–Я бы очень этого хотел.

–Мои родители и мой парень будут категорически против этого. Ты, предлагаешь им соврать?

–Я же сказал выбор за тобой. Но врать не нужно в любом случае. Это непозволительно, врать близким людям. А вот утаить некоторые вещи, в этом нет ничего предосудительного. Не так ли?

Если бы, сидевший передо мной мужчина, не вызывал во мне такую огромную симпатию, то другой бы на его месте, давно уже котился с этих ступенек ко всем чертям. Как можно мне предлагать такое? Я приличная девушка, моего папу знает весь город, что если до него дойдут слухи, что его дочь по ночам развлекает пьяную молодёжь, виляя своим задом? Не хочу даже представлять его глаза, когда он об этом узнает. Я не могу так поступить со своими родителями, которые доверяют мне и вложили столько сил в моё воспитание. Но это предложение так сильно интригует меня, в большей степени из-за того, что исходит от него. Почему он предложил это мне? Зачем я ему? Пускай едет развлекаться к этой блондинке. Ух, аж злость берёт, как подумаю, что он недавно выскочил из её горячих ночных объятий. Но он мне никто! Остынь, Александра. Не позволительно даже думать о том, что этот мужчина может тебе принадлежать.

–Допустим, я пристану на твое безумное предложение. Утаю это от родителей. Буду врать своему молодому человеку, где провожу вечера на выходных. Но вопрос в другом: зачем всё это мне? – холодно отрезала я.

–Ты любишь танцы, а я ещё и готов платить тебе за твоё же удовольствие деньги, – спокойно ответил Михаил.

–Боже, какая добродетель с твоей стороны! Да с чего ты взял, что это приносит мне удовольствие?

–У тебя расширились зрачки, когда я произнёс тебе своё предложение. Ты заинтересовались, однозначно. Я вижу, как горят твои глаза при упоминании о танцах. Согласись, ты увлечена этим. А зал это чувствует.

–Я не стану отрицать, что хореография это моя страсть. Но наши с ней пути-дороги разошлись, и я не уверена, что нужно начинать вот это вот всё. Мне тогда сложно будет остановиться, я не смогу уделять внимание своей учёбе. Не хочу расстраивать отца, он возлагает на меня большие надежды, – с печалью в голосе протянула я.

–Но ведь в жизни важно делать то, что хочешь по-настоящему. А не то, чего ожидают от тебя другие. Ты так боишься подвести своих близких? Так разве они не должны наоборот порадоваться за тебя, что ты занимаешься делом, которое приносит тебе огромное удовольствие. Ведь они, наоборот, должны поддержать тебя в этом.

–Я думаю, их, не сильно осчастливит тот факт, что их дочь полуголая крутиться на шесте в ночное время! Особенно моего парня!

–Ну, во-первых, никто не предлагает тебе раздеваться, если, конечно, ты сама этого не захочешь. Одежду можешь подбирать на свой выбор. Лишь бы тебе было удобно. Во-вторых, если твой парень действительно любит тебя, он примет это. Вопрос в том, действительно ли ты сама этого хочешь?

–Но почему именно я? – неуверенно подозрительно спросила я.

–Потому что ты, – спокойно, не отрывая от меня свой взгляд, произнёс Михаил.

–Мне нужно время подумать.

–Оно у тебя есть. До пятницы.

Я подняла глаза и засмотрелась на огромное ватное облако, которое медленно проплывало прямо над нами, меняя свою форму, расползаясь по небу в разные направления. Господи, для чего ты послал в мою жизнь этого человека? Я знакома с ним всего ничего, но, он первый и единственный в моей жизни, заставил меня задуматься над тем, чего действительно бы я хотела в жизни, и кем бы я хотела стать. Родители, невольно навязали мне жизненную позицию, которая вносила большую дисгармонию в моё существование. А он, не зная меня, заметил то, что я годами пыталась подавить в себе ─ безумную любовь двигаться под звуки музыки. Это и есть мой основной инстинкт в жизни. Ведь она бы могла быть совершенно другой, посвяти бы я себя любимому занятию. Никто из моих родных не разделил со мной это жажду. Ведь когда я танцую, я чувствую себя словно на вершине мира, это моё абсолютное счастье.

Заглядевшись в небо, я так ушла в себя, что даже не заметила, как моё облако раздумий растворилось на серо-синем фоне, и, очнувшись, поняла, что мой взор направлен в никуда. И я опустила свой взгляд на Михаила, который всё это время, откинувшись на спинку дивана, внимательно наблюдал за мной.

–Ну и как прошла твоя внутренняя дискуссия? – поинтересовался мужчина.

–Внутри всё сложно. Я разберусь сама, – печально улыбнулась я в ответ.

–Ты ничего не съела, – сказал Михаил и взглядом указал на мою тарелку с изысканной едой, которую принёс нам официант.

–Я не голодна. Спасибо. Ты подбросишь меня домой или я вызову такси? – неожиданно спросила я, окинув глазами свой путь к отступлению.

–Конечно, пойдём, – вежливо ответил он.

Когда мы сели в машину, Михаил всё время смотрел на дорогу и не произнёс ни слова. Наверное, давая мне время для переваривания нашего непродолжительного разговора. Только возле моего дома, он, остановившись, припарковав свой автомобиль, положив свои руки на руль, и я снова смогла оценить его дорогие часы на запястье, и вздувшиеся вены на его красивых руках. Он повернул ко мне свое красивое лицо, и произнёс:

–Можно личный вопрос, Александра? – спросил расслабленным тихим голосом мужчина.

