Произведение написано под влиянием внешнего мира через призму юношеского максимализма. Все персонажи не выдуманы, истории реальны. Не пытайтесь искать героев и описанные места. Не пытайтесь прийти к жизни, описанной далее, и не пытайтесь много думать над этим – это вредно для жизни.

Водитель завел машину и смотрел, как врачи торопливо собираются. Между тем размышляя, как лучше доехать до места. Конечно, неудивительно, что водитель не предавался всеобщей панике. На нем не было большой ответственности, его дело – крутить баранку. И вообще, не кажется ли кому-нибудь смешным, что этот усатый дядя уже пятнадцать лет крутит баранку «скорой»? Я не спорю, кто-то должен это делать. Почему именно он? И кто вообще решает, кому и как проводить жизнь?

Сейчас модно говорить: «Я буду проводить жизнь не так, как все. Я родился оригиналом и не умру копией». Но сколько в конечном итоге получается вот таких вот водителей «скорой»?

– Поехали! – сказал кто-то из врачей.

– Поехали, – тихо пробурчал водитель.

И экипаж «скорой» выдвинулся на самый обычный выезд.

1

Раннее утро. Типичный район на окраине города. Панельные девятиэтажки. На улице начинают просыпаться алкаши, которые все-таки наскребли на пузырь, с важным видом расходятся по делам. Несмотря на раннее время на улице было довольно светло – надо отдать должное июню.

Однокомнатная квартира со стойким запахом чего-то непонятного, того страшного, чего не знал и хозяин. Гром пружин старого дивана разразился на всю квартиру, и тяжелое тело заняло сидячее положение. Еще вчера это тело звали Ваня. Сегодня же в этом не было никакой уверенности. Тяжело вздохнув, он направился к крану, открыл воду, насколько было возможно холодную, и на пару минут слился с водопроводом.

После затяжного поцелуя Ваня долго искал вещи. Вообще было загадкой, как в такой небольшой конуре можно что– то потерять. Если бросить штаны на пол, то ими можно было покрыть четверть комнаты. Все же после того как шорты и носки были обнаружены, встал вопрос с завтраком.

Немного порыскав в холодильнике, Ваня нашел в глубине пару яиц. Умело, как ведущий кулинарной телепередачи, горе-повар пожарил яичницу. Немного погордившись собой и подумав, что в жизни он точно не пропадет, Ваня принялся поглощать гастрономический шедевр. Когда с завтраком было покончено, а тарелки небрежно брошены в раковину с надеждой, что они помоются как-нибудь сами собой, квартира была покинута.

Время шло к обеду. Все работающие люди давно оставили эти муравейники. Весь свет маргиналов окраины отсыпался у себя в конурах. Так что встретить на улице можно было только пожилых прогуливающихся людей или же рыскающую с непонятными намерениями шпану. И только

      Иван шел по необыкновенно важным делам. Изредка встречая знакомых, он останавливался на недолгие переговоры, узнавал последние новости района.

Когда же Ваня добрался до парка, он начал кружить над кустом, как ястреб над своей жертвой. Выбрав удобный момент, он быстро взял из кустов небольшой пакетик, припрятанный для него. Прозвище Бобби, данное в честь не абы кого, а самого Боба Марли, давно ему приелось. Но изменять своим привычкам он даже и не думал. Задание было выполнено, что, без сомнения, подняло настроение. Походкой победителя можно было отправляться в свои угодья. Быстро добравшись до дома, он бодро залетел к себе в квартиру.

Включив музыку на стареньком ноутбуке, он принялся заворачивать косяки. Получалось у него довольно искусно, за много лет он хорошо обучился этому. Когда все было закончено и бережно отложено про запас, он раскурил один косяк и с деловитым видом вышел на балкон. Перед его взором открывались прерии провинции.

На улице только начинали появляться люди. Рабочие, возвращавшиеся в муравейники. Неугомонные мамочки, ведущие своих чад из садика домой. Иной раз мамочки казались исключительно отвратительными. Особенно те, которые считают себя неподражаемыми родителями, таща за руку своих отпрысков, а те, в свою очередь, громко кричат, не поспевая за спешащей мамой.

Маргинальный свет отоспался и начал понемногу вылезать на свет. Они вовсе были похожи на истинных вампиров. Появлялись с черным, угрюмым видом и всей своей пропитой душой противились солнцу. Что же у них в головах? Что ими движет? Возможно, те, кто постигает эти знания, караются такой же судьбой, как эти бедолаги. Так что об этом можно и не задумываться. Достаточно знаний о непреодолимой тяге к загадочному Граалю, который затмевал сознание его поклонников и лишал свободы.

