Глава 4

Ни дела, ни работы. Вместо того, чтобы заниматься подготовкой к полугодовому отчету, мы сидим в ожидании собеседования. Окно в кабинете выходит прямо в коридор, поэтому хорошо видны снующие туда-сюда коллеги.

Когда они идут в сторону кабинета нового директора – волнуются. На обратном пути все уже в более приподнятом настроении.

Как я это определяю на расстоянии? Здесь снова работает мой наметанный глаз. Ведь пока мы соревновались в игре на соблазнение, я научилась издалека определять настрой «жертвы» по походке, и другим невербальным признакам.

– Смотри, Любочка уже возвращается. И Максим, – удивленно произнесла Наталья. – Не прошло и пяти минут, а они уже, выходит, все, отстрелялись?

– А что если он их не принял? Представляешь, что тогда будет?

– О, вот и Вероника следующая идет. Ну эта ему не может не понравится. Канцелярская крыса, вечно выслуживается перед начальством. Итак, сколько у нас на часах?

– Без пяти три.

И вот уже мы засекаем время, как когда-то ребята засекали его на наши выступления.

Через четыре минуты Вероника важно процокала на каблуках в обратном направлении.

– Слушай, я так больше не могу. Во-первых, почему он нас не вызывает? Весь день насмарку. Во-вторых, пойду лучше сама разведаю обстановку.

Киваю, хотя мы и договорились делать вид, что нам совершенно все равно. Еще не хватало показывать волнение. Ведь это будет означать, что мы уже включились в игру по правилам нового начальника. Ну уж нет, надо сразу ставить себя так, чтобы человек не чувствовал себя хозяином положения.

И это не имеет отношения к рабочим моментам. Можно занимать абсолютно противоположные положения с противником. Ты директор, я подчиненная. Ты начальник, я дурак. Но вести себя так, чтобы человек, считая себя выше по положению и статусу, сам не ведая, соглашался с твоими решениями и плясал под твою дудку. И в целом был настроен с тобой на одну волну. И это мы знаем обе, лучше других. Да, все из-за той же игры.

Да, эти техники мы применяли и на Косте тоже. И здесь нет ничего аморального. Это лишь звучит зловеще, как будто мы манипуляторы и играем с людьми в игры. На самом деле, можно дружить, и быть в хороших отношениях. Но всегда помнить о том, чего ты хочешь сам, не забывать о своих интересах и не сдавать позиций.

Но сейчас я моментально согласилась на то, чтобы коллега сходила на разведку. Ждать утомительно, тем более, когда ты не понимаешь, чего именно ждешь. Ей богу, если бы это была какая-нибудь аттестация или профессиональный экзамен, я бы и ухом не повела. А сейчас не могу себе найти места.

И мне это совсем не нравится.

Наталья вернулась довольно быстро.

– Ну что, какие мы там на очереди? Неужели этот зазнавшийся выскочка запихал нас в конец списка?

– Никакого списка и нет, – развела руками коллега. – Похоже, просто наугад тычет в первую попавшуюся фамилию и вызывает.

– Почему я не удивляюсь? – закатываю глаза. – Чую, еще хапнем горя с этим мальчишкой.

– Действительно, очень похоже, что реально играет. Потому что задает людям абсолютно стандартные вопросы, из серии «как чувствуете себя в коллективе», и «какие, по-вашему, цели у нашей компании». Две-три минуты, и ты свободен. Тупая формальность.

– Ой ей. Я надеюсь, стандартно-липовое «кем видите себя в нашей компании через пять лет» в вопроснике тоже присутствует?

Наталья усмехнулась.

– В общем, зря мы на это повелись. Я думала, предстоит нечто серьезное. Видимо, новый директор просто собирается мешать нам работать. И наша главная задача на ближайшее время – игнорировать его заскоки.

В этот момент зазвонил служебный телефон, и секретарь Таня сообщила, что новый директор хочет видеть Наталью Анисимову. Нашу Наташку.

– Ну давай, держи там удар, ни пуха. Расскажи ему, что через пять лет ты видишь себя заместителем директора Константина Обручева.

