Это его встревожило. Он знал ее характер, твердый от природы и ставший еще более твердым после сорока лет горечи и лишений; даже смерть сына не выжала из нее ни единой слезы.
Лишь когда жена замолчала, полковник взглянул в ее потерянное лицо и с удивлением обнаружил, что оно не вызывает в нем ни угрызений совести, ни жалости.