Таня готова была заплакать. Антон рассмеялся и подсел к ней. Таня соскочила с дивана и пыталась убежать, но Антон поймал ее и, уворачиваясь от града ударов ее маленькими кулачками, прижал ее к себе, и зашептал на ухо:

– Да подожди ты забияка, я ведь еще не договорил.

Но Таня отбивалась что есть силы.

– Да послушай ты! Ну что ты такая заводная? – продолжал Антон, с трудом ее удерживая. Я имел ввиду, что он, будет меня сватать в какой-то бойцовский клуб. Ну, чего ты так взбудоражилась?

Таня обмякла в его руках. У нее стали подкашиваться ноги, и он поднял ее на руки и сел на диван. Таню оставил у себя на коленях.

– Извини, – тихо сказала она, уткнувшись лицом ему в шею. Я знаю, я глупая, но я так тебя люблю, что меня порой клинит. И вообще, ни в какой бойцовский клуб, я тебя не пущу. Тебя там всего изуродуют. Я видела этих бойцов по телевизору. У них все лица в шрамах. А ты у меня такой красивый. Я не сумасшедшая, что бы отпускать тебя на растерзание.

Вид у Тани был, как у обиженного ребенка. Антон погладил ее по голове и поставил на ноги. Потом обнял ее и сказал:

– Неужели ты думаешь, что я приму какое либо решение, без твоего участия?

– Можно подумать, что ты будешь слушать мое мнение? – все еще надувшись, пробормотала Таня.

– Конечно, буду, – игриво ответил Антон. Поступлю, правда, все равно по своему, но с тобой обязательно посоветуюсь.

Антон заглянул Тане в глаза и, прочитав в них реакцию на его слова, быстро разжал руки и выбежал из комнаты. Когда он успел закрыть за собой дверь в ванную, об нее ударилась Танина расческа.

– Открой! – раздался сердитый голос Тани. Все равно ведь выйдешь.

– Что у вас тут происходит? – спросила, вышедшая на шум, тетя Маша.

– Мам я его, наверно, сейчас прибью! – сердито заявила Таня.

– Зачем? – засмеялась тетя Маша.

– А чтобы не смеялся надо мной! Выходи, я тебе сказала! – и она забренчала своими кулачками по двери.

– Ладно, вы тут сами разбирайтесь, только квартиру не развалите, – сказала тетя Маша, и ушла в магазин.

Пока Таня закрывала за ней дверь, Антон выскользнул из ванной и спрятался за дверь в соседней комнате. Таня подошла к ванной и прислушалась. Антон выскочил из-за двери и, схватив ее сзади, понес в ее комнату. Таня отбивалась, кусалась и визжала.

Они повалились на диван, и Антон прижал ее всем своим телом. Таня еще немного посопротивлялась и сдалась. Напрасно она одевала свой наряд и наводила макияж, ибо придется все делать заново. Что может быть более приятным, чем примирение влюбленных, после ссоры…

В ресторан они опоздали на полчаса.

* * *

За столиком, вместе с Николаичем, их ждал еще один мужчина, очень представительного вида. Когда Антон с Таней подошли к ним, Николаич посмотрел на часы и осуждающе покачал головой.

– Да ладно Николаич, не ерзай! – сказал представительный Мужчина. Они еще молодые и не знают, что такое потерять время. Они еще не умеют его ценить.

Он встал из-за стола и протянул руку Антону:

– Зевс Рубинович Громов, – представился он.

Антон протянул руку, не веря своим глазам:

– Вы тот самый…?!

– Да, да, – перебил его Николаич, – тот самый «Зевс-Громобой». Неоднократный чемпион мира по боям без правил.

– А это, что за прекрасное создание? – спросил Зевс Рубинович, подходя к Тане и протягивая ей руку.

– Это Татьяна, моя девушка, – представил ее Антон.