Подруга хихикнула и вышла. Я смотрю вслед идеально ровной спине. Наташа приосанилась, поправила юбку, сделала характерное движение плечом. Волосы платинового блонда, собранные в высокий хвост, аккуратными волнами ниспадают на плечо. Ну точно – хищница выходит на охоту. Сейчас она ему покажет, кто здесь на самом деле главный.

Я вышла из-за стола и подошла к зеркалу. Судя по тому, что по коридору мимо нас прошли по очереди уже почти все сотрудники, видимо, следующая буду я. Наверное, олигарх оставил наш кабинет «на закуску».

Интересно, почему Наталья идет первая, а не я?

Скорее всего потому, что ее фамилия на А.

Или нет? А что если он испытывает ко мне неприязнь? И тут я еще явлюсь к нему в таком откровенном платье. Будто нарочно издеваюсь.

Я достала тот самый пиджак, накинула его поверх платья. Критично осмотрела отражение в зеркале и убрала обратно в шкаф.

Ладно уж. Играть так играть до конца. Контраст – значит контраст. В конце концов, он, конечно, всего лишь мальчик, но придется и с ним как-то взаимодействовать.

Посмотрим, как начальник поведет себя, глядя на меня. Я знаю язык тела, и отлично умею вести себя как будто скромно, соответственно официальной обстановке. А между тем одновременно посылать невербальные сигналы и забирать внимание мужчины целиком.

Между тем прошло пять минут, а Натальи все не было.

Десять минут. Пятнадцать.

Через полчаса я вся на взводе одной рукой тереблю край платья, а другой тарабаню карандашом по столу.

Да что же она так долго? Почему?

Через сорок минут не выдерживаю и отправляюсь в приемную.

– Тань, а Наталья…

– Там, – кивнула секретарь. – Ты следующая. Одна осталась.

– А почему так долго?

– Понятия не имею. Выйдет – спросишь.

– А кто-нибудь из наших еще был так долго?

– Нет, никто. Максимум пять минут. Да ты не волнуйся. Ничего особенного он не спрашивает. Просто ему, видимо, так проще запомнить нас всех.

– Нисколечко не волнуюсь, с чего бы, просто скоро рабочий день закончится.

Выхожу из приемной и возвращаюсь обратно к себе.

Ну уж нет, торчать под дверью шефа, как школьница, я точно не собираюсь.

Но, черт возьми, почему он ее не отпускает так долго?

Наконец подруга вернулась.

– Что там? Давай рассказывай? – не в силах сдержать волнения, накинулась я на нее.

– Ничего. Все как обычно, – как-то странно произнесла Наталья, и как ни в чем ни бывало принялась разбирать бумаги на столе.

Я недоуменно смотрю на коллегу.

– Как обычно? Ты была там почти час!

– Правда? А я и не заметила. Действительно, – как будто удивилась подруга.

Она серьезно, или нарочно издевается? И что это, она прячет взгляд от меня, или мне это просто кажется, потому что я переволновалась?

– Да ты не переживай, он правда ни о чем таком не спрашивает. Поговорили о работе, об обязанностях. Все спокойно и нейтрально. Никакого подвоха.

В моей голове между тем проносилась тысяча вопросов, но звонок Тани прервал мое любопытство.

– Аня, Корябкина. Пройди, пожалуйста, к директору. Он тебя ждет.

***

Сижу напротив новоиспеченного шефа. Нога на ногу, поза расслабленная. Ни одно движение не выдает волнения. Нет уж, ты не узнаешь, что пять минут назад я была вне себя от переживаний.

– Как ваше настроение, Анна Вячеславовна?

Вопрос застает меня врасплох, но ничем не выдаю себя.

– В порядке, как и всегда в рабочее время. Считаю, что плохое настроение, как и слишком хорошее, следует оставлять дома. На работе мы думаем о рабочих процессах, вы согласны?

Скажи: «Да». И это тоже часть игры в соблазнение, чтобы человек соглашался с твоими высказываниями. Так мы располагаем к себе людей, естественно и незаметно. Но черт побери, зачем я это сейчас делаю?

