2 глава

Запрет на игры или ревность хозяина?

Смерив строгим взглядом парнишку, я сказала:

– Ну, во-первых, давай так: если хочешь смотреть фокусы, будем дружить и доверять друг другу. Во-вторых, меня зовут Люция и можно без леди. А в-третьих, что ты искал в каминной, когда пришел граф. Он отругал тебя, а я спасла. И спасибо мне никто не сказал. Так что, либо мы дружим, либо нет фокусов. Ясно?

Мальчишка погрустнел и нехотя, хлюпая носом, ответил:

– Ну чего не ясно то. Только вы не ответили, что вы – ведьма.

Я ела сдобную булочку и медленно отпивала по глотку черного сладкого кофе. Мальчик с интересом разглядывал меня, а потом вдруг тихо произнес:

– А знаешь, если ты такая волшебница, то обязательно понравишься графу.

Я шумно поставила чашку на стол и, вскинув брови, спросила мальчика:

– А разве граф не твой отец? И вы не…

Тут вошла экономка леди Эстер и строго спросила:

– Вы закончили леди? Если да, то вас ждет леди Сьюзен и вас, молодой граф, тоже. Что вы бегаете по дому, нашли бы себе занятие.

Мальчик показал язык и убежал. Я хихикнула и, поблагодарив женщину за выпечку, тоже встала и пошла искать детскую. Когда прошла уже пол коридора, Пауль спрятался за огромной шторой и молодая женщина, выбежав из детской комнаты, нервно крикнула, зовя его:

– Пауль, Пауль, ну где же ты? Вот придет граф, я всё расскажу. Пусть отшлепает тебя, да что же это такое. Как тебе не стыдно, ты уже взрослый.

Увидев меня, она быстро осеклась и мило заулыбалась. Мы встретились с мальчишкой взглядами, я показала ему фигушку, сложенную из пальцев, и он всё понял. Вышел из укрытия, а я довольная уже вошла в игровую комнату. Маленькая девочка со светлыми кудряшками и румяным пухлым личиком, играла с кубиками. Меня сразу потянуло к девочке, вдруг возник образ молодой женщины, чем-то напоминающей меня. Более пышную по формам тела и очень бледную на лицо. Странно, и семья эта странная. Муж с женой, а дети такие разные, особенно цвет волос. Хотя всё возможно, если они маги. Я подошла к малышке и заглянула в её карие глазки. Девчушка по взрослому посмотрела на меня, и я почувствовала маленький импульс её магии. Вскинула брови, взяла девочку за ручку и тихонько спросила:

– Привет, маленькая, как зовут такую красавицу?

Девочка смотрела на меня и улыбалась. Повернувшись к женщине, я поинтересовалась:

– Сьюзен, а малышка умеет говорить? Ведь ей уже три годика как вы сказали…

Женщина чуть болезненно скривилась в лице и отвернулась, выдохнула воздух. Странно, пожав плечами, я поднялась с колен и, погладив девочку по светлой головке, повернулась к мальчику.

Пауль стоял возле женщины и что-то шептал ей на ухо. Краем глаза, я подметила, что она погрозила ему пальцем. Выйдя из детской, я направилась вверх по лестнице. Затем вошла в библиотеку и на маленьком стеллаже нашла старые детские книги. Не спеша вернулась обратно в детскую.

Усевшись на теплый крытый шерстяным половиком пол, я стала читать и театрально щелкала пальцами. Вещи и игрушки внезапно повисли в воздухе и закружились. Дети с восторгом и замиранием смотрели и слушали мои рассказы. После моих игр, утомились не только дети и я тоже.