Зевс Рубинович деликатно поцеловал Танину руку и пригласил их за стол. Тане не очень понравился представительный и серьезный Зевс Рубинович. Она сразу отметила про себя, что взгляд у него был пронизывающий насквозь и какой-то злой, не смотря на то, что он улыбался. Зевс поднял руку и щелкнул пальцами. К их столику тут же подошел официант. Зевс сделал заказ, предварительно опросив присутствующих и, официант удалился.

– Антон, Зевс Рубинович любезно согласился, по моей просьбе, поприсутствовать сегодня на твоем бое, – начал Николаич. Ему понравилось то, что он увидел и у него есть к тебе предложение. Его он озвучит тебе сам.

И, Николаич, улыбнувшись Зевсу, показал, что вступительную часть он закончил.

– Да. Я был сегодня на твоем бое, Антон. Конечно, назвать тебя очень серьезным бойцом, в силу твоего возраста и малого опыта, пока не поворачивается язык, но в тебе есть то, что есть не у всех профессионалов. Ты очень хорошо чувствуешь соперника, а это половина успеха. Вторую половину могу дать тебе я, но при условии подписания контракта с моим клубом.

– Какого контракта? – спросил Антон. – Контракта с моим клубом, что означает следующее:

Ты переезжаешь жить и тренироваться в Москву, соблюдаешь режим и распорядок дня, выполняешь все инструкции на тренировках и участвуешь в боях, которые мы тебе будем предлагать.

Это, если вкратце. Теперь о том, что тебе это даст? Ты станешь настоящим бойцом, будешь зарабатывать не малые деньги и станешь известным человеком среди любителей единоборств, а может и во всем мире.

Зевс замолчал и посмотрел на Антона пристальным взглядом. Потом он перевел взгляд на Таню и улыбнулся ей, но глаза его остались по-прежнему холодными и колючими.

Таня почувствовала себя очень неловко, ей хотелось встать и уйти, но она понимала, что этого делать нельзя из-за Антона.

Подошел официант и принес заказ. Это немного разрядило обстановку. Пока Николаич наливал шампанское, они с Зевсом перекинулись несколькими фразами на отвлеченные темы. Антон посмотрел на Таню. Она смотрела на него, и он понял, что ей эта затея очень не нравится. Сам он еще не понял, нравится ему это предложение или нет, так как оно в корне меняло все его планы на будущее.

– Ну, что, выпьем за победителя?! – поднял бокал Николаич.

– И за будущего чемпиона! – добавил Зевс, передавая фужеры Антону и Тане.

Они выпили и приступили к принесенным блюдам. Зевс не торопил Антона с ответом, но периодически поглядывал на него. Он несколько раз пытался заговорить с Таней и как-то расшевелить ее, но Таня чувствовала себя неуютно в его компании. Постепенно шампанское сделало свое дело и она немного осмелела.

– Можно вам задать вопрос, Зевс Рубинович? – сказала она, глядя на Зевса.

– Ну, задавай, красавица, – расплылся в улыбке Зевс.

– А что будет с Антоном, если он получит серьезную травму и останется инвалидом? Или просто больше не сможет выступать на ринге? Ведь время уйдет и ему поздно будет учиться. У него не будет профессии, соответственно стажа и так далее.

От улыбки на лице Зевса остались только растянутые губы. Он переглянулся с Николаичем и отхлебнул из бокала, взяв, тем самым, паузу.

– Деточка, – начал он. А у нас серьезная организация, которая платит хорошие деньги. И здесь – либо ты идешь на риск, либо ты идешь на завод к станку. Фортуна любит тех, кто держит окно для нее открытым, а не запечатывается от мира в своей малюсенькой квартирке. И я сейчас нахожусь здесь не для того, что бы читать лекции, а для мужского разговора.

Зевс щелкнул пальцами. К столику подошел официант. Зевс дал ему деньги и что-то тихо сказал. После этого бросил беглый взгляд на Николаича. В этот момент зазвучала музыка. Музыканты играли, заказанную Зевсом, мелодию.