Он молча встает со стула и подходит к окну.

Что за странные манеры? Я осталась сидеть, а он встал и отвернулся! И молчит. И что мне теперь делать? Как себя вести?

Он должен был ответить «Да»! Это часть плана.

Я несколько раз до этого, отвечала на его вопросы вопросом, таким образом, чтобы он это произнес.

Но он молчит. А сейчас и вовсе отвернулся.

Стараюсь тут, подбираю выгодные позы, эффектно закидываю ногу на ногу, а он и ухом не поведет.

Может, как раз потому, что я пытаюсь ему понравиться слишком откровенно? Может, он боится меня?

Встаю и тоже подхожу к окну.

Да уж, Анна Вячеславовна. Это самое странное собеседование, которое тебе когда-либо приходилось пройти.

Подхожу так близко, чтобы невзначай коснуться рукой его плеча. Пусть не думает, что я его боюсь. Если расценит, как заигрывание – сразу дам понять, как сильно он ошибается.

Но начальник абсолютно спокойно продолжает смотреть в окно, как будто там показывают что-то интересное и можно увидеть хоть что-то, кроме половины парковки и соседней крыши.

У него приятный парфюм. Но не настолько дорогой, как он мог бы себе позволить при его-то деньгах.

Похоже, этот человек умнее, чем мы думали.

Костюм, краем глаза оцениваю материал и фасон. Я знаю этот магазин. Да, костюм не из дешевых, но и он не дотягивает до уровня олигарха. Похоже, человек действительно очень не хочет, чтобы мы его раскусили.

Ну и сколько еще можно молчать?

– Матвей Петрович, – наконец не выдерживаю я, – а у вас ко мне больше нет вопросов?

– А, что? – спохватывается он. – Ой, Анна, извините меня, пожалуйста. Задумался. Первый день, привыкаю. Провел столько собеседований за день, что даже с трудом вспомнил, где припарковал автомобиль. Простите, совсем забыл, что я не один.

Что?!! Он забыл, что я здесь? Рядом с ним? Самая красивая девушка в офисе? Он издевается!

– Это значит, что я могу идти? – улыбаюсь я, ни одним движением не выдав своего разочарования.

– Нет, подождите, Анна Вячеславовна.

Поворачивается. Смотрит.

Так близко.

И в этот момент что-то происходит. Я не знаю, как это можно объяснить.

Как будто молния вокруг все ослепила, и сразу же все погасло. Я просто больше вообще ничего не видела. Перестала видеть. Только его глаза.

В голове бешено стучала странная мысль «как хорошо, что я сегодня не на каблуках»

Как будто мозг пытался зацепиться хоть за что-то в этом мире. Вернуть остатки разума.

Я просто смотрела ему в глаза и не могла оторваться.

Не знаю, сколько это длилось. Возможно, десять минут. Возможно, полсекунды.

Он, наконец, отвел глаза и отошел в сторону, и я ощутила, как мои щеки полыхают.

Пользуясь тем, что он снова уставился в окно, прикасаюсь к своему лицу. Наверное, у меня угли вместо скул.

– Вы отлично выглядите, Анна Вячеславовна, – как ни в чем ни бывало произносит он. У него что, глаза на затылке? Или мысли читает?

– Матвей Петрович, и все-таки, если у вас больше не осталось вопросов – может, я могу вернуться за свое рабочее место? Нам необходимо готовиться к полугодовому отчету.

Произношу обычные слова, а у самой стучит в висках, и меня словно потряхивает. Боже, интересно, как я выгляжу сейчас?

Мне кажется, каждая клеточка моей кожи наэлектризована. Притронешься – и ударит зарядом.

Наверное, вся прическа дыбом. Мои, так старательно уложенные в изящную небрежность локоны, волосок к волоску, с самого утра.

– Вы прекрасно выглядите, – повторяет он. – Наверное, чуть более прекрасно, чем полагается на работе.

– Если вы о том, что я одета не совсем в офисном стиле, то прошу не считать это за дерзость. Вы нас предупредили о грядущих переменах, и я всего лишь решила воспользоваться последним днем свободы.

