Глава 1

Алексей, уровень 1, синхронизация…

В голову что-то ужалило, укололо в висок, и я проснулся. Голубое, безоблачное небо сверху, синева и свет его режут глаза. Подо мной песок, горячий, тепло его обжигает пальцы, греет волосы на затылке. Живой, повезло так повезло! Ещё несколько минут назад я молился, как истеричка, вместе с другими пассажирами самолёта визжал от страха, а сейчас лежу, как дебил, смеюсь и таращусь в небо.

– Живой… Матерь божья, больше никогда не сяду в самолёт. – От падения говорить я не разучился. Однако, всё сказанное мной ощущалось как-то странно. Словно уши заложило от перепада высоты или заполнило водой. Обтерев палец от песка, сунул в ухо. Пара незамысловатых действий, и из него потекла вода. Повезло вдвойне, не оглох!

К телу стали возвращаться привычные ощущения. Всё болело, ныло, с трудом я перехожу в сидячее положение, гляжу на заваленный обломками пляж, суетливых людей и… трупы. В десяти метрах от меня, омываемое волнами, лежит тело без головы и ног. Просто кусок окровавленного туловища с кишками в воду. Тут же, зажмурившись, отвожу взгляд в сторону. Меня колотнуло, всё внутри сжалось. «На его месте мог оказаться я…» Уняв дрожь, вновь открываю глаза. Слева, на песке, множество людей. Кто-то, как и я, тупо вертит головой, пытаясь собраться с мыслями. Кто-то уже вовсю бегает, кооперируется с другими счастливчиками, пытаясь помочь всем и каждому.

Вставай, Лёха, давай, поднимайся, нужно помочь другим!

С трудом расшевелив задеревеневшее, мокрое и тяжёлое тело, шатаясь, бреду к девушке-стюардессе. Юбка её красная разорвана с боку до бедра так, что видны черные стринги. Жилетка отсутствует, на белой блузке множество кровавых следов.

– Ещё один встал, слава богу, эй, помоги нам! – Кричит она в мою сторону. – Качая сердце и делая искусственное дыхание, девушка со своей стороны не замечает темного пятна под мужиком. – Чего стоишь, помоги!

Я, должно быть, идиот, оказавшийся в ночном кошмаре. Не знаю почему, но я не сказал ей о том, что видел, просто подбежал к телу, сделал всё, что она велела, и лишь в конце указал на возможную рану. Перевернув мужика, мы вдвоём с ужасом смотрели на часть спины с вырванным позвоночником и торчащими рёбрами. О боже… От ужаса я едва не потерял сознание, в глазах всё потемнело, однако стюардесса подхватила меня, она оказалась явно подготовленней.

– Вдох – выдох, смотри на меня, слушай мой голос! – Придержав за плечо, требует черноволосая красотка. Ох, в дурном же свете я предстал перед ней. Нужно собраться, успокоиться.

– Я в порядке. Спасибо.

– Отлично, тогда идём дальше, раненых ещё много!

Их оказалось и вправду много. Кто без руки, кто без ноги, множество с мелкими травмами, порезами, инородными телами в… в телах. Столько боли, столько крови, подобных мне везунчиков, отделавшихся испугом, оказалось крайне мало. Потому целый день, до самого вечера, мы в поте лица оттягивали пассажиров к густой растительности, подальше от солнца, солёной воды, ближе к пальмам и падающей от них тени. Вопросы типа: как мы выжили, где спасатели и почему никто не спешит к нам на помощь, сами собой, каждые пять-десять минут посещали голову. Стараясь не думать о банальщине, я делал всё от меня зависящее для спасения других. К сожалению, сил одного простого курьера, было недостаточно для спасения всех и каждого.

– Мария… – Подозвал я стюардессу, когда очередной из маленьких страдальцев перестал дышать.

Прикусив нижнюю, дрожащую губу, женщина понимающе кивнула. Черные, растрепавшиеся волосы липли к пропитавшейся потом и кровью блузке, на усталом лице виднелись вполне человеческие эмоции. Мария была готова разрыдаться, но держалась ради всех нас, как настоящий профессионал.

– Я попрошу вас помочь ещё раз. К сожалению, выживших мужчин крайне мало…

– Без проблем. – Ответил я. Взяв ребёнка на руки, отнёс в сторонку, к остальным покойникам, подальше от раненых. Всего, со мной на пляже было лишь четверо живых мужчин. Один бродил у обломков, искал медикаменты, двое других ранены. Были и ещё, но шестеро представились богу.

