И вот когда уже даже Бонни отчаялась ждать, из-за деревьев вышел молодой мужчина с чёрными волосами до плеч, с седыми прядями. Его чёрный пронизывающий взгляд пугал. Узкое лицо с аристократическим чертами с небольшой изящной бородкой делало его похожим на изнеженного жителя столицы. Таким не место на болотах.

Его чёрный с меховой опушкой плащ был закреплён фибулой возле шеи. Порыв ветра открыл пристёгнутый к поясу нож.

В руках он держал большую корзину с ягодами.

– Привела, значит, ― сказал он и улыбнулся, обнажая крепкие белые зубы с немного удлинёнными клыками.

Бонни кивнула, облегчённо выдохнув. Его она боялась больше, чем моего мужа.

Глава 9

Бонни тряслась как заячий хвост, заглядывая незнакомцу в глаза. На неё он смотрел требовательно, даже жёстко и разговаривал так же. Ему она не посмела бы ответить: “потом скажу”. Я горько усмехнулась.

― Так вот, ты, значит, какая, ― тепло мне улыбаясь, произнёс он.

– Да, это она, баронесса Райвосо, ― пытаясь услужить, заискивающе улыбалась Бонни.

– Баронесса, значит, ― он ухмыльнулся, а я поёжилась, насколько она была похожа на ухмылку моего мужа.

– Меня зовут Алисия Вельская, ― гордо промолвила я. ― Если вам хоть что-то говорит моё имя. По мужу я Райвосо.

– Получает, что не отпускает родовое имя, ― с любопытством спросил он.

Я как-то не задумывалась об этом. Привыкла называть себя Вельской, а муж не позаботился о том, чтобы его род меня принял. Вот и живу, вроде бы замужем, а принадлежность к фамилии Лобо не чувствую. А от баронессы так вообще воротит.

С удивлением смотрю на незнакомца. Всего один вопрос и в голове всё стало по своим местам.

Может, и правду сказала Аманда, что не сдохнет он сам. Не подействует на него наше родовое проклятие. Не зря он не ввёл меня в свой род. Я в подвешенном состоянии жена, которая не находится под защитой рода мужа.

Раскаркалось вороньё, взлетев в небо чёрной тучей, отвлекая меня от размышлений. Незнакомец внимательно следил за мной, не торопя и не прерывая моих дум.

― Моё? ― глупо переспросила я и улыбнулась.

Вот только улыбка получилась жалкой какой-то, впрочем, я себя так и ощущала рядом с ним.

Опасный и красивый. От таких надо держаться подальше. Как можно дальше. Только что ему от меня надо?

– Ну, не моё же? ― улыбнулся он, и схожесть с мужем пропала. Я немного успокоилась и даже решилась пристально посмотреть на него.

Неслыханная дерзость. Но незнакомец меня не одёрнул, не сделал замечания. Казалось, что ему даже льстит моё робкое внимание. И это меня напугало. Я не хочу, чтобы на меня так смотрели, как смотрит он. Моргнула, и всё попало. Скучающий взгляд незнакомца успокаивал моё разыгравшееся воображение.

– А ваше какое? ― набралась смелости намекнуть, что неплохо бы и представиться. ― Я имею в виду имя.

Смахнув с лица снег, который только усиливался, я потопала ногами. От стояния на одном месте ноги начали замерзать. От болот тянуло сыростью. А незнакомцу, казалось, было даже жарко.

― Родовое имя тебе не нужно, ― напрягся незнакомец. ― Называй меня просто Вейнард.

Я удивлённо посмотрела на него. Вот это имечко. Я неплохо знала языки, Аманда учила. Но это были скорее разговорные варианты, чем классические. Прочитать или написать я не могла, а вот понять, что говорили, это было мне по силам.

– Счастливчик, ― перевела я странное прозвище с фаоландского, не скрывая удивления в голосе.

– Именно, ― улыбнулся он и подмигнул. ― Так, меня все называют.

Никогда не встречала людей, у которых вместо имён были бы прозвища. В моём окружении таких не было.

– Почему? ― вырвался у меня ещё один вопрос, и я сжалась. Муж бы уже угостил оплеухой за излишние расспросы, а незнакомец, словно бы почувствовав мой страх, успокаивающе улыбнулся.

Его улыбки, предназначавшиеся мне, утешали и успокаивали, когда же он улыбался Бонни, то устрашал.

– Потому что мне улыбается счастье всегда и во всём, ― ответил он.