А как смешно наблюдать за мужичками, которые волокутся домой! Они идут с изрядно надоевшей им работы к изрядно надоевшей жене. А когда-то каждый был уверен, что эта женщина принесет ему умиротворение. Был готов намногое ради нее. Но, к огромному сожалению, люди часто портят друг друга. Учатся не обращать внимания на ближнего. Приучаются к тому, что они все далеки от идеала, который для них вообще недосягаем. Приручаются к муравейнику, а о шикарной жизни могут лишь мечтать на кухне. И вот они до конца жизни тянут друг друга на дно. Потом еще и говорят, что любовь живет три года. Оно и понятно, если так откровенно указывать на недостатки друг друга, а со временем так и вовсе прекращать приносить нежность в дом. Тут и терпимость к, как казалось раньше, небольшим недостаткам кончается. Развод для таких пар слишком сложно. Делить имущество, детей. Так еще и один останешься в приличном возрасте. Притом что возраст-то на самом деле небольшой, как правило, им от 35-ти до 45-ти. С годами люди настолько привыкают друг к другу, что уже не всегда относятся, как супруг к супруге. Так, сожитель.

Такую картину Бобби наблюдал со своего балкона каждый день, и вся эта возня вызывала у него лишь усмешку. Все это ему казалось неимоверно глупым. Жизнь ради порождения рутины и взращивание точно таких же поколений. Убедившись, что в его жизни не все так плохо, Ваня поспешил отправиться в объятия старого верного дивана.

Весь следующий день солнце зло припекало город. На улице появлялись лишь редкие смельчаки. Градусники, кажется, были готовы лопнуть от жары. Поэтому Бобби не решался выходить на улицу и весь день провел дома. К вечеру раздался звонок. Немного осведомившись о делах Вани, кто-то из телефонной трубки предложил съездить ночью в клуб, на что тот, недолго думая, согласился и, кажется, даже был рад этому. Он нашел приличные чистые вещи, отыскал одеколон, которым обильно обрызгал себя, и выдвинулся навстречу грядущему вечеру.

К месту Ваня прибыл раньше времени. Затянувшись сигаретой, он смотрел на ночное небо и думал: «Почему на небе так много звезд? Интересно, есть ли там кто-нибудь, который вот так же стоит, ждет непонятно чего и размышляет о всякой ерунде? И даже если есть там разумная форма жизни, то неужели они так же бездарно проводят жизнь, как мы? Они допускают те же ошибки? Гонятся за нелепыми идеалами и пытаются потушить в себе все позывы индивидуальности, лишь бы не выделиться? Или же они работают как пчелы? Так это еще хуже. Вот представьте: встают рано, идут на работу, после чего возвращаются настолько обессиленными, что сил лишь хватает, чтобы добраться до своей конурки и заснуть до следующего такого же дня. Хотя… Что тут представлять? У нас на Земле таких примеров миллиарды. Тогда и смысл жизни теряется. Разве не так? Ну вот что тебя ждет на следующий день? Правильно, работа. А следующий? И ты снова угадал – твоя любимая работа. Только на работе еще как-то успеваешь с кем-то спариться и родить таких же балбесов, как и ты сам, которые только и умеют, что работать».

Да, работать Бобби точно не любил. «А с другой стороны, – подумал он – что умею я? Крутить косяки. Дома валяется корочка о каком-то экономическом образовании. Пожалуй, все. А что я могу изменить? Пожалуй, всё. Мне как-никак всего двадцать четыре. Можно устроиться на работу, выбраться из однокомнатной квартиры. А там, может, и девушку встречу и перестану, наконец, завтракать только яичницей».

Подъехала «Приора», из которой доносились громкая музыка и смех. Все умные мысли развеялись сами собой. Бобби запрыгнул в знакомую машину, и в ту же минуту авто удалилось в пыльный закат.

Face control компания прошла успешно. Вот они уже в центре похоти и разврата. Вся компания разошлась. Кто-то отправился напрямик к барной стойке, кто-то, дойдя до кондиции заранее, отправился топтать танцпол. Бобби был в числе тех, кто ошивался у бара. Он немного выпил и увидел мир в новом свете, в его голове прошло экстренное совещание, на котором было вынесено решение: самое время искать женщину, чтобы перестать завтракать одной лишь яичницей. К счастью, ходить далеко не пришлось: у барной стойки в паре метров сидела обворожительная нимфа, которая так и манила парня к себе. Отбросив все сомнения, Ваня отправился навстречу своей судьбе. Разговор шел легко и приятно. Мило улыбающаяся дама не предвещала никаких бед, но, как оно обычно бывает, судьба подбрасывала незадачливому романтику все новые подарки.

