5

Убойный отдел представлял собой большое офисное помещение, где у каждого было собственное рабочее место. Еще там был длинный овальный стол для совещаний. На стене за столом висела гигантская доска. На полках с папками стоял американский флажок, а по соседству с ним – зеленый пластмассовый крокодил, хозяина которого так и не удалось найти.

Энджи кивнула коллегам и уселась за стол для совещаний, поставив перед собой стаканчик с кофе. Офис давно стал ее вторым домом, здесь было тепло и уютно.

В голове все еще звучала беседа с Джоанной. Семья Марии казалась самой заурядной. Если убийца забрал девочку с собой, то почему именно ее? Стоит ли им искать педофила, которого случайно застукали члены семьи, когда тот собирался похитить дочь? Энджи надеялась, что ошибается. К тому же эта версия была притянутой за уши.

Марк, облаченный в серый костюм с зеленым галстуком, возвышался над столом на фоне белой доски. Почесывая голову, он обвел взглядом собравшихся, ожидая, пока все рассядутся. Сотрудники вели себя непривычно тихо, никто не заговаривал с Энджи, не шутил, как обычно. Марк тоже смотрел на нее как-то странно. С какой-то хитрецой, будто у него был припрятан туз в рукаве.

Вчера все было по-другому. Каждый занимался своим делом; следователи работали, как правило, в парах. Энджи с напарником как раз закончила дело о подстреленном во время задержания наркодилере, он был пьян и сам нарвался на пулю. А убийство женщины ее коллегам даже расследовать не пришлось – супруг несчастной сам позвонил в полицию и признался в содеянном. В подавляющем большинстве случаев убийц находили быстро, и процент раскрываемости был сравнительно высок. Коллектив подобрался отличный, все сотрудники хорошо сработались. Каждый вносил свою лепту в общее дело по мере способностей, и Энджи думала, что не сможет найти лучшего рабочего места, даже если бы и искала.

– Так, – сказал Марк, – вроде все в сборе.

Все повернулись к нему. Преступления, подобные убийству семьи Вад, были редки на Аляске, и весь штат уже стоял на ушах. Телефон трезвонил без продыху все утро, и Марк не расставался с прижатой к уху трубкой, пытаясь успокоить СМИ и друзей вулканолога.

Шеф начал совещание с описания найденных на месте преступления улик, а потом сказал:

– Энджи – ответственная за расследование. А кто назначен ее помощником, я сообщу чуть позже.

Он пристально посмотрел на Энджи, и она прищурилась, подозревая какой-то подвох. Вместе они работали не первый год, и всегда можно было угадать, когда шеф пытается что-то спихнуть на нее. Вот и сейчас будет что-то такое.

– Нам предстоит разобраться со многими аспектами этого дела, – продолжал Марк, – так что придется подключить все свободные ресурсы. Нужно больше узнать о жизни Асгера и Метте Вад, об их окружении. Выяснить, какое оружие использовалось. Пепел, кукольный домик… Ну и, конечно, пропавшая девочка, Мария. – Он потер глаза и поморгал, прогоняя усталость. – Последнее – в приоритете. Мария еще может быть жива. Мы разослали патрули в окрестности Анкориджа, в долину Матануска-Суситна, в сторону города Сьюард и полуострова Кенай. Они проверят все возможные укрытия. Пустующие и заброшенные дома, сараи, все места, где ее могут прятать. Возможно, кто-то мог заметить девочку с похитителем. Если мы найдем Марию, то, скорее всего, найдем и убийцу.

– Есть почти стопроцентная уверенность, что вчера вечером Мария была дома, – сказала Энджи. – Однако неизвестно, находилась ли она там, когда преступник проник в дом.

– По словам няни, которую опросила Энджи, на Марии был сиреневый пуховик, – добавил Марк. – И наши криминалисты сообщили, что такого в доме не обнаружили.

– Тогда, может, она просто зависла у какой-нибудь подружки, – с надеждой произнес молодой полицейский.

Марк скептически улыбнулся.

– Ну, это вряд ли. Уже весь город знает о том, что случилось. Последние два часа во всех новостях передавали, что девочку разыскивают. А по городу развешены плакатики с ее портретом, их студенты сделали. Все развивается очень быстро. Мария уже давно объявилась бы, если б могла и хотела. Но она как сквозь землю провалилась.