Сьюзен понесла почти спящую Камелию к себе в комнату, а Пауль улегся прямо на подушках, что были разбросаны по игровой комнате. Я посмотрела на мальчика и, потянувшись, расположилась рядом. Интересно, ну чем же я хуже него. Волосы мои распластались по подушке и лежа на спине, я положила руку себе на талию, а другую откинула в сторону. Сколько мы так спали, не знаю. Но я пробудилась от того, что кто-то целовал мою руку, глаз я не открыла, наоборот, старалась вообще дышать через раз. Прикасаясь влажными губами, он нежно гладил мои волосы, так было приятно, что я пыталась перевернуться на другой бок. Так сладко было от мягких прикосновений. Его прикосновений. Если позволю ему и дальше так «играться», то зайдет это слишком далеко. Внезапно, я открыла глаза и протерла их. Посмотрела на стоящего возле меня мужчину, мальчика рядом не оказалось. Брюнет холодным тоном отчеканил:

– Видимо, вам больше нравится валяться на полу, чем выполнять поручения моей жены.

Я резко встала, отряхнув платье, с разочарованием в голосе, ответила:

– Вы могли бы спросить у неё, чем я занималась весь день. Чем придираться ко мне, – граф посмотрел на меня и, хмыкнув, недовольно сказал:

– Я обязательно сделаю это, и поверьте мне, если бы я придирался, то вы бы уже здесь не стояли. И потом, я плачу вам за занятие с детьми, а не лежание на моем полу.

Я надулась, как пузырь и бросила в лицо мужчине:

– Подумаешь, фи, какой же вы скряга. Так значит, по-вашему, я должна валяться у вас в кровати? Раз вы так беспокоитесь о том, что я лежу на полу?

Я откинула волосы назад и хотела пройти мимо, но мужчина перехватил мою руку и притянул меня к себе. Он заглянул мне в глаза, и словно прожигая, ища в самой глубине глаз ответы на свои вопросы.

– Я был бы против, если бы такая наглая леди улеглась ко мне в постель. Вот если бы вы решили работать ещё и грелкой для моего тела, тогда бы да – согласился. Вот такая картина вас устроит?

Со смущением и в замешательстве, я с нарастающей злобой ответила:

– Граф, а ваша жена поставлена в известность, что вы оказываете внимание молодой девушке? К тому же, я не предмет в ювелирной лавке, и тем более, не лекарская принадлежность в виде грелки. Так что, простите граф, что вытерла своим платьем ваши пыльные полы!?

Выдернув свою руку, я громко хмыкнула и, оттолкнув хозяина дома, отправилась на выход.

Я быстро прошла по коридору, поднялась на второй этаж и закрылась у себя в комнате.

– Вот дерьмо, какая наглость. Чертов граф, кровать ему подавай! Ну дела, – рассуждала вслух я, теребя кончики своих волос.

Через какое-то мгновение ко мне постучали, и я, выдохнув, открыла наотмашь дверь, вставая у её косяка. Бриан стоял и молчал, смотря на меня, видимо, подбирал слова для разговора. Я хихикнула, а мужчина забыл, зачем пришел. Мне уже стало совсем смешно, жена спит внизу, а муж торчит у моей двери.

– Ну, что граф? Что же вы хотите выяснить так поздно ночью, стоя под дверью молодой леди? Неужели решили попросить согреть вашу кровать? Хм, а куда мы денем вашу жену? Ну, что вы так застыли?

Я говорила очень громко, в надежде, что она услышит. Внутри трепетало всё. Против привлекательного молодого мужчины, можно просто не устоять. Страх придал мне наглости, и я с улыбкой смотрела на графа.