Хлопок по плечу прервал прелестный диалог. Обернувшись, Бобби узрел большого бородатого представителя Кавказа. «Ну вот, опять», – мелькнуло в его голове.

– Чем могу помочь? – спросил Ваня.

– Это ты мне ответь. Компанию, что ли, нашел? – грубым басом проговорил горец.

– Как видишь. Тебе-то какое дело?

– А то не догадываешься? Я тебе намекну, – последовал резкий удар в печень.

Завязалась потасовка, и, казалось, все могло закончиться сразу, но бойцов разняла охрана и вывела на улицу. Адъютанты обеих сторон последовали за ними. Выйдя на улицу, компании разделились, как команды, обсуждающие стратегию перед предстоящей игрой, стоя неподалеку и злобно поглядывая друг на друга. Кипа, так звали близкого друга Вани, больше всех интересовался, что произошло и чего ему стоит ожидать. А всем остальным и так было понятно, что столкновения произошли из-за девушки. Это не было редкостью и никого не удивляло: за каждой «свободной» девчонкой в клубе был какой-то герой-романтик, который появлялся рано или поздно. Бобби и компания не боялись выхватить лишнего, и поэтому ожидание их только томило.

– Ну что там?! – выкрикнул Ваня. – Ты со мной разговаривать собирался или со своей сворой?!

Ссутулившийся кавказец отошел от своей компании и двинулся в сторону то ли отважных, то ли пьяных парней, схватил оратора за шкирку и что-то сказал на ухо. Бобби тем временем уже настроился героически отхватить своего и отправиться восвояси, а потому резким движением головы сломал величественный нос обидчика. У клуба разыгралась нешуточная баталия, приведшая к травмам различной тяжести. Хоть русичей было и меньше, но они точно не уступали гостям с юга. Все действо длилось около пяти минут, хотя бойцам это время показалось вечностью. Когда же зачинщики были загашены, все разошлись и оттащили тех, кто уже не мог идти самостоятельно.

Хозяин «Приоры» был повержен в бою и вести машину не мог, а потому поручил виновнику драки развезти всех по домам, но тот ничуть не возражал. К дому Кипы поехали в последнюю очередь. Ваня помог другу подняться в квартиру, уложил его на диван и хотел уже отдать ключи.

– Возьми машину пока что. Автобусы сейчас не ходят, как до дома добираться будешь? А завтра спокойно вернешь, – предложил Кипа.

Идея Ивану не особо понравилась, но деваться было некуда, Кипа был прав. Распрощавшись с другом, он благополучно доехал до дома, поднялся к себе в квартиру. Смыл кровь с лица, замочил майку, после чего отправился спать. Заснуть труда не составило, ведь Ваня был здорово пьян и помят.

2

Водная гладь. Вода настолько прозрачная, что отчетливо видно глубокое дно. Горы. Кажется, нет между ними расщелин, чтобы подобраться к этому чудному озеру. Нет привычных пляжей. Горы растут со дна озера. Нет ветра, нет волн. На озере – двое, о чем-то мило беседуют.

– Вот скажи мне, ты отжил уже двадцать четыре года. Как думаешь, ты уже добился каких-то успехов в своей жизни?

– О каких успехах идет речь? – осведомился Бобби.

– О земных. Нашел любовь всей жизни? Почему у тебя еще нет детей? А как же работа? Денег у тебя немного, и те крохи, которые есть, не задерживаются у тебя надолго. Что же это за жизнь такая? В твоей квартире невозможно жить, ты же сам понимаешь, что она больше схожа с конурой.

– Деньги? Зачем они мне? Квартира? Я живу один, вещей немного, санузел, плита, диван есть. Больше мне не надо. И вообще, кто бы меня упрекал в земных успехах! Напомни, как ты прожил свою жизнь.

– При чем тут я? – удивился незнакомец.

– Как это при чем? Ты говоришь, как люди. Ты лишь провоцируешь меня. Какова была твоя жизнь? Вот все, что дошло до нас о тебе: ходил по воде, творил вино из воды, ну и пару исцелений совершил. А потом тебя попросту распяли, после чего ты оставил свои попытки принести добро, психанул и сбежал назад, к себе домой. Видимо, не выдержал творения своего бати. А мы тут живем и надеемся, что хотя бы после смерти будет лучше. Но по этому поводу мне ничего не известно, тут тебе лучше знать.