– Хозяйка, поспешите, не успеем же вернуться, ― взволнованно просит служанка, вставая с бревна, на котором меня поджидала. ― Ваш муж будет гневаться.

От упоминания мужа те маленькие лучики радости от нормального разговора угасли, оставив взамен тьму безысходности.

Я забыла о Бонни и об Эдуарде, разговаривая с нормальным человеком. Словно вернулась в дозамужнюю жизнь, когда я была человеком, а не женой барона Райносо.

– Он ещё долго не появится, ― рассмеялся Вейнард. ― Ловит своих извечных врагов.

Бонни открыла было рот, чтобы возразить, но он пригвоздил её взглядом к месту, заставив захлопнуть рот.

― Матушка его тоже появится не раньше трёх часов дня, ― уверенно сказал он. А я подивилась, откуда он всё это знает.

– Вейнард, ― произнесла я его имя, и мне понравилось, как оно звучит. ― Кто извечные враги моего мужа? Он напал на новый ковен ведьм, который они по глупости основали в Корнуоле?

– Ведьмы, ― брезгливо выплюнул он. ― Да, кому они сдались, эти ведьмы. По правде говоря, их то в этой богом забытой стране и не осталось. Настоящих ведьм, я имею в виду.

– Тогда кто?

– А вы не знаете? ― подозрительно спросил он, сверля меня взглядом. Он словно пытался проникнуть в душу и прочитать, что правда, а что ложь.

Я помотала головой.

– Оборотни, ― сказал он и горько рассмеялся. ― Ваш муж всеми фибрами души ненавидит оборотней. Я подговорил парочку знакомых ребят, чтобы они пошустрили в Корнуоле, так ваш муж, как гончая пошёл по следу.

Он сейчас серьёзно? И я не о ненависти мужа говорю. Что он может яростно ненавидеть, я уже поняла. Но разве оборотни существуют?

― А это не сказки? ― робко спросила я. ― Разве они живут на свете?

– Если есть ведьмы, то почему вы отказываете вправе на существование оборотням, вампирам, эльфам и другим расам, отличающимся от людей?

– Я не знаю, ― растерянно призналась я. ― Просто никогда не задумывалась об этом.

– Тогда не стоит об этом думать вообще, ― дотронулся он до моей руки, а я испуганно вздрогнула.

– Кто вы? ― прошептала я, убирая руки за спину.

У Эдуарда нюх, как у собаки ещё почувствует запах другого мужчины. О том, что будет дальше, я запретила себе думать.

– Неправильный вопрос, ― весело произнёс Вейнард.

– А какой правильный? ― второй раз за нашу беседу улыбнулась я.

– Кто меня прислал к тебе, ― в голосе Вейнарда послышалась нежность.

– И кто же?

– Фелис, ― сделал он ударение на последнем слоге.

А мне это имя ни о чём не говорило.

Глава 10

― Я не знаю никакого Фелис, ― на всякий случай уточнила, вдруг он ошибся. ― Вы меня с кем-то перепутали.

Оттого что он пришёл не ко мне, стало горько, неужели мне так и влачить жалкое существование с мужем до самой смерти. От ужасной перспективы в горле словно ком застрял.

Потопала ногами, которые в лёгких сапожках уже стали ледяными. Смахнула с пальто снег и даже хотела пройтись, как следующая фраза пригвоздила меня к месту.

– Я никого никогда ни с кем не путаю, ― сказал он с ноткой превосходства. ― Это твоя сестра Аманда.

Он же мог ошибаться. Перепутать меня или Аманду с кем-то. Я ущипнула себя за руку, может, сплю. В голове, словно мокрый снег друг на друга липли нехорошие мысли.

– Подождите, ― я даже схватила его за руку, ― У Аманды фамилия Вельская,а не Фелис. Или…

Меня осенила мрачная догадка, а что если Фелис такое же прозвище, как и Вейнард.

Зачем Аманде менять фамилию? Только если она занимается чем-то нехорошим. Не знала, что и сказать, а он так внимательно смотрел, словно ждал ответа.

Он взял мою руку и поднёс к губам, запечатлев поцелуй, и тут же отпустил. Вот только мне показалось, что он незаметно понюхал мою руку, прям как иногда делал Эдуард. Мне снова стало страшно, а вдруг это муж его прислал?

– Я знаю, кто такая Аманда, ― сказал он так, словно знает мою сестру лучше, чем я. ― А вот вы, кажется, нет.

Обида затмила страх перед мужем. Обида за наши сестринские отношения. Кто он такой, чтобы заявляться ко мне и обвинять в том, что я не знаю свою сестру.

