Начало революционного пути

Ключевое влияние на молодого Орджоникидзе оказали события 1901 года: празднование столетия присоединения Грузии к Российской империи, которое проходило в условиях русификаторской политики на Кавказе, и первомайская демонстрация в Тифлисе, жестко разогнанная полицией. В самой фельдшерской школе весной 1902 года образуется социал-демократический кружок, в который позднее вступит и Орджоникидзе.

С 1903 года Григорий Орджоникидзе уже член РСДРП, причем сразу большевик. Первоначально его использовали в партии как пропагандиста, а также распространителя нелегальной литературы, в том числе среди служащих Главных мастерских Закавказской железной дороги^[29]. Постепенно ему даются более серьезные поручения. При выполнении одного такого задания в начале июня 1904 года его вместе с грузом прокламаций впервые задержали жандармы. Арест был, правда, непродолжительным, ввиду того что Орджоникидзе считался несовершеннолетним, так как еще не достиг 21 года^[30].

Большое влияние на него в этот период оказал известный кавказский революционер Камо (Симон Аршакович Тер-Петросян, член партии с 1901 года). Камо в этот период руководил молодежной Тифлисской большевистской организацией и познакомился с Орджоникидзе в 1904 году.

В июле 1922 года, на похоронах Камо Орджоникидзе говорил: «Дорогой Камо! Встретился я с тобой 18 лет назад. Я был молод. Ты считал своим долгом разъяснять мне, как стать большевиком, как бороться за интересы пролетариата»^[31]. Именно Камо привлек Орджоникидзе уже в период первой русской революции 1905–1907 гг. к более серьезной работе, в том числе боевой. Вместе со своим старым товарищем Ноем Буачидзе летом 1905 года Орджоникидзе, вернувшись в родные места, организовывал в Шорапанском уезде Кутаисской губернии боевые «красные сотни» из местных крестьян^[32].

Г. К. Орджоникидзе во время учебы в фельдшерской школе

1901–1905

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 32. Д. 3]

Г. К. Орджоникидзе (крайний слева во 2-м ряду) среди преподавателей и учеников городского училища

1905

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 32. Д. 4]

Г. К. Орджоникидзе (справа) и Л. И. Готошия во время пребывания в сухумской тюрьме.

Левон Готошия впоследствии застрелен в тюрьме

Май 1906

[РГАСПИ. Ф. 85.

Оп. 32. Д. 5]

В сентябре 1905 года Орджоникидзе переехал в Гадаути (Абхазия), где стал работать фельдшером в местной больнице. Наиболее ярким эпизодом этого периода была организация Орджоникидзе в конце декабря 1905 года доставки оружия с обнаруженного им тайного схрона вблизи Гагр в Гадауту. Узнав о доставленном контрабандистами оружии для грузинских социал-федералистов, Орджоникидзе при помощи бойцов «красных сотен» опустошил один из тайных складов и перепрятал оружие в другое место. Правда, уже по возвращении Орджоникидзе с одной из «присвоенных» им винтовок был 24 декабря задержан жандармами в селе Бомбары, близ Гудауты. Сам Григорий твердо стоял на том, что нашел винтовку на берегу моря, других каких-либо свидетельств его виновности следствие тогда не смогло выявить. Однако до 25 мая 1906 года он все же пробыл в Сухумской тюрьме. Условия были тяжелые, тюрьма почти не отапливалась, заключенные голодали, одежда их превратилась в лохмотья^[33].

После полугодового заключения Серго был выпущен на поруки, опять-таки как несовершеннолетний, под залог в 500 рублей^[34].

Орджоникидзе не стал дожидаться последующего решения суда и выехал в Тифлис, перейдя тем самым на нелегальное положение^[35]. Здесь он впервые встретился с И. В. Сталиным^[36]. Отметим, что у них были общие знакомые в то время – тот же Камо, которого ранее русскому языку учил Сталин.

Проработав около двух месяцев в местной партийной организации, Орджоникидзе в августе 1906 года нелегально перебрался за границу в Берлин (деньги на поездку дали двоюродный брат Тарасий и не указанный товарищ по партии)^[37]. С одной стороны, Орджоникидзе небезопасно было оставаться в Тифлисе, так как к этому моменту всплыли подробности его предыдущей боевой деятельности, и он уже находился в розыске. С другой стороны, Григорий рассматривал выезд в Германию как возможность поступления в электротехническое училище. Очевидно, что фельдшерское образование не совсем соответствовало устремлениям молодого революционера. Серго более близка была модная тогда электротехника (Первый Всероссийский электротехнический съезд в России прошел в 1900 году), на что отчасти повлияло его окружение, в том числе его уже упомянутый двоюродный брат Тарасий.

Однако поступить в электротехническое училище Орджоникидзе не удалось, так как необходимое для стипендии свидетельство о бедности из России получить он не смог ввиду неблагонадежности заявителя. Зато в Берлине укрепились его связи с рядом известных грузинских социал-демократов. Особенно он сблизился в Берлине с Филиппом Махарадзе (1868–1941), в семье которого часто бывал. Использовал Орджоникидзе пребывание в Германии и для изучения немецкого языка: со временем он, хотя и с трудом, начал понимать язык и даже писать немного по-немецки. Впрочем, свободно разговаривать на немецком языке он так и не научился: в анкете Общества старых большевиков он указал свободное владение только грузинским и русским языками^[38].

Первая страница анкеты Г. К. Орджоникидзе для Общества старых большевиков

12 сентября 1931

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 1. Д. 3. Л. 1]

Испытывая финансовые проблемы и не имея возможности поступить в училище, он вынужден был вернуться в январе 1907 года в Россию^[39]. Отъезд состоялся бы раньше, но у его друга Ф. Махарадзе заболела дочь, и Серго не мог уехать, так как помогал последнему не только как друг, но и как врач.