–Можно, личный на личный.

–Согласен.

–Почему ты решила пойти по отцовским стопам? Тебе правда нравится юрисдикция? – нахмуривши слегка брови, спросил Михаил.

–Терпеть её не могу, – призналась я.

–Тогда почему?

–Я не знаю, как ответить.

–Ответь как есть.

–Эта отрасль знакома и привычна моей семье. Если я где-то оступлюсь, то отец всегда поддержит меня, и, в общем, это такая значимая профессия, не то что…

–Не то что, дорога сердцу хореография? – продолжил за меня Михаил.

Я молчала, опустив глаза вниз. Я не знала, что сказать. Мне было так стыдно, перед почти незнакомым мною человеком, что я настолько безвольна в своей жизни.

–Скажите, Михаил, вы же довольно обеспеченный человек, зачем вам этот несчастный клуб? – спросила я его в отместку, пытаясь перенаправить наш разговор в другое русло, и перевести обсуждение моей особы на его личность.

–Юношеская мечта, только и всего. До скорой встречи, Александра! – Михаил так нежно и умоляюще произнёс эту фразу, что я сжалась внутри вся в комок, и в оцепенении смотрела на него.

–До свидания! – и быстро оторвав свой взгляд от его едких глаз, я рванула из машины.

Глава 6.

–Не вздумай соглашаться на это! Я тебя придушу собственными руками, слышишь? – подруга вцепилась в мой локоть мёртвой схваткой, и буквально заорала мне на ухо, услышав мой рассказ о вчерашнем рандеву с Михаилом.

–Я не знаю, Света, он был так мил со мной. И в тоже время так настойчив. Я не вижу здесь ничего предосудительного, я просто буду танцевать, развлекая публику. Я же хожу танцевать в клубы, а теперь я ещё и буду получать за это деньги, – пыталась оправдаться я перед подругой, которая зажала меня в холе нашего института, пытаясь вразумить свихнувшеюся, по её мнению, подругу.

–Сначала танцульки, потом приваты в кабинках, а потом секс за деньги? Да, Александра? – не могла успокоиться Света, сверля меня своими гневными глазами. – Ты что с ума сошла? А Андрею ты что скажешь? Ради чего ты пойдёшь на такие жертвы? Ты жизнь свою поломать хочешь? Из-за этого толстосума? Как он вообще посмел предлагать такое? – не переставала Света.

Даша лишь молчала, и смотрела на нашу перепалку. В её глазах читалось озорство и лёгкая усмешка. Интуитивно, я видела в неё поддержку, но она благоразумно выбрала себе позицию наблюдателя со стороны.

–Я ещё не решила. Мне ещё нужно всё обдумать, взвесить все за и против, у меня ещё есть на это время, – со вздохом промямлила я.

–Что тут взвешивать? Что обдумывать: «стану ли я проституткой или нет?», это лежит на твоих весах внутренних размышлений? Если ты дашь ему свой положительный ответ, я просто подумаю, что ты это не ты, тебя нам подменили, – ошеломлённо сказала Света.

–Я понимаю, что это безумство. Понимаю, но я не могу ему отказать. Просто не могу, – протянула я отрешённым голосом.

–Что же он с тобой делает? Ты больше не моя подруга, ты незнакомая мне легкомысленная особа, – застонала в притворном ужасе Света, качая головой.

Конечно, для себя я уже всё решила, почти через пару секунд после того, как эти, слегка пухлые, с нечётким контуром губы, вчера произнесли эту сумасшедшую пропозицию. Не могу я сказать нет его глазам. Да, это помешательство. Но это моё помешательство. Это же моя жизнь. Его последний вопрос о том, почему я выбрала вместо любимого дела ненавистную профессию, будто хорошенько встряхнул меня. Я же по сути никому ничего не должна. Почему я должна притворяться и делать вид, что меня всё в моей жизни устраивает. Андрей. Люблю ли я его? Нет. Любила бы, не допустила бы таких мыслей в голове. Если любишь, то не сомневаешься в чувствах, не обращаешь внимание на других, есть только он. Ну, я так думаю. Впервые в жизни хочу поддаться этому безрассудству, не думая о том, что ждёт впереди. Просто не хочу врать Андрею, но и правды понятное дело он не примет. Опять что-то придумаю, а там будет видно.

Пропахшая стойким одеколоном Андрея из-за его объятий и поцелуев, я, после занятий, поехала в офис к отцу и сестре. Папа сидел в кабинете в своём широком кожаном кресле, опершись лицом на руку, и что-то читал. По его слегка поседевших вискам было заметно, как много нервов и сил он отдавал своей работе. Эта седина не старила его, он выглядел вполне молодо, как на свои годы, просто этот снежный порох в волосах придавал его внешности какой-то печальный отголосок. Я не могла на него взглянуть объективно, но, по-моему, он был достаточно неплох собой и должен был пользоваться большим успехом у женщин. Но, я рада тому, что он очень любил мою маму и никогда не давал ей повода для ревности. Папа просто всегда был слишком занят. Работа поглотила его целиком, оставив нам лишь его малую часть. Но мы были рады и тому, ведь он у нас самый замечательный на свете. Наш папа!