Призраки кладбища у деревни Вилариньо да Фурна в сезон дождей
Новелла

«Помни, что я уж не тот, которого знал ты когда-то,

Нет его больше в живых, призрак остался взамен.

Что ж ты призрак пустой преследуешь злыми речами?»

Публий Овидий Назон «Скорбные элегии. Письма с понта»

«…Была скорей печаль, чем гнев»

У.Шекспир «Гамлет»

Введение

Деревню Вилариньо да Фурна можно было найти на карте в течение двух тысячелетий, вплоть до 1972 года. Особо въедливые натуры могли посетить гражданский приход Кампу-де-Жереш португальского муниципалитета Террас де Буро в северном округе Брага и там осведомиться о деревне. Но географические карты и атласы автомобильных дорог, изданные после 1972 года не знают такой деревни.

Во время строительства дамбы последняя стоянка людей скрылась под водами реки Хомем. Жизни людей, потерявших свою деревню не вернешь, а вот вода приходит и уходит, как будто для того, чтобы показать этому миру призраки каменных зданий некогда цветущей деревни, подержать на своей поверхности лодки с прозрачным дном для туристов, и дать им услышать голоса тех 300 последних жителей, которые звучат, когда на реке штиль.

Часть первая. Визит в ненастную погоду

Стояла безлунная, сырая, ветреная ночь. Который месяц с дальних отрогов гор в долину спускались промозглые ветры, и рвали на куски крыши ветхих лачуг последней стоянки людей Вилариньо да Фурна. Люди давно оставили эти места, и некому было встречать и провожать незваных гостей, которых мог привести сюда только голод.

Силуэт путника отделился от тени молодой рощи и спустился по круче в деревню. Он шел своеобразно, не разбирая дороги и сшибал камни на пути, как мячи от игры в футбол. Сутулился он, хватался руками за большие валуны, будто нес мешок, набитый дровами, а ведь был без поклажи. Ветер теребил его буйную шевелюру, хлестал по ногам полами длинного рыбацкого плаща, – не давал идти, и тут же, бросая упрямого ходока на переходе залитой водой долины, гнал по спуску прошлогодние листья и травы.

Перед крайним домом, длинным как сардина и не имевшим ограды, пришелец не поморщился от запаха гниющих водорослей, – знал запахи моря. Но странным образом попал в рыбацкие сети, что висели рядами, и как слепец, замахал руками.

Когда порыв ветра стих, путник справился с сетью и широким шагом направился к рыбацкой лачуге.

Дверь давно была распахнута, ее трепали ветры, – признак брошенного жилья был налицо: но пришелец принялся тарабанить кулаками в дверь.

Ему показалось или нет, неизвестно, но за запертыми ставнями одного из окон пробивался тусклый свет.

Бриз усилился. Дверь проскрипела ржавыми петлями, приглашая войти.

В глубине коридора кто – то стоял. Женщина вышла навстречу: лампадка осветила ее старческое лицо и седые волосы. Гость шагнул в дом – хозяйка уже удалялась от него по коридору, лампадка в ее руках будто перестала гореть, а хозяйка шла и не оглядывалась. Шла и молчала. Шла и ничего не опасалась, ничего не спрашивала, ничем не интересовалась. В грубой одежде, спадающей на каменный пол, с погасшей лампадкой.

Путник накрыл мокрую голову капюшоном плаща, будто прячась от блуждающего взгляда Иисуса с настенного креста. Блики молний осветили коридор и рыбацкие сети по стенам. Но кому обращать внимание на эти вспышки. Женщина шла уже к выходу. Гость снова устремился за ней, а она как будто снова удалялась вглубь дома.

Широким шагом он догнал женщину в коридоре, протянул руку, чтобы схватить ее за плечо или за волосы, но оставил эту мысль, покорно следовал за ней, семеня, как за часовым, чеканящим шаг.

Свет – тусклый и мятежный, – ждал их в комнате – это горели свечи. Они освещали стены и пол, покрытые слоем морской соли, а на столе появились более крупные кристаллы и ракушки, будто море здесь стояло и покинуло комнату. Один кристаллический бугорок гость расчистил и увидел черно-белую фотографию мужчины, похожего на него и женщины, прислонившей голову к плечу мужчины.

