Но, разумеется, одним из важнейших занятий было овладение искусством верховой езды. Ездили с седлом и без седла, со стременами и без, запрыгивая на скачущую лошадь, поражая на скаку мишени и проделывая трюки, на которые сегодня способны лишь в цирке. Практиковались прыжки в длину и высоту, в доспехах и без оных. Препятствием служили речки, ручьи, рвы, канавы. В приморских землях большой популярностью пользовалось плавание. Известно, что плыли на животе, на боку и на спине. Но подробности техники не сохранились. Поскольку нередко приходилось участвовать в осадах замков, большое значение имели навыки лазания. Лазали, например, в латах по наклонным лестницам без помощи ног, по канатам и шестам. Также метали камни, хотя этот древний вид оружия полностью прекратил свое существование уже к XI веку. Камни значительно большего веса поднимали над головой, в качестве упражнения по тяжелой атлетике.

Нельзя не отметить, что абсолютно все эти упражнения, да и сам соревновательный дух, присущий спорту, настолько противоречили церковным установкам, что даже непонятно, как вообще могли существовать. Ведь еще Тертуллиан в трактате «О зрелищах» прямо говорит: «Нельзя без срама смотреть на все, что происходит на стадионе: на кулачный бой, на попирание ногами, на пощечины и другие буйства, обезображивающие лицо человека, созданного по образу божию. Благоговея к религии, ты не станешь одобрять безумного бега, бешеных движений, сопровождающих метание диска, равно как и других движений, одно другого сумасброднее. Уважая стыдливость, ты не будешь выставлять напоказ телесных сил, служащих единственно тщеславию тех, кто их употребляет, и к унижению тех, против кого они направлены. Нет, люди, занимающиеся подобного рода делами, заслуживают только одно наше осуждение.

Вообще, борьба есть изобретение сатаны. Он начал ее с тех пор, как искусством своим поверг ниц наших прародителей. Движения борцов не что иное, как увертки, похожие на извивания адской змеи».

*** *** ***

В 14 лет, после постижения многих премудростей, пажа производили в оруженосцы. При свете свечей его подводили к алтарю, священник брал меч и пояс и, благословив их несколько раз, препоясывал молодого дворянина.

Теперь он мог принимать участие в беседах своего сеньора, хотя и непременно соблюдая скромность и сдержанность в разговорах. Через некоторое время ему дозволялось посещать дворы государей, находиться при армии на войне, а в мирное время странствовать и исполнять роль посла в отдаленных краях. При этом к военной службе добавлялись различные домашние обязанности. Например, в полночь приходилось обходить с проверкой все комнаты и дворы замка.

В бою же оруженосец становился позади своего рыцаря и был как бы зрителем сражения, исполняя при этом массу обязанностей: он подавал оружие, подводил «свежего» коня, охранял плененных противников и т. д. Но бывало, оруженосцы принимали самое непосредственное участие в схватке. Иногда их даже производили в рыцари на поле боя, и иногда это делали… враги. Так, в одной из битв, которой руководила Жанна д'Арк разбитый английский полководец Суффолк попал в безвыходное положение. Потеряв войско, он с горсткой храбрецов отбивался от численно превосходящего противника. Но силы были неравны. Англичан становилось все меньше, вот уже рухнул на землю убитый родной брат Суффолка… Особой доблестью у французов отличался Вильгельм Ренно. Он отрезал англичанам путь к отступлению и постепенно добивал остатки отряда. Вдруг, в пылу схватки, Суффолк через забрало крикнул Ренно: «Ты дворянин?», «Да», – ответил тот. «Рыцарь?», «Нет, только оруженосец». «Ну так приблизься, я возведу тебя в звание, которого ты достоин: своей храбростью ты заслужил сегодня золотые шпоры». И далее, к изумлению всех, Ренно прекратил бой, сложил оружие и встал на колени. Суффолк ударил его мечом по плечу, и, соблюдая весь положенный ритуал, произвел в рыцари. После окончания церемонии Суффолк сдался в плен Ренно (тем самым избежав сдачи в плен не-рыцарю).

Но в большинстве случаев, разумеется, производство в рыцари было не столь драматичным. По достижении 21 года оруженосец просил у сеньора навести о себе справки, и, если не было никаких претензий, назначался день посвящения. Для этого избирались обыкновенно кануны каких-либо торжеств, например, объявление мира или перемирия, коронование королей, рождение, крещение или браки принцев, большие церковные праздники.