Что я делаю? Оправдываюсь? Нет, нет. Не смей этого делать, Аня! Остановись. Оправдание – заведомый проигрыш. Это означает лишь то, что ты чувствуешь слабость. Что ты не уверена ни в чем.

Ты пытаешься защититься – и это демонстрирует противнику, что защищаться тебе нечем.

Но он не противник.

Он молодой и очень красивый мужчина.

Он настолько красив, что, кажется, словно какой-то космический бог сошел с небес.

Только как это возможно, что при первой встрече я сочла его никаким? Невзрачным, не интересным? Что со мной было тогда? Где были мои глаза? Разве можно не восхищаться этим мужчиной.

Я прекрасно отдавала себе отчет, что мои мысли уходят далеко в сторону от рабочего процесса. И что ни в коем случае нельзя показывать мужчине своего смятения или интереса. Но, не в силах была остановить поток мыслей.

Взгляд начальника вызвал просто бурю эмоций.

И еще что-то.

Мне кажется, в тот момент я смогла увидеть, что он настоящий. Не тот, кем пытается казаться. И еще, что я интересна ему. Я не одна из всех. Я особенная.

Где твоя уверенность, Аня? И почему он ничего не говорит? Зачем создает эту неловкость своим молчанием? Я просто не понимаю, что мне делать дальше. Уйти? Ждать?

На мои слова о последней возможности воспользоваться свободой от дресс-кода, Матвей Петрович странно улыбается, но ровно полсекунды.

И тут же его взгляд становится хмурым.

– Да, именно это меня и напрягает. Вы приходите в офис словно не только затем, чтобы работать.

– Не понимаю, о чем вы.

– Нет, я не имею ввиду вас конкретно. Я объясняю причину жестких правил. Но вы, Анна Вячеславовна. Вы не такая, как все. Я сразу разглядел вас.

Я снова ощущаю жар у лица. Вспыхиваю, словно спичка, от одного его комплимента. Я не такая, как все. Конечно, ты не мог это не увидеть. Я лучшая.

Но почему он так смущает меня? Как он это делает?

Что он разглядел?

В который раз словно читая мои мысли, директор продолжает:

– Я сразу увидел в вас незаурядный интеллект и амбициозность. Вы тот человек, который пойдет и добьется любой своей цели. Главное, правильно обозначить эту цель.

После многозначительной паузы поворачивается и снова смотрит на меня. На этот раз я уворачиваюсь от прямого взгляда, и сухо отвечаю:

– Спасибо! Мне приятно это слышать от вас. Правда, немного удивительно, когда вы успели это понять.

– Ну, у меня все же большой опыт работы с людьми. Именно такие личности, как вы, нацеленные на успех, могут сдвинуть дела фирмы с мертвой точки. Но, повторяюсь, эту цель надо четко обозначить.

Зачем он это повторяет? И почему его слова сейчас мне кажутся настолько двусмысленными? Четко поставленная цель. В целом он прав. Я действительно такая. Я не привыкла проигрывать, и я знаю, чего хочу от жизни.

Но не намекает ли он мне сейчас на нашу игру с Натальей? И не разгадал ли он мою цель, что и сейчас я пришла с намерениями его приручить?

Но, это не так. Он неправильно понял. Я не собираюсь его завоевывать. Он не моя цель.

Я всего лишь не хочу, чтобы мне не мешали работать.

– Поэтому, уверен, что мы с вами отлично сработаемся. Ваш ум, умноженный на характер и деловые качества – отличное оружие.

Да, оружие. В этом он прав. Но мое оружие – женская привлекательность. Всегда так было. И глупо делать вид, что ты этого не понимаешь. Тем более, ты сам вот только сказал «слишком хорошо выглядите».

Но мужчина больше не проронил ни слова о том, как я красива. Подчеркивает, как ему это на самом деле неинтересно.

Он как будто смеется надо мной, нарочно высмеивает сейчас мой фривольный наряд.