Хозяйка молча поманила его рукой, и указала гостю на другую комнату, похожую на чулан. Он вошел, громко стуча сапогами, с которых падала налипшая грязь.

Женщина осталась в коридоре, с погасшей лампадкой. Она стояла неподвижно, как будто ждала расчет, как хозяйка отеля.

– Муж в море? – спросил он, стоя к ней спиной.

– Нет мужа.

– Не вернулся с моря?

– Не вернулся с суши.

– Бросил тебя?

– Не знаю.

– А рыбацкие сети?

– Не его. Я помогала рыбакам сушить их сети.

– Везде копоть. Был пожар?

– Пепел падает с неба, на землю.

– Откуда там черная ветошь?

– Это простыни. Я сдавала комнату тем, кто сбился с пути. Мне надо было сушить простыни, но они покрывались копотью.

Она скрылась в темноте коридора. Он остался в темноте комнаты без свечей.

Наступила тишина, не стучали ее каблуки, и в тишине коридора еще долго слышался ее монотонный голос… С кем она так разговаривала?

А утром он ушел, не попрощавшись. Входная дверь так и ждала его открытой.

Часть вторая. Кто есть кто?

– Дождь льет стеной, а ветер сшибает с ног, уже три месяца, – сказал ему старик на горе.

– Когда идешь домой, – ветер не страшен.

– Дома давно нет.

– Крайний дом в деревне – мой.

– Нет, там руины. А деревня затоплена. Ни одной живой души, сорок с лишним лет уже.

– Как ты, старик, остался?

– Я сторож кладбища этой деревни, самый молодой из жителей, покинувших Вилариньо да Фурна перед потопом. Хотя с сегодняшнего дня я уже не сторож.

– Но в моем доме женщина…

– И женщины нет. Она подрабатывала очисткой от мусора и просушкой рыбацких сетей. Умерла от тоски. Не дождалась своего мужа.

– Я слышал ее разговор.

– То была молитва. Люди уходят, а их молитвы остаются. Их слышат те, кому они были обращены.

– Значит, муж ее услышал молитву?

– Да, поэтому явился туда, где женщина читала молитвы «Pater noster», «Ave», «Confiteor».

– Но я его не видел.

– Потому что не было зеркала.

– Я ее муж?

– Да.

– Я не узнал ее.

– Она состарилась, пока ждала тебя. Ты уезжал в город, на заработки, и обещал вернуться, но не вернулся. А потом деревню затопили. Ты видел своих односельчан, но жену свою не встретил. Среди переехавших людей ее не было. Она отказалась покидать дом, где ждала своего мужа. После затопления ее тело нашли и похоронили на кладбище деревни Вилариньо да Фурна, которое я охраняю.

– Но как я…

– Ты жил в Браге и был похоронен на городском кладбище, которое снесли под строительство, а все останки перевезли на деревенское кладбище. Сначала здесь появилась она, а потом ты. Дороги разные, а сходятся на одном кладбище. Вы сегодня встретились. Тебя нашли и вернули ее молитвы.

– Почему я не знал обо всем этом? Почему ты мне раньше не сказал?

– Я сказал тебе сразу, как умер сам. А умер я сегодня. Но ты не переживай, если тебе, конечно, это свойственно. Ты не один такой. Бранко, помнишь такого? Тоже сбежал от жены в город, она быстро нашла другого. Прошперу бросил жену. Женщинам в деревне трудно приходилось. Некоторые находили себе рыбаков, как Эшперанса, а некоторые так и тянули лямку жизни в одиночку: Асусена, Розаура, Дориш. Но только Апаресида отсалась в доме, когда объявили о сносе деревни. Апаресида – твоя жена.

– Жена знает, что мы встретились с ней?

– Да, это ее пожелание. Еще она просила не показывать тебе ее могилу, чтобы ваши встречи были в доме, в котором она тебя всю жизнь ждала. Что отнято при жизни – сбудется после смерти. Призракам это известно. Тебе ли не знать?

Хозяин погоста близ урочища Струпья Лука

Пролог

Как в жизни бывает. Живет человек, живет. Потом вдруг у него сносит крышу, он беспричинно бегает, мечется и происходит суицид. Здесь правоохранительные органы бессильны. Кого искать? А причины могут быть так далеко в истории, что не всегда докопаешься.