Положив маленькое тело, возвращаюсь за ещё одним покойником. Человеком по старше, тоже мужчиной. Оставляя кровавый след, дотаскиваем вместе с стюардессой тело до нестройных, молчаливых рядов, выложенных на песке. Погибших много, и тела их море продолжало выносить к берегу.

– Повезло только тем, кто находился в хвосте. – Глядя на трупы, говорит стюардесса. – Простите, до сих пор так и не спросила, как вас зовут?

– Лёша. – Ответил я.

– Спасибо, Лёша, вы очень помогли. – Не отводя глаз от покойников, говорит девушка. Мне хотелось ответить на её искреннее «спасибо» чем-то незаурядным, да только слова не лезли. Потому ответил как мог:

– Всегда пожалуйста.

Весь вечер слушал стоны умирающих, помогал чем мог. Под ночь, сидя на песке, как и другие выжившие, будучи обессиленным, таращусь в небо, пытаюсь понять, это меня так глючит или нет? Две луны, одна красная, другая белая. Словно кто-то херакнул по мне «бесконечным цукуёми» или чем-то подобным. Медикаментов не было, пресная вода тоже заканчивалась, еда на минимуме, всего несколько пластиковых контейнеров с самолёта, что прибило к берегу. Из выживших мужчин – я, беспомощный курьер городского типа, пара калек без сознания, и какой-то задохлик, ростом метр семьдесят и весом килограммов пятьдесят. Сука… Глядя на эти две луны, воспоминания о голосе, что я слышал перед пробуждением, сводили с ума. Ну не могло всё это быть правдой, это же бред, полнейший бред!

– Как думаете, это оптическая иллюзия? – Мягкий, слегка испуганный тонкий голосок донёсся из-за спины. То была девушка, спортсменка в командной форме, кажется, пару часов назад, рыдая над погибшей подругой, она что-то говорила о «волейболе». Молоденькая, высокая, стройная, ещё и глаза голубые, ей играть и играть, а тут такое…

– Наверное, – отвечаю я, после чего, взглядом предлагаю сесть рядом, на непонятный обломок самолёта, так удобно разместившийся под моей жопой. – Во всяком случае, в это верится куда больше, чем в то, что мы оказались в другом мире.

Девочка устало посмеялась, села и вместе со мной принялась таращиться в небо.

– Знаете, я… Ну, о другом мире, мне кажется это весьма вероятно. – Тихонько проговорила собеседница.

– Да не… Бред. – Глядя в небо, противореча своим настоящим мыслям, утверждаю я.

– Я много о подобном в манге читала, ещё и голос этот, перед пробуждением.

– Голос? Ты тоже его слышала? – Удивила сказанным девчонка.

– Ага, он упомянул моё имя, первый уровень, и, кажется, сказал «синхронизация», потом я проснулась. У вас так же было?

– Всё так. – Надеясь, что всё пережитое мною за день сон, ладонями бью себя по щекам, затем щипаю за руку. Боль чувствуется, значит, не сон, что за пиздец. Девушка улыбается в ответ на мои действия, вновь переводит взгляд на небо.

Некоторое время мы молча глядели на луны. Так продолжалось до тех пор, пока Мария не разрушила нашу идиллию, вновь обратившись ко мне с просьбой о помощи. Умер ещё один несчастный.

Ночь провёл в состоянии полудрёма: просыпался, засыпал, помогал другим, потом себе, всё пытался включить телефон, но тот не подавал признаков жизни. Да и если бы работал, это ничего не изменило. У кого-то из пассажиров был водонепроницаемый телефон. Хоть блокировку мы и не прошли, но по отсутствующим делениям связи, не сложно понять, телефоны бесполезны. Мы по уши в дерьме, где-то, где восходит две луны, и в башке звучат чужие голоса, очешуеть можно!

– Лёша, Лёшь… – Тронул кто-то меня за плечо, выведя из дрёма.

– А… я… – Дернулся, намереваясь встать.

– Сиди, – придержала за плечо и упала рядом на песок стюардесса. – Когда расцветёт, нужно поискать пресной воды.

– В джунглях? – Сон как рукой сняло, мой вопрос оказался весьма тупым и в то же время правильным.

– В джунглях. – Утвердительно ответила Мария.

Не, ну приплыли: шароёбиться по джунглям в одиночку – это, конечно, круто. Но я ж не могу сказать ей, что зассал, да и если вода заканчивается, всё равно рано или поздно кому-то придётся идти. Лёха, собери яйца в кулак, ты же всё-таки двадцатилетний мужик!