– Я с ней выросла, и вы говорите, что я не знаю Аманду, ― я обиженно на него посмотрела. ― А вот откуда вы знаете её?

– Мы вместе работаем, ― буднично проговорил он, вот только глаза выдавали его живейшее любопытство. Ему интересно, как я отреагирую на его нелепый выпад.

– Нет, ― я покачала головой, уже даже не чувствуя холода. ― Аманда не может работать, она аристократка.

– Да неужели? ― насмешливо спросил он, а я кивнула.

– Вы сомневаетесь в том, что Вельские дворяне? ― насупилась я.

Странный он какой-то. Имени своего не говорит. Об Аманде распространяет гадости. Зачем он стал марать честное имя сестры?

– В этом-то я как раз и не сомневаюсь, ― произнёс он, без тени улыбки или насмешки. У меня отлегло от сердца. Если он не сомневается, что Аманда ― аристократка, то должен понимать, что его слова о работе оскорбляют её.

– К сожалению, Аманда нигде не училась, ― сказала я. ― Получить место гувернантки для неё невозможно, а в прислуги она не пойдёт.

Не тот у сестры характер, чтобы работать прислугой. Хотя…

Я вдруг вспомнила, как она исчезала по ночам или не появлялась в доме по несколько дней. Приходила уставшая и даже Ядвига не трогала её, когда она спала в своей комнате.

В душу непрошенным гостем закрался страх. Неужели… Я закрыла рот руками, чтобы не закричать.

– Она…― только и могла выдавить я. ― Она…

– Да, к величайшему вашему сожалению, Аманда работает, ― снова сказал он. ― А иначе как бы вы могли содержать дом и выучить Амелию. Да, вам что-то надо было кушать.

– Ядвига знала? ― только и смогла выдавить я из себя.

Боги, ну почему мир так несправедлив? Почему Аманда пожертвовала собой из-за нас. Она могла поделиться со мной, и мы бы вместе что-то придумали.

Отчаяние, подобное топям болота, на котором мы сейчас стояли, отравляло меня. Прощу ли я себя когда-нибудь за то, что она пожертвовала собой ради нас с сестрой.

– Конечно, тётка знала.

Обвинять себя так тяжело, что я перенесла свой гнев на Ядвигу. Она взрослый человек и не смогла запретить Аманде такое.

Хотя что я от неё хочу? Она же смогла продать Эдуарду меня и не пожалела, ни его, ни меня. Так почему она должна была отказаться от добровольной жертвы Аманды?

– Сволочь, ― с горечью прошептала я. ― Какая же она сволочь.

– Кто Аманда? ― спросил Вейнард.

– Тётка, ― выплюнула я, словно только от звука её имени во рту появляется желчь.

– Правильно ли я понял, что вы глубоко опечалены тем, что сестра вынуждена была работать и обвиняете в этом тётку?

Я кивнула.

– Очень удобно, ― насмешливо сказал он. ― Между вами разница в возрасте небольшая, да?

– Да, ― подтвердила я, не понимая, куда он клонит. ― У нас с Амандой два года, а между ней и Амелией пять лет.

Он рассмеялся неприятным, обидным смехом.

– И вы обвиняете тётку? Не себя, не собственное равнодушие к судьбе сестры, а тётку? ― в голосе его было столько намешано, что и не разобрать злость, раздражение и горечь.

– А вам-то какое дело до наших внутрисемейных дел? ― я позволила эмоциям выплеснуться, не проконтролировала. Но когда дело касается моей семьи, меня даже Эдуард не пугает.

– К счастью, никакого, ― ответил он. ― Выполняю просьбу Фелис о помощи вам.

– А вы всегда выполняете её просьбы? ― не могла скрыть подозрение в голосе.

– Как и она мои, ― он улыбнулся, и лицо его озарилось мягким светом. Я заметила, что как только речь заходит об Аманде, он меняется. Даже сначала отнесла это к тому, что я ему понравилась. А оказывается, потому что я её сестра. ― Мы с ней друзья.

Я оглядела его с ног до головы. Он определённо красив и богат. Дорогая фибула с оскаленной мордой волка и одежда из тканей, которые Эдуард может позволить себе только на праздничные костюмы. Что ж я понимаю сестру.

– Фелис прислала вам письмо, ― полез в карман камзола Вейнард. ― Она просила передать, чтобы вы прочитали его, выучили наизусть и сожгли.

Кивнула, но мысли мои были с Амандой, а не с тем, что написано в письме.