– Пусть это останется для тебя загадкой и, возможно, сюрпризом. И что значит психанул? Люди меня сами прогнали.

– Даже если так. Вы создали место, с которым и сами-то управиться не можете. Да, возможно, есть в этом высший замысел, но я говорю о том, что знаю. С самого детства я видел то, что точно не способствует развитию добрых чувств у ребенка. Ты можешь упрекнуть меня в том, что я сам виноват, но извини, рос я не на небесах, созерцая творение свысока, а там, где воровство, насилие и пошлость были возведены в абсолют. И о другой жизни там никто и не знает.

– Я тебя услышал. А ты не думал о том, что это путь к мудрости и пониманию сути вещей? Я даже рад за тебя. В тебе отсутствует алчность. Ты не держишь в себе зла. Но ты так любишь затуманивать сознание травами. Ты нередко предаешься похоти. А частые драки? Это разве дело?

– Я пытаюсь развлекать себя на пути земном. Я никогда не ходил в церковь ставить свечи. И, честно говоря, храмы вызывают у меня отвращение. Почему-то люди решили, что вы очень любите золото, что священнослужители должны ездить на дорогих машинах.

– Вот этого я и сам не понял. А почему же ты все-таки верил в Бога?

– Мне всегда казалось, что такое ничтожество, как я, не может появиться из ниоткуда. А скажи, пожалуйста, мы единственное ваше творение или где-нибудь есть еще эксперименты?

– Нет, вы не единственные, есть еще разумные существа.

– А у них такая же шляпа творится?

– Нет, те не такие интересные. Вы задаетесь вопросами. Вы разные, начиная от бандитов и политиков, заканчивая монахами и вот такими, как ты.

– Это какими же? – с обидой в голосе сказал Ваня.

– Такими, кто не прижился в обществе и существует отдельно в своем мирке.

– Мало кто из нас хотел такой участи. И что плохого во мне? Я не отнимал жизни, никому ее не ломал. Портил, да. Но ничего ужасного.

– Интересный ты, необычный. Думаю, мы с тобой еще встретимся. Доброе утро.

3

Евгений Матвеевич проснулся за пять минут до будильника. Рядом лежит жена, которую он видит с утра в различных позах уже очень много лет. И, кажется, эти позы еще ни разу не повторялись: каждое утро что-то новое.

– Сегодня четверг, – подумал Евгений Матвеевич, и на его лице непроизвольно появилась легкая улыбка. Дождавшись тарахтения будильника, он бодро вскочил с кровати, ловким ударом ликвидировал источник шума, с обычным утренним спокойствием отправился в ванную комнату. Увидев неприятное зрелище, он принялся себя рассматривать, вертясь у зеркала, как балерина. «Тут бока лишние, тут пузико выпирает немного. Так, тут побриться, тут причесаться, умыться, ну и красавчик», – проносилось в голове главного бухгалтера.

На кухне главу семейства уже ждал завтрак, две дочери и, конечно, жена. После быстрого завтрака, нескольких стандартных утренних фраз все стали собираться на работу. Натянув старенький костюм, Евгений Матвеевич первым вышел из квартиры. Как каждый раз такой большой человек помещается в свою несоразмерную машину, остается загадкой. Это похоже на то, как клоун катается на детском велосипеде. Так или иначе, впихнувшись в свою ласточку, включив радио, Евгений Матвеевич под пафосную песню выехал со двора и отправился по хорошо знакомому маршруту «дом – работа».

«Куда можно съездить в отпуск?» – не выходило из головы. Турция, Крым, Сочи. Как приятно было бы оказаться на пляже, под жарким солнцем, которое нещадно поджаривает кожу. Услышать знакомые крики: «Чурчхела! Мороженое! Горячие пирожки!». Разве это не счастье? Это то, ради чего каждый день горбатится Евгений Матвеевич. Мечта. Обетованный лежак на пляже с галькой, рядом жена, которая необыкновенно ласкова на курортах, а также дети, которые поистине рады папе только в эти моменты.

Почему-то ему даже не представлялось, что все эти курорты и приношение себя в жертву работе – не то, чего ждет от него семья. Дожив до лысины, средней должности и пред– вкушения пенсии, осознать простую истину он так и не смог. А может, даже не пытался – закалка, полученная от родителей, учителей в школе, не позволяла ему свернуть с намеченного пути.