смазать раны, их нужно тщательно промыть, да и тебе не мешало бы помыться, ― насмешливо сверкая глазами, говорит он. ― У Северины нет возможности организовать тебе ванну. Видимо, она знала, что я приду за тобой.

Отличное оправдание! Генерал что, верит в сказки деревенской ведуньи? Просто смешно!

– Не заговаривай мне зубы, как она могла знать? Хоть она мне и понравилась, но ведунья из неё никакая.

– Я поставлю тебя возле ванны, дальше сама справишься? ― спокойно спрашивает генерал, пропуская мимо ушей мои умозаключения насчёт местной ведуньи.

Пожимаю плечами. Откуда я знаю, справлюсь ли сама. На ногу наступать больно. Надо попробовать.

– Ясно, ― произносит Райан, занос меня в особую комнату.

Несмотря на походные условия, это небольшое пространство, отгороженное плотной тканью, настоящий оазис роскоши и комфорта.

Ему в очередной раз удаётся поразить моё воображение.

Центральное место занимает складная медная ванна на изящных ножках, достаточно просторная для полноценного погружения. Рядом с ней располагался переносной умывальник, увенчанный зеркалом в позолоченной раме, отражающим мягкий свет нескольких масляных ламп.

Пол устилают толстые ковры, поглощающие влагу и создающие уютную атмосферу. На стенах полки с туалетными принадлежностями и мягкими полотенцами.

Я хочу здесь остаться жить. Для меня ванная комната важнее спальни. Просто обожаю поваляться в ванне с ароматическими маслами, пеной или морской солью.

– А как тут вода появляется? ― не удержавшись, спрашиваю я. ― С помощью магии?

– С помощью инженерной мысли, ― говорит генерал. Если бы он не держал меня на руках, то наверно постучал бы пальцем по лбу, настолько самодовольный у него тон. Будто-то бы он сам придумал всё это. ― Смотри, кожаные мехи и трубы обеспечивают подачу воды, которая нагревается на походной печи за пределами ванной комнаты.

Обалдеть! Я впечатлена.

Воздух был наполнен тонким ароматом благовоний, маскирующим неизбежные походные запахи. Небольшой столик с хрустальным графином довершает картину.

Генерал ставит меня на мягкий пол возле ванны.

– Помочь? ― спрашивает он внезапно севшим голосом, буравя меня горящим взглядом.

Мотаю головой.

– Сама справлюсь.

Он пожимает плечами и выходит.

– Понадоблюсь, зови, ― приказным тоном произносит он. ― Только, Софи, не геройствуй. Сейчас не время и для ложной скромности.

Я отвожу от него взгляд. Не время, но только я не готова раздеваться перед первым встречным мужиком. Какие-то же нормы морали должны остаться? Правила приличия, в конце концов?

– Твои раны нужно тщательно промыть и лишь потом смазывать мазью. Лучше, чтобы это сделал кто-нибудь другой. Сама ты не справишься, ― спокойно говорит он, словно и не было того горящего взгляда.

Я разочарованно отворачиваюсь. Да, что такое в конце-то концов. Генерал наглый, самодовольный тип, с которым меня связывает только желание вернуться домой. И всё!

Ты сама-то себе веришь, Софи?

Пытаюсь снять пиджак. Не выходит. Про обувь я вообще молчу.

Может, есть возможность найти какую-нибудь золтку, которая помогла бы мне помыться?

– Генерал, можно пригласить какую-нибудь женщину мне в помощь? ― и поспешно добавляю: ― Пока руки не заживут.

Он заходит, недовольно оглядывает меня.

– Если только немую.

– Какую? ― переспрашиваю я, боясь, что ослышалась.

– Я не приглашаю к себе в дом посторонних, ― предугадывая мой следующий вопрос, говорит генерал: ― Ты исключение, и то из-за приказа императора.

Значит, вся эта забота лишь выполнение приказа? Если бы не кузен, он бы и пальцем ради меня не пошевелил. Сволочь!

На глаза набегают непрошенные слёзы. Отворачиваюсь, чтобы Райан не видел, как я расстроена.