– Она попросила меня остаться здесь до тех пор, пока вы не сможете бежать и помочь вам в этом, ― продолжал он наставлять меня. ― Жить я буду неподалёку. Если что-то нужно, скажите Бонни, она передаст мне.

Снова кивнула, наблюдая за ним. Как чётко он разграничил наши обязанности, быстро раздавал приказы. Он родился, чтобы повелевать людьми.

Когда власть не принадлежит по праву, а её выгрызают в борьбе, то разговаривают иначе. А этот ведёт себя так, как будто весь мир принадлежит ему.

– Бонни, если пожелаешь, то можешь уйти вместе с хозяйкой, ― обратился он к служанке, а я продолжала наблюдать за ним. ― Только ты официально уволишься и уедешь вместе с ней. Чтобы тебя ни в чём не заподозрили. Я потом ещё расскажу, как тебе предстоит действовать, если решишься оставить место службы.

– Вы любите Аманду? ― невпопад спросила я, потому что эта мысль не давала мне покоя.

Глава 11

Я впилась в его лицо взглядом, чтобы не пропустить ни одну эмоцию. Вот только увидела совсем не то, что ожидала.

На лице Вейнарда застыло выражение недовольства. Брови, сдвинутые к центру, образовывали глубокие морщины на лбу, придавая его лицу суровый и даже угрожающий вид. Губы, стиснутые в тонкую линию, словно не желали произнести лишнего слова, выдавали внутреннее напряжение и едва сдерживаемое раздражение. Опустившиеся уголки рта, придавали его лицу выражение, которое можно было бы назвать иронией, но в котором скрывалось слишком много горечи.

― Это не ваше дело, ― наконец-то жёстко ответил он.

Его мрачное выражение лица говорило больше, чем тысячи слов, и я чувствовала и даже Бонни, что под этой маской скрывается буря чувств, готовая вспыхнуть в любой момент.

– Не суйте свой хорошенький носик куда не следует, ― сурово промолвил он и более ласково ответил, ― и тогда мы с вами тоже можем быть друзьями.

Какой смысл он вкладывал, в “можем быть друзьями”, я не знаю, но от его вида мне стало не по себе. Моё сердце колотилось быстрее, и казалось, что в груди растёт нечто тяжёлое, мешающее дышать. Я сделала судорожный вдох и зябко поёжилась, но не от мороза. От такого количества противоречивых чувств я уже даже мороза не чувствую.

– Вряд ли Аманда хочет нашей дружбы, ― осторожно ответила я.

Он лишь усмехнулся.

– Вам пора домой, готовиться к встрече свекрови, её экипаж скоро починят, ― он наклонил голову в своеобразном поклоне. ― А вам ещё надо успеть домой и прочитать письмо сестры.

– Так вы не скажете, чем занимается Аманда?

– Это не моя тайна, ― ответил он. ― Аманда просила, чтобы вы вели себя, как обычно.

я кивнула.

– А то письмо, которое мне передали от тётки, тоже вы доставили?

– Да, Аманда посчитала, что так можно усыпить бдительность вашего мужа.

– Только он решил организовать званый приём в честь Щедрин и заставил меня в одиночку готовить обед из двенадцати блюд, ― пожаловалась я, надеясь, что он сможет решить эту проблему.

– Это была идея Фелис, и нам только остаётся неукоснительно следовать её плану.

А может, он просто в подчинении у сестры, вот и не может дать дельного совета. Ещё один взгляд на волевое лицо Вейнарда и я отмела эту версию, как несостоятельную.

– У каждого из нас своя инструкция, даже у Бони, ― обнадёжил он меня. ― Если вдруг что-то пойдёт не по плану, то сообщите мне.

– Свекровь приезжает, званый обед, ― перечислила я. ― Всё идёт не по плану.

– Наоборот, это замечательно, ― его глаза загорелись весельем. ― Чем больше народа, тем лучше. Прочтите письмо и вопросов не останется и не забудьте сжечь.

Я молча кивнула, попрощалась с ним и отправилась домой. Снег валил, заметая наши следы.

– Алисия, ― окликнул меня Вейнард. Я оглянулась. В руках он держал большую корзину. ― Вы забыли.

Бонни сорвалась и бросилась обратно.

– Зачем?

– Чтобы оправдать ваше длительное отсутствие перед слугами, ― пояснил он. ― Вы не думаете, что они не сообщают вашему мужу о ваших делах.

Об этом я никогда не думала. Считала, что Эдуард очень умный или даже обладает навыком чтения мыслей, но чтобы кто-то из людей, которых я защищала, доносил на меня… Это за гранью моего понимания.