Молитвой, строгим постом и чистосердечным раскаянием в грехах новик несколько дней готовился к посвящению. После исповеди его облекали в белую льняную одежду – символ непорочности, отчего и произошло слово «кандидат» (candide от candidus – белый). В этом одеянии он отправлялся в церковь на ночное бдение, где, перед алтарем Богоматери, возле надгробий с изваяниями принцев и великих воителей, проводил всю ночь в молитве и размышлениях, не ложась и даже не приседая.

На рассвете приходили старые рыцари и уводили его в баню. По выходе из бани надевали ему на шею перевязь с мечом, укладывали в постель и покрывали простым белым хитоном, в знак того, что он прощался со сквернами мира и вступал в новую жизнь.

В таком наряде, в сопровождении родственников, друзей и всех окрестных рыцарей, он входил в церковь. Здесь священник, благословляя меч новика, читал по-латыни псалмы и поучения.

Далее кандидата уводили в комнаты, где надевали на него тканую золотом рубашку, сверх нее кольчугу и, наконец, мантию, с нашитыми гербами. Потом он возвращался в церковь или шел во дворец, где сеньор или даже сам государь целовал его.

Шествие было церемониальное, под звуки барабанов, труб и рогов; впереди кандидата шли главнейшие рыцари, неся на бархатных подушках доспехи, которыми его вооружали по прибытии на место (кроме щита и копья, которые вручались после освящения). Затем совершали литургию во имя Св. Духа. Посвящаемый выслушивал ее на коленях, у алтаря. По окончании обедни зачитывались рыцарские законы. В них, в частности, содержались требования: не допускать даже малейшего обмана, хранить честь, возвращаться «по обещанию, в означенные день и час, даже в тюрьму, иначе он будет объявлен бесчестным и вероломным», и даже «да наказуется строго воин, который убьет курицу вдовы или собаку пастуха».

Кандидат становился на колени перед государем или другим сеньором, который произносил следующие слова: «Во славу и во имя Бога Всемогущего, Отца, Сына и Духа Святого, жалую тебя рыцарем. Помни же, что долг твой – соблюдать все правила и добрые уставы рыцарства. Будь верен Богу, государю и подруге; будь медлителен в мести и наказании и быстр в пощаде и помощи вдовам и сирым; посещай обедню и подавай милостыню; чти женщин и не терпи злословия на них, потому что мужская честь, после Бога, нисходит от женщин». Кандидат отвечал: «Обещаю и клянусь, в присутствии Господа моего и государя моего, тщательно блюсти законы и наше славное рыцарство».

После препоясывания мечом следовал могучий удар, – «алап» или «коле». «Названый отец» наотмашь бил посвящаемого по затылку или щеке, восклицая: «Будь мужественным!». Считалось, что благодаря удару от передается некий импульс, подобно благодати. В поэмах описывается стойкость героев: не дрогнув, они выдерживают удар, единственный, который рыцарь должен был оставить без ответа. Позже его заменили легким шлепком мечом по плечу, после чего новый рыцарь удостаивался поцелуя мира и золотых шпор.

Далее молодому воину объясняли потаенное значение каждого предмета вооружения: «Меч этот имеет вид креста, и дается тебе в поучение: как Иисус Христос побеждал грех и смерть на древе Креста, так ты должен побеждать врагов твоих этим мечом; помни также, что меч есть атрибут правосудия, а потому, получая его, ты обязуешься быть всегда правосудным.

Панцирь этот на тебе – защита против вражеских ударов – означает, что рыцарское сердце должно быть недоступной порокам крепостью; ибо, как крепость окружается крепкими стенами и глубокими рвами, чтобы преградить доступ неприятелю, так панцирь и кольчуга закрывают тело со всех сторон в знак того, что рыцарское сердце должно быть недоступно измене и гордости.

Это длинное и прямое копье есть символ правды; железо на нем означает преимущество правды над ложью, а развевающееся на конце его знамя показывает, что правда должна не скрываться, а всем показываться.

Кольчуга означает силу и мужество, ибо как она выдерживает удары, так сила воли защищает рыцаря от всех пороков. Перчатки, защищающие твои руки, указывают ту заботливость, с какой рыцарь должен беречься всякого нечестивого прикосновения и отвращаться от кражи, клятвопреступления и всякой скверны».