В своём мире никому не была нужна и здесь продолжается. Видимо, что тебе на роду написано, не переломить, не переделать. С тем и жить придётся, хоть в своём мире, хоть в чужом.

– Давай помогу, ― мягко произносит генерал, словно почувствовав моё состояние. ― Да ты не бойся, я тебя не трону.

Я испуганно поднимаю на него глаза. Об этом я сейчас не думала, а он… Кобель и в Африке кобель.

– Чего мне бояться? Я под защитой императора, ― зло отвечаю я в надежде отомстить. Показать ему, что его желания ничего не значат, когда есть воля императора. ― Против кузена вы не пойдёте.

На лице генерала играют желваки. Кажется, что ещё немного и он ударит, таким страшным взглядом он смотрит на меня.

Решила уязвить мужскую гордость. Вот дура!

– Ты не в моём вкусе, – император знал, кого давать в помощницы, ― бьёт наотмашь словами Райан. ― Главным критерием отбора был пункт, чтобы меня не возбуждала.

Гады! Ну ладно! Покажу тебе… Что я хочу ему показать, сама не знаю, но язык опережает мысли:

– Тогда раздевай, ― ласково произношу я.

Посмотрим, чья возьмёт!

Глава 8

Софи Соколовская

Смотреть на вытянувшееся лицо генерала – отдельный вид удовольствия. Он, что же думал, что я буду играть в оскорблённую невинность? Не дождётся!

Вы хотите поиграть? Так в чём проблема? Я тоже поиграю и посмотрим, кто окажется в выигрыше.

– Ну, что же вы, генерал? Растерялись? А может, позабыли, как женщину раздевать надо? ― не унимаюсь я, провоцируя Райана на необдуманные поступки.

Вот только генерал, видимо, действительно тёртый калач. Он плотоядно улыбается, и мой боевой задор, как ветром сдувает. Ох, не надо было дёргать дракона за усы. Ох, не надо было. И желание утереть ему нос уже не такое острое.

А может, ну его? Как-то быстро у меня меняется эмоциональный фон.

Райан ловкими движениями расстёгивает мой пиджак, слегка поглаживая кожу сквозь блузу. Сцепив зубы, чтобы он не заметил моего учащённого дыхания, я застываю, как изваяние. Любое лишнее движение приведёт к ещё большему контакту с ним. А это очень опасно.

Моя собственная реакция на действия генерала поражает до глубины души. Я что такая безвольная нимфоманка?

Следующие действия Райана лишь подтверждают мои низкие моральные принципы.

Он стягивает пиджак с плеч, лаская при этом мои плечи. Кожа горит огнём, а внизу живота усиливается пульсация.

Я не должна реагировать на него, иначе проиграю. Он почувствует свою власть надо мной и всё, я пропала.

Только моё тело, не слушая голоса разума, отзывается на его ласки. Он специально возбуждает меня. Как так получилось, что он берёт надо мною верх.

Ладони покалывает, и миллионы мурашек разбегаются по телу, когда он начинает расстёгивать пуговицы на блузе.

Мне так и хочется закричать: “да, разорви ты её к чёртовой матери”, но прикусив язык, я старательно делаю вид, что меня не волнуют его прикосновения.

Кажется, генерал видит меня насквозь. Отмечая мои порозовевшие щёки, лихорадочный блеск глаз, усиленное сердцебиение.

Он понимающе улыбается, распахивая блузу.

Глаза его расширяются, когда он видит кружевной лифчик, который не скрывает, а скорее подчёркивает достоинства груди.

Дыхание его учащается, а я, потеряв остатки разума, подаюсь вперёд, касаясь его грудью, и шепчу:

– Не в твоём вкусе, говоришь?

Моя рука скользит вниз удостовериться в том, что Райан лжёт.

Я гортанно смеюсь, отчего моя грудь мелко дрожит, вызывая такую же дрожь в теле генерала.

– Ты ведьма, ― хрипло произносит он.

– Может быть, ― смеюсь я, довольная своей проделкой.

Блуза присоединяется к пиджаку.

Как бы невзначай его пальцы поглаживают моё тело, прикасаясь к груди, животу. Он опытный любовник ,и его руки разжигают во мне такой костёр, о наличии которого я даже не подозревала.