Расследование

Карн представлял собой небольшой провинциальный городок на берегу реки Тобо, впадающей миль через сто на восток в полноводную и капризную реку Ирса. Та, в свою очередь, брала свое начало с южных гор и пересекала землю империи на север, являясь своеобразной границей Андрии.

Разливаясь по весне на много миль, Ирса превратила весь восточный берег в непроходимые болота и многочисленные озера, потому поселений по правому берегу не было практически никаких. Только ранее упомянутый барон Рени зашел далеко на восток, нашел за болотами разрозненные племена охотников в непролазных таежных просторах, но война с Хивскими степняками приостановила экспансивные намерения империи. И восточные просторы так и остались неизвестными до сих пор. Надо отметить, что река и по левому берегу наносила немало урона по весне тем поселкам, которые периодически возрождались, так как река была полна рыбы. Поля давали корм скоту, а леса были полны дичи, ягод, меда. Поэтому скотоводство, рыболовство и бортничество было распространено на севере от Карна, а у самого города на более спокойной реке Тобо занимались земледелием.

Что же до самого Карна, то, как уже упоминалось, это был маленький провинциальный городок. Ратуша, храм, дом капитана-коменданта, примыкающие к дому капитана казармы и ярмарочная площадь, которая, собственно, и располагалась перед перечисленными зданиями. Это были все сколько-нибудь значимые дома. Гостиницы-таверны, различные мастерские, крупные и мелкие по рамкам Карна магазины, лавки, лоточники. Вот и все. Практически весь город либо торговал, либо занимался ремесленными работами.

«Заморские купцы» останавливались в городе ненадолго, двигаясь в Аурелию, где и цены были получше, и народ побогаче, а вот возвращаясь, скупали товар тут охотнее по тем же причинам – и цены ниже и люд посговорчивей. Сыр, мед, кожа, воск, пушнина, зерно – все скупалось именно в Карне. А особенно людно было на осенних ярмарках, тут уж приезжие актеры и борцы, и маги с гадалками. Сейчас же рынок хоть не пустовал, но особым разнообразием не блистал…

Именно к дому капитана-коменданта и направилась наша парочка, беспрепятственно пройдя в город, где им не пришлось даже платить въездную пошлину, поскольку Истре был приписан к гарнизону Карна, а графиня сопровождала его по государственной службе. По крайней мере, так отрекомендовал лейтенант стражникам графиню.

Спешившись и так же беспрепятственно пройдя в дом, они узнали у слуги, что господин капитан в библиотеке, куда после приглашения и прошли.

Капитан-комендант Карна, самый важный местный сановник, наравне с мэром и первосвященником, был человеком невысокого роста, одетый в зеленый военного покроя камзол, такие же штаны и мягкие сапоги. Должность капитана он получил в наследство от своего отца, которому благоволил сам герцог Валенштайн, который после смерти старого капитана и подписал патент на чин у императора. Звезд с неба капитан не хватал, но службу нес исправно, потому и пробыл капитаном-комендантом уже пятнадцать с лишним лет.

Выслушав краткий доклад Истре, он задумался, потом позвонил слуге, приказал подать закуски в библиотеку и, предложив присесть гостям к накрытому столу, продолжил разговор. Пристально рассматривая графиню он, наверняка, хотел ее смутить, но не тут-то было, быстро закусив и взяв бокал красного вина, графиня откинулась на спинку стула и, выдержав очередной взгляд капитана, произнесла:

– Я хотела бы, господин капитан, переговорить с Вами с глазу на глаз и пояснить те детали, которые неизвестны господину лейтенанту.

– Хм, – недоверчиво произнес капитан-комендант, – я думаю, Вам много чего надо будет мне рассказать. И, действительно, с глазу на глаз. Легкость, с какой вокруг Вас умирают люди, наводит на меня некоторые мысли, и я не готов их сейчас развивать.

– Кстати, лейтенант, а Вам не приходило в голову, что эта прекрасная дама преступница, а воины, которых Вы так «играючи» уничтожили, были посланы герцогом эту преступницу поймать? – обратился он к Истре. – Почему говорю «посланы герцогом», не буду скрывать, я не владею никакой информацией о проведении тут какой-либо операции. Но это не значит, что ее не могло быть.

– Капитан, едва увидев меня, они тут же разрядили в меня арбалеты, несмотря на то, что я был один, – невозмутимо отпарировал Истре.

– А Вы как-то дали понять, кто Вы и какими полномочиями владеете?

– Нет, увидев перевернутую карету, убитых людей возле нее, и кричащую женщину, я сделал вывод, что это бандиты и погнал лошадь в их сторону.

– Ну-да, ну-да. Один против четырех рыцарей – это чудо, что Вы живы, все-таки с военной подготовкой у вас там все в порядке в корпусе, а вот с головами…

Капитан немного помолчал, затем позвонил в звонок, и пришедшему слуге повелел проводить лейтенанта в комнату для гостей, где он смог бы умыться и переодеться.

