Потрясающее произведение, проработанное до мелочей — как стилистически, так и с точки зрения фактуры. При написании романа автор кропотливо переработала множество исторических источников, что само по себе восхищает до глубины души (ведь тема не из простых), в пронзительный захватывающий текст. Чего стоят одни имена детей — полный список. Нет слов.
Персонажи — собирательные образы времени. Туповатый прямолинейный Деев — не то старик с душой ребёнка, не то ребёнок с душой старика. Очень противоречивый и интересный герой. До конца книги пытаешься его разгадать, но так и не получается. Но ближе к финалу понимаешь, что разгадать пытаешься не Деева, а своё отношение к тем ужасам, что происходили тогда в стране, к тем страшным переменам и их страшным последствиям. А Деев — как будто его олицетворение.
Белая же мне показалась чем-то вечным, фундаментальным, хотя на первый взгляд именно она, этот «мужик в юбке», кажется наиболее ярким веянием эпохи. В книге был момент, где Деев в бреду вспоминает, как голодающие в Казани смотрели на него, как на бога, а он думал: «Да какой же из меня бог?» И у меня сложилось впечатление, что бог в книге — не Деев, а, скорее, Белая. Бог — это не про чудеса, которые вытворяет Деев, каждый раз умудряясь находить пропитание для эшелона и спасать детей. Бог — это про мудрость и про доброту через жестокость, чему и учит Белая Деева. А Деев тут скорее Иисус, который повел за собой людей и был готов для них на всё, не надеясь, что его будут помнить как героя. Или вообще помнить.
Спасибо большое автору за проделанный труд и чтецу за выразительное чтение.
Персонажи — собирательные образы времени. Туповатый прямолинейный Деев — не то старик с душой ребёнка, не то ребёнок с душой старика. Очень противоречивый и интересный герой. До конца книги пытаешься его разгадать, но так и не получается. Но ближе к финалу понимаешь, что разгадать пытаешься не Деева, а своё отношение к тем ужасам, что происходили тогда в стране, к тем страшным переменам и их страшным последствиям. А Деев — как будто его олицетворение.
Белая же мне показалась чем-то вечным, фундаментальным, хотя на первый взгляд именно она, этот «мужик в юбке», кажется наиболее ярким веянием эпохи. В книге был момент, где Деев в бреду вспоминает, как голодающие в Казани смотрели на него, как на бога, а он думал: «Да какой же из меня бог?» И у меня сложилось впечатление, что бог в книге — не Деев, а, скорее, Белая. Бог — это не про чудеса, которые вытворяет Деев, каждый раз умудряясь находить пропитание для эшелона и спасать детей. Бог — это про мудрость и про доброту через жестокость, чему и учит Белая Деева. А Деев тут скорее Иисус, который повел за собой людей и был готов для них на всё, не надеясь, что его будут помнить как героя. Или вообще помнить.
Спасибо большое автору за проделанный труд и чтецу за выразительное чтение.