– Скажете, что ходили на болота собрать клюкву. В корзине её достаточно. Сварите мужу морс, испеките его любимый пирог и запеките баранью ногу под клюквенным соусом и он поверит.

Мне становится неуютно от такой осведомлённости Вейнарда. Да, подготовился он на совесть. Аманде не в чем будет его упрекнуть. Вызнал про моего мужа всё, вплоть до вкусовых предпочтений.

Думаю, что он даже знает, кто из слуг доносит на меня мужу, только не скажет, чтобы я себя не выдала.

– Спасибо, ― только и сказала я, а он лишь пожал плечами, скрываясь за деревьями.

Бонни позади меня тащила тяжёлую корзину с ягодами.Она не успевала за мной, а я, размышляя о своём, значительно её обогнала.

– Так, то, что Эдуард обнаружил письмо, это неслучайность? ― спросила я у неё, оборачиваясь и обнаруживая, что уже далеко ушла. Но Бонни меня услышала и кивнула. ― Ты специально выдала ему меня?

Даже когда очевидное было настолько явным, я боялась признаться себе, что она могла меня предать. Нет, я не требовала от служанки беспрекословной верности, но доверяла ей. И обманутое доверие больно ударило меня под дых.

– Да, хозяйка, ― громко сказала она, продолжая тащить корзину. ― Так приказал господин Вейнард.

– С каких это пор ты выполняешь его приказы? ― пошла я ей навстречу, забыв о том, что теперь она мой союзник, хочет она того или нет.

– С тех пор как появился у меня на дороге и сделал предложение, от которого невозможно отказаться, ― тяжело дыша, сказала она.

Я подошла ближе и взялась за ручку корзины с другой стороны. Мы продолжали идти по дороге, но уже молча. Нам было о чём подумать.

– Ты боишься его? ― вовремя повернулась я к служанке, чтобы увидеть кивок. ― Больше, чем моего мужа?

Опять кивок.

– А почему? ― не удержалась я от вопроса, хотя и не ждала честного ответа.

– Он очень опасный человек, хозяйка, ― голос её дрожал.

– Что он может сделать сироте? ― Удивлённо спросила я, ожидая, что шантажировать можно только семьёй. А остальное не так важно.

– Сироты бывают разные, ― нехотя ответила она. ― Он рассказал мне то, о чём не знала ни одна живая душа. Во всяком случае я так думала до встречи с ним. И чтобы моя тайна так и осталась тайной, известной только нам двоим, я должна служить ему не за страх, а за совесть.

Глава 12

Мы молча шли по едва заметной тропинке. Я понимала Бонни: то, что знают двое, знают все, но и доверять ей до конца не стала.

― Я поеду с вами, когда вы решитесь бежать, ― вдруг заявила Бонни, отвечая на мои невысказанные мысли. ― Вам понадобится помощь на новом месте, а здесь меня больше ничто не держит.

– Боишься мести Эдуарда, если он узнает, что ты помогла мне бежать?

― Я скорее получу наказание, если он увидит меня с вами, ― привела она вполне разумные доводы. ― В доме барона лучше не разговаривать о побеге даже шёпотом.

Перед нами замаячила калитка, и мы, не сговариваясь, замолчали. Тащить тяжёлую корзину оказалось непростым делом. Я не смотрела вперёд, а только под ноги, так идти было почему-то легче.

Не мог он корзину поменьше собрать, думала я, спотыкаясь на совершенно ровной дороге, если не считать стремительно падающий снег, заносящий пути к нашему дому.

– Где вы были? ― разорвал тишину требовательный голос.

Я вздрогнула, а Бонни сбилась с шага. Сердце испуганно затрепетало, прежде чем понять, что перед нами не Эдуард, а всего лишь его верный слуга.

– Что не видишь? ― зло ответила она. ― На болотах клюкву собирали. Сегодня матушка хозяина приезжает, будем готовить праздничный ужин.

Я подняла глаза и наткнулась на невысокую фигуру нашего дворецкого. Он подозрительно оглядывал нас и едва не совал свой длинный нос в корзину.

– Помнёшь ягоды, сам отправишься на болота за ней, ― угрожающе произнесла Бонни и он отстал от нас.

Затащив ягоды на кухню, я рухнула на лавку возле двери. Руки отказывались работать, а ещё нужно приготовить праздничный, – я посмотрела на часы, судя по всему, ужин. Часы в нашем доме были в каждой комнате, где могла бы находиться я, чтобы я следила за временем. Эдуард был строг и не терпел опозданий.