Цитаты из книги «Воспоминания немецкого генерала. Танковые войска Германии во Второй мировой войне. 1939–1945»

Прочные традиции, несомненно, являются крайне важными для любой армии. Личности самых выдающихся офицеров прошлого, которых я вкратце описал выше, должны были стать лишь примером для поколений, идущих им на смену, – не мешая им в то же время непосредственно реагировать на новые требования, выдвигаемые современностью. Но к сожалению, традицию не всегда воспринимают как набор идеалов поведения и обращаются с ней вместо этого как с источником практических инструкций, как будто слепое повторение поступков из прошлого может привести в настоящем к таким же результатам, как будто жизненные обстоятельства не меняются и методы ведения военных действий не устаревают. Такого порочного отношения к традиции не избежала ни одна более или менее значительная и долго существующая структура. Так и прусско-германская армия со своим Генеральным штабом во многих отношениях не могли не поддаться подобному веянию. Поэтому не могло не возникнуть некоторое внутреннее напряжение между неверно понятой традицией и новыми задачами, вставшими перед

Вновь и вновь повторялась все та же история с грандиозными планами и ничтожными достижениями, потому что для претворения великих планов в жизнь не хватало мудрости и смирения, потому что правила гордыня и потому что в конце концов разразилась война, положив конец всем благородным начинаниям.

Он явно видел все ошибки и слабости национал-социалистической системы, но ему не хватало смелости высказать это Гитлеру. В присутствии Гитлера Геббельс – как и Геринг и Гиммлер – становился просто маленьким человечком. Он и боялся фюрера, и боготворил его. Гипнотическая власть Гитлера лучше всего видна была на примере Геббельса. Этот крайне искусный демагог умолкал в присутствии Гитлера.

Говорят, что Гитлер всегда был непоколебимо верен своим старым товарищам. К сожалению, в отношении Геринга это оказалось правдой. Правдой было и то, что, постоянно жалуясь на него, Гитлер тем не менее никогда не делал правильных выводов из своих наблюдений.

Самоуверенность Гитлера росла, и по мере того, как его власть утверждалась в решении как внутренних, так и внешних вопросов, он становился все более высокомерным – по сравнению с ним самим все остальное казалось ему совершенно незначительным. Это высокомерие раздулось до совершенно нездоровых размеров благодаря пропаганде и тому, что на ключевых постах Третьего рейха стараниями самого Гитлера оказались действительно незначительные люди. До сих пор Гитлер был восприимчив к

То же самое происходило и с властью судебной. Злосчастный Акт о власти уполномочил диктатора издавать законы без согласия парламента. Но даже если бы для принятия закона и требовалось согласие парламента, это все равно не изменило бы курса событий, так как начиная с 1934 года парламент только на бумаге избирался всеобщим тайным голосованием. Сейчас то же происходит в Советском Союзе.

Большинство партийных функционеров старались копировать жестокость Гитлера при достижении своих целей, политические устои пошатнулись. Система управления страной оказалась выхолощенной.

Государственный деятель должен уметь выслушивать возражения и принимать правду, иначе он недостоин своего звания.

ли составить истинного представления о зимней войне, которую сейчас вели их солдаты. Их упрямство приводило к тому, что мы продолжали получать совершенно нереальные для выполнения приказы.

Наступление на Москву провалилось. Все жертвы, вся самоотверженность наших доблестных солдат – все было напрасно. Мы потерпели горестное поражение, и в последующие две недели ситуация еще больше усугубилась благодаря жесткой позиции нашего Верховного командования. Несмотря на все наши доклады, эти люди там, в далекой Восточной Пруссии, не мог