Каспар Давид Фридрих вдыхает природу, чтобы выдохнуть её в виде искусства.
Обожаемый мной Флориан Иллиес, как всегда, изысканно прекрасен. Я нежно люблю его со времён «Лета целого века», прочитанного мной 10 лет назад в солнечном июле. Сейчас снежный январь, и наверно, нет лучше месяца, чтобы воздать дань памяти знаменитому немецкому романтику - который очень ждал, когда же туман и зима, воспеваемые им в картинах, снова «получат по заслугам».
Сама фигура художника сентиментальна, меланхолична и ближе к финалу жизни - мрачна. Мне раньше казалось, что его картины это сплошь цветотени, невесомость воздуха, красота тихой природы, да даже если мятущийся странник или нагромождение глыб льда, это всё равно мажорный аккорд. Но оказывается, Гёте был немного прав, не любя, а может быть, побаиваясь, темноты, наползающей из пейзажных углов Фридриха. Обилия могил, крестов, влажных комьев земли, валунов, облаков под нетвёрдыми ногами - шаг и пустота. И вот я уже смотрю на знакомые картины иначе и никак не могу выбрать хотя бы несколько, чтобы послать кусочек романтической красоты простывшей в новогодние праздники подруге - Каспар Давид Фридрих точно не сможет поддержать её дух. Эссе разделено на четыре части, олицетворяющих четыре стихии, проходящих сквозь жизнь художника - и мне отчётливо не хватало там пятой субстанции. Темноты.
Впрочем, часть её, равно как и тишина, присутствуют в вечности, раскрывшей перед Каспаром Давидом Фридрихом и его талантливыми работами свои объятия. Позабытый при жизни и полюбившийся снова через 100 лет своими потомками, он - её олицетворение. И мне нравится, как трепетно Флориан Иллиес проводит нас не столько по вехам жизни и соотносящимися с этими годами и местностями картинами художника, сколько по зацепкам его души. Какие надписи и почему он пишет на заднике картин. Как повлиял на его творчество норвежский художник Даль, и на кого повлиял впоследствии он, Фридрих. В каком сильном внутреннем состоянии влюблённости он пребывал, когда писал картину «На паруснике». И конечно, обо всех исторических переплетениях, совпадениях, случайностях и судьбоносных встречах, из которых и соткана красота течения времени.