Цитаты из книги «Ужин»

Лично мне мысль о завершении политической карьеры моего брата была по душе, все бы от этого только выиграли: наша семья, наша страна, – судьба уберегла бы страну от четырехлетнего срока правления Сержа Ломана (эти четыре года дорого обошлись бы его согражданам). Я представил себе немыслимое, картинки, которые мне всегда успешно удавалось вытеснять из сознания: Серж Ломан рядом с королевой на ступеньках королевской резиденции, позирует для официального снимка вместе с вновь образованным правительством; с Джоржем Бушем в кресле у камина; с Путиным на теплоходе во время прогулки по Волге. «По окончании европейского саммита премьер-министр Ломан и президент Франции подняли бокалы…» Первое ощущение – стыд от самой мысли, что главы правительств всего мира окажутся в обществе этой пустышки – моего братца.

У меня закралось ощущение, что я присутствую там, где мне присутствовать совсем бы не хотелось.

Во всех домашних ссорах – так же как во всяких драках или в войнах – всегда наступает момент, когда одна из сторон идет на уступки, чтобы предотвратить гибельные последствия.

Приглушенным голосом, в котором сквозила жажда сенсации, – когда люди получают возможность приблизиться к смерти на безопасное для себя расстояние, они ее не упускают.

Я чувствовал, что пора остановиться и не слишком углубляться в данную материю. Но тщетно – в своих раздумьях я всегда погружался на самое дно.

Я знал, что у него жена и уже взрослые дети. Возможно, я окажу им услугу. Вполне возможно, что им тоже уже приелась эта постная рожа. На похоронах они будут горевать, но потом, уже на поминках, облегчение возобладает.

Я мог бы его убить. Собственноручно. Грязная работенка, это правда, но не хуже потрошения дичи. Индейки, поправил я себя.

Я поднял на него глаза. Интересно, подумал я, каково дочери иметь отца, лица которого не разглядишь под бородой? Лопнет ли у нее терпение в один прекрасный день или она уже привыкла к такому его облику, как привыкаешь к уродливым обоям в своей комнате?

Несмотря на свою бесстыдную струю, бородач, оказывается, не сумел подцепить тридцатилетнюю женщину.

Когда мы наконец отыскивали закусочную, еды ему всегда было мало. Он ел так, словно заправлялся бензином: быстро и энергично прожевывая булочку с сыром или миндальное пирожное, чтобы горючее как можно быстрее достигло желудка, ведь без горючего далеко не уедешь.