– Я хочу, … я хотел бы, м – мне, я,… вот же черт! – Бриан смотрел на меня и запутался в словах, так, что заставил меня прийти в полный восторг и громко рассмеяться. А граф неожиданно вздрогнул и, сделав строгую гримасу на своем лице, прошипел сквозь зубы:

– Какая же вы… дура! Чертовка блудливая…

Мужчина разозлился не понятно на что, он резко развернулся и пошел вдоль коридора. Войдя в свою комнату, я продолжала посмеиваться от накатившегося восторга. Настолько меня удивляла эта пара каждый день, что было интересно наблюдать за ними. Утром, я встала рано, хорошенько помылась и коснулась кончиком пальцев магических духов в небольшом флакончике. Этот аромат, девчонки из академии научились производить на практических занятиях у одного востоковеда – Зазилия Ларкоса. Этот профессор «цветоковедения и философии духа» был знаток своего дела, недаром все формулы сплетений в каком-то изобретении давались студенткам довольно легко. Женская половина курса была в восторге от смуглого молодого брюнета – профессора Зазиля. Вот и оставили каждому на память после учебы в академии по ароматному флакончику. Вопоминая быстро исчезли и причмокнув, я поадовалась самой себе.

Наскоро оделась и спустилась в столовую, увидев графа Бриана, вспомнив вечернее происшествие, на меня накатил приступ смеха. Я закрыла ладонью рот и сквозь смех сказала:

– Доброе утро, граф, – и прошлась вдоль стола, присаживаясь в другом конце.

Мужчина вздохнул и улыбнулся мне легкой улыбкой, а затем вдруг стал серьёзным и ответил:

– Леди Люция, вам надо не забывать завтракать, а так же обедать и ужинать в одно время по правилам этого дома. И, конечно же, стараться помогать моей жене. И ещё, я приношу вам свои извинения, за тон моего к вам обращения в детской. Но если вас что-то не устраивает, можете уходить, больше не задерживаю.

Вспыхнув, как свеча не подкупным гневом, я резко щелкнула двумя пальцами и опрокинула на камзол графа чашку с кофе и с сарказмом ответила:

– Да, мне всё понятно! Граф, с вашей стороны не было ничего такого. Хотя, … такая напористость в действиях, как вчера, мне не понятна. Как я вам уже сказала, вы – скряга и напыщенный индюк. А теперь извольте меня уволить!

Брюнет скользнул злобным взглядом на меня, бросив салфетку на стол, вышел вон. Я закатилась смехом, тут же со мной засмеялся мальчишка, который прятался под столом. Я заметила его макушку рядом со стулом, что стоял напротив нас с графом. Он всё видел, когда я вылила чашку на хозяина дома. Пауль аккуратно вылез из-под стола, ухмыляясь, по-деловому сказал:

– Ну, всё, тебе конец, вылетишь так же, как и другие. Граф не любит, когда с ним так поступают. Он вообще боится красивых женщин, так однажды сказала ему моя мама. А ты, Люция, очень красивая, да ещё и ведьма.

Я удивилась, почему вдруг мальчик брюнета зовет граф, вместо того, чтобы называть отцом. Может здесь так принято. И потом, ребенок постоянно утверждает, что я красивая. А это значит, хозяева дома ведут обо мне разговоры? Или молодая хозяйка ревнует своего мужа? Спрашивать ребенка я не стала и посоветовала ему вести себя как мужчина и стараться помогать маме. Если все выполняют правила, значит, и он тоже должен следовать им. Я уже поела и стала выходить из столовой, как мальчишка шлепнул меня по мягкому месту, и моё терпение лопнуло. И мы понеслись с ним вокруг стола.

– Ох, и поймаю тебя, Пауль, ох и держись. Каков маленький негодник.

Мы выскочили с ним в коридор и пролетели в каминную комнату. Я расставила руки, а мальчишка изловчился и выскочил обратно. А я с растопыренными руками со всей силы угодила в идущего к выходу графа, и мы прокружились на месте. Я снова рассмеялась и быстро оторвала от него руки. Мужчина вздохнул и с укором произнес:

– Опять вы? Я по вашей вине буду опаздывать на работу и не знать покоя в собственном доме, не так ли?

Я, веселясь, поднялась на носочки и, не зная зачем, чмокнула графа в щёку и побежала дальше искать мальчишку, бросая на ходу графу:

– Ну, что вы всё время злитесь, да идите уже, работайте, граф, работайте.