– Может, девчушка испугалась и убежала, когда преступник вломился в дом? – предположил Дэнни, полноватый полицейский лет тридцати. – Возможно, она где-то прячется.

– В кукольном домике – четверо, – заметила Энджи. – Значит, умереть должны были четверо. И что, девочка жива? Что-то тут не сходится.

Марк походил взад-вперед, засунув руки в карманы серых брюк.

– Да, верно. И это снова приводит нас к кукольному домику. Кто-то же его сделал. Наш технический отдел заключил, что этот домик склеен из кусочков дуба, а потом покрыт лаком. Работа выглядит профессиональной. Возможно, речь идет о столярекраснодеревщике или что-то вроде этого. Домик мог сделать сам убийца или кто-то по его заказу. Я не хочу, чтобы информация о домике просочилась в прессу, потому что это может напугать людей. Но придется осторожно разузнать: быть может, такие домики где-то продаются. С куклами или без.

Он указал на следующий пункт на доске.

– Об орудии убийства мы пока знаем не так много. На месте преступления не нашли ни пуль, ни гильз. Убийца сознательно замел следы. Но, Дэнни, посмотри, что у нас по делам о кражах оружия. Если уж совсем повезет, мы найдем пистолет где-нибудь в кустах. – По лицу Марка было видно, что повезти им точно не повезет. Он отхлебнул кофе из стоящей перед ним кружки, на ней было написано «Герой». – Сейчас мы опрашиваем всех соседей жертв, и на это придется потратить часть дня.

– Остается еще пепел, – заметила Энджи.

Марк кивнул:

– Да, верно, пепел. Наверняка это связано с родом занятий Асгера Вада. Возможно, тут замешан обойденный им коллега или псих, повернутый на вулканах. В любом случае пепел что-то значит. Сейчас он в лаборатории, ждем заключения. А тебе, Энджи, надо побеседовать с коллегами Асгера по университету и обсерватории, ну и вообще с теми, с кем он общался.

– Шеф, так кто будет работать в паре с Энджи? – ревниво спросила Линда, у которой еще не было особо серьезных дел.

Марк нахмурился и бросил короткий взгляд на Энджи.

– Тут все немного запутанно, – сказал он сухо. – В общем, к нам приедет коллега из Дании, и, поскольку нам все равно нужно будет побеседовать с датчанами, знавшими Асгера Вада, ты, Энджи, будешь работать с ним.

– Что? – ахнула Энджи. – Так нечестно!

– Энджи!

– Но почему ты решил повесить его на меня? Разве нельзя, чтобы этот датчанин находился тут просто как наблюдатель? Ведь не обязательно, чтобы он таскался повсюду со мной?

– Послушай, – Марк строго прищурил голубые глаза, – это приказ сверху.

– Ну и что? С каких это пор мы пляшем под дудку тех, кто наверху? Ведь можно не выполнять это решение?

– Успокойся, нас заверили, что датчанин очень компетентен. Комиссар полиции с большим опытом.

– Правда? – усмехнулась Энджи. – Час от часу не легче. Значит, он наверняка в старой доброй скандинавской манере будет считать, что всегда прав и знает все лучше остальных. Но нам это никак не поможет.

– Мы должны хорошо его принять, – отрезал Марк. – В конце концов, мы гостеприимный народ. К тому же его присутствие может быть нам на руку, так как жертвы – датчане. Он прилетает завтра после полудня, и ты, Энджи, сможешь забрать его из гостиницы чуть позже. И давай там не выделывайся, ладно?

– Да, – добавила Линда, заправляя за ухо светлые волосы, – наверняка перелет его доконает, и он будет спать в машине. Или начнет пялиться на окрестности и трепаться о медведях и китах. А если тебе повезет, он смотается покататься на лыжах, и больше ты его не увидишь.

Энджи бросила на блондинку косой взгляд. Она привыкла справляться со всем самостоятельно, и ей не улыбалось катать повсюду пассажира. Особенно если это незнакомый датчанин, не имеющий ни малейшего представления об их городе и о том, какие здесь порядки.

– Проследи, чтобы ему выдали оружие, – распорядился Марк и добавил с улыбкой: – Надеюсь, вы хорошо проведете время.

Энджи подавила вздох и пробормотала ругательства так тихо, чтобы шеф не услышал. Спорить с ним не было смысла.

– А пока ты ждешь… – Марк сделал театральную паузу, – можешь поехать на вскрытие. Все тела отвезли утром в институт, и наш судмедэксперт Джейн Лохан уже начала работу. – Он взглянул на часы. – Это близко, ты успеешь.

6

Посматривая на гористый пейзаж под крылом самолета, Трокич размышлял, как много тут вулканов. Причем, вероятно, действующих. У него мурашки побежали при мысли о внезапном извержении, когда вулкан выбрасывает пепел в атмосферу. Крошечные частички засосет в моторы, там они расплавятся, и все…

Самолет был набит под завязку. Как сообщил сосед Трокича, с ними летела хоккейная команда, которая собиралась провести всю зиму в Анкоридже. Вскоре после отлета из Сиэтла по громкой связи сообщили, что в точке прибытия их ожидают минус пять градусов и снег. Услышав это, половина пассажиров захлопала, что показалось Трокичу весьма странным. А чего еще они ожидали от Аляски? И разве снег – причина для аплодисментов?

Он размышлял о том, как его примут американские коллеги. Карстен Андерсен заверил, что его, Трокича, ждут чуть ли не с распростертыми объятиями. Серьезно? Как-то не очень верилось. Никому не понравится, чтобы иностранный полицейский таскался за тобой хвостом… И все же Трокич надеялся, что они сработаются. Иначе дни покажутся очень длинными.

Когда Трокич выспался, настало время ознакомиться с книгами Асгера Вада, которые ему одолжил шеф. Карстен также снабдил его некоторыми статьями ученого и интервью.

Пытаясь игнорировать суету стюардесс, Трокич размышлял о том, сможет ли обнаружить среди всех этих материалов ключ к убийству семьи. Был ли Асгер главной мишенью убийцы, потому что перебежал кому-то дорожку? Вулканолог написал три книги, все на английском. «На пороге ада» рассказывала о процессах, происходящих внутри вулкана. Суховатым языком были описаны трещины в земле, континентальные плиты, магма, лава и пепел. В книге рассматривались разные типы вулканов, все сопровождалось иллюстрациями, графиками и скучными черно-белыми фотографиями.

Трокич осушил еще один бокал красного вина из сомнительного ассортимента «Авиалиний Аляски», пролистал книгу и засунул ее обратно в сумку. Следующий труд назывался «Вулканы мира» и был справочником по самым крупным и известным вулканам, как активным, так и спящим. Гекла в Исландии, Этна в Италии, Колима в Мексике, Килиманджаро в Танзании, МаунаЛоа на Гавайях и ряд других, о которых он никогда не слышал. Очевидно, Асгер побывал на всех, потому что история о каждом вулкане была сдобрена подробностями его путешествия. Книга была написана простым и даже приподнятым языком, а фотографии по крайней мере были в цвете.

Последняя книга была посвящена Редауту, активному стратовулкану на юго-западе от Анкориджа, с которым Асгер, очевидно, был знаком не понаслышке. Сам Трокич никогда раньше о таком и не слышал. Книгу украшали фото конусовидного вулкана с чуть неровными краями и снежной вершиной. «Последняя активность была зарегистрирована в 2009 году», – стояло в тексте. Не так уж и давно. В тот раз вулкан плевался пеплом почти две недели, прежде чем наконец успокоился.

Примерно пятьсот километров спустя Трокич добрался до интервью. Директор полиции Андерсен хорошо знал Асгера Вада, так что в папке были только хвалебные статьи, которые верный друг вырезал из газет. Тут была длинная статья-портрет из «Юлландс Постен» о том, каково это – переехать за границу и посвятить свою жизнь науке. Из нее создавалось впечатление, что Асгер Вад умел пошутить, но мог быть и серьезным. Он любил Аляску, одно из красивейших мест в мире, и хорошо уживался среди американцев, как, впрочем, и вся его семья. Американцев он описывал открытыми и сердечными людьми, хотя некоторые из них могли быть «ограниченными в своих взглядах на мир и слишком религиозными». Но в общем и целом Асгер Вад наслаждался жизнью, был научным руководителем для студентов, пишущих дипломные работы, работал над книгами и изучал вулканы Аляски, наблюдая за их активностью вместе с коллегами.

Если суммировать, Асгер Вад производил впечатление приятного и серьезного человека, уважительно относящегося к природе. Ничто из материалов, находящихся в распоряжении Трокича, не давало ни малейшего намека на то, почему он стал жертвой жестокого убийцы и теперь лежал в городском морге с набитым пеплом горлом.

7

Институт судебной медицины находился на улице Мартина Лютера Кинга – младшего недалеко от полицейского участка. Здание было довольно новым, со стильным интерьером: белые стены и большая мозаика из стекла, украшавшая фойе. Тут было красиво. По крайней мере до тех пор, пока ты не проходил в тяжелые двери, ведущие к сердцу института, где настигала реальность. Помещения для вскрытия, или секционные, были разделены на, как Энджи называла их для себя, хорошее отделение и плохое отделение. Плохое представляло собой закрытый зал с отдельной вентиляционной системой; там хранились разложившиеся тела и нужно было бороться с запахом и размножением мух и личинок. В хорошем отделении лежали свежие трупы и подобных проблем не было. Поскольку лето на Аляске короткое, большинство вскрытий происходило в хорошем отделении. Часто в институт поступали останки из дальних областей штата. Люди натыкались на кости или тела и хотели их идентифицировать. Чаще всего речь шла о древних захоронениях, но иногда под снегом находили тело человека, считавшегося много лет пропавшим без вести.

В институте царила хаотичная активность. Девушки в администрации безостановочно клацали по клавиатурам, когда Энджи пришла записаться в журнале посещений. Кто-то пробормотал приветствие, пробегая мимо, добавив, что люди в последнее время мрут как мухи. Энджи толкнула дверь от себя и зашла в секционный зал.

– Нашли Марию Вад? – Это было первым, что сказала, выпрямляясь, судмедэксперт Джейн Лохан, стоявшая у обдукционного стола, на котором лежал труп.

Энджи покачала головой:

– Нет. Но мы делаем все возможное. Ее ищет весь город. Обшариваем каждый квадратный сантиметр.

– Невыносимо думать об этом, – продолжила Джейн. – Ну и утречко выдалось. Ты пришла как раз вовремя. Я занимаюсь последним трупом. Главным лицом, если можно так сказать.

Секционная был просторной, с местом для четырех вскрытий одновременно. Энджи думала, что все члены семьи Вад будут лежать тут рядом друг с другом. Но судмедэксперт Джейн Лохан, очевидно, решила брать трупы по очереди.

Ладони вспотели. Энджи вытерла их о черные брюки и посмотрела на тело Асгера Вада. Крови почти не было, и, если бы не маленькая огнестрельная рана на лбу, можно было подумать, что он умер естественной смертью. «Кто-то, очевидно, просто рассвирепел», – пришла в голову мысль.

Джейн осторожно срезала ножницами одежду с жертвы и разложила по пронумерованным пакетам; потом ее отправят в лабораторию на анализ. Судмедэксперту было хорошо за сорок; заостренное лицо с мелкими чертами, ясные зеленые глаза и темно-каштановые волосы, собранные в хвост. Она имела привычку постоянно хмуриться, а когда внезапно улыбалась, морщины на лбу разглаживались, и это каждый раз заставало собеседников врасплох.

– Я была ужасно занята все утро и дико устала. – Она подняла одну бровь, глядя на Энджи. – Знаешь, я много чего повидала на своем веку, но это… просто жесть. Жаль, мне не удалось раньше с тобой поговорить. Нам обеим это пошло бы на пользу, но требовалось провести вскрытия как можно быстрее, чтобы потом я смогла заняться другими делами.