– Хорошо, – спокойно отвечаю я, – но мне потребуется помощь, а ещё тара, бутылки, контейнеры пластиковые, всё, что цельное и поможет сохранить воду.

– Хорошо, найду, – говорит Мария, – слушай, а ты куришь? Просто нам не положено, карманов нет, а когда никто не видит… ну ты понял.

Святая женщина, божий пряник, я думал, она – идеал сильной и независимой, а тут такое. Достав из кармана пачку шоколадного Чапмана, протянул ту собеседнице, после взял и сам. Сигарет много, пачка почти полная, да и как такой красавице откажешь? Сегодняшний день и безумие, творившееся в нём, чуть ли не отучили меня от плохой привычки. Происходящий наяву кошмар, постоянная занятость, усталость заставили забыть о сигаретах. Определённо, мне скоро придётся бросать, а пока…

Самая дешманская зажигалка щёлкнула. Появившийся огонёк тут же задуло морским ветром. Вот зараза…

Под чьё-то болезненное, усталое мычание мы курили, таращились в небо, как вдруг Мария выдала ещё один внезапный сюрприз:

– Я повысила уровень…

– Что? Как? Ты тоже слышала этот голос?! – Сигарета едва не вывалилась из моих рук от удивления.

– Да… все его слышали, а я уже дважды. Какой-то женский, неестественно механический, очень странный. Он прозвучал в моей голове, когда я перевязывала раны Андрею. – Стесняясь произнесённого, Мария таращится на меня, словно считая, будто у меня есть ответ на все её вопросы.

– И, вы почувствовали что-то, может стали сильнее? Просто так обычно в играх бывает.

Стюардесса кивнула, напрягла бицепс, оглядела его своими карими глазами, после всё так же сидя несколько раз взмахом кулака рассекла воздух.

– Вряд ли я стала сильнее, а вот чувство… тогда я, наверное, испугалась этого голоса. Усталость слегка отступила, но не сказала бы, что внезапно стала лучшей версией себя.

Понятно, испуг, а с ним и отступление усталости. Если уровни – это прокачка, то повышение их вполне могло позволить Марии стать более выносливой или что-то в этом роде. Так как монстров мы никаких не видели и тем более не убивали, то, скорее всего, уровень она получила, выполняя какие-то действия. Стало быть, есть что-то, за что она получает опыт, ведь в играх именно опыт – это то, что выдаётся за исполнение каких-то действий. Сделал задание, получил опыт, набрал нужное количество опыта, повысил уровень. Вот только за что она его получила, и могу ли я так же повысить свой уровень?

– Чем вы занимались весь день, как получили уровень? – Мой вопрос Мария принялась обсасывать и обмозговывать со всей свойственной ей дотошностью. Одна сигарета сменяет другую, обсуждая всё содеянное Марией, я постепенно прихожу к мысли, что «опыт» – это нечто строго индивидуальное. Ведь я делал всё то же самое, что и Мария, да и «апнулась» она ещё вечером, стало быть, даже если проснулась раньше меня и сделала больше, я к ночи всё равно бы её догнал. Из этих размышлений я и прихожу к мысли, что то, за что стюардесса получает свой опыт, не работает с другими, со мной, а значит и способ фарма у неё сугубо индивидуальный. Возможно, она саппорт, либо целитель, и качалась благодаря помощи другим людям, уходу за ними.

– Саппорт? Поддержка значит… – Утвердительно кивает Мария, – вполне логично, это бы многое объяснило будь мы в игре. Раз я саппорт, то кто вы тогда? Воин, танк или, может быть, маг?

Она смеялась надо мной, в то же время я смеялся с того, что девушка оказалась осведомлённой о принципах и правилах всяких ММО.

– Хотелось бы мне знать, кто я…

Утро нового дня.