Символика, многогранная и сложная, была в каждом предмете вооружения и одежды, в сочетании их. Так принятие ванны служило символом нравственного очищения; облачение в белую рубаху – означало приближение к Богу; алая мантия – пролитие крови в борьбе за Святую церковь; черная обувь – память о земле, из коей человек вышел и куда вернется; золотые шпоры – знак послушания Высшей воле; обоюдоострый меч – справедливость, поражение порока и зла. Шлем выполнял роль маски. С одной стороны, он скрывал, защищал владельца (одновременно и физически, и сверхъестественным образом). В нем воин все видел сам, при этом оставаясь невидимым для других. А с другой – рыцарь становился львом или орлом, в форме которых изображен шлем. Он отождествлял себя со зверем. Он и был этим зверем.

Так что шлем значил куда больше, нежели просто опознавательный знак: он выражал вторую натуру, которая определяет отношения человека со смертью и потусторонним миром, связывал владельца с предками, и со всей родней. Из маски он превращается в «тотем»³⁸.

Такова вкратце торжественная церемония посвящения в рыцари в мирное время. Во время войн все было проще: рыцарское звание жаловалось среди лагеря, на поле битвы, перед победой или после, в проломе взятого приступом города. Оно служило наградой за доблесть. Например, тому, кто первый водрузил флаг на неприступной цитадели, выполнил смертельно опасное задание или же совершил что-то совсем невозможное.

Итак, рыцари, подобно священникам, становятся сословием, отдельной кастой, куда попадают только через обряд посвящения. Эту церемонию по важности можно сравнить разве что с таинствами крещения или брака.

Турниры

Происхождение турниров уходит вглубь веков. Самые первые упоминания о них восходят еще к эпохе Карла Великого. Но все же, как принято считать, своим появлением они обязаны французскому рыцарю Готфриду де Прельи, который в середине XI века сформулировал правила их проведения. Практическое значение турниров очевидно: это военные учения, на которых отрабатывались приемы владения оружием и тактические действия в условиях, максимально приближенных к боевым. Даже оружие вплоть до середины XIII века было обычным, боевым. Так что война шла вовсе не шуточная. Не зря ведь Ричард Львиное Сердце, отменил в 1194 году запрет на турниры, поскольку во время войны англичане оказывались хуже подготовленными и «ставились в неблагоприятное положение сравнительно с французами».

А уж какую роль сыграли эти Олимпиады средневековья в судьбе многих молодых и бедных рыцарей, и говорить не приходится. Где тебя могут заметить могущественные сеньоры и прекрасные дамы? Где своей храбростью и мастерством можно заработать денег? Лучший способ – турнир.

Поводов для их устройства было множество: рождение сына у короля, триумф, свадьба, заключение мира и т. д. С XII века турнирами ознаменовываются все торжественные события. На время их проведения ближайший город превращался в богатую и большую ярмарку, где было представлено все, что производилось в округе. Ее участниками становились не только рыцари и аристократы, но и все жители. Рядом с ристалищем играли в шахматы, в шары, звучали арфы и скрипки, вели свои поединки борцы, метали камни и толкали бревна.

Турнир возглавляла судейская коллегия, состоявшая из старейших и опытных рыцарей. Они готовили ристалище, проверяли родословную участников, следили за соблюдением правил, объявляли имена победителей и раздавали награды.

В отличие от современных Олимпиад, средневековые были максимально приближены к войне. Применялось боевое оружие: копье, меч, дубина, палица. Совершались наступления, отступления и другие тактические маневры. Разрешались любые приемы. Однако необходимо было придерживаться правил. Так, если противник спешивался, то и нападавший должен был сойти с коня и продолжать бой пешим; не разрешалось нескольким рыцарям сразу нападать на одного противника; нельзя было ранить коня под противником, это считалось недостойным рыцаря.

К празднику готовились заранее. За несколько месяцев до начала состязаний герольды разъезжались во все концы королевства и за его пределы, трубили в свои трубы, и приглашали всех на славный турнир. В официальном обращении от имени короля или герцога указывалось имя его устроителя, место проведения, а также программа на каждый день. Большие ристалища продолжались несколько дней, но обычно не более трех. Объявления звучали примерно так: «В первый день будет три боя копьем и двенадцать мечом на коне, оружием тупым и запущенным… На второй день противники будут биться пешие, сперва копьём, потом бердышем… На третий день назначена свалка: рыцари будут сражаться половина на половину».

*** *** ***

Как только герольды возвестили о турнире, владетельные сеньоры, рыцари, их жены и домочадцы начинали собираться в путь-дорогу, и вскоре все тропки, ведущие к означенному месту, оказывались забитыми будущими участниками и зрителями: оруженосцы, дворяне с соколами на руках, пажи, слуги; дамы в белых и красных платьях, украшенных золотыми и серебряными галунами. Одной рукой они держали шелковые вожжи своих коней, другой – прозрачные зонтики.