В марте 1907 года Орджоникидзе был направлен на партийную работу в Баку. Официально поступив в качестве фельдшера в приемный покой при нефтяных промыслах А. С. Асадуллаева в поселке Романы, Григорий Константинович с первого же дня вел большую подпольную работу в Балаханском районе вблизи Баку. 1 мая 1907 года Орджоникидзе принял участие в подготовке массовой рабочей демонстрации на горе Сабанчи, известной также как гора Степан Разин^[40]. Здесь он был уже в третий раз арестован и под вымышленной фамилией мещанина города Тифлиса Николая Константиновича Чучкошвили просидел 26 дней в тюрьме^[41].

Данный арест не стал поводом даже для временного прекращения революционной деятельности. Орджоникидзе по-прежнему был активным участником революционного движения в Баку. Позднее Сталин указывал: «…в руководящую группу Бакинского комитета и вообще Бакинской организации входили в 1907 г. тт. Сталин, Джапаридзе, Саратовец (Ефимов), Спандарян, Тронов, Воронин, Вацек, Шаумян, Орджоникидзе, Мдивани, Сакварелидзе, Петербуржец-Вепринцев (последние три после Октябрьской революции отошли от большевиков)»^[42]. Отметим еще один момент – приезд в этот период в Баку Ворошилова и знакомство его со многими кавказскими большевиками, в том числе с Орджоникидзе.

Активность Орджоникидзе была вскоре замечена местными властями. 4 ноября 1907 года Серго был арестован в четвертый раз, после чего последовало заключение его в Баиловскую тюрьму г. Баку.

Г. К. Орджоникидзе во дворе Баиловской тюрьмы в Баку

25 ноября 1907

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 32. Д. 7]

Вскоре в эту же тюрьму в конце марта 1908 года был препровожден и И. В. Джугашвили (Сталин), тогда еще не использовавший своего впоследствии известного псевдонима. Они вместе сидели в камере № 3. В ряде работ указывается, что именно здесь произошло знакомство двух известных большевиков, на самом деле это произошло несколькими годами ранее, но совместное пребывание в одной тюремной камере их, безусловно, сблизило и послужило началом многолетней крепкой дружбы. Отметим, что в баиловскую тюрьму в этот период был помещен и меньшевик А. Я. Вышинский (1883–1954), впоследствии Прокурор СССР.

Следует также отметить, что в баиловском заключении впервые прилюдно проявился вспыльчивый характер Орджоникидзе, не склонного к каким-либо компромиссам. Когда часть арестантов-эсеров демонстративно покинула намечавшийся диспут с арестантами-большевиками об аграрной политике, он не смог сдержаться. «В связи с этим отношения до того обострились, что одному из эсеровских лидеров И. Карцевадзе Серго Орджоникидзе дал пощечину. Потерпевший вполне серьезно вызвал на дуэль Серго Орджоникидзе. Впоследствии из-за этого тюремная фракция эсеров исключила из своего состава И. Карцевадзе как сторонника дуэли и тем самым нарушителя социалистических принципов»^[43]. Данный эпизод достаточно был известен, правда, в исторической литературе он порой искажался. Тот же А. Авторханов писал о том, что Орджоникидзе «схватил за физиономию содокладчика эсера Илью Карцевадзе, за что был жестоко эсерами избит»^[44]. Избиения на самом деле не было, но «телесный контакт» со стороны Серго имел место.

В сентябре 1907 года Серго был переведен в Сухумскую тюрьму. 27 октября Особым присутствием Тифлисской судебной палаты он был дополнительно приговорен за прежнюю революционную работу в Абхазии к заключению в крепость на один год. 9 апреля 1908 года Орджоникидзе был приговорен к вечной ссылке в Сибирь и лишению всех прав состояния, в том числе связанных с принадлежностью к дворянскому сословию.

После этого последовала его отправка в первую сибирскую ссылку. Местом поселения была назначена деревня Потаскуй Пинчугской волости Енисейской губернии. В августе Орджоникидзе бежит из ссылки. Сначала он плыл на лодке, шел пешком по тайге, потом последовал переход на лошадях по проселочным дорогам до железнодорожной станции Тайшет, а затем он уже на поезде последовал в европейскую часть России, а далее – в Баку^[45].

Здесь Орджоникидзе продолжает активную подпольную партийную работу, присоединившись к Сталину. Вскоре они оказались под угрозой ареста, но им удалось вдвоем скрыться уже во время производства обыска. Воспользовавшись тем, что помощник пристава стал звонить по телефону, они смогли уговорить одного из двух городовых сбегать быстро за папиросами, дав ему 10 рублей (жалование у местных городовых было небольшим). В результате один из выходов из квартиры оказался свободным, и друзья смогли скрыться^[46].

Угроза ареста была явной, поэтому в конце лета 1909 года бакинская большевистская организация направляет Орджоникидзе в Иран (Персию), в северную Гилянскую провинцию. Здесь Орджоникидзе руководил работой по созданию местной социал-демократической организации. Он также помогал местному народному вождю Саттар-Хану в военных вопросах. Серго участвовал в организации местных боевых революционных отрядов, в их походах, в том числе на Тегеран, а оттуда на Решт. Важным аспектом его работы была организация транспорта заграничной большевистской литературы в Россию через Иран. Последнее привело к налаживанию переписки с лидером большевиков В. И. Лениным, к их, пока заочному, знакомству.