Цитаты из книги «Замок»

Случалось, что его наступление отбивали и дважды и трижды, причем весьма простым способом – одним только дьявольским молчанием, – но он и тут не сдавался.

Видите ли, передо мной стоял выбор – то ли взять комнату с полной обстановкой, но узенькой гостиничной кроватью, то ли эту – с большой кроватью и одним только умывальником. Я выбрал большую кровать, ведь в спальне кровать – самое глав

Когда двое привыкших друг к другу людей расходятся, им в последние минуты столько надо сказать друг друга, что третий, особенно если он лежит в постели и ждет обещанного чая, даже и понять ничего не может

Все взаимоотношения имеют свои недостатки, а наши в особенности, мы ведь с тобой пришли каждый из своего, совсем непохожего мира, и, с тех пор как познакомились, жизнь каждого из нас пошла совсем другим путем, мы еще чувствуем себя неуверенно, слишком все это ново.

Это из-за того, что я остался один, – сказал Иеремия. – Когда я один, тогда прощай и молодость и радость.

зачем мне подчиняться шуткам или прихотям чиновников? Может быть, в другой раз, тоже в шутку или по прихоти, я и подчинюсь, а сегодня мне неохота.

Да рассказывай же скорее! – сказал К. – Ничего я не боюсь. От твоих женских страхов все кажется хуже, чем оно есть.

дит все. Помощь – вот что нужно Варнаве, а вовсе не подбадривания

– Но ему вовсе не нужно никакого ободрения, – сказал К., – ободрить его – значит сказать ему, что он прав, что пусть он продолжает делать все по-прежнему, но ведь именно так он ничего и не достигнет. Можешь сколько угодно подбадривать человека с завязанными глазами – пусть смотрит сквозь платок, все равно он ничего не увидит, и только когда снимут платок, он уви

Честное слово, ты меня разочаровываешь, но не в том, чего ты добился в Замке, а в том, чего я добилась в отношении тебя! Ты имеешь право заходить в Замок, ты постоянный посетитель канцелярий, проводишь целые дни в одном помещении с Кламмом, тебя официально считают посыльным, ты рассчитываешь получить форменное платье, тебе поручают передачу важных документов, – вот кто ты такой, вот что тебе разрешено, а ты приходишь домой, и, вместо того чтобы нам с тобой обняться, плача от счастья, ты при виде меня как будто совсем падаешь духом, во всем ты сомневаешься, тебя только и тянет к сапожному верстаку, а письмо, этот залог нашего будущего, ты откладываешь в сторону»