– Да я и сама в шоке, – призналась Энджи. – Место преступления… То, как все это было сделано…

Джейн понимающе кивнула. Она жила поблизости от Энджи, и иногда они заходили друг к другу на чашечку кофе. Хотя они редко говорили о чем-либо помимо работы, Энджи могла назвать Джейн подругой. Подругой, которая знала ее самый страшный секрет и однажды спасла ее, когда Энджи оказалась на краю пропасти и рисковала потерять работу. Она могла положиться на эту худенькую женщину, профессиональные качества которой очень ценила.

– Ладно, давай-ка глянем на последнего, – сказала Джейн. – На главного героя. Из-за которого, возможно, все и произошло… Ну, все то, что он должен был увидеть. Но об этом позже.

Энджи насторожилась.

– Ты о чем?

– Сейчас мы займемся им, а потом я расскажу.

Энджи бросила нервный взгляд на подругу. Та явно что-то недоговаривала. Но Джейн любила порядок во всем. Она начнет говорить тогда, когда сочтет нужным.

– Одежду на него натянули пост мортем. Впрочем, как и на остальных.

– Да. Наверное, это было нелегко. Кое-что, возможно, сидело криво…

– Трудно одеть покойника, – согласилась Джейн.

Она исследовала труп медленно и молча. Брала пробы, взвешивала внутренние органы и измеряла расстояния. Иногда бормотала что-то в диктофон или делала пометки в блокноте. Энджи пробовала игнорировать звук пилы. Ни кровь, ни вид органов, ни даже запахи не причиняли ей беспокойства. Другое дело – звуки. К ним она так и не смогла привыкнуть, несмотря на многократные посещения секционной.

Она поймала свое отражение в зеркале над раковиной. Несколько черных прядей выбились из-под белой шапочки и в сочетании с беспокойными карими глазами и острыми скулами сделали ее похожей на испуганную птицу.

«На ворона, – подумала она. – На тотемное животное моего племени».

– Могу только подтвердить ваши гипотезы, – сказала Джейн. – Его застрелили с близкого расстояния. След пороха вокруг входного отверстия слабый, а это значит, что дуло пистолета вплотную приставили ко лбу. – Она измерила рану. – Я бы сказала, сороковой калибр. Входное отверстие всегда меньше, когда стреляют с такого близкого расстояния, потому что кожа сначала растягивается, а потом снова сжимается. Выходное отверстие у всех членов семьи больше, поскольку пуля ударилась о череп и изменила направление, выйдя из него под другим углом на затылке. Исходя из повреждений, наличествующих у всех жертв, я бы заключила, что речь идет об обычном пистолете.

Энджи облизнула пересохшие губы. Судмедэксперт с таким же успехом могла сказать, что Асгера Вада закололи вилкой. Найти орудие убийства будет очень трудно, если только его не обнаружат в каком-нибудь саду или другом месте, где убийца припрячет или выбросит «грязный» ствол. И даже если пистолет найдут, придется попотеть, чтобы при отсутствии пуль и гильз доказать, что выстрелы были произведены именно из него. На Аляске не требуется разрешение на владение огнестрельным оружием, так как здесь нужно защищаться от диких животных, забредающих в сады или грозящих напасть где-нибудь в безлюдном месте.

– Да, не стоит особо надеяться на то, что оружие можно будет идентифицировать, – словно услышала ее мысли Джейн Ло-хан. – Преступник все хорошо рассчитал. Возможно, во время убийства он и был в состоянии аффекта, но потом ему хватило присутствия духа, чтобы частично замести следы.

Джейн указала на запястье Асгера Вада.

– Вад сидел связанным и пытался освободиться. Рвался из пут изо всех сил. В нескольких местах кожа содрана до мяса. У других жертв такого нет.

Энджи с трудом отогнала картины, возникшие в воображении.

– Значит, преступник сначала обездвижил Асгера, а потом занялся остальными членами семьи, так?

Джейн кивнула:

– Да, так. Думаю, иначе бы убийца не справился. Вад был сильным мужчиной, и, вероятно, потребовались значительные усилия, чтобы совладать с ним. К тому же кое-что указывает на то, что преступнику было важно заставить жертву смотреть… Унижение.

– Ты о чем?

Морщинка между бровями Джейн стала глубже.

– Его жену изнасиловали.

– Нет, – ахнула Энджи.