Часть 1. Странное поведение чиновника

15 марта все это произошло. До 15 марта крупный московский чиновник Зоренин проживал на своей даче в Зарайском районе, в то время как его жена оставалась в московской квартире.

В тот мартовский день чиновник перекрыл водоснабжение, отключил свет и мобильный телефон, и направился в аэропорт, не предупредив супругу о своих планах.

С женой они были в ссоре на тот момент, – впоследствии следователи именно эту причину и назовут причиной суицида в уголовном деле. Прокуратура не исключила версию, что произошел внезапный психоз, возможно, вызванный алкогольным опьянением. Но алкоголя в крови экспертиза не обнаружит.

Зоренин уехал, даже не взяв с собой наличные деньги, чемодан, забыв зубную щетку и таблетки от гипертонии.

Командировок у него было предостаточно. Когда семья не смогла до него дозвониться – сразу не стали бить тревогу, – они подождали несколько дней. Почему? Потому что случаи неожиданных исчезновений уже имели место быть. Например, 6 лет назад он пропал на неделю, но тогда семья хотя бы приблизительно знала его местонахождение.

Когда родные подали заявление о пропаже человека, полицейские вошли в дачный дом. Двери были открыты. Зоренина обнаружили на полу.

Внешних признаков насильственной смерти не было обнаружено. Положение тела было немного странное. Он лежал на спине, ногами к открытым дверям. На лице была гримаса ужаса, испуга. Следов посторонних людей обнаружено не было. Дом не был ограблен.

Следователи сразу сказали, что смерть была скоропостижной, они ссылались на Протокол осмотра трупа. Определили по пятнам, разлитым, фиолетовым, расположенным на шее, на задней и боковых поверхностях тела. Смерть наступила в результате острого инфаркта. Гистологическое исследование это подтвердило. Отчего то труп вскрывали в танатологическим отделением Бюро судебно-медицинской экспертизы. А туда привозят людей умерших от насильственной смерти, либо при подозрении на таковую. Почему так, никто объяснить не смог.

Оперативники отследили передвижения Зоренина в последний день.

По интернету он приобрел билет до Сочи, уехал в аэропорт. Его банковская карта использовалась в аэропорту один раз. Хотя дома у чиновника в столе лежала приличная сумма наличными (около 110 тысяч рублей).

В телефонной записной книжке в аэропорту сделал запись: «Я как герой Крамарова из «Джентльменов удачи», хочу купить пиджак и уехать на юг».

Допросили таксиста, которому он почему-то представился Ведагором. Таксист спросил, это фамилия что ли такая? Нет, имя, – ответил пассажир.

У Следственного комитета было два предположения: либо самоубийство, хотя признаков самоубийства не обнаружили, они могли быть уничтожены, либо смерть Зоренина была вполне естественной (например, от сердечного приступа). Остановились в итоге на второй версии.

Евгений Зоренин всегда был пунктуальным, предупредительным и пользовался уважением коллег. Не предупредив никого, 15 марта он не приехал на работу в свое учреждение и отключил телефон.

Что заставило его принять такое странное решение? Возможно, кризис среднего возраста или же его сердце не выдержало напряжения последних дней.

Но самое странное, пройдя регистрацию, он заказал такси и вернулся на дачу. То есть отказался от полета. Хотя его в Сочи ждали. Жена его показала скрин последнего сообщения в его телефоне.

«Евгений Александрович. Ваш визит в Сочи планируется на 15 марта. Номер забронирован в отеле «Амбассадор», по адресу Кубанская, 4»А». Вас встретят в аэропорту и отвезут по этому адресу».

Часть 2. У всего есть причины

Мы встретились с женой Евгения – Людмилой Зорениной.

– Дачу Вам надо продавать!

– Вот так стразу, да? Это почему?

– Расскажу свою версию. Боюсь, очень недалеко от правды.

Ваш муж был в тот день в аэропорту и не улетел. Допустим что-то забыл, но Вы говорите на него не похоже, всегда заранее все складывал в чемодан.