Подобрав с земли палку подлиннее, камнем вгоняю в неё обломок фюзеляжа. После этого куском ткани, оторванной от чьей-то майки, обматываю сию хуёвину в надежде, что это хоть как-то поможет острию держаться. Сегодня мне в помощники было выделено трое девушек. В отличие от меня, щуплый очкарик не побоялся сказать, что думает, и напрочь отказался сунуться в джунгли. Мелкий засранец вместо себя предложил девочек-волейболисток. Ссылаясь на то, что они и выше, и крупнее, он послал всё к чертям, и плевать, что они младше его, и то, что девушки… Я пытался помочь сохранить ему лицо перед остальными, пытался замотивировать, но этот задрот просто послал меня на хуй. Так и сказал: «идите на хуй, никуда я с вами не пойду», после чего отвернулся и побрёл опять на пляж собирать всякий хлам. Может, он так качается…

Оставшись без мужской поддержки, с голубоглазой волейболисточкой с пляжа, одной из её подруг и женщиной в теле, причём тучноподобном теле, делаю первый шаг по направлению к джунглям. Как Армстронг на Луне, но только Лёха в джунглях. Я первооткрыть, первопроходимец или проходец… На нас надеются, потому мы просто обязаны добиться результата. Думая исключительно о безопасности, осторожно вглядываясь в каждый кустик, каждую кочечку под ногой, иду первым. Чем дальше от пляжа, тем плотнее растительность, жарче и влажнее. Раздвигая листья, периодически слышу, как ругаются люди за мной, как плотная зелень хлещет их по лицу и телу. Второй идёт подружка волейболистки, имя не спросил, но обращаются к ней Оки, может сокращение от Оксаны. Светленькая, курносая девчушка. Если её покороче постричь, от парня не отличишь, плоская как доска, да и характер мягко говоря бойкий.

Второй за Оки шла Катя, она же волейболистка номер один на этом острове. И личико, и попка, всё хорошо, но грудью бог обделил. Третьей, замыкающей, плелась «пышка». Её присутсвие в отряде казалось лишним. Полная и медленная женщина навязалась с нами, обещая быть полезной. На пляже она пустила одну из своих ярких маек на тряпочки. Повязывая их на растениях, обламывая листья и указывая ими в сторону, откуда мы пришли, она обозначала обратный путь. Очень осторожная, рассудительная взрослая женщина лет сорока-сорока пяти. В прошлом ей уже доводилось бродить в джунглях на экскурсии, потому она без умолку делилась с нами каждой из своих мыслей. Для неё все мы были просто дети, а она – наша «курица-квохтуха», переживавшая за нас как за собственное чадо, коего, к слову, не имела.

Путешествие в глубь острова давалось нелегко. Всё вокруг кишмя кишело насекомыми, пару раз Оки снимала с моего плеча каких-то гадов. Один раз я едва не наступил на чёрную, как земля под ногами, змею. Весь мокрый, я постепенно всё отчётливее и отчётливее ощущал, как друг об дружку трутся мои ягодицы, как ткань от трусов натирает между ног. С одной стороны, одев в джунгли плотные джинсы, я защищал ноги от порезов листьями, возможных укусов насекомыми, а, быть может, даже мелкими змеями. С другой стороны – пот, жара, влажность… Первым, кто попросил о привале, была не пышка, а именно я.

– Чё, уже устал? – Ехидно скалясь, говорит Оки, – я думала, ты по выносливее будешь.

– А ты попробуй первой походи… – Вступилась за меня пышка, ей тоже приходилось тяжело.

– Да без проблем, поменяемся? – Спросила засранка, и я кивнул, протянув той копьё. – Чё, так легко сдаёшься? Что за мужики пошли, заставляют девушек делать всю тяжёлую работу…

Вот же, сама ведь сказал! Бесят такие бабы, сами не знают, чего хотят.

– Оксана, прекрати. – Одним словом поставила на место подругу Катя.

Ха, я угадал имя этой сучки.

– Ой, да ладно тебе, понятно же, что я шучу. Ты же меня знаешь! – Даёт заднюю Оксана.

– Я знаю, а они нет. Извините, Алексей, не могли бы вы и дальше идти первым? – Катенька сама учтивость. Вот как такой отказать?

– Конечно, только отдохнём немного, и давайте без «вы», мы ж почти ровесники. Кстати, сколько вам? – Такое обычно у девушек не спрашивают, но раз мне чутка нагрубили, то почему бы и нет.

– Двадцать один, мы ровесницы с Оки. – Тут же, без задней мысли, ответила Катя, вогнав меня в неловкое положение. Блин, они ещё и старше меня, ну, зашибись. – А вам?

По самодовольной, наглой морде Оки догадываюсь: кажется, она поняла, что я младше.

– Двадцать… два. – Не сдержавшись, соврал я.

– Да? А паспорт покажешь? – Вновь подала голос засранка.

– Оки, перестань! Алексею незачем врать о таком. И вообще, мы ведь остановились отдохнуть, а не поссориться из-за какой-то ерунды. – Раня моё мужское сердечко, завершает разговор Катюша. Блин, и вправду, зачем я соврал.