Николаич тут же встал и пригласил Таню на танец. Тане очень не хотелось танцевать, но Николаич был не приклонен.

– Ну, вот Антон. Теперь, я думаю, мы можем поговорить по-мужски, – сказал Зевс, глядя на танцующих. Участие женщин в таких разговорах, только во вред. Им ведь что надо, чтобы и деньги были, и мужик рядом, и богемная тусовка, и красивая машина. А того не понимают, что ради этого нужно не слабо по напрягаться. Твоя девушка, хоть и очень красива, но еще глупенькая и многого не понимает. А вот ты сам подумай. Сейчас ты закончишь школу, пойдешь учиться в институт, и что дальше?

– В институт я в этом году поступать не смогу, – сказал Антон.

– Почему?

– Потому, что у меня День рождения в начале лета, а это значит, что восемнадцать лет мне исполнится сразу после школы и я попадаю под весенний призыв, который по срокам продлили.

– Ну, армия для нас не помеха, – с уверенностью заверил Зевс. Тут все схвачено. Если даешь свое согласие, я буквально на следующей неделе займусь этим вопросом.

– Не знаю, сказал Антон. Предложение очень серьезное и неожиданное. Я должен подумать. У меня были свои планы. А это ставит на них полный крест.

– А какие у тебя могут быть планы? – заводился Зевс. Ну, попадешь ты в армию. Ну, выбьют тебе муштрой, все твои школьные знания. Через год ты уже все забудешь и в институт поступить не сможешь. А если и поступишь, то, что тебя ждет? Унылая учеба, посиделки в студенческих общагах, да сессии каждые полгода. Кончишь институт и куда пойдешь? На завод? А девочка твоя подрастет и вокруг нее будет куча соблазнов. Что ты сможешь ей дать в своем городе, да еще и на заводе? Она сбежит от тебя к первому же, более-менее успешному, мужику и забудет про всю вашу чистую детскую любовь.

Антон соскочил с места. В его глазах кипела злость.

– Чего соскочил?! Сядь!!! – почти заорал Зевс. Мальчик! ты наверно просто еще не понял, что с тобой приехали не в куклы играть. Если ты не соглашаешься, тебе на ринг дорога будет закрыта. А девочка твоя, сегодня почувствовала, что значит проехаться по рингу на плече победителя.

Теперь ей будет этого недоставать. Поэтому – либо ты будешь катать ее на своем плече, либо она найдет другое плечо. И это, суровая правда жизни. Пора уже взрослеть. Я думал, что Николаич подготовил мне бойца, а вижу перед собой нерешительного слюнтяя!

Антон встал. Он с трудом сдерживался, чтобы не высказать Зевсу то, что он о нем думает.

– В общем, так! – сказал он. Я не даю сегодня никакого ответа. Все, что я решу, вам передаст Николаич. Спасибо за приглашение.

Антон развернулся и пошел на выход. Проходя мимо танцплощадки, он забрал Таню у изумленного Николаича и, ничего ей не объясняя, повел ее на выход. Зевс, казалось, сейчас взорвется от злости. Еще никогда он не получал отказов, так как знал, что любому молодому бойцу будет лестно и приятно работать с ним, с известным чемпионом. Он сидел и злобно смотрел в одну точку, не замечая подсевшего рядом Николаича и не слыша его извинений за своего подопечного.

* * *

– Что случилось? – с тревогой в голосе спросила Таня, когда они вышли на улицу.

– Пока еще ничего, – ответил Антон, пытаясь успокоиться. Давай я провожу тебя домой и поеду отдыхать. Что-то устал я сегодня от всего.

Они сели на маршрутку и Антон, за всю дорогу, не проронил больше ни слова. Таня, чувствуя его состояние, боялась что либо сказать, чтобы его не разозлить. На этот раз, они быстро попрощались в подъезде и Антон, такой же хмурый, ушел домой.