– Отдохните, молодой человек, у Вас очень утомленный вид, приведите себя в порядок, а пообедав, мы вернемся к этой теме, а там, глядишь, Ваши люди привезут наших, так сказать, бедолаг.

– Да, Лерр, – обратился он к слуге, – прикажи поставить стражу у дверей.

Слуга, которого капитан назвал Лерр, был высокий поджарый мужчина, некогда брюнет, а теперь совсем седой человек с пронзительными глазами серого цвета, с носом горбинкой, одетый в мягкий камзол и штаны такого же, как и у капитана, покроя и цвета, молча поклонился Истре и жестом предложил пройти в коридор. Держался он величаво, как положено какому-нибудь мажордому знатного семейства. Хотя в Карне это и было самое знатное семейство. Лет этому достопочтенному слуге было около шестидесяти-семидесяти, и он лет на двадцать был старше своего хозяина. Бросив пару фраз молодому человеку, стоявшему у окна в коридоре, и проводив взглядом убегающую фигуру, он перевел взгляд на Истре.

– У Вашей милости есть какие-либо пожелания?

– Воды. Как можно больше воды и переодеться во что-нибудь. Во что-нибудь сухое и чистое.

– Я бы посоветовал Вашей милости солдатскую баню, но, к сожалению, Вы не успеете к обеду, поэтому, если не против, я прикажу подать теплой воды к Вам в комнату.

– Очень хорошо, господин Лерр, – поклонился лейтенант.

За время их диалога к дверям подошли два стражника, и встали по обе стороны двери. Тихо поговорив с молодым человеком, который вернулся после своего поручения, Лерр поклонился Истре и проговорил:

– Лиарс проводит Вас, господин лейтенант, и проследит, чтобы все Ваши пожелания были выполнены.

Дом господина капитана-коменданта Карна был построен с некоторой претензией на роскошный. На первом этаже располагался, так сказать, хозяйственный блок, как кухня, кладовая, прачечная, жилье для прислуги. Поэтому от парадных дверей шла широкая лестница на второй этаж, где, собственно, и располагались все важнейшие помещения. Во-первых, это, конечно же, большой зал, да – капитан два раза в год давал бал. Конечно слово «бал» было несколько высокопарно для того мероприятия, которое тут проходило, но тем не менее по местным меркам это было довольно блистательное мероприятие. В остальное время это было и место приема по официальным делам, и место, где дочери капитана принимали своих друзей, так как у капитана было две дочери на выданье.

Далее, конечно же, столовая, библиотека, а в другом крыле от большой залы, спальня капитана, далее одна общая спальня для дочерей и маленькая комнатка – личная комната мадам. Третий этаж был маленький – четыре небольшие комнаты, где останавливались редкие гости капитана. Именно на третий этаж и проводил Лиарс Истре, где помог разоблачиться, умыться, переодеться и, убедившись, что лейтенанту больше ничего не надо, откланялся. Лейтенант же, приведя себя в порядок и одевшись, завалился на кровать, чтобы перевести дух после столь утомительной поездки.

Одной из особенностей лейтенанта было его правило и привычка анализировать все происшествия за день, чем он, собственно говоря, и занялся. Вспомнив всю картину от того момента, когда фырканье лошади заставило его отвлечься от дум, он принял решение, что все действия его были если не абсолютно правильными, то, скажем прямо, не лишены смысла. Ведь, пустив лошадь в галоп, лейтенант еще даже не вынул меч из ножен, как тут же получил два болта в щит, который он, надо отметить, довольно ловко пустил в дело.

Ах, какой это был удачный ход, тот бросок щита, который в момент превратился в смертельный диск, точно попавший в шлем всадника. Лейтенант самодовольно усмехнулся, предвкушая аплодисменты своих друзей, когда он расскажет им эту историю. Несколько смущал его пущенный в ход шип, ну да особо распространяться тут он и не собирался, хотя в борьбе за жизнь, он уверен, никто не отказался бы от возможности использовать такой шанс.

Насчет третьего противника, тут лейтенант нисколько не сомневался в своей победе, если бы графиня не решила все по-своему. Надо же, как только ей удалось освободиться? Мысли Истре плавно перетекли на графиню, он вспомнил ее суровый и недоступный вид, когда она перезаряжала арбалет. Не каждая женщина способна это сделать, даже можно было бы сказать: мало какая женщина могла бы вообще справиться с этой задачей. А бешеная скачка до Карна, которая вымотала Истре, считавшего себя неплохим наездником. «Какая прекрасная спутница жизни», – промелькнула в голове Истре, жаль, она замужем. А какие красивые у нее ноги. Эта была последняя мысль, возникшая в его голове, после чего он погрузился в глубокий сон.

