Цитаты из книги «Глазами клоуна»

Есть границы, за которыми слабоумие уже должно быть запрещено.

Я верю, что живые бывают мертвыми, а мертвые живут

Ужасно боюсь разговаривать с полупьяными немцами определенного возраста, они всегда заводят речь о войне, считают, что все это было здорово, а когда напьются окончательно, выясняется, что они – убийцы и ничего «особенно плохого» в этом не видят.

Мгновения невозвратимы – их нельзя ни повторить, ни разделить с другими.

Самое страшное мое страдание – это склонность к моногамии: есть только одна женщина на свете, с которой я могу делать то, что обычно делают мужчины с женщинами, – это Мари, и с тех пор как она от меня ушла, я живу как положено жить монаху, хотя я вовсе не монах.

Может быть, я впервые почувствовал, что значат будни: делать то, что нужно, даже если неохота.

Я верю, что живые бывают мертвыми, а мертвые живут, но не так, как верят католики и христиане вообще.

Они, безусловно, должны были поступать правильно и честно, даже в том случае, если это приносило пользу им самим.

Нет, не понимаю я американской морали. Наверно, там жалостливую женщину сожгли бы, как ведьму, – я про такую, которая уступает не ради денег и не из страсти к данному мужчине, а исключительно по доброте душевной, из жалости к человеческому естеству.

Мне всегда неловко, когда я становлюсь невольным свидетелем того, что вовсе не предназначено для моего слуха и зрения