Надо отдать должное, за все время нашей беседы он ни разу не посмотрел ни на мои длинные ноги, которые я так ловко невзначай перекидывала, одну через другую. Ни на острые колени. Ни на декольте, которое сегодня слишком открыто. Ни на тонкую талию. Он не пытался раздеть меня взглядом. Все, что было – его взгляд глаза в глаза.

Смело и пронзительно. Как ястреб. Но ощущение после этого взгляда, будто тебя просветили рентгеном и видят насквозь твою душу. Читают мысли. Могут предугадать каждое твое последующее слово. Просчитать шаги заранее.

Все мои усилия завоевать его внимание и стать хозяйкой положения потерпели крах. Он так ловко избегает все эти мои попытки, но сам сумел загипнотизировать в одно мгновение.

Ни разу в наших соревнованиях с подругой мы не натыкались на подобный тип мужчин.Где он этому научился? Неплохо для сына олигарха, прокутившего состояние на девочек и алкоголь.

Все объекты нашей охоты всегда велись на красоту и язык тела. На отточенные до автоматизма словесные фишки.

Но сейчас я чувствую растерянность. Хотя Матвей не заигрывает, а говорит исключительно о моих деловых качествах.

– И какая же должна быть цель у идеального сотрудника? – произношу как можно более холодным тоном.

А сама думаю лишь о том, если мое лицо горит, то что обо мне подумают люди, когда я выйду из его кабинета? И что подумает обо мне он?

– Цель у всех сотрудников нашей команды должна быть единая – добиться тех показателей, которые мы себе запланируем. Только, еще более высоких показателей. И не отвлекаться ни на что другое.

И только сейчас мне на мгновение кажется, что он наконец провел глазами по моей фигуре.

Только, это произошло так быстро, что скорее всего мне лишь показалось.

Наверное, мне просто очень хочется, чтобы это было так.

А может быть, у меня поднялась температура сорок, и я нахожусь в бреду?

Ни один мужчина никогда так не действовал на меня.

– И, как я успел понять, именно ваш отдел, вы и Наталья Анисимова, занимаетесь планированием. Это входит в сферу ваших обязанностей, верно?

– Именно так.

– Что же, тогда я ознакомлюсь с утвержденным планом на год, ну а вы будьте добры, подготовьте коррекционный план с учетом текущих показателей. Два дня вам хватит?

– У нас полугодовой отчет на носу, – возразила я.

– Наталья Сергеевна уверила меня, что вы справитесь.

Она реально ему так сказала? Ну молодец, подруга. Решила козырнуть перед начальством?

– Было бы вернее нам это с ней сперва обсудить, – произнесла я.

– Да, кстати, не совсем понимаю, почему в структуре вашего отдела нет начальника.

– Мы вполне справляемся вдвоем.

– Это я понимаю, не об этом речь. И все же, одному из вас полагается быть руководителем.

– У нас была свободная ставка, мы ее…

– Разделили. Да, это я тоже понимаю. Хорошо, к этому вопросу мы еще вернемся. Нет, я не собираюсь вводить дополнительную единицу. Уверен, что одна из вас прекрасно справится с должностью руководителя.

Супер. Уже и до штатного расписания добрался. Мы прекрасно работаем именно так, как есть сейчас. Никто из нас не главный, именно поэтому мы с подругой отлично справляемся. Не надо делать лучше, оставьте хорошо – хочется заорать мне. Нет, лучше бы он продолжал заниматься разработкой своих дурацких положений по дресс-коду.

Но я ничего не говорю. Не пререкаться же с новым руководителем с первого разговора.

– Вы свободны, Анна Вячеславовна. Спасибо, что были со мной откровенны. Рад нашему знакомству и надеюсь на перспективное сотрудничество.

Киваю и направляюсь к выходу. Перед дверями слегка оглядываюсь. Конечно, ты сто процентов сейчас провожаешь меня взглядом. Смотришь вслед, как любой нормальный мужик, который находится в одном кабинете с безумно красивой женщиной.

Но новый директор уткнулся в планшет, как будто уже успел снова забыть о моем существовании.

Как будто я пустое место.

И лишь нажав на ручку двери, слышу спокойное: – Да, это платье вам очень идет.