Проснулся Истре, когда солнце уже начало садиться, от настойчивого стука в дверь и в первую секунду не мог сообразить, где он. Ему снился дивный лес, по которому он несся на белоснежном коне, пытаясь догнать прекрасную женщину. Она звала его по имени, но он никак не мог ее настигнуть. И вот, когда он, в конце концов, почти приблизился к ней и протянул руку, чтобы прикоснуться, стук в двери вырвал его из сна.

– Кто там?

– Это я, господин лейтенант, Лиарс. Вас ожидают к обеду.

Лейтенант соскочил с кровати, расправил на себе камзол, пригладил волосы и с сомнением посмотрел на сложенное в углу оружие. В принципе, брать оружие к обеду, да еще и находясь в гостях, не только не принято, но и запрещено всеми канонами этикета. С другой стороны, лейтенант был на службе, и в данный момент был на официальном приеме у вышестоящего командира. Мало того, проводилось расследование, поэтому на обычный обед это тоже мало походило. Подумав об этом буквально секунду, Истре поднял Кацбальгер, который вполне мог сойти за «церемониальный клинок», подтверждающий его принадлежность к военной аристократии, и на ходу застегивая его на поясе, открыл дверь.

– Ваша милость, разрешите проводить Вас в столовую, – спросил Лиарс.

– Валяй, дружище.

– А Вы не хотите оставить меч в комнате? – опасливо покосился на оружие Лиарс.

– Я, к сожалению, на службе, – сурово произнес Истре и похлопал молодого человека, который, надо отметить, был гораздо старше самого лейтенанта, по плечу.

Войдя в столовую, пройдя мимо двух стражников, один из которых покосился на меч Истре и хотел было что-то сказать, но, по-видимому, передумал, лейтенант увидел все семейство капитана, которому тотчас и был представлен.

Во-первых, супруга господина капитана, дородная женщина с высокомерным лицом, которая осведомилась о имени лейтенанта и, выяснив, что он младший сын барона Истре, быстро потеряла к нему интерес. Затем две сестры, дочери капитана, имена которых тут же вылетели из головы лейтенанта и маленький сын, Алейс, мальчишка лет десяти-двенадцати. Далее были представлены два офицера, приглашенные к обеду: лейтенант городской стражи господин Фуре, лейтенант военного гарнизона господин Алисандре. Кстати, оба лейтенанта были без оружия. Ну и, наконец, дама, которая не была представлена, – это была графиня. Легкая бледность покрывала ее лицо, по всей вероятности, она в отличие от Истре не успела отдохнуть. Одета она была в красивое голубое платье, происхождение которого осталось для лейтенанта загадкой, так как он помнил, что в поход они не брали никакого багажа. Тем не менее, она выглядела блистательно, о чем ей немедленно и сообщил лейтенант, за что получил удар веером по плечу, кокетливую улыбку и одно единственное слово – льстец.

– Господину лейтенанту будет гораздо удобнее, если он уберет оружие на подставку, – предложил Лерр перед тем, как присутствующие начали рассаживаться.

Истре посмотрел на капитана, который подтвердил предложение кивком и, отстегнув пояс, поставил меч в нишу. На подставке стояли еще два меча, по-видимому, принадлежавшие лейтенантам, так что приличия были соблюдены, и успокоенный лейтенант устроился на предложенном ему месте.

Хозяева дома по этикету того времени расположились на наименее удобных местах в торцах длинного прямоугольного стола напротив друг друга, усадив по правую руку от себя почетных гостей. В данной ситуации по правую руку от капитана расположилась графиня, далее лейтенант Фуре, младшая дочь капитана, и по левую руку от хозяйки – сынишка Айлес, который надо отметить провертелся весь вечер, за что был удостоен тихого выговора мадам капитанши. По правую руку от хозяйки усадили лейтенанта Алисандре, далее старшая дочь капитана, а затем Истре.

Несмотря на то, что лейтенат оказался на наименее почетном месте, он был доволен: во-первых, дочь капитана была всецело поглощена господином Алисандре и не обращала никакого внимания на Истре, во-вторых, он сидел почти напротив графини, которая наоборот постоянно смотрела на него и дарила обворожительные улыбки.

Обед, начавшийся несколько скованно, оживился после первой перемены блюд, когда капитан рассказал несколько забавных случаев из жизни города, а лейтенант Фуре добавил к рассказу несколько не менее остроумных дополнений.

Вообще, лейтенант Фуре был несколько моложе своего, как оказалось из разговора, друга – лейтенанта Алисандре. Лет ему было так под тридцать – ужасно старый по меркам Истре, но, по-видимому, все остальные присутствующие держались совершенно иного мнения.

По крайней мере, мадам Лемарн называла лейтенантов неизменно «молодой человек», а капитан и вовсе в разговоре оговорился и назвал Фуре «мой мальчик».

Надо отдать должное, молодые дамы смотрели в рот своим кавалерам, и Истре готов был поспорить, что обе мечтали выйти замуж за досточтимых лейтенантов. Сам Истре держался за столом скромно, но, как он сам надеялся, достойно.