Чемодан то он сложил, но оставил его дома, собирался улететь без него, и вернулся обратно, отказавшись от полета. Вы, его жена, сказали, что ключи от дачи были у вас. Он их забыл в квартире. Стало быть, когда вышел из дачи, и поехал в аэропорт, все время думал, что дача не заперта. Мог вернуться из-за этого.

Но это не все.

Я прошелся по этим местам. Там деревня есть несколько километров от дач. Встретил старушку на автобусной остановке. В платочке, богомольная, она сошла с автобуса, ездила на утреннюю службу в городскую церковь. Пожаловалась, что церкви нет поблизости, а раньше была, как раз на том месте, где теперь дачи.

Здесь до 19 века стояла деревянная церковь. Потом она сгорела. На новую денег не собрали. Но раньше людей хоронили на погостах близ церквей. Стало быть, здесь, возле церкви было кладбище. Когда это место выкупили, то спиливали березовую рощу и осинник. А эти деревья люди чаще всего высаживали на кладбищах. По христианским традициям, осина является символом искупления совершённого при жизни непоправимого поступка. Берёза символизирует чистоту и невинность, поэтому чаще всего встречается на могилах молодых девушек. И клены тут были. Клён рассматривается как символ вечной любви и материнского достатка, поэтому чаще всего высаживается на могилах матерей. А вокруг другие леса, с преобладанием других деревьев. Этот лес был непохож на соседние леса. Это все отмечали в округе.

А вот здесь я нашел запись в группе местных краеведов в ВК.

«По поверьям, на месте погребения невинно погубленных вырастают тростник, калина, бузина, ягель. Не случайно на вырубленном участке это все произрастало».

– Вы знаете, мне почему-то спокойнее стало после нашего сегодняшнего разговора. Он почему-то так хотел дачу именно в этом месте. Говорил: душа просит. Все отговаривали его, а он ни в какую. Про урочище Струпья Лука рассказывали нехорошее.

Вроде не упрямый был человек, но здесь настоял на своем. Тем более, застройщик в начале строительства создавал Совет или Комитет, сейчас не помню, и Евгений туда вошел.

Все было хорошо, мы часто тут бывали, отдыхали.

– Да, но что-то в последний момент он узнал об этом месте. Вот почему назвался таксисту Ведагором, то есть ведающим о высшем, многознающим. Это же очень странно. Но его последняя запись многое объясняет.

«Пришел Батька за мной. Стоял в дверях. Поведет. Скоро, внезапно, сразу, тотчас, вдруг, немедля, абие… я умру».

– А вот это последнее слово… Это что у него бред начинался?

– Нет! Ни в коем случае. Я нашел «Абие» в Молитвослове. Вот зачитываю: «Абие – скоро, тотчас, внезапно, сразу, вдруг, немедля; «да возвратятся абие» – да будут немедля обращены назад». Он не случайно это слово записал. А Молитвослов он читал точно. Потому что оттуда себе выписал «Молитву усопших». Издание Виленского Свято-Духовского Братства. С.-Петербург. Синодальная Типография, 1907 год.

– Ну отец ему покойный, наверное, приснился и забрал его…

– Нет. Его забрал Погостник – дух-покровитель кладбища, который обитает здесь, охраняет его от осквернения, воровства, вандализма и уничтожения. Он мстит тем. Кто разрушил кладбище. Согласно поверьям, хозяин кладбища – это дух из числа покойных мужского пола. Хозяина кладбища в старину называли: Батюшка Погостный, Бараш, Царь Смерти, Царь Смертей, Батька, Хозяюшко.

– Но это же смешно. Вы какие-то сказки рассказываете.

– Нет. Не смешно. Ему явился призрак. Что здесь непонятно?

– И что, он как-то выглядит?

– Да. Он выглядит, как худой, рослый мужчина, облачённый в чёрное свободное одеяние. Он всегда в капюшоне просторного балахона, лица у него нет. В глубине человек, которому он явится увидит лишь два красных огонька, как две светящиеся точки. Он не разговаривает.

– Так вот с чего соседка вдруг сказала мне про монаха. Говорит, к Вашему мужу монах приходил. Но тут нет монастырей или церквей. Откуда монах? Она сама сказала, что ей показалось. Она что, могла видеть Погостника?

– Да.