Мужчина посмотрел на меня, ухмыльнулся и молча, вышел на улицу. Наконец, я поймала Пауля за широкой занавеской и пригрозила ему трепкой.

– Ты это нарочно сделал? Вот, что теперь подумает граф, а?

Мальчик прищурился и тихо сказал:

– А он и так сказал моей маме, что ты красивая, что в тебя можно влюбиться. Ха—ха.

Я сразу посерьёзнела и становившись, схватила его за руку, он начал упираться.

– Что? что, ты говоришь, а ну-ка, пойдем со мной, – уже совсем рассердилась я.

Пауль уперся и захныкал:

– Ой, Люция, отпусти меня, я ничего не знаю. Отпусти, а-а, мама. Люция, отпусти. Молодая женщина выскочила из детской с девочкой на руках и строго спросила:

– Пауль, что происходит? Люция, что всё это значит, у вас должны быть занятия.

Я тяжело вздохнула и опять прикрыла мальчика. Отпустив его руку, я пообещала, что мы с мальчиком сейчас же уходим в музыкальный зал. Пауль поджал губы, но я была непреклонна, и ему пришлось повиноваться мне. Мы медленно двинулись в большой зал, где находился орган. В музыкальном зале, посадив Пауля на стул и заперев дверь, я спросила у него, что это он придумывает такие сказочки. И то, что поведал мне мальчик, заставило меня крепко задуматься над ситуацией.

– Здесь много жило женщин и такие все глупые, так граф говорил моей маме. А ты другая и весёлая даже милая. А потом, он сказал ещё, что красивая и губы твои, как, как… ну я не запомнил Люция, – мальчик уткнулся в клавиши органа и рассматривал их, а я обалдело смотрела на него и потом, осторожно спросила:

– А почему ты называешь Бриана графом?

Пауль нажал несколько клавиш на органе и просто произнес:

– А, это тайна и мне, тебе её говорить нельзя, поняла? – и он деловито перебирал пальцами клавиши органа. Я смотрела на него и уже весело ухмыляясь, спросила:

– Откуда такие познания в музыке? А рисовать ты любишь?

Мальчик пожал плечами и ответил, мотая мне головой.

– Музыку просто люблю, мама раньше иногда играла, а потом перестала. А рисовать я не люблю. Да и граф не разрешит, это же его дом.

Я разозлилась и подумала: «Его дом, его дом, подумаешь. Молодой, а такой скряга».

– Знаешь, я тоже люблю музыку и ещё магию. Я училась в академии магов и закончила её. Поэтому знаю несколько фокусов. Ну ладно, давай заниматься. Итак смотри, это малый нотный ряд, здесь звуковой ряд звонче, а в этом ряду грубее и протяжнее. Запоминай соединение нотных рядов. А потом превратим несколько нот в мелодию. Давай посмотрим на слух, – сказала я мальчишке.

Пауль прикрыл глаза, я заиграла. Он повеселел и отметил, где эти ноты есть в рядах. Мы занимались до самого обеда, в награду за послушание, я показала фокусы мальчику. Танцуя и кружась, открыли дверь зала и выскочили оба довольные из комнаты. Мы, веселясь и касаясь, друг друга пробежали по коридору и сбежали с лестницы.

Мальчик, первый увидел графа и увертываясь в сторону, с криком:

– Лови её, лови. Бриан, поймай Люцию, поймай.

А я, с открытым ртом тормозя на ходу и спотыкаясь, попала в объятия Бриана. Молодой граф, прижал меня к себе и спросил, заглядывая в мои голубые глаза:

– Я чувствую, с вашим приходом дом превратился в полный кавардак, да леди? Или вы так рады меня видеть, что бежите в мои объятия, хм. Удивлён.

Слыша смешок мальчика, который спрятался в каминной комнате, я сама прыснула от смеха, и попыталась вывернуться, с весельем сказала: